***
Улица встречает свежим, лесным воздухом и тёплым солнцем. По высоко стоящему над головой солнцу, мироходец понимает, что время близится к обеду. Чёрт, Лололошке действительно следует поторопиться, если он хочет застать старого волшебника у себя. Как же всё-таки хорошо, что он может телепортироваться. Рома без каких-либо усилий оказывается на пороге знакомого домика. Он с надеждой стучит в дверь, мучительно стоя у неё несколько секунд в полной тишине. Ему повезло, за дверью послышались торопливые шаги, Бастиан всё-таки вернулся, а не исчез на несколько дней. Дверь открывается, и из неё выглядывает мужчина преклонных лет, в забавной колдовской шляпе и фиолетовой мантии, будто бы волшебник из детских книжек, ей-богу. –О! Лололошка, зачем пожаловал? Нужно что-то? Ты проходи, проходи, я как раз чай заварил! — гостеприимничает колдун, а ведь раньше казался таким замкнутым. Лошка из вежливости проходит внутрь, и действительно, на столе уже кипел самовар. Рома уселся на случайный стул, дожидаясь когда Бастиан подойдёт. —Понимаете, — начал Лололошка, завидив в дверном проёме старика. — Я пришёл не просто так. Бородатый мужчина изменился в лице, стал серьезнее, внимательно слушая. –Вы случайно не знаете, есть ли какие-то волшебные ягоды, вызывающие простуду? Такие зелёные, с красными пятнами. Описание растения заставило пожилого волшебника нахмурить брови, явно вспоминая что-то. –Ну-у, вообще-то это напомнило мне зимогорскую ягоду. Хотя это странно, они редко растут в наших широтах, Лололошка, откуда ты вообще про неё узнал? Не уж то в зельевары подался? — шутит старик. Мироходец нервно отводит взгляд, ему не очень-то хотелось посвящать Бастиана во все подробности вчерашнего. –Ну, э-эм, долгая история, да и ягоду нашел не я, а Люциус, ну, думаю, теперь вы понимаете причину моего визита... Волшебник пытался тактично прикрыть рот рукой, но смех всё равно доносился из под ладони. –Ха-ха, неужели, хах, наш великий полубог перекусил ими? — посмеиваясь, кряхтел старик. — Ладно-ладно, где-то у меня было противоядие, подожди. С этими словами Бастиан полез в своё хранилище, большой стеллаж, наполненный склянками, ингредиентами для зелий, и прочим. Он копался там, пока не выудил баночку из коричневого стекла, с до смешного большой пробкой. –Дай ему 2 чайные ложки, если не поможет, то увеличь дозу, эффект должен быть моментальным. — инструктирует маг. Мироходец кивнул, забирая из рук наставника склянку. — Спасибо вам, не знаю, что делал бы в одиночку. — благодарит парень, спешно покидая дом Бастиана. «–Отлично, принесу это Люциусу и буду свободен!» — думает Лошка, готовясь к очередному прыжку по меткам.***
Рома телепортируется к замку, хвала богам, в этот раз он всё же додумался оставить метку в спальне и ему не пришлось тащиться от главного входа. Оглянувшись, Лололошка замечает, что Люциус до сих пор спит. Поэтому, подойдя ближе, аккуратно треплет его по голове, взъерошив волосы. Реакция на чужое присутствие не заставила себя долго ждать, Люциус оказался из тех, кто спит крайне чутко. Он, почти сразу, открывает глаза и слегка ударяет по руке мироходца, призывая убрать. –Какое замечательное пробуждение. — с сарказмом цедит он. — Зачем ты трогаешь мои волосы своими грязными лапами, а? Знаешь сколько придется их мыть после тебя? — Возмущается полубог, приглаживая взъерошенные пряди. — Ты лекарство хоть принёс? –Во-первых, у меня не грязные руки, а во-вторых, да, принёс. — спокойно отвечал Рома. Мироходец достаёт из сумки нужное средство, грязную склянку, покрытую отпечатками пальцев, бумажка с названием на которой была запятнана и судя по всему пережила, как минимум лет 5 в шкафах волшебника, так что запашок от неё был, ух, будто бы старую