Dear Yellow

— Неправильно. — Что? — Это не правильно. Сонхун скулит и раздраженно закрывает глаза. Они ушли из отдела мифологии и теперь фактически занимались тем, что Сону помнит, маггловскими исследованиями. — Опять, Сонхун. Почему ты продолжаешь делать все неправильно? Сону не понимает, почему все это так трудно понять Сонхуну. Почти в каждом классе, где они вместе, Сонхун намного опережает всех остальных учеников и всегда понимает материал. У него врожденные способности к магии, талант, с которым никто не может сравниться. Почему он решил продолжить изучение магглов, когда у него были все магические таланты в мире, это было загадкой для Сону. — Не груби, - закатывает глаза Сонхун. — Мы занимаемся этим уже несколько часов, я устал. — Ты говоришь это каждый день. Ворчливого взгляда на лицо другого парня было достаточно, чтобы Сону медленно отложил книгу, которую держал в руках. Все это было абсолютно не весело, если Сонхун выглядел таким усталым. Сону вздыхает. — Хорошо, тогда давай сделаем перерыв. Была уже ночь, и свет в классе померк, и только свечи на партах освещали пространство. — Так темно… Я зажгу еще несколько свечей, - говорит Сону, вставая, чтобы взять еще. Сонхун выбрасывает руку, чтобы остановить его. — Подожди, нет. Это довольно мило, ты так не думаешь? Луна, - он указывает на окно, где луна бросает свои яркие серебряные лучи в плохо освещенный класс. — Луна выглядит красиво, правда? — Конечно, - соглашается Сону, демонстративно избегая пронзительного взгляда Сонхуна, который не был направлен на луну. Он наконец-то снял повязку с глаза, и, хотя один глаз все еще выглядел немного размытым, он, наконец, мог видеть немного лучше. Потребовалось время, чтобы привыкнуть к темной комнате и яркому лунному свету. Сонхун смеется. — Ты говоришь так, будто не согласен. — Нет, это красивая луна, я думаю. Я просто больше солнечный человек. — Вау, какой контраст. Никогда не думал, что ты будешь «солнечным» человеком. — Что это должно означать? — Знаешь, - ухмыляется Сонхун, — раз уж ты такой колючий. Совсем не похож на солнце. Сону фыркает, раздраженно, но все еще любопытно. Он никогда не слышал этого ни от кого. — Я очень похож на солнце. — Но ты такой недружелюбный! — Я не! И что вообще делает солнце таким «дружелюбным»? Оно занимается своими делами в небе, и оно всегда одно, и если что-то приближается к нему хоть немного, оно сморщивает эту штуку! Другой парень секунду смотрит на него задумчивым взглядом, а затем опускает голову, смеясь про себя. — Думаю, ты прав насчет этого. Ты действительно солнце. По какой-то причине это вызывает мурашки по позвоночнику Сону. Он никогда не думал, что услышит эти слова из уст Сонхуна или чьих-либо уст, обращенных к нему. — Ну, - бормочет Сону, подсознательно переключая внимание, — если я солнце, то кем это делает тебя? Луной? Сонхун, кажется, замер на этом заявлении, молча обдумывая что-то в своей голове. Сону просто смотрит, ожидая ответа. — Полагаю, что так. — Тебе не нравится быть луной? Думаю, тогда ты сможешь стать звездой… — Нет! Мне нравится быть луной. Я люблю луны. Сону выгибает бровь. Иногда он действительно не понимает Сонхуна. Большую часть времени Сонхун ведет себя так, будто он лучше всех остальных, особенно Сону, и несет с собой ауру уверенности и опыта. Тем не менее, были моменты, подобные этому, когда Сонхун выглядел таким неуверенным в себе. Сону не знает, что делать с этими моментами, но, как ни странно, они ему не не нравятся. — Если ты так говоришь, - со смехом выдыхает Сону, — то ты в этом очень уверен. Сонхун улыбается, и это так неуверенно, шатко, что исчезает почти сразу же, как появляется. Это заставляет Сону улыбнуться в ответ, и на секунду он задается вопросом, рассеется ли когда-нибудь эта странная энергия между ними. — Тогда вернемся к этому, - Сону медленно открывает книгу, пихая ее Сонхуну. — Я не могу допустить, чтобы ты не выучил. Сонхун закатывает глаза. — Ладно. _______________________ Сону собирается убить Джея. Чонвон потратил весь этот месяц на то, чтобы придумать идеальный способ пригласить Джея на Цветочный бал, хотя у всей группы сложилось впечатление, что они уже вместе. У него был целый план — вплоть до точных слов, которые он собирался сказать, и даже одежды, которую он собирался надеть. Он собирался ждать Джея прямо перед комендантским часом, за две недели до бала, потому что два было любимым числом Джея. Затем они шли к холмам за школой, так как Джей любил стоять наверху и смотреть на запретный лес. Он надел бы этот пушистый голубой кардиган, который так нравился Джею, а потом смотрел Джею прямо в глаза, потому что Джей говорил, что его глаза — его лучшая черта. И тогда он пригласит его на свидание. Сону помог ему пройти через все этого и сделал все, чтобы план Чонвона сработал без сучка и задоринки. Но Джей просто обязан был все испортить, отвергнув его. — Однако я не понимаю, - говорит, изо всех сил пытаясь утешить сломленного Чонвона, чьи рыдания эхом разносятся по их комнате в общежитии. Он проводит пальцами по волосам, а лицо Чонвона оказывается между его шеей и плечом, и это максимальное утешение, которое он может обеспечить, пытаясь логически оценить сложившуюся ситуацию. Он действительно не понимает, потому что Джей выглядит так же сильно влюбленным в Чонвона, как и Чонвон в него. Это не ускользает от внимания Сону каждый раз, когда Джей нежно смотрит на Чонвона, когда думает, что тот не смотрит, или когда Джей покупает Чонвону что-то, что он хотел, даже когда он упомянул об этом только однажды. Джей никак не мог его отвергнуть, но, судя по тому, как это описал Чонвон, это был не просто отказ, а жестокий отказ. — Он сказал, - пробует Чонвон, всхлипывая, — Он сказал, что такого, как он, нельзя увидеть на балу с кем-то вроде меня. Что я должен просто избавить себя от смущения и не идти. — Чонвон, в этом нет никакого смысла… — А потом я сказал ему, что он мне нравится, но он сказал, что ему нравится кто-то другой! Сону выгибает бровь. Он не знал, во что играет Джей, но это определенно звучало неправильно. В практической части своего мозга он знал, что должно быть что-то более глубокое, еще один кусочек головоломки, не вписывающийся в логические рамки ситуации. Однако в данный момент его более эмоциональная сторона брала верх, поскольку он не мог не испытывать враждебности к Джею из-за того, что он причинил боль его дорогому другу. — Он сказал, кто ему нравится? Чонвон медленно поднялся с плеча Сону, и Сону захотелось вернуть его обратно в объятия, как только он увидел подавленное состояние Чонвона, слезы неуклонно текли по его щекам, красные глаза и всхлипы звенели в небольшом пространстве между ними. Конечно, казалось, что Чонвон не скоро справится с этим. — Он сказал, что я не заслуживаю знать. Сону теперь действительно собирался убить Джея. Он тихо отпускает Чонвона и начинает вставать, чтобы достать из шкафа шарф и пальто. — Куда ты идешь? - спрашивает Чонвон, его голос ломается. Сону спокойно улыбается. — Просто прогуляться по общежитиям Слизерина. — Что?! - глаза Чонвона расширяются, но слезы все еще затуманивают его зрение: — Тебе действительно не нужно… — О, мне нужно. Джей услышит то, что я хочу сказать, даже если это будет последнее, что он услышит. Он не слушает протестов Чонвона, когда выходит за дверь, в его венах пылает огонь. У Сону не было четкого плана, что он собирался сказать или сделать, когда прибудет в общежитие Слизерина, но у него в руке была палочка, и он знал несколько заклинаний. Будь он проклят, если кто-нибудь попытается его остановить. Сону не заботятся о многих вещах в его реальной жизни. Но Чонвон, с Чонвоном никто не связывается. Это был его лучший друг, действительно одна из его единственных привязей к этой Земле, единственное, что удерживало его от уплывания в бездну фантастического убежища, которое он создал в своем собственном мозгу. Поэтому он мчится через замок, намереваясь выломать