Пусть не со мной, так с другим

Утром действие яда Леденящего Трёххвостого Скорпиона спало, но Шэнь Цинцю всё равно ни о чём не жалел. Похоже, он такой же извращенец, как и Стреляющий в Небеса Самолёт. Ну и пусть. Лю Цинге его энтузиазм только радовал, так что утро началось с па-па-па, во время которого они теперь были лицом к лицу и потому могли целоваться в процессе. Шэнь Цинцю теперь обожал поцелуи с шиди Лю. Он был готов целоваться часами, и не сомневался, что Лю Цинге будет только за. - Тебе действительно нравится...я чувствую, как ты сжимаешься, когда я пытаюсь выйти, - в подтверждение этих слов Лю Цинге подался назад, и хризантема Шэнь Цинцю сжалась в явном нежелании отпускать столь полюбившийся ей стержень. - Так туго и горячо! - А-Гэ и незачем выходить! Этот Шэнь хочет больше! - Шэнь Цинцю с готовностью двигал бёдрами навстречу, хныкая от нетерпения и недостаточной стимуляции. Лю Цинге с тихим стоном возобновил толчки, его столп начал почти непрерывно задевать внутреннюю жемчужину, и от сладостных ощущений Шэнь Цинцю окончательно перестал соображать. Всё, что он мог, это принимать мощные толчки и выть от удовольствия, вцепившись ногтями в спину Лю Цинге. Тот же, распробовав вчера тело возлюбленного, теперь стремительно совершенствовал навык ублажения Шэнь Цинцю. И вообще, Лю Цинге чрезвычайно понравилось заниматься любовью с шисюном, это оказалось даже лучше, чем он представлял. Они достигли сияющего пика почти одновременно, и Лю Цинге рухнул на Шэнь Цинцю, тяжело дыша. - Ох, мы такие грязные, - без малейшего сожаления заявил Шэнь Цинцю, совершенно не возражая против тяжести на себе. - Помоемся вместе? - Если мы будем мыться вместе, то не пойдём на собрание двенадцати пиков, - с сожалением возразил Лю Цинге. - И тогда все эти лорды придут сюда и увидят больше, чем следует, - огорчился Шэнь Цинцю. Светить своей нежданно открывшейся похотливостью он не желал. Он вам не Шан Цинхуа: тому, когда они с Мобэй-цзюнем в настроении, становится совершенно плевать на свидетелей, и уединяются они исключительно из милосердия к окружающим. И ещё потому, что Мобэй-цзюнь страшный жадина, не согласный даже показывать доставшееся ему сокровище. Поэтому сперва помылся Лю Цинге, а потом уже Шэнь Цинцю. Могли бы и наоборот, но шиди Лю предпочитал более холодную воду для омовения, а этот Шэнь чрезвычайно теплолюбив. <Цзынь-цзынь, Система приветствует пользователя. Пользователь получает достижение "Второй шанс" и 50 баллов за преодоление кризиса.> "Ого! Так что, у Ло Бинхе больше нет депрессии?" <Подождите, идёт оценка состояния протагониста...оценка завершена. Уровень счастья главного героя - 5 баллов. Уровень ярости незначительно снизился. Произошло изменение сюжета, создана новая сюжетная линия. Кодовое название: "Заместительная терапия".> "Система, что случилось с главным героем?" <Сложно сказать 0_0 Пользователь скоро сам всё узнает.> Заинтригованный, Шэнь Цинцю закончил одевание и прибыл на собрание бок о бок с Лю Цинге. Юэ Цинъюань радостно поздравил Лю Цинге и Шэнь Цинцю, и другие горные лорды поддержали Главу. Едва начавшие встречаться заклинатели покраснели, а Шэнь Цинцю ещё и спрятал лицо под веером. Но смущение было лёгким, ведь их c Лю-шиди искренне поддерживали, за них радовались как за близких родственников. Братец Самолёт украдкой поднял вверх большой палец. Единственным, кто не выглядел счастливым, был Му Цинфан. Слишком уж грустной была его улыбка. Шэнь Цинцю вдруг понял, что под глазами лекаря залегли глубокие тени, а взгляд тусклый и тяжёлый, словно его что-то тревожит. И потому после встречи Шэнь Цинцю ненадолго оставил Лю Цинге, нагнал Му Цинфана и прямо спросил, что с шиди. Дежурные заверения о полном порядке он проигнорировал, продолжал напирать, и в конечном счёте глава Цаньцао с тяжёлым вздохом признался: - Прошлой ночью этот ничтожный был с бывшим мужем Шэнь-шисюна. Шэнь Цинцю в изумлении уставился на лекаря. Едва ли не впервые к нему пришло осознание, что Му Цинфан ничуть не менее красив, чем любой другой заклинатель. И всё же, представить Ло Бинхе с этим человеком... А впрочем, он сам разрешил Ло Бинхе хоть гарем завести. - Ну...