Я нем. Я выхожу на сцену, но я нем. Давно играю собственную тень, Накладываю грим поверх морщин. Я так привык казаться смелым.
В последнее время он иначе смотрит на все происходящее вокруг. Укладываясь спать в холодную постель, Арсений старается вслушаться в каждый малейший звук, лишь бы не ощущать себя в полной тишине. Из приоткрытого окна слышно ветер, иногда автомобильные сигнализации и чьи-то разговоры на повышенных тонах. Еле уловимое тиканье наручных часов, редкий треск электронных приборов в квартире и шуршание одеяла. Все что угодно, только бы не потерять связь с реальностью. Но со временем он не может играть так, как хотел бы, его он не победит – сдастся и вновь погрузится в темную тишину без снов и тепла, с чувством опустошения и неоправданных надежд. Ему страшно. Он проиграет стрелкам на циферблате, что отнимают у него время. На новые проекты, на жизнь с близкими, на саморазвитие, на свершение блага для других. Он уже проигрывает. От этого и не хочется засыпать...Я, шутя, из ваших глаз Ворую грусть. Мне больно, ну и пусть, Ведь иногда Мне кажется, Что я живу не зря. Мне кажется, что я вам нужен.
Психоаналитик объяснил это весьма логично – детское желание получить одобрение и внимание от родителей вылилось в стремление оказываться у всех на виду, выжимать из себя всё ради благодарности и чувства собственной необходимости, желания оказаться кому- то нужным. И в юные годы это было особенно заметно. Как много он хотел сказать изначально, когда только начинал свой путь актера театра и импровизационного комика! Экспрессия, протест, желание, энергия, все переполняло его и делало свою работу - давало возможность показать свое истинное я! Каждый раз, оказываясь под светом прожекторов, он проживал одну роль за другой, видел улыбки на зрительских лицах, ловил косые взгляды, наслаждался мгновениями своего мастерства, собирая букеты фанатов и искренне развлекаясь, обращая внимание на подаренное им творчество. С заложенным от простуды носом, мешками под глазами, заплетающимися мыслями – плевать! Он ХОТЕЛ появиться на сцене! Хотел, чтобы его увидели! Хотел доказать, что все в этой жизни можно изменить, всего добиться, несмотря ни на что идти вперед и только вперед. Показать людям, что стоит ценить каждое мгновение и быть для них примером. И рядом всегда были те, кто делил с ним этот задор. Команда, друзья, семья… тот, кто оказался более чем просто другом. Но сейчас все изменилось. Он повзрослел. Осознал, что нет никакого идеала, невозможно нравится всем. Нереально быть услышанным всеми. Нельзя вернуть прошлое, нет возможности изменить то, что было когда-то сказано. У него никогда не выйдет вычеркнуть из памяти неодобрительный взгляд в его сторону, перестать думать об этом. И, к сожалению, никто не в силах помочь ему справится с тем, что он видит перед сном.И я кричу во тьме, Но мне в ответ лишь громкий смех.
И тишина вокруг меня. И я один. И пустота.
Закрывая глаза и делая первый шаг в пустоту, он ступает по сцене. Тихо. Все зрительные места заняты, он видит темные безликие силуэты, но не слышит ничего… все ожидают. Его тело покрывается мурашками от странного наваждения, что он пытается сбросить встряхиванием рук и улыбкой на лице. Да, это его работа, его жизнь! Его призвание – делать людей чуточку счастливее! Набирая воздух в легкие и храбрости в сердце, он приветственно машет в темную неизвестность. Открывает рот и… тишина. Его бьет током от осознания. Вся смелость вмиг улетучивается - он не может говорить. Раз за разом открывает рот, словно рыба, выброшенная на берег, и не слышит от себя ни единого звука. И все улыбаются, любуются его нелепыми потугами. Опустившись на колени, Арсений не видит, но буквально кожей чувствует каждый насмешливый взгляд. Он старается! Пытается закричать, изо всех сил выталкивает из себя воздух! В какой-то момент, кажется, что он потеряет сознание, если продолжит… Неприятный шум в голове. На той же сцене он слышит усиливающийся писк, характерный для полной тишины и заглушающий даже биение собственного сердца. Подняв голову, он видит пустой зал. Все ушли... Он здесь не нужен. От этих страшных мыслей он и просыпается. Раннее утро, до подъема по будильнику еще полтора часа, но у него даже мысли не возникает вернуться обратно в кровать. Тем более одному. Арсений быстро набирает нужный