Treasure

Пронзительный визг снаружи разрушил воцарившуюся тишину, заставив мужчину разомкнуть уставшие веки. Вяло оглядев помещение, он тут же повел руками за спиной — те были все еще связаны. Он поднял глаза на свет, бьющий из небольшого иллюминатора, и взглядом уловил взмахнувшее белое крыло. Чайка следовала за кораблем, вероятно, ища подходящее место, чтобы остановиться где-нибудь на палубе и стащить оставленные объедки, и сейчас неистово кричала, терзая разболевшуюся голову. За дверью трюма кто-то завозился с ключом. Тяжелым, шумным шагом бренчащих сапог двое вошли, оглядывая лежащего на полу мужчину. — Капитан хочет тебя видеть! — воскликнул один из них, улыбаясь дырявым некрасивым ртом сморщившемуся от громких звуков пленному. Сопротивляться было бесполезно. Его подняли за локти, потащив к выходу. Яркий свет ударил в лицо, и мужчина застонал от боли. Прошлой ночью его так сильно огрели по голове, что сейчас та неистово ныла от любого внешнего воздействия, будь то шум, свет или даже собственная ходьба. Возможно, на его затылке зияет кровавая дыра, но проверить даже это не получится. Пираты привели пленного на мостик, опуская того рядом с кем-то другим. Мужчина тут же ринулся взглядом к знакомым штанам, поднял глаза на разбитое лицо. — Капитан! — воскликнули ему, заставляя сердце облиться кровью. — Тома? Я думал, всех убили… — глядя в живые родные глаза, мужчина готов был залиться слезами облегчения. Он пережил целую ночь с мыслью, что остался единственным, кто выжил после нападения вражеского судна, что ни его команды, ни подчиненных, ни дорогого старпома больше нет, и ему самому оставалось недолго. — Всех, кроме вас двоих, — вмешался посторонний голос, и мужчина только после обратил внимание, что перед ними с Томой стоит какой-то человек. Это был невысокого роста бледнолицый юноша, чьи приятные черты лица омрачала тяжелая привычная для пирата одежда и капитанская шляпа. — Ты кто? — обратился мужчина, уже заранее зная ответ на свой вопрос. — Кто я? Тот, кто разгромил твою детскую лодку, — гадко усмехаясь, ответил капитан корабля. Он глядел на пленных сверху вниз, всем видом выказывая свое высокомерие и наслаждение ситуацией. От такого унижения все внутри мужчины вскипело от гнева. — Ближе к делу, — рука пирата тем временем вальяжно опустилась в карман, доставая оттуда то, что ему не принадлежало. — Ублюдок! Верни его! — мужчина тут же подорвался было с колен, но враги осадили его на место, держа за плечи. Он зарычал, сопротивляясь более яростно, и его уже готовы были ударить, но пират открыл то, что держал в руке, и мужчина выжидающе замер. — Указывает только на север… — с напущенным огорчением произнес враг, закрывая крышку обратно. — Знаменитый мистический компас. И конечно, указывает путь он только владельцу, — теперь уже пират, выжидая, взглянул на мужчину, наблюдая, как тот усмехается. — И ты думаешь, что я стану тебе помогать? И скажу, куда плыть? Пошел к черту, — он плюнул пирату между ног, ощущая еще бо́льшее давление на плечах, будто его собирались уложить лицом в пол, но спокойный голос усмирил своих людей. — Думаю? Я уверен в этом. У тебя нет выбора. — Да я лучше лишусь рук, чем буду держать в них компас, чтобы указать дорогу тебе, — и в подтверждение своих слов, мужчина дернул руками, заставляя врагов усилить захват. — Не будь так категоричен~, — нежно протянул капитан корабля, подходя к нему вплотную и хватая его лицо за подбородок. Бурлящая ненависть всколыхнула все нутро мужчины, плевок в лицо стал его ответом. Пират отреагировал не сразу. Его бровь на миг взметнулась вверх, но больше бледное лицо не выразило ничего. Зато рука стремительно потянулась к кобуре. Он достал пистолет, и мужчина, глядя врагу прямо в глаза, успел смело распрощаться с жизнью. Но дуло вовсе не уперлось ему в лоб, оно опустилось вниз, стреляя в согнутую ногу. Кажется, Тома что-то вскрикнул после выстрела, но мужчина не услышал ничего за собственным криком. Бедро пронзило острой болью, кровью обдало его одежду, а вся нога разом онемела, заставляя упасть. Больше пираты его не держали, но связанные руки не давали пережать рану, хоть как-то облегчить боль, и ему оставалось лишь дергаться в конвульсиях, пока пуля огнем горела в его плоти. — Думаешь, ты можешь показывать здесь свой характер? Ты еще тупее, чем кажешься на первый взгляд, — продолжил тем временем вкрадчивый голос, не отводя взгляда от содрогающегося тела. — Если ты думаешь, что спокойно умрешь, то ты ошибаешься. Я устрою тебе настоящий Ад на Земле, и ты с большим энтузиазмом станешь мне помогать. — Тарталья!... — воскликнул наконец старпом осипшим голосом, не в силах помочь своему капитану из-за связанного тела. — Не дождешься, — прошипел сквозь зубы мужчина, не переставая дрожать и ловить ртом воздух. — Дождусь, поверь. Уведите его. Его подняли, заставляя опереться на здоровую ногу, и грубо повели обратно в трюм, не давая передохнуть, ни коим образом не выказывая сожаления или сострадания, его волокли, как тряпку, даже когда он сбивался со здоровой ноги и почти падал. Кровь темными мазками следовала за ним, пока его тащили мимо толпы любопытствующих матросов. И швырнули на прежнее место, закрыли, оставляя с зияющей дырой в ноге. Но этому он был даже рад, ведь так появлялся хоть какой-то шанс умереть, не потерять честь и достоинство перед Томой и самим собой. Он выбрал смерть. Лучше распрощаться с жизнью, чем стать рабом такого мерзкого человека, как капитан этого корабля, в этом он был уверен.