Цветение орхидей

Пройдя ещё немного по деревне, Янь Чжэнмин нашёл дом, о котором ему говорила женщина. Он привязал поводья к забору и направился во дворик. В приятной тени, что создавали плодовые деревья, стояла небольшая скамеечка, на которой сидело двое стариков. Они непринуждённо вели беседу, пока их не окликнул молодой юноша: — Прошу прощения, в этом доме живёт Ли Юнь? — Возможно, а зачем он тебе? — старик недоверчиво посмотрел на Янь Чжэнмина. — Я тебя тут вообще первый раз вижу, ты откуда и зачем тебе Ли Юнь? Не ожидая такой враждебности со стороны мужчины, Янь Чжэнмин растерялся. Неужели он показался им подозрительным типом? Но эта мысль показалась ему настолько нелогичной, что он сразу же её отбросил и по привычке распрямил спину и приподнял подбородок. — Простите, мне следовало вначале представиться. Меня зовут Янь Чжэнмин, я друг Ли Юня. Я ехал сюда несколько дней, он очень нужен мне, — он старался звучать как можно более уважительно и уверенно. — Так он тут всем очень нужен, — второй старик был настроен куда дружелюбнее. — Как он приехал, так всё старичье здесь собирается. И как мы без него жили? Теперь, когда тут есть такой учёный юноша, стало, конечно, куда легче. Он и нос, и горло, и даже больные ноги вылечит и как лучше выращивать травы лечебные расскажет. Правда, в огороде от него толку маловато, да и пьёт он плоховато, — на этой фразе мужчина слегка рассмеялся. — А так отличный парень. — Да, это определённо он, — губы Янь Чжэнмина изогнулись в усмешке. — Благодарю. Не теряя времени, юноша поднялся по ступенькам и постучал в дверь. Ему открыла женщина, в чертах лица которой прослеживалось сходство с чертами его друга. Это была мать Ли Юня. Друг всегда описывал её как добрейшую женщину, поэтому Янь Чжэнмину очень хотелось с ней встретиться. Она была почти такой же, как юноша о ней думал: ростом женщина не была выше плеч принца, а её лицо, уже почти полностью покрытое старческими морщинами, обрамляли седые волосы, вывалившиеся из пучка на её голове. Принц сам для себя отметил, что такой «уставший» взгляд юноша унаследовал именно от матери. Её взгляд таких узких глаз, наряду с вечными кругами под глазами, создавал иллюзию, словно женщине не удавалось поспать ближайшую неделю. — Здравствуйте, — бодро отозвался Янь Чжэнмин, стоило только женщине показаться за дверью. — Меня зовут Янь Чжэнмин. Мне очень нужно увидеть Ли Юня, могу ли я войти? Женщина слегка опешила, обескураженная внезапной просьбой, но и возражений подавать не собиралась. Молча открыв дверь шире, она отошла вбок, давая принцу пройти. — Благодарю. Где он? — Его комната крайняя, — принц едва смог различить её тихий голос. Быстрым шагом направившись вдоль коридора, юноша отворил крайнюю дверь и, увидев живого и даже не раненого друга, разве что с увеличившимися мешками под глазами, что, как и во дворце, снова возился с какими-то бумажками, воскликнул: — Ли Юнь! Ты хоть представляешь, как я волновался? — говоря это на ходу, Янь Чжэнмин быстро приблизился к юноше и слегка ударил того по затылку. Ли Юнь даже не успел ничего сказать, лишь не веря глядел на друга, пока шлепок по затылку не привел его в себя. — Я думал, ты погиб! Места себе не находил! Твой брат объявил тебя погибшим, как и всех императорских детей, я слышал, как готовились к твоим похоронам, — сказав это, Ли Юнь вскочил со своего места, почти сравнявшись ростом с Янь Чжэнмином. — Он проводил похороны без трупа? Вот ублюдок, небеса его покарают за это. Но это уже неважно, — возмущённо сказал бывший принц. Когда их попытки перекричать друг друга закончились, Ли Юнь заметил, что кое-чего не хватает. Точнее кое-кого. — Где Хань Тань и Чэн Цянь? Неужели… — Нет, они живы. Правда, Чэн Цянь пока жив. За этим я сюда и приехал. Мне нужна твоя помощь как врача, его серьезно ранили, когда мы убегали. — Насколько серьезно? — Откуда я знаю, по-твоему, я хоть что-то в этом смыслю? Ему стрела в плечо попала. Но это точно не просто царапина, у него поднялась температура и рана начала гноиться, — говоря это, его взгляд как будто потускнел. — Хорошо, дай мне немного времени, я соберу все нужное, и мы поедем, — серьезно глядя на Янь Чжэнмина, сказал Ли Юнь. *** В это время Чэн Цянь лежал на циновке. Силы окончательно покинули его, все тело горело, а боль в плече становилась все сильнее. Лужа села перед ним на колени и забрала с его лба уже теплую тряпку, окунула ее в воду, отжала и вернула Чэн Цяню на лоб. — А гэгэ скоро вернётся ко мне? Я боюсь спать одна, — девочка обеспокоенно мяла свои рукава, она