аптечку открываешь. Лололошку это не смутило, а вот Люц недоверчиво посмотрел на бутыль. –Одного глотка будет достаточно, надеюсь. — инструктирует Лошка, протягивая лекарство. Люциус неохотно взял протянутое зелье, его нос тут же сморщился от неприятного травяного запаха, с гримасой полной отвращения, он делает глоток. –Тьфу! Дрянь какая, а получше не могли сделать!? — Жалуется полубог, отплёвываясь от неприятного послевкусия. –Ну, не я варил это зелье. — пожимает плечами Лололошка. –Да, но ты выбирал у кого его взять, уверен, кто-то не такой жалкий, как Бастиан, сделал бы его куда лучше на вкус. — ругается рогатый, скрестив руки на груди. –Хей, не оскорбляй его, тебе же стало лучше? — спрашивает Лололошка, ожидая положительный ответ. –Ну стало, и что? –А то, значит ты должен быть ему благодарен! — настаивает Ло. К непониманию мироходца, Люциус только рассмеялся. –Ахаха, благодарен? Этому старику?! Да он же ничего не сделал, только дал тебе зелье из своих запасов! — полубог неожиданно делает задумчивую паузу. — Ну...даже если бы не дал, я уверен, что у тебя бы хватило мозгов его сварить. Лошка тоже замолк, даже шутки как-то из головы вылетели. «—Он что, пытается назвать меня умным? Хах, довольно..мило.» — слегка смущённо думает мироходец. —И вообще, — продолжает полубог. — Хоть какой-то благодарности здесь заслуживаешь, наверное, только ты. — говорит Люциус, делая явное ударение на слово "наверное", и нервно хлыща хвостом из стороны в сторону. Рома уж было открыл рот, чтобы вслух умилиться похвале, но полубог его перебил. —Кстати, — смущённо начал он. — Я знаю, что, эм, так сказать, нарушил твоё личное пространство ночью. Почему утром ты ничего не сказал?... — растерянно бубнит себе под нос рогатый. «—Так он не спал!?» — панически пронеслось в голове у мироходца. Лололошка покраснел, отводя взгляд, и как ему из этого выпутываться? –Ну, эм...я не хотел заставлять тебя испытывать неловкость, да и я, кхем, не был против. — неловко кашлянув в кулак, отвечает Лошка. Лицо Люциуса на глазах превратилось в помидор, а глаза удивлённо смотрели на гостя, он замялся, перед тем, как ответить. — То есть...всмысле...эм, ну, ты не подумай, я, возможно, не так понял, — полубог явно нервничал, но был рад сказанному, это выдавало лёгкое виляние хвостом, которое, впрочем, рогатый и сам заметил, быстро присеча, ладонью прижав хвост к матрасу. — Я имею в виду, что т-тебе н-нравится находится р-рядом со мной? Н-ну...прикасаться ко мне..? — последние предложения давались ему с натяжкой, Люциус постоянно сбивался на шепот и делал большие паузы, в итоге не выдержав смущения, он стыдливо закрыл лицо ладонями. — З-забудь! Забудь всё, что я сказал, смертный! Лололошка выдохнул с облегчением, ему повезло, его не ждала какая-то негативная реакция или насмешка, наоборот, полубог, похоже, был бы рад лишней тактильности в своей жизни. Тем более, по мнению Ромы, он получил самую милую реакцию, бедный, смущенный ребёнок, его так хочется утешить и обнять. Ло присаживается рядом, приобняв Люциуса за талию и гладя по голове свободной рукой. —Видишь, в этом нет ничего страшного или постыдного. Простой способ проявления заботы. — объясняет Ло. — В конце-концов, всем нужен физический контакт. Люциус застыл, не смея шелохнуться, замер, словно статуя, очень смущённая статуя. Так прошло несколько мучительных секунд, что казались вечностью, пока рогатый не заговорил. —А что...