Нет! Нет! Нет!

— Я конечно не специалист, — изрекает один из парней, — но, кажется, его нужно показать врачу. — Ага, психиатру, — ворчит Хенвон, — и как можно скорее. Администратор смотрит на горе-клиента с ноткой раздражения и жалости, хотя в тоже самое время осознает, что еще никто и никогда не добивался его так настырно и отчаянно, как этот парень. Хенвон совершенно не понимает, почему так запал Минхеку в душу, но спрашивать не будет, потому что тот все явно поймет не так, как нужно. Переиначит и сделает себе пометочку о том, что добился-таки искреннего интереса и в принципе большой молодец. Нет, нет, нет. Никакой правды, тем более ему. Че смотрит на свое несчастное запястье, на котором уже как некоторое время красуется довольно-таки заметный зудящий след от наручников и заранее думает, какой бы браслет нацепить на это место после, чтобы скрыть следы преступления. Ему нельзя давать лишних поводов для обсуждения своей личной жизни, итак отмыться не может, а теперь еще это. До конца жизни хватит пересудов и дружеских подколов, которые за последнюю неделю уже перешли всевозможные границы. Хенвон мается, ему с одной стороны хочется поскорее домой, закрыть глаза и очутиться в мягкой постели, а с другой он отчетливо понимает, что нельзя оставить этого парня в таком состоянии, особенно после подобных выходок. Он своим здоровьем рискует, и все ради того, чтобы побыть вместе немного дольше, пусть даже в тесной туалетной кабинке. Кажется, такому как Минхек преграды в принципе не важны и неинтересны, он приходит и берет все, что не так стоит или лежит. В буквальном смысле захватывает в плен и не планирует когда-либо отпускать. Однако в этом есть некоторые минусы: хоть ключи миниатюрные, намного меньше мизинца, но, если что-то пойдет не так, то дело дрянь — мокруха ляжет на его слабые плечи. А мотать срок с таким красивым личиком на нарах ему не особо и хочется, даже учитывая подходящую тому месту ориентацию. Хотя он и так никуда не денется, браслеты-то теперь никак не снять, во всяком случае быстро, а хитрющая моська паренька со светлыми волосами так и просит кирпича или, исходя из места их положения, вибратора по лицу. Он даже знает, кто из коллег способен на такое свинство, хотя это совсем не этично и нехорошо. Поэтому, отбрасывая столь желанную идею и горько вздыхая, Че рассматривает своего верного попутчика на сегодня. Тот ведет себя слишком странно, помимо тех бедствий, что он уже натворил, как-то изменился: улыбается — да, но теперь ни слова не издает и будто бы прячется ото всех. Подозрительный, раньше ведь болтал без умолку, неужто напугался? Хенвон проводит эксперимент — отходит на пару небольших шагов, тот сразу же за ним, но дело не в наручниках, цепь там как раз-таки не маленькая, ведь они не для ловли преступников, а сексуальных утех. Затем заглядывает в глаза и говорит с ним мягко и ласково. Настырный клиент смотрит на него в упор и непонимающе хлопает своими пушистыми ресничками. Что-то не так. — Хочешь мне что-нибудь рассказать? — снова пытается Хенвон. — Замолк, потому что сильно беспокоит твой ублюдский поступок? Отрицательно мотает головой и злобно смотрит, впрочем, после прячет свое лицо, упираясь в грудь Че и трется носом о острые ключицы. Администратор терпит сие действо буквально пару секунд: ему неловко и слишком щекотно. Но, главное, из-за чего ему не хочется тут быть — это две ржущие гиены, стоящие рядом и активно фотографирующие каждое их телодвижение. Че готов поклясться, что потом они с особым упорством будут пускать в дело шантаж и на постоянной основе провоцировать. Главное помочь они никоим образом не хотят, а вот поиздеваться за милую душу. Придурки. — Я забыл твое имя, напомни, пожалуйста, — придавая своему лицу почти самый искренний интерес, заявляет Че, — а? Ну же, скажи мне. Администратор некоторое время стоит, явно прикидывая в уме что-то, а потом решительно, но с невероятной нежностью обхватывает тонкую талию клиента и с силой прижимает к себе, томно заглядывает в глаза, приоткрывая губы, словно готовясь к поцелую. Минхек, от ощущений горячих рук, что забрались под его рубашку, да еще и на глазах изумленной публики, млеет и робеет. Но ему нравится, ведь это значит одно — они пара. Пусть такая странная и вынужденная. Официальная. Ему даже становится несколько неловко оттого насколько быстро и качественно все его мечты исполняются, стоит только захотеть. Да и теперь он четко осознает, из-за чего раньше все было так сложно и проблематично — то не его путь. А тут все по-гейски просто.  