дверь в общежитие Слизерина, если придется. — Пароль? - говорит портрет, не пускающий его в гостиную Слизерина. — Впусти меня, черт возьми. — Неверно. Сону обсуждает использование заклинания воспламенения, чтобы сжечь портрет, но это может насторожить профессора, поэтому он отказывается от этого. Вместо этого он предпочитает стучать по портрету, пока не получит ответ. Портрет хоть и не чувствует боли, но явно обеспокоен. — Ой! Ой! ПРЕКРАТИ! ПРОЧЬ! — Скажи мне пароль! - Сону в нескольких секундах от того, чтобы сойти с ума, или, может быть, он уже потерял его. Все, что он знает, это то, что он должен войти, несмотря ни на что. Кто-то прочищает горло позади него, и Сону вздрагивает, прежде чем обернуться. — О, Ники. Ники ухмыляется. — Какого черта ты здесь делаешь? — Ники, скажи мне пароль. В настоящее время. — Черт, такой властный. Почему я должен делать это? Сону думает, что если он задушит Ники, то легко выдаст пароль. Это, безусловно, двигало бы вещи немного быстрее. Но он против насилия. Обычно. Однако другая его часть успокаивает себя, полагая, что Ники действительно поймет сложившуюся ситуацию. — Мне нужно поговорить с Джеем. Ники скрещивает руки на груди и несколько секунд смотрит на Сону, как будто он намеренно ведет себя как маленький засранец. — С Джеем? Зачем? Сону было достаточно. — Потому что только самый худший человек на планете мог так ужасно отвергнуть моего дорогого друга, и я пришел убедиться, что он получит то, что заслуживает. — Чонвон? Джей отверг Чонвона? Сону кивает, и Ники качает головой. — Этого не может быть… он буквально влюблен в Чонвона. Он не может молчать о нем. — Ну да, - говорит Сону, уже потеряв терпение. — Он разбил сердце Чонвона, и теперь я здесь, чтобы разбить его череп, так что, - Сону указывает на портрет, который выглядит так, как будто теперь имеет личную неприязнь к Сону. — Я впущу тебя, но ты должен пообещать, что не будешь устраивать сцен. Давай просто поговорим об этом спокойно, я уверен, что есть какое-то объяснение. Сону соглашается, но только потому, что ему нужно войти. Он планирует устроить сцену любой ценой, поскольку Джей устроил сцену в сердце Чонвона. Это звучало банально, а Сону ненавидит банальные вещи, но в данный момент единственное, о чем он мог думать, это то, как приятно будет увидеть, как Джей рухнет. Как только его впускают внутрь, Сону приближается к общей комнате и поднимается по лестнице в общежитие. Однажды он был внутри с Чонвоном, когда Джей провел им экскурсию по своей комнате, и он очень хорошо ориентируется. — Подожди! - кричит Ники, когда Сону мчится вверх по лестнице. Он пытается бежать за Сону, но он слишком быстр из-за своего более низкого роста. Он подходит к двери комнаты Джея и безрассудно стучит по дереву. — Джей, ты чертов идиот! - кричит Сону, увеличивая громкость по мере того, как сильнее стучит в дверь. — Сону, успокойся, - говорит Ники откуда-то издалека, Сону не слышит, потому что в ушах гудит кровь. Дверь резко распахнулась, когда Сону собиралась снова постучать, и это Сонхун стоит там с раскрасневшимся лицом и широко открытыми глазами от шока или, возможно, страха. — Где, черт возьми, Джей? Сонхун часто дышит, грудь вздымается и опускается. Если бы Сону был в лучшем настроении, он мог бы успокоиться, увидев измотанное состояние Сонхуна, возможно, даже забеспокоиться. Но он не смягчится, пока не увидит Джея и не заговорит с ним. — Сону, послушай… - он выхватывает свою палочку, подносит ее прямо к груди Сонхуна и угрожающе тычет. Сонхун сглатывает. — Я просто хочу увидеть его и поговорить с ним. Вот и все. А теперь впусти меня. — Его здесь нет, он в ванной… Сону поворачивается в сторону ванной, но останавливается, когда чувствует, как рука Сонхуна сжимает его запястье, чтобы не дать ему уйти. Сонхун, что неудивительно, очень силен, вероятно, из-за всех этих дурацких утренних пробежек, которые он совершает каждый божий день. Сону не знает, откуда он это знает. — Сону, пожалуйста, послушай