означает "забота", ну, в человеческом понимании? — шёпотом спрашивает Люц, немного успокоившись и облокотившись на мироходца. —Думаю, это когда тебе не всё равно на человека, когда ты его любишь и хочешь чтобы с ним всё было в порядке. Люциус раздраженно вздыхает, наваливаясь на друга, и ворча — Опять это глупое слово, я так и не понял, что оно означает. —Ты про "любовь"? — спрашивает Лошка, перебирая чужие пряди, на что получает утвердительный кивок. — М-м-м, любовь — многогранное чувство, она бывает романтической и платонической. Платонически ты любишь семью, друзей, домашних животных, ты привязан к ним, заботишься о них, не хочешь чтобы с ними случилось что-то плохое. Романтическая связь — это всё выше перечисленное, только с дополнением в виде сексуального интереса, ну, или хоть какого-то физического влечения. — рассказывая это, Рома на секунду почувствовал себя каким-то школьным учителем, но всё равно поймал непонимающий взгляд полубога. — Ты же знаком с концепцией секса? — неуверенно спросил Лололошка, на что получил отрицательный кивок. — Грх, хорошо, ты знаешь, как размножаются живые существа? — неловко спрашивает Ло. —М-м, ну, их должно быть типо..два? Разного пола, а потом они что-то там делают и появляются другие, очень примитивно, как по мне, вот полубогов просто из магии создают. — рассказывает Люц. Лололошка посчитал ненужным дополнять его описание. — Ну, вот это "что-то там" и есть секс. Зачастую, когда ты считаешь кого-то очень привлекательным, то хочешь заняться с ним сексом, это и есть весомое отличие романтических от платонических отношений. Люциус задумчиво хмыкнул. — Ну, думаю я понял. Слушай...а что если, ты, ну-у, считаешь, к примеру, своего друга привлекательным? — спрашивает рогатый, неловко отводя взгляд, но стараясь говорить непринуждённо. Лололошка ухмыляется. — О? А почему тебе это интересно? — ехидничает мироходец. —Вовсе мне не интересно! — возмущается Люц, поднимаясь, и оказываясь лицом к лицу с мироходцем, опираясь руками по обе стороны от его ног. — Нечего тут додумывать! — говорит он, сверля взглядом друга. Да, он находил Лололошку весьма симпатичным, ну, для смертного. Кудрявые, каштановые волосы, аккуратное лицо, подтянутое тело, украшенное шрамами, которые ни капельки не портили внешний вид парня, очаровательные родинки, которых было особенно много в области шеи и плеч, они придавали какой-то шарм, хотелось проводить линии от одной к другой. И красивые, ярко голубые глаза, что обычно скрыты под дебильными очками, даже сейчас. Люциус недовольно фыркает и сдёргивает их с чужого лица. —Эй! Верни! — возмущается мироходец. —А ты отбери! — самодовольно выкрикивает рогатый, поднимая руку с очками над головой. Но он недооценил реакцию парня, Рома без особого труда смог схватить руку, держащую заветный аксессуар, и потянуть на себя, заставив их чуть ли не столкнуться носами. —Всё ещё не хочешь их вернуть? — улыбаясь, спрашивает Лошка. —Не-а~ — игриво отвечает полубог, ухмыляясь своей клыкастой улыбкой. На лице мироходца появляется секундная задумчивость, перед тем, как он резко прислоняется к чужим губам. Парень отстраняется почти сразу, победоносно выхватывая очки у выбитого из колеи оппонента. —Ч-что т-ты сейчас сделал? — шокировано бубнит Люциус, проводя тыльной стороной ладони по губам. —Ну, эм, типо, поцеловал тебя? Разве ты не намекал, что я тебе нравлюсь. — нервозно и тоже слегка смущённо протораторил Ло. –Что!? — хотел возмутиться Люц, но одумался. — Ну...