***
Темница при дворце была сделана под землей и выполнена из камня, там было твердо и сыро, а также пахло смертью и плесенью. Их кинули в угол, даже не удосужившись снять мешки и развязать веревки. Воцарилась полная тишина и лишь Сакаки рыдал, задыхаясь в своих слезах. Пока в то же время Юнги стоял в своих покоях и одевался на казнь, уже бывшего принца Японии. Мин надел траурно-черный ханбок, расшитый красными и золотыми нитями, волосы были завязаны в высокий хвост алой лентой, а на лице довольно суровый взгляд, чувствовал он себя отвратно, но на троне усидеть сможет, пока на главной площади его наложника-изменника будут насиловать и после только отрубят голову. Альфа вышел из покоев держа катану в ножнах, палач сегодня сможет лишить жизни только одного из предателей, самый главный падет от его рук не иначе. Император покидает покои с гордо понятой головой в сопровождении своей свиты, Шисоль следует рядом на случай если Мину станет плохо и нужно будет помочь опереться или придержать его немного, шаг за шагом вся вереница приближалась к главной площади в городе, куда были созваны все жители. Показательная казнь не была чем-то необычным, напротив, устрашать народ было своего рода нормой и даже обычаем. Так сказать в назидание другим и будущим поколениям. Заняв законное место, Мин подал жест и заключенных вывели на постамент и сдернули мешки вверх. Солнечные лучи били прямо в глаза, и те морщились, пытаясь прикрыться связанными руками, пока Намджун вышел вперед со свитком в руках и, развернув его, стал изрекать волю императора Чосон. — Согласно моему указу, Сакаки Юя и Камимура Йоши подлежат публичной казни. Принц Японской империи и его слуга предали страну, в чьи руки их вверил правящий император и посему господин Юя умрет по предписанной мною казне, а его подданный через повешение. Приказ привести в исполнение. — Ким свернул свиток и посмотрел на виновных. Если Йоши стоял и смотрел на свои руки молча, то Сакаки проклинал и не успокаивался, его гнев рос с каждой минутой, и желание хоть как-то избежать наказания исчезало, однако громкий голос самого Юнги заставил его умолкнуть. — Закрой свой прокаженный рот! Иначе я отрублю тебе язык, и пока ты будешь захлебываться кровью, тебе не дадут спокойно умереть. Понятно?! — Юя в миг остепенился и упал на колени, разрыдавшись, а зеваки, что смотрели на происходящее лишь охали и наблюдали. — Начинайте казнь! — Мин вернулся на свое место и стал воззревать то, что расписал в инструкции к проведению умерщвления сам. Йоши вывели на центр и надели петлю, нажали на рычаг и после того, как шея не сломалась он еще долго барахтался и корчился от боли и удушения, пока белки глаз наружу не полезли, а лицо не стало фиолетового оттенка, только тогда прислуга окончательно задохнулся и был таков, а вот Сакаки вывели на центр и пригласили на плац десятерых мужчин, самого принца заковали в колодки и заставили открыть рот чтобы вставить кляп. Альфы оставались анонимными, благодаря маскам на их лицах в виде каждого бога преисподней, каждый из них насиловал изменника на протяжении нескольких часов и унижал поркой или заламыванием ног, самые смелые освободили рот и предавались оральным истязаниям. Вакханалия продолжалась до часа обезьяны, и когда каждый из них насытился, Юнги вышел на помост и поравнялся с лицом предателя. — Будь ты проклят, Мин Юнги… Ты и вся твоя семья. Пусть у тебя родится больной ребёнок, а наложник Пак сдохнет прямо у тебя на руках. — Юя цедил грязные слова сквозь зубы, едва слышно, но этого вполне было достаточно, чтобы разгневать императора. Тот открыл колодки тело обессилено упало и, схватив его за волосы, Мин потащил бывшего наложника через всю площадь покругу, чтобы каждый мог увидеть как выглядит лицо предателя и изменника и что с ним будет, если кто-то посмеет предать его вновь. Даже для Кимов и Шисоля все это было чересчур, ведь правящему династией не пристало такое поведение, однако его чувства понимал каждый, сколько зла сделал этот человек ему и его не родившемуся дитя один Будда лишь знает, поэтому каждый шаг и каждое действие было оправдано для того прозвища, что дал ему народ. Безумец. Безумный император. Именно так его будут величать с этого момента и до самой смерти, ни один ныне живущий не забудет этого страшного дня и увиденного. — Сдохни… Как истинная помойная крыса. Сдохни. — альфа вынул катану из ножен и в истерзанном лице врага увидел ехидную насмешливую улыбку, а дальше всего лишь взмах рукой, и голова предателя покатилась по дороге с застывшем презрением ко всему человеческому роду. Императорская стража стала разгонять зевак с площади, больше смотреть не на что было, ведь самое интересное уже произошло. И спустя некоторое время все вернулись к торговле на рынке и другим обыденным делам. Император вместе со свитой недолго оставались на площади, сразу после этого появились чистильщики и сняли с виселицы посиневший труп Йоши, скинув на повозку как мешок костей. А затем подняли изуродованное тело Сакаки. Пока одни свозили мертвый труп в помойную яму, где было абсолютно все, что источало запах смрада, то оставшиеся насадили голову принца на кол и поставили посреди площади на обозрение всему люду.Глава 36: Боятся надо вовсе не смерти, а того кто несет ее.