Пришел, увидел, подрочил. Че и правда не смущается, его движения хоть и плавны, но до филигранности точны. Хенвон внимательно следит за его лицом, а чуть что, стоит нащупать эрогенную зону — улыбается и жмурится. Нет, нет, нет. Все не должно быть так просто, он не собирается сдаваться только по тому, что его тут и там погладили и тем более на виду у всех. Хотя, Ли всерьез подумывает о том, чтобы всеми правдами и неправдами выбить потом у двоих фотографирующих его парней весь отснятый материал, и, в случае неудачи, безбожно дрочить на это дело. От дальнейшего планирования отвлекает лишь то, что Че стал довольно-таки ловко расстегивать пуговицы его рубашки, прилично так оголяя грудь. Минхек отстраняется от приятных ощущений и боязливо оглядывается вокруг, там не так и много народа, но посетители есть и явно очень заинтригованы происходящим на святом ресепшене. Минхеку неловко и душно, его лицо мгновенно становится пунцовым, он старательно прикрывает то дрожащей от возбуждения ладошкой, на что получает несколько возмущенных возгласов со стороны. Зрители их маленького представления совсем страх потеряли, все ближе подходят, да настолько, что говорят свои пожелания обезумевшему от стеснения Ли чуть ли не в ухо. Стыдно, хочется сжаться до размеров песчинки и исчезнуть, но тогда это все прекратится. Парень хмурится и лишь прижимается ближе, послушно предоставляя каждый сантиметр своего стройного тела под умелые ласки. Это возбуждает настолько, что он позорно сдается и безбожно проигрывает этому парню. Снова. Хенвона просто так не победить, он не только красивый, но ещё опытный и умелый. Ли уже кажется, такие вот игрища перед зрителями его скрытый фетиш, потому что Минхек младший явно не против такого. Только за, а жаль. Че из него веревки вьет: заводит, издевается, нежничает и бросает, а все равно к нему невероятно тянет и зудит в груди без этих взаимодействий. Парень сам себя не узнает, да и не хочет, честно говоря, просто плывет по течению, которое непременно выносит к его к берегам, на которых сидит прекрасный администратор и сексуально курит. Хенвон потрясающий и откровенный, искусный и недоступный, в нем есть нечто такое, что не дает отступить и забыться в тумане, хочется вновь и вновь пытаться завоевать его или хотя бы помозолить глаза, чтобы тот не забыл его вот так вот сразу. Че не дает и секунды отвлечься на что-то, вся его нежность и деликатность куда-то деваются, и он со всей силы щипает его за маленький беззащитный сосок. Ли терпит ровно одно мгновение, потому что не знает, что ему в первую очередь делать: орать дурниной или же ударить злодейскому администратору в пах. Пока он проводит драгоценные секунды в муках выбора лучшей расправы, Че начинает действовать иначе: сильно растирает его несчастный коричневый комочек, снова тянет, а после ласкает. Сука. Это оказывается чертовски приятно. Он не останавливается — дразнится и играется и, кажется, уже сам втягивается, потому не отводит взгляда ни на секунду и прижимается. Чуть закусывает нижнюю губу, но быстро возвращается к прежнему себе, натянув на лицо маску сурового профессионала без капли личного интереса, вот только Минхек видел. Запомнил ту искру в его глазах. Будто бы прочитав его мысли, Хенвон нарочно прекращает, останавливается и замирает, глядя в глаза напротив, но вот рука продолжает плавно, но стремительно спускаться ниже, к кромке джинсов. Если бы Минхек сейчас мог заорать, он бы с удовольствием сделал это, но единственное, что он делает — это плотно сжимает зубы и пытается держать себя в руках, не забывая о самом главном. Хотя ему так хочется забить на все, нагло и разнузданно прикасаться к телу курильщика, плевать на остальных — мечтает дарить такую же ласку и получать ее в ответ. Тут не должно быть никого, только они вдвоем и их сбившееся дыхание. Вздох — ловкие пальцы цепляются за пуговицу джинсов, выдох — ширинка открывается. Дух перехватывает от безбашенности, хотеть секса — это одно, а вот получить его при всех, да еще и на проходной слишком страшно, но от этого не менее сексуально. Михнек сам себе в мыслях прописывает мощную оплеуху, потому что нельзя так. Однако, этот невозможный Хенвон и правда будто знает, как нужно действовать в абсолютно любой ситуации, грамотно расставляет ловушки и манит, чтобы после съесть. Ли было хочет возмутиться, но, открыв