может и намекал, — стыдливо признал полубог. — Но я все равно не понимаю, зачем ты это сделал, и что это значит. Это очередной человеческий знак внимания? — с неким раздражением процедил Люциус. —Да, типо того, но он имеет довольно много вариаций. — неловко посмеиваясь, ответил Лошка. Люциус, смущённо отведя взгляд, положил руки на чужие плечи, придвинувшись ближе. —Покажи, мне интересно. — совершенно бесстрастным тоном приказывает полубог, но Рома знает чего тот добивается, он расценивает это, как ответную симпатию. —Хорошо. — смиренно отвечает мироходец, перед тем, как втянуть рогатого в, совершенно иной по характеру, поцелуй. Лололошка впился в холодные, мягкие губы, притягивая полубога ближе. Он напористо сжимал их, иногда покусывая и оттягивая. Ло слышал удивленное мычание и видел, как подрагивали белые ресницы на с силой зажмуренных глазах, чувствовал, как парень сильнее сжимает пальцы на его плечах, слегка неприятно впиваясь когтями. Люциус старался как-то отвечать, но голова шла кругом, стала слишком туманной. Это была, наверное, самая приятная вещь, что когда-либо случалась с полубогом, чужие горячие губы так опьяняли, сводили с ума, а не менее горячие руки касались его тела, залезая под рубашку и поглаживая нежную кожу. Лололошка аккуратно зарылся рукой в светлые волосы, слегка сжав их, сильнее прижимая полубога к себе, запуская язык в его рот. Люциус замер, это должно было быть мерзко, но почему-то не вызвало отвращение, наоборот, стало ещё лучше, чем было. Полубог без грамма смущения обхватил мироходца ногами и закинул руки за чужую голову. Лошка, видимо тоже забывший о приличие, повалил его на кровать. Поцелуй постепенно перерос во что-то более горячее, мироходец, уже окончательно сбивший дыхание, жадно впивался в чужие губы, водя языком по ровному ряду зубов и сплетаясь с чужим. Где-то на подсознательном уровне он отметил, что язык полубога отличался от человеческого, по форме он был похож скорее на змеиный, и тоже раздвоенный на конце. Поцелуй тянулся до неприличия долго, Люциус жалобно мычал, выгибаясь в спине и нежно царапая чужую спину. Иногда он слегка прикусывал губы человека своими клычками, заставляя того тихонько мычать, но большую часть времени предпочитал плыть по течению, подчиняясь каждому действию со стороны партнёра. Внезапно Лошка отстранился, несколько опьянённо смотря на полубога под ним. Такого очаровательного, покрасневшего, с красными, искусанными губами, слезящимися глазами и небольшой нитью слюны в уголке рта. Он шумно выдохнул и опустился чуть ниже, припав губами к бледной шеи, заставляя полубога заскулить. Мироходцу нравилось просто целоваться, ему не хотелось портить чужую кожу засосами и укусами. Лололошка просто хотел задушить его вниманием, заставить чувствовать себя любимым кем-то. Он отстранился, Люциус смотрел на него сквозь полуприкрытые веки так, как казалось не смотрел никто. Рубиново-красные глаза глядели прямо в душу, пожирая изнутри, так по-собственнический, так жадно, будто бы хотели сожрать. Безумное животное желание, вот что читалось в них. Но этот взгляд будто бы вернул Рому в реальность, он тряхнул головой и отстранился. — Всё! Я-я показал, т-то что ты хотел. — запинаясь, сказал мироходец. —Подожди.. — жалобно, почти умоляюще, сказал полубог, хватая Лололошку за запястье. —......— он смущённо замолчал, просто застыв с чужим запястьем в руке, после чего всё же прошептал. — Я хочу продолжить... Рома краснеет и удивленно смотрит на полубога. — Т-ты уверен? — Люциус в ответ кротко кивает. Лололошка начинает медленно раздеваться, стягивая с себя один элемент одежды за другим, нервно сглатывая от пристального взгляда полубога. «–Ладно, быть практически голым действительно неловко.» — подмечает мироходец, оставшийся в одних боксёрах. Глаза Люциуса изучающе пробегают по человеческому телу, от чего Лололошке становится немного неловко. Рома решает не стоять, как истукан, и нерешительно приближается, касаясь пуговиц на чужой рубашке. –Могу ли я? — тихим и осторожным тоном спрашивает мироходец. Люциус угукает, и мозолистые пальцы начинают медленно расстёгивать рубашку. Разделавшись с последней пуговицей, Рома проводит ладонью от живота до груди, получая удивленный вздох. Полубог был очень бледным и довольно худым, Лошка без труда мог увидеть очертания рёбер, но несмотря на внешнюю костлявость, он был...