Все ради тебя, милый

Грязные стены, грязь, плесень, чертова кровь даже присутствует. К стенам прикоснуться страшно было. Но здесь придётся жить несколько месяцев, пока он не найдёт жильё получше. Причиной зачем он съехал в эту глушь, оставляя учебу и прочее в родном городе, стал — Фёдор Достоевский. Парня он знал месяца три, познакомились в интернете, долго личность свою скрывали, но спустя полтора месяца все же были раскрыты. Но встречаться с Фёдором Николай не спешил, по дороге прикупил краску для волос, тёмного цвета, да очки для "конспирации" нацелил, конечно же декоративные. Приехав в свою невзрачную, затхлую комнату, он помыл голову, покрасил ее, постриг чутка длину, да проветрил помещение. За окном снега, лес рядом, холодом веяло неимоверно. Матрац одиноко лежащий, она тумбочка, да плита, с небольшим холодильником. Скудно. Можно подумать, что эту комнату вовсе никто и не снимает с такими условиями, но как видите нашлось исключение. Часы показывали девять тридцать. Юноши вели переписку о всякой ереси, и пока они общались, Николай выболтал университет, в коем учился его возлюбленный. В зимнее время темнеет раньше, поэтому лампочка, что шаталась на проводе, казалось сейчас разобьётся в дребезги, мутно освещала комнатушку. Соседей пока не было у Николая, поэтому за стеной царила тишина. ""доброй ночи, спи без происшествий, дорогой" последовало сообщение от Гоголя, и юноша принялся за работу. Даже не желая смотреть, что ответил Достоевский. Уборка комнаты. Швабра и тряпка для пыли — ночные его спутницы сегодня. Пол был вымыт за минут двадцать, пыль протёртая, помещение проветрено. Более менее все нормализовалось. Запах плесени уже не так бил в нос, что не могло не радовать. Ноги становились ватными, мягкими. Голова тяжелела, а тело размякало на кровати. Сон тянет всех в свои липкие объятия, и он не исключение. Подушка хоть была не самая приятная, но спать же нужно было на чем. Одеяло заменил колючий плед, что валялся около плиты, когда он приехал сюда. *** *** *** *** *** *** *** *** *** *** Солнечные лучи били в глаза, разукрашивая томные, серые стены кремовыми оттенками. Немного полежав в кровати, пришлось встать. шесть десять. Почти вовремя. Утренняя гигиена застала и юношу. Душ, пар от горячей воды, не это ли причина плесени по чугунной ванне, казалось, что если наступишь голой ногой не туда, то грибок обеспечен, или что похуже. Неаккуратен был вид его. Зубная паста на щеке, темно-синяя, слегка помятая толстовка, и охровые штаны, да носки с цветным принтом. Заплетал Коля сегодня небольшой хвост, выпустив пару небрежных прядей. Выйдя из жилища, в ботинки сразу посыпался снег, и носки были обречены быть мокрыми, но это не мешало ему идти дальше на встречу к Феде. Спустя минут сорок перед его очами виднелся университет. Достаточно большое здание для такой глуши, целых шесть этажей. Как бы увидеть Федора прямо сейчас. В семь часов ровно он должен был появится на пороге здания, как он говорил. Ну где же он. Гоголь чертил круги ногами по снегу, видимо от нетерпения. Снег хрустел, лепился, поэтому он взял кусочек снега и смял в снежок. Спустя несколько минут, на ступенях появились две фигуры. -боже..милый! -вскрикнул про себя Николай. Продолжив оглядывать парней взглядом. Но кто же был рядом, кто этот человек. Эти мысли давали недолго, но гнусно. На Достоевском было пальто, темно-коричневого цвета, клетчатый синий шарф, да такие же темно-синие ботинки, шапка отсутствовала. На парне рядом была темная длинная куртка, ни шарфа, ни шапки не было. Затаившись, идя вслед им, он прошмыгнул в университет за ними. Прекрасные формы лица, слегка островатые, но такие одновременно нежные, кожа казалась до ужаса мягкой и чувствительной. Ее так хотелось потрогать.. Тёмные волосы свисали, подчёркивая тоже прелестное личико. Паренёк рядом, не мог радовать его глаз, казался он ему противным, отвратительным. Специально будто касался его Федора. Ревность — отвратительное чувство, не так ли? поглотит полностью, а ты не успеешь оглянуться, как уже совершил, что-то неадекватное. Проследовав до аудитории, где сидели парни, он затаился в туалете, ожидая звонка. Скрип двери рассеял тишину. Тот самый мерзкий парень зашёл сюда, видимо помочиться. Холодом от окна веяло. Быстро шмыгнув в кабинку, дабы тот его не заметил. Это было плохим знаком. Конец учебного дня, пару сообщений от возлюбленного, и снежники на волосах. Двое парней вышли из университета, направившись домой. Сейчас Николай следит не за Фёдором, а за его спутником. Ожидая, когда они разминутся. Дворы были серыми, невзрачными, такими же депрессивными, как и их жители. Топот ног, Николай уже и не скрывал, что следит за шатеном, который на данный момент шёл один. Глухой удар по голове, и тот на снегу, лицом вниз. Дотащенная туша домой, ввалилась на матрац мёртвым грузом. Доставая пару таблеток "Триган Д", размельчая их, засыпая в рот парнишке, дабы тот потерял рассудок, понимая, что оказался без понятия где. Пьянящие рассудок таблетки. Сладость — спасающая Гоголя от отчаяния, скрывая от реальности. Музыка на старом радио подавляла вздохи незнакомца, искореняя любые звуки вообще. Как же Фёдор любил классику на фортепиано, именно она и звучала сейчас. Снотворного чутка, и тот спит без задних ног. Как и планировалось. Опомниться не успел Гоголь, как ножовка в руках, распорола горло оппоненту, прикрыв полотенцем разрез, пышущий кровью, отнёс тело в ванну, там и расчленил его по частям. Удовольствие полученное с того процесса говорило лишь "Все ради Федора, все ради него". Позже распорол матрац, оставив его ждать. Две кастрюли на газ, и части тела поочерёдно закидывались туда. Отвратительное зрелище. Запашек был однако специфичный, что пришлось открыть все окна, дабы стены и он сам не пропахся тем запахом. -все ради тебя, мой милый, все лишь для тебя.. Зачем спросите ему матрац? Сваренные части тела Коля засунул в куски ткани и железных струн, прутьев. Старательно зашивая всю ночь его, и игнорируя запах человечины. Казалось, что его вот-вот застукают соседи сверху, но никто не приходил, и видимо даже не думал. Утром матрац был отнесён на свалку, где и был оставлен снова, в одиночестве. Чтобы у хозяина квартиры вопросов не возникло, изначально, квартиру запер изнутри, окна тоже, петлю на люстре завязал, от безысходности содеянного, да сообщение Достоевскому оправил. "Мой милый, все для тебя, и про тебя, отдал свою жизнь не только я, но знаю, что любил я тебя всегда. Мой милый, дорогой мой, все лишь для тебя.." петля, табуретка, мыло, все готово. Мысли были слишком громкими, что и отпустили табуретку из-под ног юноши. Пиши, прощай, любовь моя, все лишь для тебя.