свой рот, он получит наказание куда больше и хлеще — уверен. Парень отчетливо представляет себе, как его прикуют здесь, рядом со входом рядом с табличкой о бесплатном использовании каждой из немногочисленных дыр. Жутко. Он хмурится, думая, что надо все-таки читать меньше хентая, потому что в реальности за подобное, без согласия обоих сторон, можно засадить далеко и надолго, однако эта фантазия окончательно добивает расшатанное либидо — его член молниеносно крепнет и всем своим видом намекает, что хочет разрядки. Вот только не при всем честном народе и не около стойки. Нет, нет, нет. — Переместимся в комнату? — интимно шепчет ему Хенвон прямо в самое ушко, — без ответа с места не сдвинусь. — Соглашайся, парень, секс с ним ты точно не забудешь, гарантирую, — говорит кто-то со стороны. У Минхека одна за одной набухают вены на лбу, а белки глаз за секунду становятся красными, уровень раздраженности достигает пика, когда этот кто-то продолжает, смеясь, указывать на факт секса с недотрогой-администратором. В его голове это уже не смех, а безумные звуки прямиком из ада, способные довести до точки кипения за долю секунды. Бах! Он резво изворачивается в крепких руках Че и громогласно кричит: «Какая сука это сказала?» Опрометчивость сего действия он понимает сразу, ровно в тот момент, когда из-под языка достаточно плавно и спокойно в пищевод переходят два небольших предмета. Глаза расширяются от ужаса, он в диком испуге смотрит на Хенвона и нервно смеется. До слез. Михнек на полном серьезе проглотил ключи. Оба. Только что. А смотря на самодовольное лицо Че, Ли понимает, что все его ласки и просьбы ответа были совсем не внезапным приступом полового влечения — догадался. Черт. — Я на самом деле проглотил их, — виновато мямлит парень, не смея взглянуть в глаза Хенвону, — помоги мне. — Нет. — Так и знай, если я умру, то приду к тебе после смерти и снова прикую к себе! — Минхек, понимая, что ему больше нечего терять, смелеет и не собирается так просто сдаваться. — Слышишь? — Нет, — сквозь искренний смех повторяет администратор. — Помогите, — он переводит глаза на двух ребят, что до сих пор снимают их на камеру, — пожалуйста. — Ты попал, парень, что-что, а вот обманщиков этот тип ненавидит больше всего, поэтому беги подальше, — рыжий переводит взгляд на их сцепленные руки, — а, забыл. Кихен задумывается, шарит по карманам и ищет что-то то в одном, то в другом, и, наконец-то, найдя, с самой довольной улыбкой протягивает презерватив с банановым вкусом, а сверху докладывает тюбик со смазкой. Приободряюще хлопает по спине, а затем провожает на выход парочку зевак и сам испаряется, и они остаются вдвоем в огромном пустом холле. Он и злющий до чертиков Хенвон. — Ты такой красивый, когда недоволен, тебе еще никто об этом не говорил? — чуть дрожащим голосом выдает Ли, — а вздутые венки на твоем лбу такие рельефные и сексуальные. — Никак не можешь остановиться? — приторно улыбаясь цедит Че, — все комедианта из себя корчишь, да? Но, угадай, кто будет смеяться последним, если я сейчас тебя затащу в комнату и сделаю все то, что ты просил? Только вот не ласкового, а грубо и больно. — Я решил быть сверху. Так что давай больно будет тебе. — Я убью тебя, — шипит Хенвон, — отрублю твою левую руку, а остальную тушу пущу на фарш и скормлю собакам улики. — Не согласен, — пятится Ли, — протестую. — А меня это нисколечко не интересует. — Что тут происходит? — раздается суровый голос позади и оба парня замирают, — Хенвон, объяснись. Можно не оборачиваясь понять, кто с ними говорит — хозяин заведения. Че, сжимает руки в кулаки и умоляет всех богов, быть к нему более благосклонными, потому что новый выговор он не перенесет уж точно. Ему хватило одного и очень весомого в начале недели, только повтора той ситуации ему, видимо, никак не избежать. Начальник хоть и добрый, но порядок для него главнее всего, Хенвону еще повезло, что, буквально две минуты назад, из холла пропали все зеваки, благодаря стараниям Кихена и Чангюна. Жаль они и шефа с собой не прихватили, очень жаль. — Доброе утро, — виновато улыбается Че, — а я тут пытаюсь удовлетворить нашего нового клиента. — Угрожая ему убийством? Хенвон, на тебя это совсем не похоже. И почему снова этот парень? — Это солнышко, — он рукой сжимает лицо Минхека на манер хомяка, — обманом приковало меня к себе и сожрало две пары ключей. Я в ловушке, а ему это все очень нравится, да так, что у него член встал. — Это