30 ноября 2022 г. в 19:00
Слабые лучи солнца пробирались в темницу лишь слегка, на морозном севере страны это необычная редкость, вот только такая мелочь не могла порадовать узника, что уже полтора месяца видел лишь голые стены и решётку, через которую ему давали еду. Сакаки принимал лишь воду из того, что ему приносили, голодовка была данью уважения к его умершей любви, пусть и недолгой, но он был счастлив с Саном, хотя глупо было надеяться, что их не раскроют, однако надежда умирает последней. По обыденности где-то в конце коридора отворилась дверь, хотя для завтрака время прошло, а для обеда было рано. Слышались трое мужчин и, кажется, они явно пришли сюда не просто так, сейчас все решится и станет ясно — умер Юнги или же жив.
— Сакаки Юя! — это был один из императорской стражи и сейчас смотрел так, будто у него был приказ придушить омегу прямо здесь и сейчас, — Мне велено доставить вас в место казни, наш император выбрал меру пресечения вашей жизни, и теперь приговор требуется привести в исполнение, поднимитесь и подойдите к решетке. — но принц его и слушать не стал, лишь отвернулся к окну и проигнорировал, тогда мужчине пришлось войти со своими подчиненными внутрь камеры, обессиленный чужак даже попытался дать отпор под крики своего бывшего слуги, но был повержен в таком неравном бою.
Ему бесцеремонно нацепили мешок на голову и связали руки, а ноги заковали в кандалы, хотя все это было бессмысленно ведь такой немощный он дальше пяти метров бы не убежал.
— Паскудные крысы! Куда вы меня тащите?! Я наследник правящей династии и если мой отец узнает, что меня казнили, то вашей империи грозит война. — Юя, конечно, сохранял попытки хоть как-то повлиять на тех, кому он был не рад, однако будущее у него было неизбежным.
— Господин, успокойтесь… Мы с вами умрем в независимости от сложившейся ситуации… Как бы вам горько не было… — Йоши уже глотал слезы под прочным палантином на своем лице и прощался с возможным будущим каторжника. Пусть жизнь в этой роли была бы адом на земле, зато живой и на этом свете, если бы повезло то даже смог бы выбраться, однако император оказался не столь благосклонен.
Если бы эти двое только знали, что собственная родина отказалась от всех их жизней, включая наследника престола и выдала на казнь почти саморучно. Отец Сакаки написал письмо, в котором отказывался от собственного дитя и отрицает любую связь с ним в данном сговоре против соседствующей империи. Он бросил его именно в тот момент, когда омега так нуждался в защите и поддержке, но вместо родного ребенка он стал расходной пешкой в руках политических игр. Такой поворот событий совершенно не оказался неожиданностью для Юнги, Сокджин кажется радовался больше всех, потому что этому подобию омеги хотел не только его длинные лохмы повыдергивать, но и отрезать гнусный язык. Сакаки везли как какой-то мешок картошки и они вместе с Йоши прочувствовали каждую кочку и каждую яму, что вели в императорский дворец, а от резкого торможения он вывалился из повозки прямо в ноги к советнику императора.
— Отродье само пало низ одежд даже обычного дворянина, как же это, наверно, неприятно, да принц Юя? — Намджун был спокоен, но в то же время очень холоден к гнилой персоне Сакаки, хорошо еще удалось Сокджина уговорить остаться во дворце с Мином, а то тогда труп пришлось бы прямо отсюда вывозить.
— Вы не посмеете так поступить со мной! — вместо того, чтобы беречь последние силы на те же попытки сбежать омега только и поливал всех грязью всю дорогу как и сейчас в принципе.
— Тогда я первый обрадую вас, пару дней назад пришло письмо от вашего отца, где нам четко и ясно дали понять, что теперь вы не важнее слуг при дворе, поэтому Юнги с радостью посмотрит как вас казнят… Киньте его пока в темницу! — Ким быстро бросил фразу страже и скрылся во дворце, пока один дико кричащий Юя проклинал весь род империи.