меня, я знаю, что происходит с Джеем. Только, пожалуйста, если ты его взволнуешь, будет только хуже. Вопреки здравому смыслу Сону, он, кажется, успокоился от тона Сонхуна, который сразу же сменился с хаотичного и испуганного на приземленный, отчего сам Сону почувствовал себя более непринужденно. Он не знает, как Сонхуну удалось это сделать, но его голова начинает немного проясняться, когда он смотрит в прозрачные глаза Сонхуна. Кажется, в них содержится целый мир ответов, которые ищет Сону. Не только ответы, но и вопросы. Это немного замедляет его. Сону медленно, мягко выдыхает. —Хорошо. Что случилось? — Мы… - начинает Сонхун, затем оглядывается на другие закрытые двери в холле. — Эм, давай поговорим внутри, - Сону закатывает глаза, но подчиняется. Ники входит с ними в комнату, и Сону чувствует себя плохо из-за того, что почти забыл, что Ники был здесь. — Хорошо, говори. Сонхун вздыхает, опускаясь на свою кровать, которая выглядит чистой и нетронутой, как будто на ней не сидели годами, такой же чистой, как и остальная часть его стороны комнаты. Сону украдкой бросает взгляд на сторону Джея, которая, ну, Сону никогда раньше не видел такого беспорядка. Похоже на зону ядерной войны. Честно говоря, Сону не знает, что Чонвон видит в Джее. — Итак, - говорит Сонхун, — мы пытались сделать сыворотку правды, но мы хотели сделать это быстрее, чем обычно, потому что на это уходит вечность, и я чувствовал, что у нас действительно нет времени… Сону уже может сказать, к чему все идет. — Что натолкнуло вас на эту блестящую идею? — Мой отец говорил о более быстрой версии сыворотки, которую используют в Министерстве, гораздо менее мощной, и действует всего около двух часов, но, очевидно, на ее изготовление уходит всего около трех дней. Поэтому мы решили попробовать, но я не уверен, может быть, один из ингредиентов был неправильным, или, может быть, окружающая среда, но это не так важно, так что… — И что? - Сону сбит с толку, а он ненавидит, когда его смущают. — Твой глупый маленький эксперимент пошел не так, и Джей решил пойти и разбить сердце Чонвона? Какой в ​​этом смысл? — Подожди! - Сонхун повышает голос. — Я думаю, зелье каким-то образом оказало противоположный эффект. — Итак… лживое зелье? Джей может только лгать? Сонхун кивает. Это самая абсурдная вещь, которую Сону когда-либо слышал, и этого достаточно, чтобы в его мозгу все начало складываться воедино. Он всегда считал Джея добрым, порядочным человеком. Сону никогда не приходило в голову, что Джей вообще способен говорить такие вещи кому-либо, не говоря уже о Чонвоне, который, как любой мог сказать, был для него особенным. Если зелье позволяло Джею только лгать, а Джей был щедрым человеком, то, возможно, зелье заставляло его казаться жестоким и говорило все противоположное тому, что он думал о Чонвоне. — Я думаю, это имеет своего рода смысл, - признается Сону. — Но зачем вам двоим вообще понадобился веритасерум? Ты же знаешь, что это незаконно, верно? — Я знаю, знаю. И Джею это было не нужно, он просто помогал мне сделать это и протестировать. Как он должен был знать, что Чонвон собирается пригласить его на свидание именно в тот момент, когда он принимал зелье? — Подожди, - перебивает Ники, — ты позволил ему проверить это на себе? Почему ты так поступил? Сонхун проводит усталой рукой по своим волосам, которые были гораздо менее блестящими и безупречными, чем обычно. — Он вызвался добровольцем. — Конечно, он вызвался добровольцем, - смеется Сону, — у вас обоих мозги размером с желудь. В этот момент входит Джей с полотенцем в руке, его волосы мокрые, и с его свежей белой рубашки стекает вода. — О, - говорит Джей людям, собравшимся в его комнате, — я полагаю, слухи просочились? Сону не испытывает такого сильного желания разбить голову Джея о стену собственными руками, но его кожу немного покалывает при виде Джея, воспоминания о слезах Чонвона освещают эти разгневанные части его мозга. Он все еще здесь на