впервые осталась с почти что незнакомым человеком наедине. — Конечно, возможно, он приедет уже завтра к вечеру, — юноша с трудом выдавил из себя улыбку. Услышав такую радостную новость, девочка также улыбнулась. К вечеру Чэн Цяню стало немного лучше, он даже смог подняться и помочь Хань Тань в приготовлении еды. Хоть он и провел с ней всего день, но они уже заметно сблизились. Было поздно, а Лужа весь день провела на ногах, и стоило солнцу сесть, как она тут же уснула. А Чэн Цянь, проспавший большую часть дня, так и не смог даже задремать. В его голове крутилась куча тревожных мыслей, в первую очередь он, конечно, беспокоился за Янь Чжэнмина, страшно было даже думать о том, что с ним может случиться. Если по дороге ему повстречаются разбойники, он вряд ли сможет уйти живым. Но эти мысли он старался отгонять, сейчас он все равно никак ему не поможет. Кроме этого, он много размышлял о Хань Юане. Он правда не понимал, почему друг детства начал так к нему относиться, и, видимо, не узнает, ведь вряд ли тому удалось выжить. Хотя надежда умирает последней, и Чэн Цянь постарается верить в лучшее до последнего, хоть ему это даётся тяжело. И всё-таки скоро силы покинули его, и он последовал примеру Лужи и заснул. *** Пока бывший принц ждал Ли Юня, его усадили за стол. Конечно, предложить ему было особо нечего, но миска риса и кружка чая для него нашлись. Изголодавшийся Янь Чжэнмин накинулся на эту миску с таким аппетитом, будто это та же еда, что он ел в императорском дворце. — Спасибо большое. Не знаю, как могу выразить свою благодарность. У меня есть немного денег, я… — Ну что ты, как я могу брать деньги с друзей моего сына? Оставь, это вам на дорогу. Больше женщина ничего не говорила, вероятно, она догадалась, кем на самом деле является Янь Чжэнмин, но понимала, что правду тот не скажет, да и незачем было. Ли Юнь, как и обещал, собрался быстро. Вот уже стоит на пороге дома, целуя мать в щеку на прощание, а за спиной у него небольшой привязанный мешок со всем необходимым. Когда они ехали по деревне, Янь Чжэнмин не раз ловил на себе недовольные взгляды — только к ним пожаловал врач, так сразу и уехал с каким-то выскочкой. Когда они выехали из деревни, Ли Юнь начал расспрашивать Янь Чжэнмина обо всём: о том, как им вообще удалось спастись, о том, как Чэн Цянь получил рану, и о Хань Тань. — С Хань Тань всё хорошо, но наложница Вэй. Погибла, — думая о ней, глаза принца начинало щипать. Он ещё не до конца принял факт того, что больше её не увидит. Ли Юнь тоже притих. Он тоже был близок с женщиной. У них поначалу его работы во дворце часто завязывались непринужденные разговоры, а со временем они совсем сдружились. Ли Юнь знал, что будущий император объявил её, как и принца, мёртвой, но надеялся, что ей удалось сбежать. Теперь, услышав слова очевидца тех ужасных событий, у юноши больше не было поводов надеяться. — Что ж… Я рад, что с вами хоть всё хорошо. Хотя я поражён, ты на удивление легко приспособился к простой жизни, как я погляжу, — Ли Юнь больше не желал думать о смерти близкого человека, поэтому решил чуть разрядить обстановку. — Не думаю, что это называется приспособился, я не помню, когда в последний раз спал нормально, а когда еду нормальную ел? Я уже несколько дней питался одними засохшими маньтоу, у меня такими темпами желудок откажет! — сказал принц, чуть ли не плача. Такие резкие перемены, естественно, давались столь изнеженному юноше тяжело. Ли Юня его поведение позабавило. Он рассмеялся, а когда наконец успокоился, они продолжили о чём-то говорить. Так как теперь бедному животному приходилось вести двоих человек, его скорость значительно снизилась, и выносливости хватало уже не так надолго. Именно поэтому, доехав до ближайшего леса, юноши решили дать ему отдохнуть и немного пройтись пешком. Но конь встал и отказался двигаться вовсе. Вот уж точно императорский конь! Так что юношам ничего более не оставалось, кроме как ненадолго остановиться. — Неудивительно, — начал Ли Юнь, — что ты так долго ехал сюда, на таком-то коне! — Пока я ехал один, всё было нормально. Это всё ты, — уставший принц хотел просто прикрыть глаза и полежать на траве, а ему, похоже, даже этого сделать не позволят! — О чем это ты? В чем я виноват? — Ты тяжёлый, вот конь и не может больше. — Было бы куда логичнее предположить, что он просто устал. И вовсе я не толстый! — услышав подобное заявление в свой адрес, Ли Юнь был крайне огорчён. — Это ты просто ходячая кость! — с этими словами он ткнул пальцем между рёбер Янь Чжэнмина. Принц от таких действий