мягким? Ло не знает, как это правильно описать, но его кожа была нежной и очень податливой, в первую очередь из-за отсутствия ярко выраженной мускулатуры. Конечно, а с чего ей быть, если рогатый всю жизнь полагался на магию. Рома так же не заметил на теле Люциуса шрамов, каких-либо дефектов, даже родинок, ничего, что присуще существу прожившему долгую жизнь. Сам Лололошка, несмотря на, в каком-то смысле, бессмертие, всегда получал напоминания о своих оплошностях в виде шрамов. Может, поэтому чужое тело воспринималось, как что-то искусственное, будто статуя или кукла. Но если статуи не меняются, то вот тело полубога имеет вполне весомое отличие от неживого объекта. Мироходец наклоняется ближе, всё же оставляя парочку засосов на чужой шее, отстранившись, любуясь работой. «–Что ж, всё-таки не такое это тело и искуственное.» — думает парень, с неким ликованием проводя большим пальцем по цветущим красным пятнам на шее. Всё-таки, засосы — это следы от разрывов мелких капилляров, кровоподтёки, следовательно, да, перед ним живое существо, не какая-то магическая сущность, а живой "человек". Рома слегка жмурится, отвлекаясь от странных мыслей и переходя к следующим действиям. Мироходец прижимает горячие ладони к бокам чужого туловища, медленно поднимаясь вверх, очерчивая большими пальцами ребра. Люциус казался смущённым, его хвост вилял из стороны в сторону с ненормальной скоростью, выказывая заинтересованность. Полубог ёжился от чужих прикосновений, издавая жалобный скулёж, когда чужие пальцы задевали соски или другие чувствительные места. Мозолистые руки плавно сползли от рёбер к бёдрам, слегка сжав их. Рогатый неловко обвивает хвостом чужую руку, а Лололошка заинтересованно до него дотрагивается, проходясь пальцами до основания, а затем грубо проводя по нему, нажимая большим пальцем на нижнюю часть. –Мгрх! — Люциус зажмурил глаза, выгнувшись в спине. Хвост в Роминой руке сильнее завилял, подстёгивая продолжить к нему прикасаться. Мироходец игрался с ним ещё какое-то время, доводя полубога до состояния хнычущей каши. Лололошка, конечно, не против смотреть на эту замечательную картину, но ему бы хотелось зайти чуть дальше прелюдий. Рома наклоняется к чужому уху, игриво мурлыкая — Ты так хорошо сейчас выглядишь, такой хороший мальчик. — томным голосом шепчет кудрявый, скользя рукой к чужим боксёрам и сжимая выпуклость. — Тебе нравится то, что я с тобой делаю, не так ли? Нравятся вещи, которые я говорю? Люциус жалобно заскулил, продолжая вилять хвостом. Он хочет чтобы Лошка продолжал говорить подобные вещи, хвалить его. Он жалобно хнычет, поддаваясь бедрами навстречу чужой руке. Лошка продолжает дразнить его сквозь тонкий слой ткани, умиляясь тому, как полубог всё больше теряет контроль над собой. –Мх, п-пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, сделай что-нибудь, я-я сделаю ч-что угодно, просто пожалуйста... — отчаянно умоляет рогатый. —Тс-с-с. — шепчет он, после чего опускается ниже, к ногам. — Конечно, конечно, просто прояви немно-о-го терпения. — успокаивающе говорит мироходец. Рома медленно раздвигает чужие ноги, втискиваясь между мягких бедер. Он нежно целует внутреннюю сторону, оставляя засосы и иногда слегка прикусывая. Парень чувствует, как полубог вздрагивает, тихо всхлипывая, очаровательно. С такого ракурса Люциус выглядит великолепно, бедный мальчик, такой смущённым, растрёпанным, ох, а его милое заплаканное личико, которое тот пытается спрятать, отвернувшись в бок. Рома никогда не был садистом, но сейчас ему действительно хотелось заставить полубога плакать и кричать, в хорошем смысле. –Я