контакт. «Да?..» - Привет… вы еще в эфире? «Естественно… сейчас, погоди», - в трубке слышится копошение и через пару секунд звук становится более отчетливым. – «Я вышел из студии, так лучше?» - Лучше. Не думал, просто, что ты реально там всю ночь просидишь, - тревожность потихоньку отпускает его. Становится чуточку легче. «Ночь, а еще целый день впереди… А ты чего так рано встал?» А вот тут ему и сказать нечего. Его голос хриплый ото сна, на руке отпечаток от наволочки, а в голове полная каша. Ну что он может ответить? Страшный сон приснился, и он боится ложиться спать? Ухмыляясь самому себя, Попов подходит к окну и закрывает створку. Теперь внешние звуки ему ни к чему. - У меня съемки сегодня, в 10 надо выехать. Решил пораньше встать – подготовиться. «Понятно. Вечером будешь дома?» - Ну… вроде собирался… У тебя планы появились? «Да, планирую пролежать пару суток у тебя под боком. Я замахался вывозить этот стрим…» Неожиданно, но так приятно… С таких планов на ближайшее будущее, Арсений готов начинать свой день.Я нем. Уже почти прозрачен, как стекло, Но держит на земле меня одно: Так много я ещё хочу сказать, Так мало верных слов я нахожу. И, прячась в тишине своих картин, Я не один — вы слышите меня. Я знаю это жизнь, А не игра.
Конечно же, первым, кто заподозрил неладное был Дима. Арсению до сих пор не понятно, помогло ли ему в этом полученное медицинское образование или же изменения в их отношениях заставили ощутить его что-то чужое и неправильное. Но, казалось, Позов насквозь его видит. И это правда. Сначала Дима обращает внимание на его сбившийся режим сна. Попов словно специально оттягивает момент перед погружением в сон, его мучает бессонница и частые пробуждения, что потом выливаются в резкие отрубы по дороге в другие города. Ситуацию не спасают ни изменения в графике, ни общение с друзьями, ни смена обстановки. Знакомства с новыми людьми раздражают, проекты – изматывают как физически, так и морально, а желание быть вовлеченным во что-то и вовсе сходит на «нет». Он приходит в квартиру, тянет за собой в комнату и всю ночь ворочается из стороны в сторону. В какой-то момент даже прикосновения становятся дерганными, и Позов уже не может мириться с так называемой «временной усталостью» своего любовника, игнорируя так хорошо знакомые ему «звоночки». Очевидно, что проблема не в окружении, а в чем-то личном. Он сам не понаслышке знает, что это за чертово колесо, которое подменяет все понятия в жизни и оставляет недоумевать «что со мной происходит?», но Арсений избегает любых поводов начать разговор на эту тему. Все возвращается к одному – он не может заснуть. Ссора с Матвиенко была следующим поводом усомниться в нормальности происходящего. Вот с кем угодно можно было ожидать стычки, но только не между ними. Они же друзья навеки! У них всегда был свой мир, свое понимание... Ментальная связь! Им взгляда хватало, чтобы понять, о чем каждый думает! Каким, блять, образом они столкнулись лбами, Дима узнал позже, помогая Антону разнять друзей, не разлей вода, друг от друга! В тесном купе сложно было оттащить их в разные стороны, поэтому Стас с Шастом не придумали ничего лучше, как вывести одного в проход, а второго усадить на спальное место. Но кто бы сомневался! Где это видано, чтобы все так просто и быстро решалось?! - Ты в край ебнулся?! Считаешь нормально вот… вот это вот… все?! - Не лезь туда, куда не просят! Советчик нашелся… тебя об этом кто спрашивал?! – Сережа никогда дураком не был, хоть парни постоянно этим его и подкалывали. Как друг заметил, что все херово и реально помочь хотел, поговорить. Да только начал не с того. - Исправить он хотел… На шум из приоткрытых дверей выглядывают соседи по вагону, несколько незнакомых парней даже готовы впрячься в начавшуюся потасовку. Но на последнем вопросе Попова этот разговор между ними сам себя исчерпал, закончился также внезапно, как и начался. - Да пошел ты… …В тот день Горох поменялся спальными местами с Арсом и до города они доехали… спокойно. Погрузили вещи в маршрутку, неловко перебросились парой фраз, пока Стас не скомандовал стартовать до гостиницы. Сейчас, ожидая очереди на ресепшене, Дима все чаще ловит пустой взгляд комика в никуда.Я снова выхожу на сцену: И я кричу во тьме, Но мне в ответ лишь громкий смех. И тишина вокруг меня. И я один. И пустота.