сразу подскочил и принялся бить юношу по голове. Ли Юнь же, хохоча, закрывал её руками и начал убегать. Янь Чжэнмин, решив, что ещё недостаточно отомстил злостному нарушителю его спокойствия, вскочил, схватил ближайшую к нему палку и начал уже ей наносить удары. — Ах, ай… Ауч… Хватит… Ауч… Всё, сдаюсь!!! — бедный юноша уже отхватил достаточно и пытался воззвать к жалости друга. Уже запыхавшийся, Янь Чжэнмин остановился и, отдышавшись, выкинул палку. Они оба плюхнулись на землю и начали вслушиваться в пение птиц. Уже истлела палочка благовоний, может, даже чуть-чуть больше. Янь Чжэнмин и Ли Юнь снова направились в путь. И так потратив много времени, они проигнорировали возможность остановиться в городе и перекусить. Они решили, что не остановятся даже на ночлег, если конь опять не откажется идти дальше. Ли Юнь поддержал решение друга, ведь единственное, о чем сейчас мог думать Янь Чженмин — это Чэн Цянь. Лишь бы они не вернулись слишком поздно. И всё-таки им стоило переночевать в городе. Была уже глубокая ночь, животное устало и дальше идти отказалось, так что пришлось останавливаться прямо в лесу. Была весна, ночи с каждым днём становились все теплее, что не могло не радовать спутников. — Отодвинься от меня, ты воняешь, — раздражённо сказал Янь Чжэнмин. — Ты себя бы для начала обнюхал, может, это от тебя воняет, — мысленно закатив глаза, ответил Ли Юнь. Земля была ещё холодной, а отморозить себе что-нибудь не хотел никто, поэтому было принято решение спать на не очень-то большом плаще Янь Чжэнмина, и у юношей не оставалось другого выбора, кроме как лечь спиной к спине. Вскоре их небольшая перепалка прекратилась, слышны были лишь редкие ночные птицы. — Ты сам-то как вообще? — тихо спросил Ли Юнь. — Осталось, чтобы у меня это и Лужа спросила. Я в порядке. — Я это серьезно, когда в последний раз происходило что-то… такое, ты месяцами не покидал свои покои, — Ли Юнь приподнялся на локтях и посмотрел на Янь Чжэнмина, лежащего к нему спиной. — Я же сказал, я в порядке. Тогда я был ребенком. — Как будто многое изменилось… — Ли Юнь слишком хорошо знал своего друга. Только вот спрятаться Янь Чжэнмину теперь некуда. — И что ты будешь делать?.. — с этими мыслями Ли Юнь зевнул, тяжёлые веки опустились, и юноша сильнее прижался спиной к другу. А Янь Чжэнмину заснуть оказалось не так легко. Ни шелест листвы, ни тихое похрапывание Ли Юня не помогали ему заснуть. Волнение окутывало его сердце и разум. Дурные мысли снова лезли в голову. Решив, что проваляться всю ночь без сна — идея не из лучших, юноша прикрыл глаза. Он провалился в царство Морфея куда раньше, чем думал, и ночь, казалось, прошла слишком быстро. Солнце только поднялось за горизонтом, и самые ранние птицы уже оповещали всю округу о начале нового дня. Ли Юнь мирно раскинулся на плаще. Он был в том состоянии, когда ты уже вроде бы и не спишь, но вроде как ещё не проснулся. Хотя обычно, живя во дворце, он в такое время уже не спал. Но матушка, которая так давно не видела своего сына, позволяла себе его побаловать и никогда не нагружала его кучей бумаг, как это делали во дворце, и поэтому у него наконец появилась возможность выспаться. Юноша ещё даже и не думал открывать глаза, как на него резко обрушился град пинков. — …Да просыпайся ты наконец!.. — Янь Чжэнмин раздражённо расталкивал своего товарища. — Да что ты творишь такое?! — Ли Юнь, которого вырвали из столь сладких сновидений, начал пихать нападавшего в ответ. — Я уже черт знает сколько пытаюсь тебя разбудить! Я даже решил, что ты помер, а дышать почему-то продолжил! — его негодованию не было предела. — Нам пора ехать. Сейчас, скача на лошади, полусонный, невыспавшийся и голодный Ли Юнь понял, что, возможно, стать деревенским лекарем было не такой плохой идеей, как могла показаться молодому юноше на первый взгляд. Там никто не смел его разбудить столь грубым образом. Но сейчас были вещи важнее сна юноши, и он, пусть и постоянно ворчал, но прекрасно понимал это. Наконец спустя ещё день они добрались до временного дома. Янь Чжэнмин как можно быстрее слез с лошади и подбежал к двери, но только он хотел открыть дверь, как его рука остановилась. Перед глазами пробежали все страшные образы, преследовавшие его весь путь. Он, вероятно, продолжил так стоять, если бы только подошедший Ли Юнь не сделал то, на что у Янь Чжэнмина не хватило сил. Он открыл дверь, и все страхи бывшего принца оправдались. В доме было пусто, и единственное, что говорило о недавнем присутствии человека — это окровавленные тряпки, разбросанные по полу.