если это было по взаимному согласию и шиди понравилось, то этот Шэнь не видит в том большой беды, - наконец сформулировал своё мнение Шэнь Цинцю. Лицо шиди осталось всё таким же подавленным, но, кажется, с его плеч спала хоть часть незримого груза. И Шэнь Цинцю, подумав, решил отплатить шиди Му за всё: за помощь с Неисцелимым, за заботу о теле в те пять лет, за поддержку после развода и просто за существование в этом мире, поскольку без Му Цинфана мир был бы куда более опасным местом. Иными словами, Шэнь Цинцю предложил ему выпить. Через одну палочку благовоний бывший любовник Демонического Императора выслушивал любовника нынешнего, и волосы на его голове шевелились дыбом. За что судьба наказала Ло Бинхе и Му Цинфана безответной любовью? Чем они так провинились в прошлой жизни, что в этой их возлюбленные предпочли друг друга? Этот Шэнь не знал. Он не имел права судить того, у кого увёл возлюбленного, потому лишь слушал его историю и потихоньку цедил горькую настойку полыни. Единственный совет, который он смог дать в итоге, звучал так: "Не наказывай себя и впредь используй больше масла". Система совет оценила и расщедрилась аж на 100 баллов. "Система, у них с Ло Бинхе что-нибудь получится?" - спросил он позже, медленно и нетвёрдой походкой идя в направлении своего пика. <Эта Система не может оценить вероятность успеха отношений :( Но в случае повышения счастья протагониста до 100 баллов пользователь получит уведомление и награду :) > "Ну, это хоть что-то. Тогда остаётся только надеяться и ждать," - решил Шэнь Цинцю. Ло Бинхе всё же пришёл к шицзуню и разорвал последнюю нить, связывающую их. Освободив шицзуня от своей крови, он хотел было поклониться и поскорее уйти, но шицзунь остановил его, схватив за рукав. Долгий и сладкий миг Ло Бинхе позволил себе верить в чудо. Но чудес не бывает. - Шиди Му сказал, вы теперь близки, - медленно произнёс Шэнь Цинцю. Ло Бинхе покаянно склонил голову. - Нет, нет, этот вовсе не осуждает вас. Он рад, что Ло Бинхе приходит в себя и идёт дальше. Так и должно быть. - Шицзунь, этот ученик...я не думаю, что смогу быть с нелюбимым, - признался Ло Бинхе. - Я не знаю, что делать, шицзунь. Всё это так странно и неправильно. Му-шишу предложил мне жить с ним как супруг, чтобы мы смогли вместе пережить горе, но...если мы не любим друг друга, как же мы сможем излечить разбитые сердца? Шицзунь улыбнулся и ласково погладил его по голове, и Ло Бинхе с горечью принял эту ласку: так шицзунь поддерживал всех своих учеников, и Ло Бинхе для шицзуня теперь всегда будет лишь одним из них, не больше. - Шиди Му тоже не надеется на чувства. Но, может, вам поможет время, и уж его вы сможете выиграть. В конце концов, если вы не уживетесь, вы в любой момент сможете разойтись. - Ло Бинхе знает это. - Тогда мне остаётся только надеяться, что у моего ученика и моего шиди всё будет хорошо. Вместе или врозь. Напутствие шицзуня сняло часть груза вины с плеч Ло Бинхе. Дни шли за днями. Жизнь Ло Бинхе не стала лучше, но она, по крайней мере, обрела порядок. В ней по-прежнему ещё не было шицзуня, не было смысла, но кое-что в ней всё же появилось. Ло Бинхе ежедневно в одно и то же время вечером приходил на Пик Цаньцао, чтобы приготовить скромный ужин на двоих. Иногда в это время Му Цинфан ещё был занят, обучая адептов или составляя лекарства, и тогда Ло Бинхе приходил за ним прямо в павильоны. Ему не было дела до того, что думают о нём адепты Цаньцао, но никто его не останавливал. Они с Му-шишу ужинали, иногда рассказывали друг другу о прошедшем дне. После этого наступало время главного ежедневного ритуала: полудемон часами напролёт брал заклинателя так, как хотел, в любой позе и в любом