Франциска фон Карма теряет безупречность.

Франциска Фон Карма безупречна, как не посмотри. В ней хорошо всё, начиная от внешнего облика, в котором отчётливо видна схожесть с Манфредом– как чертами лица, так и стилем одежды, и заканчивая её методами ведения дел, что  своих личных, что тех, что девушка получает на работе. И во всех она, несомненно, преуспевает. Франциска Фон Карма работает не менее безупречно. Став прокурором в тринадцать, в то время, когда глуповатые дети глупят над глупыми науками в школах, она уже успешно засаживала людей за решётку, легко разбираясь с противниками в лице взрослых адвокатов. И ни единожды не претерпела поражения. Франциска Фон Карма ведёт себя идеально, как полагается и настоящему прокурору, и любой уважающей себя девушке. Она идёт с гордо поднятой головой, смотря на всех свысока, даже при своём не самом высоком росте. И эта голова не была опущенна, кажется, уже вечность, даже когда её отец сурово отчитывал ещё маленькую Карму за затянутое дело. И Франциска вовсе не плачет, как другие девочки её возраста, а напротив, сохраняет холодность, когда Манфред даёт ей звонкую пощёчину, о следе от которой её после спрашивали все, кому не лень, и называет бестолковой. Франциска Фон Карма ведёт себя в зале суда, как дома, где она – хозяйка. Но если хоть одна живая душа готова с этим поспорить, то ей явно не укрыться от хлыста девушки, коий уже много лет ставит на место всех глупых глупцов, то и дело сглупиваюших какую-то глупость. Франциска потрясающе обращается с кнутом. Он наносит удары словно сам по себе, будто обладает собственной волей, легко летя к очередному человеку, на чью долю выпала участь быть битым им, и в точности также возвращается к Карме, на своё исконное место, пока его владелица, пользуясь минутной ошарашеностью опонента, толкает речь, где без единого противоречия доказывает чужую виновность. Хлыст девушке уже как незаменимый напарник, и пускай она терпеть не может работу в команде, на каждое заседание вещь направляется вместе с ней уже на протяжении очень долгого времени. И прощаться с ним прокурор вовсе не собирается. Франциска Фон Карма не собирается прощаться и с безупречностью своего великого рода и своей в частности. Именно потому до невозможности бесится, когда начинает чувствовать, что сдаёт позиции в борьбе с ещё зелёным и неопытным адвокатишкой. Он чудился девушке опасным противником – всё-таки смог одолеть её сводного братца и отца, однако, по её пришествию в суд, не показался таковым. Тактика бесконечного допытывания свидетеля по поводу и без казалась Франциске чертовски смешной. Слова ничего не стоят в суде. Нужны улики. Это прописная истина, известная всем, кто хоть немного сведущ в подобных вопросах. Адвокат вроде как загнан в угол, Карма не видит ни единого доказательства вины свидетеля, на которую он так стремиться повесить всех собак, и девушке уже отчётливо представляется её сладкая победа-месть над Фениксом. И строки в утренней газете о первом её обвинительном приговоре в Японии. Как она, собственно, и предполагала. И да, её имя действительно там мелькает. Имя проигравшей Райту. Глупость. Какая же глупость. Против девчонки-медиума говорило всё, но она, гениальный прокурор, не смогла доказать её вины. И претерпела первое, самое горькое поражение в своей карьере. Франциска долго-долго свыкается с мыслью, что опорочила свою фамилию. Подумывает даже исчезнуть, подобно Майлзу. Уж слишком это отвратительно – проиграть, понимая, что теперь то, что ты вырабатывал и пытался сохранить многие годы было разрушенно в момент. К счастью или сожалению, мир оттого не схлопнулся. А жажда восторжествовать над адвокатишкой увеличилась в разы. Да, это не вернёт ей непрерывную череду побед, но хоть как-то востановит репутацию. Даже если не в глазах людей, то в своих собственных, а ради этого можно и попытаться. М-да, слишком сухо. Оптимизм – явно не стезя девушки, но попробовать стоило.

• • •

Франциска фон Карма теряет безупречность, но приобретает важное знание о том, что это – не конец.