~*~*~*~
Шибасаки Кенжиро упорно игнорировал бесконечные взгляды коллег, успешно закрываясь то рабочими бумагами, то журналом с кроссвордами. Как бы странно ни звучало, но работы у их отдела практически не было: город всё ещё приходил в себя после выкрутасов Девятого и Двенадцатого чтобы рожать новых террористов, поэтому из обязанностей стражей правопорядка остались лишь соб-ранные в кучи документы. Эти полуметровые стопки следовало разобрать по номерам, степени важности, дате и прочим критериям, чтобы после с чистой совестью сдать в архив. Кенджиро всю эту рутину тихо ненавидел, а потому всячески старался отгородиться от своих папок более интересными задачами. К тому же, разгадывание кроссворда не позволяло отвлекаться на разговоры и отвечать на вопросы, что, как видел сам детектив, уже давно были готовы сорваться с языков коллег. К сожалению, вечность прятаться он не мог: халтурь — не халтурь, а до конца дня следовало разобрать свою часть. А там и разговор сам собой завяжется. И оказаться к нему неготовым было бы большой ошибкой. Вздохнув, мужчина отложил журнал на край стола, подбил стопку бумаг, положил её возле клавиатуры и лениво поднялся. Рука потянулась к спине — помассировать затёкшие мышцы да ослабить боль. Махнув искривившим брови в вопросе коллегам пачкой сигарет, Кенджиро вышел из кабинета. К счастью, возни слышно не было, что значило, что никто за ним не последовал. Именно на это и рассчитывал детектив. На свежем воздухе, размеренно вдыхая такой вредный, но такой успокаивающий дым думалось куда легче. Балкон встретил Кенджиро гордым одиночеством. Тут можно было попытаться разложить мысли по полочкам. Привычно опершись о металлическое ограждение, мужчина глянул вниз. Никого. Шум несущихся за поворотом автомобилей был приглушен и единственные, кто действительно нарушали тишину, были примостившиеся на ветках огромной старой сакуры вороны. Птицы выделялись среди голых веток большими чёрными пятнами, периодически поднимали крылья, ерошились и о чём-то переругивались меж собой. Несколько слетело на землю только чтобы через пять секунд снова очутиться на ветках. Кенджиро насчитал двадцать семь особей и невольно удивился: такие стаи не были неожиданностью на самом деле, но в городе встречались довольно редко, чего нельзя было сказать о пригородах да деревнях. Интересно, что их привлекло? Кенджиро покачал головой, попутно стряхивая на улицу пепел с дотлевшей сигареты. Не о том сейчас думать надо. Мужчина тихо вздохнул, очищая сознание от всего лишнего, к делу не относящегося. Вопросы непременно посыплются как из рога изобилия, а потому стоило упорядочить мысли прежде чем репетировать какие бы то ни было ответы. Прежде всего сам «план Афина». Единственный из команды, кто помимо него самого точно знал суть эксперимента был Хамура, но он не спешил делиться информацией с остальными, а потому стоило им всё объяснить. Далее — непосредственно Девятый, то есть Арата Коконоэ, и Двенадцатый. Лизу Мишиму вряд ли стоило считать — как-никак, а её связь с мальчишками вышла случайная; девчонка оказалась не в курсе зачем парням понадобилось наводить ужас на Токио. Наконец, само «Поселение», чёрт бы побрал это место. Кенджиро сглотнул, затушил сигарету о металлическое ограждение и кинул в маленькую урну в самом углу балкона. Репетировать ответы всё же было не лучшей идей — мысленный диалог вполне мог уйти в совсем другое русло в отличие от реального, да и реакция ребят могла оказаться совершенно другой. Вполне возможно, им хватит и одной-двух фраз, а может — придётся объяснять целую вечность. Тут никто не мог угадать. Следовало обсудить с Девятым некоторые моменты, если он не хотел подорвать доверие подростка к себе.~*~*~*~