правда? — достаточно внушительных размеров мужчина приближается к лицу Минхека, — ты проглотил ключи, только ради того, чтобы остаться с нашим привлекательным администратором немного подольше? — Простите, — больше крякает, чем говорит Ли. Шеф, глядя на перекошенное от страха лицо клиента, начинает настолько громко и безудержно смеяться, что в итоге, после этого, он держится за живот и растирает скулы, которые безбожно свело. Хенвон мастер попадать в различные неловкие ситуации, он постоянно в них, стандартно пару раз в неделю, но, чтобы вот так и с одним и тем же клиентом — это впервые. Пока он пытается снова не засмеяться, Ли и Че выглядят как нашкодившие котята, стоят себе смирно и смотрят вниз, покорно опустив головы. Правда Хену краем глаза замечает, что клиент старается быть к объекту своей симпатии как можно ближе, на что Хенвон лишь тяжело вздыхает и отодвигается. Шону бы так и смотрел за этим представлением вечность, но клуб вскоре нужно будет закрывать на уборку и подготовку к ночи, поэтому он приглашает этих двоих к себе в кабинет. Там он немедленно достает запасные ключи от наручников и освобождает своего драгоценного сотрудника из плена. — Спасибо, шеф, спасибо! Не ожидал, что у вас будут личные дубликаты ключей, не указанные в нашей базе, — ликует Хенвон, потирая покрасневшее запястье, — спасибо! Я побегу домой, до вечера! — Стой, — верещит Минхек, — а как же я?! Я не хочу умирать! — Скажи шефу свои любимые цветы, я обязательно принесу их на твою могилу. Что ж, прощай. — Он немного вредный, но на самом деле хороший парень, — улыбается Сон и спешит поделиться мнением о сотруднике, как только за ним захлопывается дверь, — зачем напакостил? — Я не специально, простите, — бубнит Ли, — я оплачу ущерб. — Не нужно, и, даже не думай их приносить обратно, понял? — на всякий случай строгим голосом предупреждает Хену. — Я ведь умру, если они вдруг застрянут в пищеводе? Мне уже не хватает воздуха, так страшно. Не могу вдохнуть, слышу хрипы внутри. Я слишком молод, помогите, я, кажется, задыхаюсь. — Осуществить на тебе прием Хеймлиха с поочередными похлопываниями по спине в довольно-таки компрометирующей позе? Могу вызвать скорую, как вариант, но все, что тебе нужно сейчас, поверь мне — это сходить в туалет и не бояться. — Где у вас уборная? — Я смотрю тебе мгновенно полегчало? В свою сходишь, пищеварение не работает насколько быстро, — посмеивается мужчина, — ключи не острые и совсем миниатюрные, не бойся, спокойно выйдут. Дай свой номер телефона, отчитаешься мне обо всем после. Минхек, выходя из клуба, чувствует себя максимально побито, он вроде, как и добился чего хотел с одной стороны, а с другой снова все пошло как-то ломано и непонятно. Да и вполне вероятно, что красивого администратора он знатно теперь раздражает — не повезло. Но тот сам виноват, что довел его до проглатывания ключей, только он один. Извращенец и фетишист! Ли пинает булыжник, лежащий в переулке, не замечая курящего поодаль администратора, что пытается натянуть толстовку до самых коленок, пристально рассматривая его удаляющийся прочь силуэт.

***

Че ныкается в самый потаенный угол темного переулка, максимально вжимаясь спиной в стену и закуривая сигарету. Он устал, не прошло и часа с начала работы, а его нервы уже на пределе из-за Минхека. Еще каких-то пару дней назад Хенвон свято верил в то, что этот парень оскорбится и больше никогда в жизни не придет в их заведение, но нет. Ли Минхек ходит сюда как к себе домой, имя свое повторяет как заведенный и деньги сует. Конечно, Хенвон больше на этот фокус не попадется, поэтому молча и угрюмо его игнорирует, что совершенно не смущает настырного клиента — он счастлив, видите ли, просто быть рядом с объектом своей неразделенной любви. Впрочем, тот обещает, что она вот-вот станет двусторонней и у них случится бурный секс. С самого начала администратор мягко пытался высказать возражения на этот счет, после грубо, затем орал и матерился, но в итоге, больше не захотел выяснять отношения с ним, ведь это всегда заканчивалось какой-нибудь эротической катастрофой. То Ли привяжет его к кровати, то оглушит и в шкафу попытается запереть, то снова тащит в рот несъедобные предметы и так до бесконечности. Это еще не говоря о бесконечных выговорах и штрафах от начальства. В виду подобных происшествий Че выработал самую действенную тактику — игнорирование. Пока он ничего не говорит клиенту, они не конфликтуют, значит