задании. — Ага, - грубо отвечает Сону, подходя к Джею. — И тебе лучше пойти извиниться перед Чонвоном прямо сейчас, прежде чем я тебя сожгу, - Джей смеется на секунду, но, увидев очень серьезное выражение лица Сону, прочищает горло и проглатывает свой неуместно рассчитанный смешок. — Я знаю, я действительно не хотел ничего подобного говорить, но, черт возьми, это зелье страшное. Как будто я не мог остановить движение рта, и все, что из него вышло, было просто ужасно. — Зелье еще не закончилось? Джей кивает. — Ага, принял душ, чтобы быстрее вывести его из организма. Сону мелко улыбается и хлопает в ладоши. — Отлично! Теперь иди, - он начинает выталкивать Джея, хотя с его волос все еще капает мыльная вода. — Ооооо, я хочу это увидеть, - говорит Ники, который до этого момента сидел относительно неподвижно. Он следует за Джеем, когда Сону выталкивает его, подпрыгивая от перспективы забавных извинений. Они оба поспешно уходят, оставив Сону и Сонхуна одних тишине. Сонхун резко плюхается на кровать, каркас трясется и скрипит как от того, насколько он был древним, так и от веса Сонхуна. Вероятно, в основном мышцы, судя по тому, что может видеть Сону. Часть живота Сонхуна выглядывает из-под его свободной черной ночной рубашки, и Сону приходится заставить себя отвести взгляд по какой-то неприятной причине. Он откашливается. — Ты так и не сказал мне, почему ты хотел сделать веритасерум. Сонхун стонет и закрывает глаза руками. Его рубашка поднимается дальше. Сону умоляет себя перестать скручиваться. — Почему я должен тебе рассказывать? — Ну, потому что Джей только что разбил сердце моему лучшему другу. — Недостаточно веская причина. Сону фыркает. — Хорошо. Что, если я расскажу профессору о твоем глупом маленьком плане? Или, может быть, даже директору! Я уверен, что она была бы полностью увлечена. Сонхун мгновенно вскакивает, выглядя так, будто вот-вот вытолкнет Сону из комнаты. Это пугает его лишь немного. Конечно, он и раньше видел, как раздражался Сонхун, в большинстве случаев это он раздражал, как и сейчас. Но теперь все кажется другим, поскольку Сонхун выглядит не просто расстроенным, а напуганным. — Нет, Сону, не надо. Пожалуйста, не надо, - умоляет Сонхун, и это так тревожно, что он умоляет. Это странно. Серьезно, почему сейчас между ним и Сонхуном все кажется таким странным? Сону это не нравится. Он ненавидит тот факт, что между ними теперь есть перерывы в тишине, такие как сейчас, когда Сонхун снова смотрит на него таким странным образом, ищет, смотрит, видит насквозь. Он ненавидит этот взгляд, и он ненавидит еще больше тот факт, что вместо того, чтобы заткнуть Сонхуна своими дразнящими замечаниями, как он делал это всего несколько дней назад, он хочет продолжать. Сону настаивает, надеясь, что Сонхун сделает эти глупые замечания о его спине. Он настаивает на том, чтобы вернуть в него тот огонь, который заставляет его волноваться против собственной воли. Он не обязательно знает, что это значит, и если есть что-то, что он ненавидит больше всего в этом мире, так это незнание. Другой парень внезапно вздыхает, сокрушенный звук, который заставляет сердце Сону сжаться в груди. Он даже не замечал постоянно темнеющих кругов под глазами парня, которые, казалось, становились все темнее, чем больше он его видел. В эти дни, когда он обучал Сонхуна, он, казалось, все больше и больше не мог сосредоточиться на своей работе. Было поразительно видеть, как такой умный человек сбит с толку такими простыми вещами, как маггловское правительство и технологические достижения. Сону до сих пор не знает, почему ему больно видеть, как самый раздражающий человек, которого он когда-либо встречал, так сильно борется. — Это о вашем классе, не так ли? Что это? Почему ты так ужасно сейчас выглядишь? - спрашивает Сону незлобиво. Он полагает, что должен, по крайней мере, попытаться понять, так как в конце концов он обучает его. Не то чтобы он позволял своим личным делам мешать учебе, но это очевидно. Сонхун