— Что рисуешь? Рука дрогнула, перечёркивая синей линией почти готовый рисунок. — Это просто куча разных узоров, — Девятый щёлкнул по строке команд, отменяя последнее действие, и повернулся к стоящему в дверях детективу. — Очень красиво. Чем-то похоже на космос — такие же тёмные тона с множеством светлых вкраплений. — Может быть. Юноша вновь уткнулся носом в монитор, слишком смущённый, чтобы как-то ещё реагировать на слова Шибасаки. Его успехи в творчестве обычно хвалил только Двенадцатый, и он не привык слушать слова приятного удивления со стороны. Лиза первое время тоже пыталась донести до него своё мнение, но он тогда не слишком вслушивался в её взволнованный лепет. Кенджиро постоял в дверях ещё немного, после чего лениво прошёл к дивану и тяжело опустился на мягкое сиденье. Вытянув ноги, позволяя крови нормально циркулировать, мужчина некоторое время сверлил своего подопечного задумчивым взглядом, пока тот, наконец, не выдержал и повернулся. — Что-то случилось? — Я хочу обсудить с тобой сложившуюся ситуацию, чтобы знать, что ты не против поведать моим коллегам, а что предпочёл бы сохранить в секрете. Девятый моргнул, даже не пытаясь скрыть своего удивления. Погрузив компьютер в сон и убрав пальцы от тачпада, он повернул кресло спинкой к дивану и извернулся так чтобы и видеть Шибасаки, и создать между ними «стену». Он всегда чувствовал себя неловко, будучи полностью открытым для кого бы то ни было, кроме Двенадцатого. Но там была совершенно другая история и абсолютное доверие, выросшее из робкой дружбы двоих подопытных детей, никак не могло стоять на одном уровне с лёгкой симпатией, испытуемой по отношению к детективу. Он доверял ему — в некоторой степени, — но не настолько чтобы слепо верить всем его словам. И оттого странным казалось желание мужчины обсудить с ним, что говорить или нет остальным. Недолго обдумав предложение, он безразлично пожал плечами. — Мы пытались открыть правду всей Японии, не думаю, что тут есть, что скрывать. — Прямо совсем-совсем? — в голосе детектива проскочило искреннее сомнение, и Девятый поджал губы. Не то чтобы он стеснялся себя или боялся чего-то, но… Да, наверное, информацию такого рода вполне можно отнести к категории «личное» и более чем достаточно, что об этом уже знает Шибасаки. Прикрыв глаза на пару мгновений и снова открыв их, Девятый исподлобья глянул на детектива: — Разве что мои приступы. Не хотелось бы, чтобы меня шугались как прокажённого или странно смотрели… — Вполне разумная мысль, — кивнул мужчина, и подросток почувствовал, что напряжение, сковавшее плечи, отпустило. — Больше точно ничего? — Да. Больше нет ничего такого. — Хорошо, Арата. — Парень вздрогнул. Кенджиро хлопнул себя по коленям и поднялся, предпочтя не обращать внимания на реакцию подростка. Привыкнет со временем. — Как тебе комната? Есть пожелания? Ответом послужило молчание и многозначительное пожатие плечами. Кенджиро устало вздохнул. Конечно, он с самого начала знал, что с мальчишкой будет непросто, но к тому что придётся буквально вытягивать из него ответы готов не был. Мужчина потёр виски, пытаясь вернуть себе способность рассуждать здраво. Судя по поведению Девятого, нет, Араты, ему явно было что попросить, но он упрямо держал всё в себе. Загадка разрешилась сама, стоило юноше повернуться обратно к экрану и в сотый раз протереть глаза кулаком. Кенджиро захотелось дать себе затрещину: Лиза ведь упоминала, что со зрением у пацана дела не ахти! Как он мог забыть! — Может тебе очки нужны? — он постарался придать голосу максимально безразличную интонацию. — Ммм, я вполне зрячий, просто с экрана иногда что-нибудь расплывается. — Арата снова повернулся к Кенджиро и ещё раз потёр глаза, — к тому же, сейчас у меня нет денег, а вы и так купили уже слишком много. — Это не значит, что нужно садить зрение, — нахмурился Кенджиро. Девятый вновь пожал плечами, чем усилил раздражение детектива. — хватит строить из себя невесть что. Сегодня же сходим в медкрыло, там очень хорошая врач, она выпишет рецепт. — Я как бы опасный преступник, который должен быть за решёткой, а не спокойно разгуливать по полицейскому участку. — На этот счёт не волнуйся. Синие глаза подростка с интересом блеснули, но он не сказал ни слова. Понаблюдав за своим подопечным ещё некоторое время, Кенджиро поставил того в известность, что в медкрыло они пойдут ближе к концу рабочего дня — в это время все торопятся уйти домой и мало кто всматривается в лица, — после чего тихо покинул кабинет. Ему предстоял нелёгкий разговор с коллегами, и нужно было морально подготовиться. Сигареты успокоили нервы, разговор с виновником всей этой истории предоставил свободу слова и оставалось только обдумать, как и что лучше сказать, с чего начать и чем, желательно, закончить. Ребята из его отдела были достаточно понимающими и, похоже, уже успели поубавить своё недовольство недо-подрывником в лице семнадцатилетнего негодника.