шанс того, что придет босс и заставит разбираться в ссоре в одной из плотно закрытых снаружи комнат чертовски мал, вот только этот бесстыдник совсем страх потерял, то за стойку залезет и улыбается всем и каждому, в подробностях рассказывая, кто тут его мужчина, то байки травит о насильственном поведении и шушукается об интимных частях тела, деликатно выясняя об эрогенных зонах, а после ворчит и требует не приближаться к бывшим. Самое печальное, что босс такое поведение Минхека скорее всего одобряет, разрешает ему восседать в холле на постоянной основе, он, якобы, развлекает клиентов да так, что прибыль пошла резко вверх. Как жаль, что желание Хенвона жить стремительно ушло вниз. От этого проныры же не спрячешься, он, кажется, скоро будет приходить под окна дома и стоять там, дожидаясь совместного похода на работу. Хенвон обреченно выдыхает — это невозможно. Ли просто не желает отпускать его от себя, хотя бы иногда. Че задается вполне себе резонным вопросом, что в нем, мать его, такого, чтобы девственник так запал — грубость, плохие поступки и мат? Нет, нет, нет. Целовался он и нежничал с определенными целями, да и это было проговорено уже не раз и не два, странно считать тех, кто продает свое тело за деньги искренними в подобных проявлениях, но Минхек же уникум. Может и верит. Говорить с ним бесполезно, а доказывать и того ужаснее, все перерастает в вынужденные ласки с просьбами отпустить его домой вовремя. Ли не стесняется и ставит такие амбициозные желания, что в итоге целоваться с ним около получаса, поглаживая стояк, совершенно не кажется наказанием, по сравнению с другими, достаточно лихими вариантами. — Я влип, — понуро ворчит Че, растаптывая очередной окурок кончиком ботинка. — Влюбился? — улыбаясь во все зубы, щебечет довольный жизнью Минхек. — Кыш, — шикает словно дворовому коту Че, — место. — Мое место рядом с тобой, — на губах играет не улыбка — оскал, — дорогой. — Даже если ты силой уложишь меня в кровать, мой член не встанет. — Не стесняйся, у многих мужчин подобные трудности возникают на разных жизненных этапах, ты не исключение. Хочешь я таблетки куплю или настойки какие? — беззаботно верещит Ли. — Не надо. — Не волнуйся, я ведь не только секс от тебя хочу, мы можем проводить все время вместе, ходить на свидания и держаться за ручки. Не насильно, а по любви. — В этом заведении я продаю любовь и нежные чувства других людей, а в повседневной жизни у меня есть спутница, — умоляющим голосом произносит Че, — ты еще долго будешь издеваться надо мной? Ты уже сполна отомстил, а я запомнил твое имя. Даже если захочу, не забуду. — Нет у тебя никого, тем более спутницы, ты же гей. — Я никогда такого заявления не делал, между прочим. И то, что я не продаюсь, вполне себе красноречиво должно говорить тебе о том, что я не эскортный работник, а цена на меня существует лишь для особенных клиентов. — Меня, значит. Че в сотый раз вздыхает, смотря на небо, и лениво бредет в сторону клуба. Ему не выиграть у этого парня, он слишком настырный и свое не отпустит. «Но я не его» — возмущается в мыслях Че, — «я совершенно точно не его». Однако, когда ему на талию ложится горячая ладонь, а к шее прижимаются михнековы губы, он понимает, что все-таки дела обстоят не так и радужно. Или наоборот чрезмерно радужно. Только вот сил на сопротивление совсем не осталось, еще немного и он добровольно упадет на одну из кроватей, предварительно попросив какого-нибудь богатенького клиента взять его к себе в сладкие мальчики, огородив от всех проблем и нужд. Жить будет в золотой клетке, поглаживая иногда достоинство дряхлого старика, а может быть быстренько загладит того до смерти — вот и сказочке конец. Он хмурится, думая, что это самое дно, раз его мысли идут в подобном ключе, ведь убийцей старых извращенцев он уж точно становиться не собирается. Это даже для него перебор. Лучше всего сесть и обговорить все с Минхеком. Четко, без уловок и всякого рода прикосновений. — Сядь на соседний стульчик, разговор есть, — Че участливо улыбается, — пожалуйста. — Мне и так хорошо, — щелкает по носу Минхек, пытаясь расположиться на коленках Че. — Пожалуйста, будь хорошим мальчиком. — Ладно, — он пересаживается на стул, недовольно скрестив ноги и руки, ожидая, что ему скажут. — Почему ты себя так ведешь? — Хенвон старается говорить как можно тише, но четко и внятно. — Потому что хочу тебя. — Минхек, предупреждаю, что это твой единственный шанс наладить между