могу продолжить? — спокойно спрашивает Лошка, поглаживая чужое бедро. Люциус шмыгает носом и надломленно шепчет: «–Пожалуйста... » Как мило, и почему Люциус сейчас ведет себя так приторно-сладко? Настолько, что болят зубы, но Лололошке даже нравится. —Я люблю тебя. — шепчет мироходец, заставляя полубога смутиться, и прошипеть неразборчивое ругательство. Рома аккуратно приспускает резинку чужих трусов, ловя обеспокоенный взгляд рогатого. –Не волнуйся, всё хорошо, я просто покажу тебе некоторые человеческие штучки, — под конец мироходец добавляет — Уверен, тебе это понравится. Люциус слегка расслабляется, но его хвост всё равно напряжённо подёргивается. Лошка и сам слегка нервничая, снимает чужое белье, по крайней мере ему никогда не приходилось делать подобного. Разделавшись с боксерами, он, как дурак, пялится на чужой член, хотя тот выглядит вполне обычно. Нерешительно мироходец открывает рот и проводит языком по головке, слегка неловко смотря на Люциуса, ожидая какой-то реакции. Полубог выглядел шокированным, но молчал. Лололошка, не встретив сопротивления, продолжил своё дело. Люциус тихонько пискнул, прикрыв ладонью рот, когда почувствовал, как мироходец полностью вбирает начало в рот. Горячий язык прошелся по щели, заставляя рогатого издать какой-то нечленораздельный звук и приобнять чужую голову ногами. Лололошка не спешил переходить к основной сути минета, ему нравилось дразнить, оставлять поцелуи, или просто облизывать чужой член, пускай это и было немного стыдновато, его успокаивало то, что Люца эти манипуляции смущали куда больше. Но так долго его мучить парень тоже не хотел. Мироходец пробует взять в рот больше, получается у него довольно дерьмово, не так легко, как в порно. Где-то на середине рвотные позывы становятся слишком тяжело игнорировать, поэтому Лошка просто водит рукой по оставшейся части. Всё-таки порнография его кое-чему научила, он посасывал то, что уже было во рту, иногда аккуратно используя зубки. Это заставило Люциуса привстать, и ссутулившись над чужой головой, зарыть в кудрявые волосы руку. —Нгх...к-какая м-мерзость, о-ох, о боже, продолжай...— вздрагивая, хныкал полубог, его глаза закатывались и слезились, а дыхание сбилось, вынуждая дышать ртом. Темп нарастал, и Люциус неосознанно стал слегка надавливать на чужую голову, заставляя Рому постепенно опускаться всё ниже с каждым толчком. Это было великолепно, Люциус никогда не чувствовал чего-то подобного, ощущения удовольствия всё нарастало и нарастало, пока он инстинктивно не дёрнул бедрами вверх, прижимая ногами чужую голову ближе, заставляя мироходца полностью взять член. Непередаваемое чувство того, как стенки горла сжимаются вокруг, заставило полубога кончить, не давая человеку отстраниться, пока сам полубог не придёт в себя. Глаза Ромы заслезились из-за лёгкого чувства удушья и давления на горло, Люциус видя это, всё же позволяет человеку отстраниться. —И-извини. — шепчет он, когда мироходец отстраняется, судорожно кашляя. —Кхе-кхе! Блять, Люциус! — он недовольно смотрит на полубога. — Больше так не делай! — строго говорит Лололошка, обиженно надувшись. —Мгх, но я же извинился.. — говорит рогатый, неловко перебирая пальцы и обвив хвост вокруг себя. Рома тяжело вздыхает, обнимая полубога и падая вместе с ним на кровать. —Хорошо, хорошо, я не злюсь. — говорит он, поглаживая полубога по голове. Люциус смущённо утыкается в изгиб чужой шеи. —Х-хей, Ло...а я могу...ну знаешь, тоже что-то сделать...