Игра в покер

Харучиё никогда не было больно. Вокруг была только бесконечная тьма. Упрямый голос твердил, что это поддельная жизнь. Ненастоящая. Не принадлежащая ему. Харучие всегда был другим. Всегда отличался от тех, кто его окружал. Он не знал в чем, но точно хотел знать. Но, наверное, об этом знала Она. — Фулл Хаус! — доносится до слуха Такеоми голос Майки. — Неплохо-неплохо… — кивает старший Акаши, делая затяжку. — Кажется, на моей памяти у тебя впервые Фулл Хаус. Играй с нами чаще, герой. — А то… — Майки загребает фишки, глядя на Харучие. — Ты чего? У Санзу подрагивают ресницы. Вглядываясь в Майки, он замечает, как тот пытается ему ещё что-то сказать, но слова так и замирают. Ничего не происходит. Харучиё только бросает взгляд на панорамное окно. — Ты мой герой, Хару. — девочка сидит на бордюре, глядя как мальчик стоит перед ней, вытирая кровь с её коленки. — Больно, Эма? — Совсем не больно. — она качает головой, но Харучиё знает. Она обманывает. Он помогает ей встать, но Сано не может сделать даже шаг. — Мне точно не больно. — Я тебе не верю… — и он знает, что прав. Он хватает девочку на руки под её звонкий возглас, усмехаясь тому, как легко он поднял ее. — Майки сказал следить за тобой. Я его не подведу. — Но ты же не виноват в том, что те хулиганы напали на меня. — Виноват, конечно! Я ведь не доглядел! — он увидел, как поменялось её лицо, и как красиво на солнце блестели белокурые волосы. Засмотревшись, он даже не заметил, что Эма сама смотрела на него так. — Почему ты так смотришь на меня, Хару? — Хочу и смотрю. — Аргумент. — она была красива. Харучие бы соврал себе, если бы сказал, что это не так. Не такая, как Сенджу. Как-то по-другому красива. Наверное, он был ещё слишком маленьким, чтобы понять, что именно было не так. — Тебе больно? — Мне не больно, Хару. Харучие взял в руки стакан с виски. Зубы плотно сжались, наблюдая за тем, как Майки раскрыл карты. Он практически забыл обо всем. Он забыл о детстве. Он забыл об Эме. О его Эме. Он знал, что никогда бы не отдал её Дракену. Дрался бы с ним. Боролся. И знал, что обманывал себя. Он бы не стал. Отпустил. Отпустил, потому что Майки был важнее. Дороже. Но Эма… Она всегда была с ним. Жива в его памяти. В его сердце. «Мой герой». Она же всегда так говорила. Когда он спас ее от хулиганов, когда она упала и разбила губу, когда вела его за руку после уличных драк. Её губы опустились на его щеку в нежном едва заметное поцелуе. Эма погладила его по голове, а затем взъерошила волосы, улыбаясь. — Ты настоящий герой, Хару. — Правда? — Да, и самый лучший друг. — Друг? — глаза Харучие смотрели прямо на Эму, заставляя её рассмеяться. — Самый настоящий друг. В глубине души он знал. Он хотел быть больше, чем другом. Но никогда бы ей этого не сказал. Может, это было к лучшему? Её улыбка была самой светлой в его жизни. Харучиё казалось, что Эма ангел, который упал с небес, чтобы его жизни хоть немного не была дерьмом. Он пришёл на её похороны самым последним. Он бы даже не сказал, что пришёл. Вбежал. Приполз. Никакого крика. Никаких слез. Только пустота внутри, сжигающая всё на своём пути. Её холодное лицо выражало безмятежность. Покой. Но никакого покоя не было. Не в душе Харучиё точно. Он смотрел час, два, три. Это был самый долгий день в его жизни. Он точно знал, что хуже уже не будет. Эмы больше не было. Больше некому было звать его героем. Больше не было той, что всегда в него верила. Она ни досталась никому. Ни ему, ни Дракену. Харучиё улыбнулся. Чудовищный оскал изуродовал его лицо, а зловещий смех раздался по всему помещению. Её больше не было. И никогда не будет. Он развернулся и ушёл прочь. В душе пустота. Ничего нет. Ей больше не больно. Ей теперь никогда не будет больно. И ему тоже не будет. Он мёртв внутри. — Харучие? — позвал брата Такеоми. — О чем думаешь? Сдвигай колоду. — Заткнись. — Санзу достал очередную сигарету из пачки, поднимая глаза на старшего Акаши. — Последняя партия. Я устал. — холодный взгляд Майки пробрался под кожу Харучие и заставил поёжиться. Эма была другой. Взгляд Эмы был тёплый. Добрый. Харучие отлично это помнил. И это все, что он помнил. В память въелись только её глаза. Она была мелодией. Песней. Песней, которую он бы никогда не смог спеть. Мелодией, которую он бы никогда не смог сыграть. — У меня Флэш Рояль! — Санзу усмехнулся. Впервые эта комбинация. Впервые на его памяти. Сегодня он может считать себя победителем. Победил всех. Всех, кроме себя. Всех, кроме Эмы. Эму он проиграл, и себя тоже. Вспоминая то время, Харучие думал, что сейчас он отчаянно нуждался в Эме. Но её больше не было рядом.