нами нормальное общение, будешь и дальше сопротивляться, я больше никогда в жизни к тебе не притронусь и разговаривать не стану. — А я, получается, смогу и дальше тебя щупать и там, и сям? Меня устраивает, хотя это немножко обидно будет. Словно я совершенно тебе не интересен, но это же не правда, дорогой. Я ведь знаю. — Ясно, — кидает через плечо Че, перед тем как встать и с яркой улыбкой приветствовать новых клиентов. Говорит с ними, все детально обсуждает и советует, кого лучше выбрать под их нужды. А не так, как было тогда с ним, никого не запирает в комнате и не подставляет. Он первый проявил интерес и зажег азарт, а сейчас что? Минхек, не рассчитав силы, обиженно пинает ножку стула, который в свою очередь летит в администратора и, видимо, причиняет боль и оставляет синяк, судя по тому, как морщится Че. Но он не думает повернуться и начать ругаться, продолжает вежливо общаться с клиентами и иногда выходит из-за стойки, чтобы сопроводить до необходимой комнаты. Возвращается и начинает перебирать бумажки, составлять какие-то графики в компьютере, словом, ведет себя так, будто он тут совершенно один и никого больше. Бесит. Ли, примерно подождав, пока поток клиентов иссякнет, придвигается ближе, а после аккуратно прикасается пальцами к его плечу, несильно теребит и ждет. Тот игнорирует, на что Минхек отодвигается и, послушно ожидая момента, когда донельзя серьезный администратор оттает и снова поиграет с ним. Ведь отношения между ними очень воздушные, Хенвон не держит рядом, делает уставший вид, хмурится и ругается, но видно, что волнуется, когда все идет как-то не так. Он, наверное, и правда не плохой парень, многие его черты выдают это, но почему Че поступил с ним таким образом в первый день не совсем и понятно, учитывая все остальное. Он же не такой, а значит это тайна, такая, что первому встречному не расскажешь, Минхек решил, что не будет давить, в принципе он и так достаточно сильно действует ему на нервы, но лезть в душу и копаться там — перебор. Захочет — расскажет, но, конечно, не тут. Наедине, за плотно закрытыми дверями. Ли уверен, что Хенвон хочет поговорить о чем-то важном, за сегодня это не первая его попытка отстраниться и, конечно, не последняя. Обычно он бубнит как старая бабка, но подобным образом себя не ведет, что-то не так. Именно сейчас. Минхек придвигается к нему поближе и кладет голову на плечо, больше ничего не предпринимая. — Эй, знаешь, чтобы не случилось, в итоге все будет хорошо, — говорит он достаточно серьезным тоном, но очень тихо, почти что шепотом, — я же рядом. И никуда не собираюсь уходить, пока не поговорю с тобой. — Идиот, — беззлобно отвечает Че, — домой иди. Ли в течении дня наблюдает за ним и болтает обо всем с клиентами, ожидающими своей очереди и работниками клуба, с которыми давно нашел общий язык. Где-то спустя неделю его постоянных визитов в это заведение к нему многие привыкли, стали считать частью клуба и команды, правда, некоторые из них шутят, что частью мебели, но это совершенно не так. Он очень громко верещит, стоит Кихену назвать его местным диваном и пытается подраться, чтобы показать кто здесь главный. Только при входе какого-нибудь богатого толстосума они дружно замолкают и ждут пока тот скроется в вип-комнате, а затем непременно продолжают веселиться. Вот и этот раз их бурные диалоги прерывает красивый и ухоженный мужчина, словом, птица другого уровня. То, как он держит себя, как говорит и излагает мысли — выдает в нем элиту, те самые золотые сливки, которым завидуют все обычные серые люди, мечтая прикоснуться к совершенству и пожить такой жизнью хотя бы день или два. Да, что там, хоть бы час. Минхек с жадностью смотрит на то, как он сорит деньгами и в один момент замирает, наблюдая, как Хенвон сопровождает его до комнаты и не возвращается на место. Смотрит непонимающими глазами на Кихена, а тот его крепко держит и не дает вырваться, чтобы пойти вслед и проверить, что там да как. Отрицательно кивает головой и насильно усаживает на место. — Туда нельзя, он и правда элитный клиент, Минхек, сиди тут, — говорит ему работник, — с Хенвоном ничего не случится, не бойся. — Но, он же не продается, — растеряно моргает и упирается взглядом в закрытую дверь, — нет ведь? — Послушай, это его дело, хочет — пусть. Он не святой, ты и сам должен понимать такие вещи, люди по природе своей не особо-то и чисты. Не вмешивайся, даже босс, при всей своей симпатии к тебе, сделает