Последний каплей был сорванный концерт. Актер осознает себя лишь в момент резкой ярости, что накрыла его с головой. В сознании пусто, он не может вспомнить ничего из того, что было ранее, но внутри все кипит и он не может остановиться. Благим матом кроет зрительницу за то, что рассказала роль гостя на «Вечеринке». Всё, абсолютно всё без сожаления выливает словесным потоком в зал, срывает голос из-за кома в горле, но продолжает кричать! Внутри больно! Больно, блять, больно! Спиной чувствует чужие руки, что уводят со сцены. Голос Сережи, шепчущий ему успокоиться. Антон, что пытается перевести этот нервный срыв во что-то наигранное. Когда Арсений на секунду отводит взгляд от первых рядов, то видит взволнованное лицо Оксаны за кулисами, а на плечах знакомую хватку. Дима ничего не говорит, молча утягивает в сторону. А некоторые над этим еще и продолжают смеяться?! Сука… - Ты думаешь здесь самая умная?! Ты, блять, окажись на моем месте! Выйди на сцену и угадай, кто есть кто! Нахуя ты все портишь?! Знает она, услышала, что загадывали, и охуеть какой я тупой, что не могу за одну подсказку все понять! Руки сковывает тремор. Он чувствует, как начинает гореть лицо, сердце сейчас реально пробьет грудную клетку, но, даже видя бледное лицо той самой девушки с влажными от слез глазами, злость не отпускает. Господи… Господи как же плохо! Обидно за всё, за себя, за нее, за парней, за всю жизнь, блять, неудавшуюся! Попов резко снимает с себя микрофон и со всей силы швыряет об пол, вдребезги его разбивая. И больше с ним никто не церемонится. Позов силой тащит того за руку и проходит мимо всех в гримерную, бросая четкое «Я разберусь» и закрывая дверь изнутри. Они уже похерили этот концерт… Антон с Серегой еще могут как-то самостоятельно вывезти на себе оставшиеся 20 минут, но тут, прямо перед ним беда бедой.И тонет небо голубое В лучах закатных снов И в гуле городских окраин. Вновь шаги мои стихают, Рождаясь вновь, Рождаясь вновь.
Арсений не сопротивляется, когда его толкают в помещение, потому что сам не понимает что с ним не так, что сделать чтобы это закончилось?! Его разрывает! Просто выворачивает, аж, блевать хочется от собственной ярости! Взгляд бросается на предложенные организаторами закуски, что тут же летят со стола, устраивая беспорядок. Следом падают стулья, рюкзаки и даже аппаратура. Дима смотрит, не мигая, на все, что идет в расход из-под горячей руки и сглатывает, когда начинающие краснеть от слез глаза уставились на него. - Ну, давай, блять! Скажи, что я еблан! – подходит ближе, орет громко прямо в лицо. - Запорол весь концерт! Нахуй вообще я тут нужен?! И резко отходит. Садится на общий диван, закрывая лицо руками. Дима соврал бы, если сказал, что ни разу не испугался. Но страх этот был не тогда, когда Арс подошел к нему слишком близко и не тогда, когда устроил скандал в зрительном зале, а именно сейчас. Наблюдая, как он ожесточенно растирает по лицу всю выступающую влагу и сдерживает любые звуки, рвущиеся наружу. Вот сейчас страшно. Позов садится рядом. - Ты мне нужен. Удивительно, как дрожит его собственный голос. Он не спешит сковать Арсения объятьями, не пытается насильно успокоить и не говорит, что ему «просто нужно время» это пережить. Ему не хочется закладывать только что прорвавшуюся в нем плотину и обесценивать переживания. Вместо этого он пытается подобрать правильные слова, те, что не то чтобы помогут… скорее не навредят. - Мне жаль, что так вышло… Мы можем поговорить? - Я не знаю, что со мной… - вдыхая больше воздуха, Арс опускает руки и жмурится, откидываясь на спинку дивана. – Понимаю, что так не должно быть, но ничего не могу поделать. Оно не доходит… - Что ты имеешь ввиду? – ответа нет. – Прости, я в первый раз вижу, что тебе настолько плохо. - Как будто все это не со