***
— шаст, будь другом, сгоняй за мячом, — дима с усмешкой просит друга в четвертый раз, ссылаясь на длинные ноги. — блять, поз, еще раз ты так захуячишь, я тебе этот мяч в жопу засуну, — антон показывает фак, но просьбу все-таки выполняет. пшеничный успевает сто раз пожалеть, что вообще согласился играть в волейбол. плетется нарочно медленно, пиная все, что под ноги попадется и представляя на их месте уже не лысую башку. останавливается только когда вместо шишек и камушков оказывается прикатившийся мяч, который пнула стоящая неподалеку савина. а рядом с ней арсений. — готовитесь к урокам физкультуры? — шаст расплывается в улыбке, потому что эта девчушка умудряется каждый раз растапливать его сердце, — плохой из тебя тренер, арс, волейбольные мячи нельзя пинать. попов не успевает и слова вставить, его опережает подлетевшая к шпале малышка-позова. — антон, давай играть в прятки! вдвоем неинтересно! отказать любимице просто невозможно (или не хочется), поэтому шастун одной ногой оказывается возле ждущего динамо, а второй тут же возвращается к савине и арсению, готовясь порвать их в предстоящей хайд-катке. второй слепит своей лисьей ухмылкой и выглядит так, будто что-то задумал. когда там уже наконец изобретут прибор для чтения мыслей? путем савинового «камень-ножницы-бумага» и антоновского «цу-е-фа», роль ищущего достается попову, на что тот показательно закатывает глаза, будто ему не нравится такой расклад, но все равно покорно отходит к ближайшему дереву, предпочитая закрыть глаза, а не прижиматься лбом к грязному стволу. пшеничный подмигивает младшей позовой и летит к широченному и высоченному дереву, единственному месту, за которым его точно не будет видно. успевает лишь заметить, как два темных хвостика убегают к столу, где собралась толпа взрослых. решила спрятаться между ними? умно.***
арсений подкрадывается незаметно, словно хищник, встает сзади и подушечками пальцев пробегает по открытой шее, которую больше не прячут густые кудри. губы все так же растянуты в хитрющей улыбке, а глаза насмешливо разглядывают охуевшее лицо антона, который от неожиданности успел наехать на ствол своим плечом. не по понятиям. — попался, — попов обхватывает ладонями чужие щеки, — плохо прячешься. тебя так легко найти. арс приближается, но не целует, привычно тыкается носом в нос и смотрит. смотрит, смотрит, смотрит, будто выжидает какого-то ответа, реакции, вопроса «а как же савина и прятки? вот так просто дашь ей себя обыграть?», но получает лишь короткое: — я скучал. шастун делает все сам. не напирает, даже не пытается углубить, превращая что-то такое мягкое, теплое, родное в настоящий поцелуй. пробует арсовы губы, будто успел позабыть, какие они. просто чувствует и делится своими чувствами с любимым. чувствует, как руки с щек сползают на плечи, крепко-крепко сжимают. и стукается зубами. арсений улыбается. и антон не может не улыбнуться в ответ. — тогда покажи мне, насколько. и я тоже скучал. наконец они сокращают оставшееся расстояние между ними, обнимая друг друга так сильно, что арсению приходится резко выдохнуть. еще немного и кто-то точно врастет в другого, потому что ближе просто невозможно. арсений любит обниматься. любит обниматься с антоном. но целовать его он любит еще больше. — только попробуй прижать меня к стволу — откушу язык. шаст смеется и мимолетно тыкается губами в лоб напротив, ставя свою печать с надписью «понял». еще несколько таких невидимых штампов остается в уголках глаз, на щеках, на носу и даже на подбородке, будто пшеничный оттягивает кульминацию. так сказать откладывает самое вкусное на потом. только вот еда говорить и двигаться не умеет, да и вообще не самостоятельная она какая-то, не то что арс, которому надоедает эта приторно-сладкая прелюдия. хочется целоваться до припухших губ и маленьких ранок на них. хочется целоваться так, как никогда не целовались. осознание «как же я блять скучал по нему» настигает одновременно обоих, потому что они чертовы соулмейты, половинки, нашедшие друг друга, люди, делящие одну большую любовь на двоих и дарящие по кусочку своего сердца денно-ночно. арсений прижимается губами к губам, позволяет им делать все, что только пожелают, да и сам не отстает, играясь языком. это еще надо посмотреть, кто кому что откусит. как бы банально-клишированно это не звучало, но время буквально останавливается, а вселенная сокращается до двух человек, пока остальные переносятся на множество световых лет назад и, теоретически, у них есть не просто вся жизнь, а несколько миллионов жизней, чтобы насладиться этим моментом. — а как же савина и прятки? — шаст все-таки шепчет предугаданные слова. как же хорошо арс его знает — вот так просто дашь ей себя обыграть? — предпочитаю сдаться кому-нибудь другому.***
антону еще предстоит узнать, что он оказался жертвой гениального плана дуэта «САВершеНИЙе», когда арсений сплетет их мизинчики у общего костра и шепотом расскажет об этом сам, пока остальные самозабвенно обсуждают кинематограф.