выговор и запретит тут торчать. Тот человек действительно особенный. Минхек послушно сидит и смотрит на часы, мигающие зеленым цветом, и ждет. Конечно, ему совершенно не хочется вести себя подобным образом, потому что с ним нельзя так, но, если в дело и правда может вмешаться директор, то все плохо. Очень. Он тут никто, а это место единственное, где он может доставать объект своей дикой симпатии без отягчающих обстоятельств. Кто ему еще может позволить вести себя настолько по-идиотски и при этом не получать по шее? Никто. Тут даже сам администратор мирный и покладистый, возможно, тому сделали выговор, и он вынужденно терпит бесконечно глупые подкаты, но факт остается фактом — это разрешено. Не то, чтобы Ли не знал, как еще можно подоставать Хенвона, но преследование за стенами клуба и правда будет лишним. Так нельзя поступать, даже у него есть границы. Витание в подобных мыслях сдерживает пыл, но ему кажется, что одна минута ожидания длится как минимум целую вечность, ему совершенно нечем занять себя, да и никак не может из-за напряжения, возникшего в теле. Оно так сильно бьет по нервам, а когда те итак натянуты словно струны, создается ощущение, будто на нем играют. С самого начала настраивали определенным образом, переводили все в шутку, несерьезно относились, да и он сам принял такое отношение: подколы, игры в поддавки и бесконечные перепалки без откровенной злобы, так расслабиться и посмеяться. Назвать дураком, а потом бесконечно долго улыбаться. Правда, Хенвон не улыбается, смотрит с подозрением и перебирает бумажки с параметрами чьих-то достоинств и печатает новые экземпляры. Непокорный такой. Но почему тогда никогда не гонит прочь, не пригрозит полицией или чем-нибудь серьезным, не напугает, ведь в этом заведении такое возможно. Минхек четко осознает свои границы и при переходе их, он и сам никогда не вернется, но ничего плохого не происходит. Никто не собирается сжимать его в тисках и ждать, что же произойдет в итоге. Отчего все идет как по маслу? Вместо отдыха в свой месячный отпуск, он будто устроился на подработку сталкером и бесконечно наслаждается навязыванием своей компании другим людям. Но Хенвон, выходит он хороший? Нет? — Кихен, можно вопрос? — начинает издалека Ли. — Валяй. — Расскажи мне о нем. Почему он такой нелогичный? Все время отказывается от физической близости, но мигом сдается и ласкает, что с ним не так? Почему при всей раздражительности он никогда не выгоняет меня из клуба? Я понимаю, что веду себя странно, но не то, чтобы я действительно его преследователь. Этого мне не надо. — Ты тот самый один процент, к тебе тут хорошо относятся именно потому, что это понимают, парень, — Ю присаживается поудобнее, — никто бы не стал приручать маньяка. Тем более ты очень многим нравишься, даже не представляешь насколько сильно. — Ответь мне насчет него, пожалуйста. — Не думаю, что я могу откровенничать с тобой на такие темы, как ты понимаешь у него свои секреты, тайные кнопки, нажав на которые можно получить все, что хочешь. Его нелогичное поведение обусловлено прошлыми событиями, ты же знаешь, как это бывает. Все такие и он не исключение. Ты лучше уходи домой сейчас, завтра придешь и все будет как обычно. Не стоит его трогать и ждать после встречи. Да и выйдет он только через пару часов, не раньше. — Что? — кидает Ли, прежде чем сорваться и целенаправленно рвануть в сторону комнаты. — Хенвон! Он кричит во все горло, но не истерично и драматично, а требовательно. Его совершенно не волнуют руки, затыкающие ему рот, он кусает их и отпихивает. Брыкается, упирается в других работников, подоспевших на шум и огрызается, даже шефа не боится теперь. Хенвон не должен находиться наедине с тем мужчиной. Это не ревность, так просто нельзя. Неправильно. Плевать, что это клуб в принципе для таких связей и предназначен, Че не его собственность, но так не должно быть. Он настолько бойко пытается выбраться из обхвативших его со всех сторон рук, что, видимо, из-за отсутствия других вариантов Минхека швыряют в одну из освободившихся комнат и запирают снаружи, оставляя одного разбираться со своими тараканами. Про комнаты в клубе Ли вполне себе наслышан — они звуконепроницаемые и это факт. Внутри хоть обкричись, в холле будет звенящая тишина, при условии, что там никого. Это, блять, бесит Ли, какого черта они все так спокойны, будто не их коллега целый день вел себя как-то до невозможности странно и был в неадекватном