именно такой человек. Сону делает это только для того, чтобы Сонхун не провалил самый простой и скучный урок во всей школе. — Ты не поймешь, - шепчет Сонхун. — Я мог бы. Испытай меня. Сонхун выдыхает в порыве ярости. — Нет. Ты не поймёшь, Сону. Школа для тебя не как обязательство. Ты здесь, потому что хочешь быть здесь, потому что любишь магию, Хогвартс и все эти глупости, частью которых я не хочу быть. — А ты не хочешь? —Нет, - плачет Сонхун, — не знаю, но для меня это не вариант, так как я чертовски талантлив в магии. Это так несправедливо, почему я так плохо разбираюсь в магглах? Почему я проваливаю самый простой урок? И почему мне так трудно интересоваться магией, которой я рос всю свою жизнь? Ты бы не понял. Сону в замешательстве. — Сонхун, какое это имеет отношение к сыворотке? Теперь Сону думает, что он это сделал. Другой парень теперь выглядит совершенно разъяренным, и Сону не знает, направлено ли это на него или на сложившуюся ситуацию. В любом случае, темные горящие глаза и невеселый смех Сонхуна вызывают у него озноб. — Конечно, это все, что тебя волнует, - бормочет он достаточно громко, чтобы Сону мог его уловить, но достаточно тихо, чтобы Сону знал, что это должно было ужалить. Как все изменилось настолько, что теперь мне действительно больно, когда Сонхун говорит такие вещи? — Сонхун… — Но я скажу тебе почему, не забивай свою хорошенькую головку, - грустно улыбается Сонхун. — Просто я отказывался верить, что проваливаю такой простой урок. Это не имело смысла, поэтому я подумал, что, возможно, с профессором что-то не так. Я подумал, что, возможно, она неправильно оценила мои работы или что у нее есть какая-то обида на меня, - Сонхун указывает на воздух, как будто цепляясь за связность своих мыслей. — Мой отец — министр, и она всегда критикует его, его политику и все такое. — Подожди, - Сону не может поверить в то, что слышит. — Ты собирался использовать веритасерум на учителе? И еще непроверенная формула? — Да, я не могу сейчас приготовить полное зелье, почти конец семестра. У меня не было бы времени, чтобы наверстать достаточно работы для следующего. — Что? Но это так опасно. Это самая глупая вещь, которую я когда-либо слышал, Сонхун. Сонхун горько смеется. — Да, как ты неоднократно говорил. Я тупой, я понимаю. Просто теперь я действительно начинаю в это верить. Это что-то делает с грудью Сону, чувство, которое внезапно вскипает, угрожая вызвать что-то похожее на слезы. Он не знает, почему вид Сонхуна таким сломленным и избитым вызывает у него такую ​​реакцию. Дело в том, что Сонхун далеко не глуп или туп. Конечно, он называл его так раньше, но это всегда было просто шутливым ответом. Они оба знали, что другой умнее, просто вопрос был в том, кто умнее. Так что, почему Сонхун называет себя такими вещами, Сону не понимает. Это вызывает в нем что-то уродливое и раздраженное, и, прежде чем он это осознает, он подходит ближе к Сонхуну, прямо рядом с ним и смотрит на него сверху вниз со страстным возмущением. —Ты не можешь говорить такие вещи, - и с такого близкого расстояния он может видеть, что Сонхун немного дрожит. Кулак Сону сжимается. — Ты не можешь начинать со мной соперничество о том, кто лучший в классе, а потом называть себя глупым. Ты просто не знаешь. Это не разрешено. — Почему нет? - Сонхун смотрит на него с кровати. — Потому что- — Потому что что? И кроме того, почему ты вообще мне помогаешь? Не потому ли, что ты считаешь меня идиотом? Потому что забавно видеть, как я борюсь? Сону неподвижен. — Нет, конечно нет- — Почему? Что должен сказать на это Сону, если сам не нашел ответа? — Сону, я знаю, что мы не лучшие друзья. Я не думаю, что ты делаешь все это по доброте душевной. Было действительно глупо с моей стороны принять и подумать, что, может быть… я не знаю. — Может быть, что? - Сонхун вздыхает, прервав прежний зрительный контакт с Сону. Это похоже на разрыв, расхождение путей, конец ядовитой настойчивости. — Я не знаю, может быть, мы