мной. Я… боюсь, что сойду с ума. Ты ведь тоже проходил через это? - Нечто похожее. Но я помню как это тяжело. У Димы тогда было все: любимая работа, машина, своя квартира, лучшие друзья и прекрасная женщина, что вот-вот должна была стать его женой. А он приходил домой и хотел умереть. Не было ничего, никакого желания жить дальше, хотя казалось, что все сложилось идеально. Появилось чувство вины, безысходность – он думал, что выхода нет, и навсегда останется в этом аду. И, как назло, все начало рушится прямо на глазах. Позов собственными руками разорвал общение, закрылся, потому что думал, так будет легче, но при этом продолжал чувствовать себя полным дерьмом. Очень, очень долгое время. Пока его не начал вытаскивать один зазнавшийся засранец… - Помню, как кое-кто таскал меня везде. Я тогда каждый день сомневался, стоит ли дверь открывать, но ты был пробивной, конечно, - Дима осторожно касается его запястья и видит, как воспоминания возвращают Попову еле заметную улыбку. - У тебя все лицо было красное, когда за руку тебя в парк выводил. Смущался еще… - Мы тогда друзьями были, естественно, я смущался. Это ты смелый - в нашей-то стране с мужиком под ручку гулять! Но я сейчас рад, что все так сложилось. Если бы не ты, то… не знаю, где бы сейчас я был. - Так… кто тут кого успокаивать должен?.. Наконец, Арсений открывает глаза и, усмехнувшись, обхватывает Димину ладонь в ответ. - Просто я очень тебе благодарен. И хочу, чтобы с тобой тоже все было хорошо… Не злись, но… я знаю человека, который разбирается в этом лучше, чем мы и сможет помочь, - они смотрят друг на друга и комик надеется, что опустившийся вниз взгляд не означает отказ. - Я беспокоюсь. - Не уверен, что твой психоаналитик сможет помочь, Поз. Я ходил к врачу, но работать надо не только со мной… ты понял. - Значит, я поговорю с ними. Я костьми лягу, все для тебя сделаю, но Арс… я не справлюсь один. Я хочу помочь и, если мне для этого придется поднять на уши всех, я это сделаю. Одного я тебя не оставлю. «Одного я тебя не оставлю». Попов повторяет про себя эту фразу как мантру и понемногу ему становится лучше. Уже не так страшно.И я кричу во тьме, Но мне в ответ лишь громкий смех. И тишина вокруг меня. И я один. И пустота.
Несколько месяцев совместной работы с психологом стоили того. «Мне очень жаль, прости», «Я люблю тебя», «Ты лучшее, что было в моей жизни», «Я горжусь тобой». Как же давно Арсений хотел услышать эти слова. Искренние, чтобы внутри не было ни одного сомнения в их правдивости. Чтобы мысли в голове не изматывали душу, чтобы он понял – он не один. Что он любим и кому-то нужен. И как сильно он хотел сказать те же слова в ответ. - Арс... - он стоит за кулисами, сделай 2 шага и фанаты оглушат приветственными выкриками, за которыми больше ничего не услышишь. А сбоку, положив ладонь на его плечо, стоит Димка. – Ты же помнишь? Я всегда готов тебя выслушать. Это не совсем та формулировка, но... он так счастлив. Он смотрит в карие глаза и видит в них решимость смешанную с лаской, желанием крепко обнять, потому что рука его опускается ниже и хватает за ладонь, переплётая пальцы. От него исходит тепло. - Спасибо. Пока Серёжа строчит что-то в телефоне, а Оксана успокаивает Антона объятьями, Арсений наклоняется ближе, обхватывая и легко прижимая к себе, пожалуй, самого близкого человека. Опускает голову на плечо. И что может быть лучше, чем знать, что в твоей жизни есть кто-то, кто поддержит в любой ситуации. Кто прижмется к тебе в ответ, кто также желает быть с тобой... «Рады представить наших актеров! Арсений Попов!..» Перед тем как выбежать на сцену, Арсений чувствует легкое касание губ у виска. - Я рядом. И это все, что ему нужно.И я кричу, кричу во тьме, Но мне в ответ лишь громкий смех. И тишина вокруг меня. И я один. И пустота.