состоянии. Нельзя же так просто относиться к таким переменам, хотя, судя по всему, этот клиент приходит к ним раз за разом и цена у Че есть только для таких случаев. Интересно, что это значит и кто тот шикарный мужчина, который смог купить себе то, что не продается. Минхек мучается, от нервов грызет ногти на руках и заводится все сильнее, дубасит ногами в дверь, выкрикивая матные ругательства и ожидает спасения, которого никак нет. По прошествии часа, он заваливается на кровать и обиженно сопит — это все, что ему остается. Пока его снаружи не откроют — дело дрянь. Изводить себя темными мыслями — это одно, но вот теплая подушка совершенно другое, а еще мягкий плед и приятная медленная музыка. Это, конечно, издевательство с их стороны вести такую нечестную игру, но, когда в комнату внезапно подул холодный воздух из кондиционера над кроватью, а теплый плед как будто сам собой так кстати завернул его кокон, парень заснул. Хотя скорее провалился в легкую безрадостную дрему, постоянно ворочаясь и терзаясь вопросами, даже через сон. Отчего-то стало так важно узнать, а зачем ему быть тут и доставать администратора, почему это следует делать изо дня в день и стоит ли игра свеч? Хенвон прав, если это ради мести, то он уже давным-давно рассчитался и все отбил, а сейчас-то что? Ради его манящих губ или изящного тела? Сволочного характера или нежных рук? Что из списка стоит на первом месте? Может это просто надуманные причины, притянутые за уши, чтобы не думать о очередном разрыве с девушкой, которую, кажется, любил? Или нет? Надо для начала разобраться в себе, не навязываясь Хенвону, кажется. Честно говоря, Ли страшно потерять это место и их смешные перепалки с Хенвоном — это очень ценно для него. Но на деле он совершенно один, продолжает цепляться за того, кому ни капельки не нужен. Взлохмаченный Ли тотчас открывает глаза, подпрыгивает на кровати и хмурится, смотря перед собой в одну точку и, кажется, пытаясь прожечь дыру в стене, но, та ему совсем не поддается. Это его даже несколько обижает и он, хныча в голос, поворачивается к двери и совсем расплывается от горькой несправедливости. Хенвон сидит неподалеку от него в кресле и смотрит так ехидно, но молчит. Минхек же видит над его головой красочную табличку, вещающую о превосходности по всем пунктам, из-за чего снова-таки расстраивается и психует, падает лицом в подушку и показательно отворачивается. Нет, нет, нет. Пусть извиняется. — Испугался? — ложится рядом, устраивая голову на соседней подушке, — мой защитник, буйный герой, городской сумасшедший. Смеется так по-доброму, но продолжает издеваться, произнося десятки обидно-ласковых прозвищ. Все никак не унимается, веселится, а потом, видимо, вспоминая, что ранее обещал не говорить с ним, замолкает и, кажется, собирается уходить, что не устраивает Минхека. Он мощным рывком отталкивается от кровати, вцепляясь в его худосочную ногу, как в последнее в жизни спасительное средство и тянет на себя. Ли не просто поймал ногу — захватил в стальной плен, Че думает, что освободиться возможно только в одном случае — отрезав себе данную конечность и никак иначе. Видит насколько тот обеспокоен, но объясняться не собирается, не его ума дело, конечно же, он вполне себе может рассказать, чем занимался в той комнате, почему и зачем они в паре с Кихеном разыграли данное представление, но так ведь не интересно. Тот шикарный мужчина на самом деле его близкий друг, с которым они все это время безбожно играли в приставку в какую-то новую вышедшею игру. Че ничего не смыслит в этом, но составить компанию и неумело потыкать на кнопки под душевный разговор вполне себе может. Минхек хотел драмы и получил, а Хенвон на самом деле желал узнать лишь одно: чего же этот прилипчивый парень от него хочет помимо поцелуев и нежных прикосновений. И, конечно же, секса, о котором тот рассказывает двадцать четыре на семь. — Что? — вылетает изо рта Минхека, мгновенно замолкая потом. — А? — удивляется администратор, прощаясь со своей пережатой ногой, которую уже, видимо, ничто не спасет. — Что ты будешь делать, если я больше не появлюсь здесь и не буду проводить время рядом с тобой? — Работать, — пожимает плечами Че. Минхек обвивает стройную ногу покрепче, прижимает светлую макушку к бедру, немного трется о него, словно решаясь на что-то, а после выдыхает. Смотрит вниз и шумно дышит через рот. — Я больше не приду, — говорит он четко и громко, — ты победил. Прости за неудобства.