Лето is over

Темноволосый мальчик лет тринадцати в полном одиночестве сидел с ногами на лавке под козырьком автобусной остановки. Шел дождь. Прозрачные капли зло барабанили по прозрачному козырьку. Вокруг царила сырость и серость. Было холодно. Зябко и свежо. Вдобавок ко всему висел плотный туман молочно-белого цвета. – Аномалия какая-то, - недовольно фыркнул мальчик и, бросив взгляд на белую дымку, посмотрел на часы и покрепче обнял колени руками. Он явно кого-то ждал, причем ждал уже давно – его ушки подрагивали, а длинный хвост нервно бил по лавке. Большие лиловые глаза взирали на мир с такой безнадежностью и тоской во взгляде, что, казалось, будто сами архангелы усадили этого несчастного на лавку под козырек автобусной остановки и наказали дождаться второго пришествия Христа. Искомый несчастный горестно вздохнул, достал из-за пазухи мобильный телефон на шнурке и, набрав номер, первый в списке контактов, стал дожидаться ответа, зажав телефон между плечом и щекой. Длинные гудки были ему ответом. Вот так провожает мир теплое лето – дождями и сыростью. Вот так встречают люди осень. Холодом. Извечный холод царил и в душе того, кто сейчас слушал тихую мелодию дождя и долгие гудки на другом конце провода. Он живет этим холодом. Внезапно гудки оборвались, и мальчик услышал тихий, такой родной и долгожданный голос вызываемого абонента: – Да? – Ты где? – вопросом на вопрос ответил продрогший в дожде и ожидании, - Соби, я же жду тебя. Ты же придешь? – Рицка, ты? – Нет, злобный и замерзший маленький демон. Конечно, это я! Так где ты? – тихо, но вкрадчиво вопросил мальчик. – Повернись на девяносто градусов вправо. Голос звучал сразу с двух сторон – в трубке, приглушенный связью, и у правого уха, вполне живой и ощутимый. Рицка решил пока что ничему не удивляться и послушно повернулся в обозначенном направлении. Что стоило ему половины нервных клеток. Прямо напротив него, лицом к лицу, почти согнувшись пополам, вплотную стоял Соби. – Я замерз, – буркнул паренек, невольно отводя взгляд от этих бездонных, нереально голубых глаз. – Лето кончилось, да? – невпопад ответил Агацума, поднимая растрепанную головку Рицки пальцами за подбородок. Этот ровный, бархатистый голос, такой родной, так сводящий с ума… И вдруг мальчишка ощутил на губах привкус гордости, верности и бесконечно печального летнего дождя. У губ Соби всегда привкус дождя.