темпе, доводя до изнеможения, чтобы любовник отключился в его руках. Обычно вскоре засыпал и сам Ло Бинхе. А утром они завтракали, делились планами на день и расходились по своим делам. Поначалу не всё шло гладко: то Му Цинфан никак не мог заснуть, как бы ни трудился Ло Бинхе, и тогда они просто лежали на новой и куда более широкой кровати в ожидании рассвета, то Ло Бинхе никак не мог возбудиться или терял желание в самый неподходящий момент, и тогда дело заканчивалось тем же. Но постепенно проблемы сгладились, и их жизнь вошла в колею. Каждую ночь Му-шишу извивался от удовольствия под Ло Бинхе, и в его стонах и выражении лица больше не было ни следа муки. Ему хватало двух или трёх сияющих пиков, чтобы выдохнуться и заснуть в объятьях демонического любовника. Как лекарь, Му-шишу знал, как правильно заниматься парным совершенствованием, и Ло Бинхе быстро понял главные свои ошибки. Переучился он ещё быстрее. Его демоническая половина сыто урчала, получая ежедневную дань в виде толики светлой ци и уставшего, но удовлетворённого любовника. Ло Бинхе по-прежнему не хотел его кусать и оставлять следы принадлежности, но теперь иногда целовал чужое лицо: обводил языком кончик ушка, оставлял крохотный красный след на щеке, скользил губами по линии подбородка. Однажды он проснулся утром, прижимая любовника к груди и целуя его лоб, и долго не решался оторваться или сменить позу. Он не знал, что происходит между ними, но это всё же было лучше, чем жить одному во дворце Мобэй-цзюня и смотреть на чужое счастье. Так прошёл месяц. Он продолжал управлять империей, и вспыхнувшее на юге восстание всё же потребовало его внимания. Ему пришлось уехать туда на целых четыре дня, и всё это время не спал и не ел. Он жестоко расправился с мятежниками и насадил голову их предводителя на пику рядом с телами его подчинённых, и ещё долго их трупы будут напоминать демонам о власти Императора. А едва закончив, открыл портал и шагнул в него. Он прибыл на Цаньцао много раньше обычного. Му Цинфан тогда проводил занятие с учениками, но при виде Ло Бинхе - не потрудившегося смыть пот и кровь, раздражённого, с горящими алым глазами и полыхающей огнём меткой во лбу - он немедленно закончил занятие и потащил полудемона в купальни Цаньцао. Там, среди ароматной пены и горячей воды, Ло Бинхе и набросился на горного лорда. - Я подозревал, что ты захочешь сразу, - ничуть не удивился Му Цинфан и сам снял одежду, скорее даже сбросил её прямо на мокрые доски, сразу же залезая к Ло Бинхе в бадью и устраиваясь у того на коленях. Ло Бинхе быстро опустил руки под воду, ощупывая упругие ягодицы, и наткнулся на основание нефритовой пробки, частого их помощника. Ло Бинхе выдернул её и сразу же заменил холодный и мертвый нефрит живой, горячей, пульсирующей плотью, и с уст Му Цинфана сорвался неожиданно громкий стон. Ло Бинхе на миг замер, но первая боль быстро прошла, и любовник сам насадился поглубже, расслабляясь и позволяя чужому органу как следует растянуть податливое отверстие. Они расплескали половину воды и едва не сломали бадью, но в итоге Ло Бинхе не стал доводить Му Цинфана до потери сознания в купальне, и впервые за всё время они кончили почти одновременно. Ло Бинхе теперь знал, что длительность сношения зависит только от его желания, и мог как отсрочить сияющий пик, так и приблизить. Он подождал, пока Му Цинфан не придёт в себя, они вместе закончили омовение и покинули купальни в куда лучшем настроении, чем заходили - пусть Му-шишу и стало неловко, когда он увидел красные лица адептов. В хижине Ло Бинхе приготовил им на ужин хорошо прокоптившегося за эти дни угря, тушёные овощи и ягоды в карамели, и вскоре на столе не осталось ни крошки. А после ужина Му-шишу вдруг зевнул, и Ло Бинхе начал клевать носом, и их ежедневный ритуал был нарушен: они просто разделись и легли спать, прижавшись друг к другу спинами. В снах Ло Бинхе не было Му-шишу. Но в них не было и шицзуня.