для тебя. — шепчет он человеку на ухо. Лололошка улыбается в ответ, перебирая его волосы. — М-м? Оу-у, это так мило, ты такой хороший мальчик. — воркует Лошка, смущая Люциуса сильнее. — Хм-м, ну, ты действительно мог бы кое-что сделать. — говорит мироходец охрипшим голосом, от тона которого у полубога мурашки по спине побежали. Рома аккуратно проводит по чужой руке, нежно сжимая кисть, и ведя её ниже, до своего паха. — Не волнуйся, я покажу, что тебе нужно делать. — шепчет парень, уткнувшись в белую макушку. Руки полубога немного дрожали от волнения, ему бы не хотелось выставить себя в дурном свете, тем более перед любимым человеком. Он проводит по выпуклости, нервно выдыхая, а затем запускает руку под чужое бельё. —М-м, молодец. — шепчет Лошка, наблюдая за всем через полуприкрытые веки. —А теперь сожми вокруг пальцы. — объясняет он. И Люциус, повторяя за объяснением, аккуратно сжимает тонкие, длинные пальцы вокруг чужого члена, он проводит по нему несколько раз, ожидая реакции. Лололошка тяжело вздыхает, чужие руки были холодными, ощущалось странно, но приятно. — Ага.. вот так, просто продолжай это делать, постепенно ускоряясь. Люциус повиновался, продолжая совершать однотипные движения вверх-вниз, иногда надавливая большим пальцем на головку, постепенно увеличивая темп. Рома, пробормотав какую-то похвалу себе под нос, потянулся к губам полубога, жадно впиваясь в них и иногда мыча. Рогатый всё наращивал темп, пока чужая хватка на волосах и талии не стала сильнее, а мироходец не отстранился, зажмурив глаза и слегка приподняв таз. Люциус почувствовал, как на его руку попадает что-то влажное, он высунул её, с интересом рассматривая. Странная белая слизь покрывала его пальцы, медленно стекая. Он пошевелил пальцами, проверяя тягучесть, а затем поднёс ближе к лицу. Лололошка заметил это, и скривив лицо сказал — Стой, не–.. — но было уже поздно, Люциус прошёлся по пальцам своим длинным языком, с интересом пробуя субстанцию. — ..–надо... Полубог оторвался от своей руки, спешно вытирая её об кровать. —Я сделал что-то не так? — спросил он, стыдливо прижимая уши. —А? Нет, нет, всё в порядке, — заверил мироходец. — Просто это выглядело немного..м-м..грязно.. — чуть тише пробормотал парень из-за смущения. Люциус вопросительно склонил голову на бок, но Лошка просто отмахнулся, ему не хочется разъяснять всё сейчас. — Я позже объясню, хорошо? А пока иди сюда. Рома наваливается на парня, пытаясь затискать того, оставляя многочисленные поцелуи на чужой шее. —Прекрати! Что на тебя нашло!? — злобно шипит Люц, пытаясь вырваться, правда не прикладывая к этому особых усилий. —Но ты такой милый! Просто посмотри на себя! Маленькая красная помидорка! — Люциус возмущённо хмурится, смотря на мироходца просто испепеляющим взглядом. —Ладно, ладно, я всё. — посмеиваясь, отстраняется мироходец, после внезапного порыва нежности. В комнате повисает молчание, парни просто лежат в обнимку, каждый погружённый в свои мысли. —Та-а-к, кто мы друг другу? — неожиданно серьёзно спрашивает Лололошка. —Нашёл кому задавать такие вопросы. — бубнит себе под нос полубог. —Не знаю, может эти твои рома.. рам.. тические.. —Романтические партнёры? — перебивает Лошка. —Да, да, это. — соглашается рогатый. —Думаю, что я согласен..— задумчиво говорит Рома, от части он не уверен правильно ли поступает, на протяжении всей своей жизни он не ощущал какого-либо постоянства, будто бы его вечно кидало из истории в историю, где новые герои всё появляются, а старые забываются. Но отношения это же что-то постоянно, да? То, что всегда будет в памяти. То самое "постоянство", которого так не хватает в его жизни? —Хей, ну тогда может сходим куда-нибудь, или что там делают люди.. — предлагает Люц. —Конечно! Я тут такое место на днях видел, только.. эмм, думаю мне нужно привести себя в более опрятный вид. — улыбаясь, говорит мироходец. Люциус кивает ему, и парень выходит из комнаты с охапкой вещей, последний раз окидывая её взглядом.