могли бы поладить или что-то в этом роде. — Что? - Сону изо всех сил старается контролировать себя, он не может позволить своим эмоциям взять над собой верх, но с тем, что он слышит от Сонхуна, это практически невозможно. — О чем ты, черт возьми, говоришь? Ты тот, кто начал все это! Я даже не смотрел в твою сторону, пока Чонвон не подружился со всеми вами. — Поверь мне, я знаю, - говорит Сонхун. — Что это хотя бы значит? — Ничего такого. — Остановись! Перестань! Сону уже кричит. Он не хотел, чтобы это обострилось так быстро, чтобы все так взорвалось. Он гордился тем, что спокоен, собран. И все же он не мог остановиться. Он не мог сдержать слова, которые выплескивались наружу, высвобождая то, за что он цеплялся годами, перед этим парнем, который непреднамеренно так его разозлил. — Перестать что делать? — Хватит ничего мне не рассказывать! Я не знаю, почему я помогаю тебе, и я не знаю, почему я уделяю тебе время, когда мне все равно. Но перестань быть таким загадочным и просто скажи мне, что происходит, прежде чем я действительно сойду с ума! — Сону, зачем мне рассказывать тебе о себе, если тебе все равно? Слезы теперь текут по лицу Сонхуна, прорывая его идеально угловатое лицо, смягчая его и выравнивая его блестящие длинные ресницы. Это уникальное изображение заставляет Сону перестать двигаться. Его разум просто полностью останавливается. Он никогда не видел, чтобы Сонхун плакал, никогда не видел, чтобы тот проявлял подобные чувства. Это нервирует, ненормально, совершенно угнетает. Он решает, что ненавидит это. Сону фыркает. — Я не знаю! - и да, Сону понимает, что он, вероятно, звучит безумно, но он не может удержаться. В этот момент кажется, что ясные глаза Сонхуна внезапно приобретают более темный оттенок, как облако, проплывающее по ясному голубому небу, предупреждающий знак бури. Только буря спокойная, тихая. Это серая меланхолическая буря. От этого Сону хочется протянуть руку и посветить на него светом, рассеяв тьму. — Все в порядке, - говорит Сонхун, — я не ожидаю, что тебе будет не все равно или что-то в этом роде. Не то чтобы мы много знали друг о друге. Не похоже, что мы друзья. Вот так. Он и Сонхун не друзья. Еще несколько недель назад он и Сонхун даже не здоровались друг с другом в коридорах. Еще несколько недель назад Сонхун не приходил в голову Сону чаще, чем раз в день. Всего несколько дней назад он даже не знал имени совы Сонхуна. Ее звали Отэм, и Сону подумалал, что это подходит. Он не знал, почему ему это любопытно, но спросил Чонвона во время завтрака несколько дней назад, когда тот читал короткую книгу о совах и понял, что знает имена почти всех сов их друзей, кроме Сонхуна. Затем он в течение часа размышлял о том, насколько это имя подходит для совы. Ну, по крайней мере, в отношении Сонхуна. Сонхун временами может быть холоден, как в самую глубокую часть осени. Но Сонхун также мог быть горячим и темпераментным, его эмоции поглощали его всякий раз, когда он спорил с Сону. Сонхун может показаться больше похожим на зиму, с его резкими взглядами и всеми его острыми углами, но он был довольно мягким. Совсем как осень с ее уютными одеялами, пушистыми свитерами и сладкими напитками. Сонхун не обязательно был уютным одеялом, но каждый раз, когда он смотрел на Сону с таким открытым, пытливым выражением лица, Сону чувствовал себя незащищенным, но в то же время наоборот. Как будто Сонхун видел его, но ни с кем не делился этим. Сону живет в своем собственном мозгу целыми днями. Тот факт, что кто-то может заглянуть внутрь, пугает, но утешает. Он написал об этом Луне, так как действительно был единственным человеком, с которым он мог поделиться своими мыслями, не опасаясь быть неправильно понятым. Они стали немного более открытыми друг с другом, хотя большая часть их писем состояла из списков пожеланий к книгам и обычных будничных вещей. Однако время от времени письма содержали более личные вопросы. Луна в основном писала об этих личных делах, а Сону, как правило, отправлял утешительные слова в ответ. Но он решил попробовать хоть раз поделиться своими чувствами, хотя бы для того, чтобы увидеть, сможет ли он на самом деле выразить их словами. "Дорогой Луна, Я уверен, вы знаете, что я скорее «одиночка», я думаю, это термин. Звучит банально, но это правда. Однако в этом произошли небольшие изменения. У меня, конечно, есть друзья, но в последнее время я, кажется, провожу довольно много времени с кем-то, кто мне должен не нравиться. Я знаю, что я действительно не люблю это, хотя. Вы когда-нибудь встречали кого-то, кто, кажется, знает о вас так много, но так мало? Кто-то, кто не обязательно твой друг, но всегда рядом с тобой? Я ненавижу незнание вещей, непонимание того, как определенные кусочки головоломки помещаются в определенные слоты. Это очень расстраивает. Но иногда мне кажется, что есть вещи, о которых мне лучше не знать. Например, иногда лучше, чтобы кто-то другой давал ответы на мои вопросы. Я не знаю, имею ли я большой смысл, но я надеюсь, по крайней мере, я дал вам больше информации о себе. От, Желтый." _________________________ "Дорогой Желтый, Я сомневаюсь, что у того, у кого есть ответы на ваши вопросы, вообще есть эти ответы. Но я очень надеюсь, что они скоро найдутся. От, Луна." Сонхун перестал плакать, резко вытирая слезы тыльной стороной ладони. Сону хочет отвести от него взгляд, но не может. Он хочет, чтобы Сонхун посмотрел на него. — Сонхун, я не знаю, откуда все это… - и с его стороны, и со стороны Сонхуна. — Но не просто, знаешь, не просто… Другой парень смеется без абсолютно никакого веселья. — Я устал, Сону. Я обещаю, что оставлю тебя в покое после сегодняшнего вечера. Я больше не побеспокою тебя, клянусь. Просто иди. Вернись к своим книгам. Сону открывает и закрывает рот, изо всех сил пытаясь что-то сказать. - Ты оставишь меня в покое... что... о чем ты говоришь? Как насчет того, чтобы я помогал тебе? — Тебе больше не нужно этого делать, - пожимает плечами Сонхун, — я, наверное, все равно не собирался сдавать урок. — Сонхун, серьезно… — Пожалуйста, просто уйди, - голос Сонхуна срывается, и что-то разбивается внутри Сону. Внезапно с высокой скалы в его груди падает стеклянная бусина, раскалываясь на миллионы осколков. — Хорошо, тогда я пойду, - говорит Сону, — я… я… спокойной ночи. Сону заставляет себя развернуться и выйти за дверь. Он заставляет себя не оглядываться на Сонхуна. Он заставляет себя вернуться в свою комнату, не глядя ни на кого и ни на что. Он заставляет себя сохранять спокойствие. Затем он пытается лечь в постель с книгой. Он пытается сосредоточиться на словах, войти в свою зону и отвлечься от того, что произошло несколько минут назад. Он пытается залезть под одеяло и заблудиться в книге, чтобы сбежать. Но он не может. Сону впервые в жизни не может сосредоточиться на словах на странице. Они сливаются вместе, закручиваясь глубоко в его поле зрения, закручиваясь в тандеме, чтобы снова нарисовать сцену; слезы Сонхуна, его пустые взгляды. Сону не глупый, он знает, что Сонхун довольно эмоциональный человек. Что бы ни происходило с Сонхуном во время учебы, это сказывается на нем. Является ли Сону частью этого бремени, не в его компетенции, но даже мысль об этом угнетает. Сону чувствует, как что-то влажное и ослепляющее появляется в его глазах, комок застревает в горле. Нет, точно нет. Он не будет плакать из-за тупого спора с человеком, из которого все их отношения состояли из споров. К тому же, Сону это не волнует. Это реальная жизнь, его это не волнует, как и сказал Сонхун. Итак, Сону делает глубокий вдох, кладет книгу на тумбочку и выключает лампу, бросив быстрый взгляд на Чонвона, который мирно спит на своей кровати. Похоже, они с Джеем помирились, судя по тому, как рано и быстро ему удалось заснуть. Этот факт заставляет Сону улыбнуться, немного отвлекшись от полнейшей катастрофы в его голове. Это дает ему достаточно покоя, чтобы заснуть. Завтра он, вероятно, забудет об этом.