Viridian

Изуку расхаживал в маленьком фургоне, который он называл домом. Кейго смотрел на него, крылатый герой был еще кое-где перевязан бинтами после его выписки из госпиталя накануне. Самое главное, сегодня была суббота — день встречи, на которой он покажет себя путешествующим во времени 44-летним мужчиной, который также оказался их 15-летним учеником и линчевателем, ставшим героем, на которого мир, казалось, положил глаз. Понятно, что он немного нервничал. Они либо поверят ему и помогут, либо он пожалеет, что не смог отменить то, что собирался сделать, когда они, смеясь, вышвырнут его из комнаты и позвонят на ферму счастья. Он сжал ожерелье. — Расслабься, Зуккун. Я здесь с тобой. Кроме того, ты возьмешь с собой не только ожерелье. — Кейго положил руку ему на плечо. — В этом месте нет нужды прощупывать дыру, оно и так еле держится. — Эй! Мой дом в полном порядке… — Он сделал паузу, чтобы хлопнуть панелью по стене, откуда она выскочила. — Стабильно, спасибо! — Кейго посмотрел на него равнодушным взглядом. — Хорошо, так что это работа в процессе. Но жить можно. — Пригодно для жизни и безопасно для жизни — это две разные вещи, братан. — Это еще не вызвало у меня столбняка~ — Этого все еще не должно быть там. — Кейго застонал. — Клянусь, если ты не переедешь ко мне, я сегодня скажу UA и заставлю их построить общежитие. — МАМА, НЕТ! — Мама, да. — Кейго скрестил руки. — Но UA заберет мое саке! — Изуку заплакал. — У тебя все еще есть это?! НИКАКОГО АЛКОГОЛЯ, ПОКА ОНО НЕ ЗАКОННО! — Оно законно! — Изуку высунул язык. — Не в этой временной шкале, ты не взрослый. — Хорошо, как угодно. — Изуку фыркнул, сделав мысленную пометку спрятать несколько бутылок с алкоголем в разных местах города (и UA), чтобы Кейго их не забрал. — Не напрягайся. Если они тебе не поверят, у нас все еще есть Ханаби. — напомнил ему Кейго. Ханаби была знакомой Кейго, которая была в долгу перед ним. У нее была самая любопытная причуда: переулок воспоминаний. Она могла втянуть других людей в чью-то память и заставить их всех пережить это от третьего лица, как зрителей. Изуку не терпелось проанализировать это, тем более что оно работало, несмотря на причуды, изменяющие память. Она была психиатром и часто работала с полицией. Ее причуда будет работать точно даже на том, у кого была изменена память или чьи воспоминания были подавлены. Он хотел знать подробности, но ему еще предстояло встретиться с девушкой, о которой идет речь. Он надеялся, что ему не придется. Это был абсолютно крайний вариант. В конце концов, он не хотел травмировать всех. Или… повторно травмировать их? Без разницы. В любом случае, теперь вопрос заключался в том, как это сделать… Айзава, вероятно, уже подозревал его, по крайней мере , в том, что он знает Виридиана, если не делает того же вывода, что и Тодороки, о том, что он связан с ним самим (и он был прав, Кейго хохотал до упаду , когда Изуку рассказал ему об обвинении Тодороки). Он посмотрел вниз, когда зазвонил его телефон. Назовите его параноиком, но он подсунул трекер в телефоны героев Айзавы, Цукаучи и Кейго (или рабочий телефон в случае Цукаучи) — то, что они везде брали с собой. Таким образом, несмотря ни на что, он мог бы найти их, если бы они попали в беду. И Айзава был в движении. Но он уходил от UA. Брови Изуку нахмурились. Это было неправильно… где он был…? Дадзава: Виридиан, я собирался попросить тебя забрать Мидорию, но я сделаю это сам. Я хочу дать ему домашний чек. Я знаю, ты сказал, что он в безопасности дома, но мне нужно убедиться. Я думаю, мы уже установили, что ты не всегда узнаешь беспричудную дискриминацию как таковую. О, дерьмо . — Кейго? Он посмотрел на своего брата. — Как ты думаешь, как быстро мы сможем долететь до дома моей матери? —Я бы сказал, около десяти минут или меньше, а что? — Кейго бросил на него подозрительный взгляд. Изуку показал ему телефон. — Потому что Айзава направляется к тому, что он считает моим домом. И Инко действительно не хочет меня видеть, я уверен. — Дерьмо. Держись, Зуккун! — Кейго встряхнул крыльями, когда они выбежали наружу. Изуку позаботился о том, чтобы захватить свои вещи. - Ну, это лишь один кот из мешка.

***

Шота не знал, чего он ожидал, когда постучал в дверь дома Мидории. Женщина, которая стояла перед ним, была поразительно похожа на его Проблемного ребенка. У нее было худощавое телосложение, длинные зеленые волосы и мерцающие зеленые глаза. — Привет? — Она наклонила голову, растерянная. — Привет, я Айзава Шота, классный руководитель вашего сына. — Он ответил, но женщина выглядела еще более растерянной. — Мой сын…? — В ее глазах мелькнуло… неужели это замешательство было в ее глазах? Разве Мидория не сообщил ей о своем посещении UA? Он действительно надеялся, что просто не облажался и не усугубил возможную ситуацию с насилием. Шота собирался что-то сказать, когда шаги эхом раздались на бетонной лестнице, ведущей в квартиру. Он повернулся и увидел, что его Проблемный Ребенок слегка задыхается. Малыш остановился, увидев в дверях свою мать. — М-Инко. — Мидория вздрогнул. Женщина мгновение смотрела на него, как будто не узнавая его. — О, Изуку. Мне жаль, что я не была дома, много, в последнее время. Боже мой, я даже не спросила, в какую среднюю школу ты поступил. — Она мягко улыбнулась ему, но здесь определенно что-то было не так. Мидория фыркнул. — Я попал на геройский курс в UA. — Ну же. Не лги, особенно перед гостем. Мы оба знаем о твоем… состоянии. Состоянии? Она имеет в виду его Беспричудность? Шота почувствовал, как в нем вспыхивает гнев. — Меня зовут Айзава Шота, я учитель в UA. Ваш сын — мой ученик, я преподаю Героику 1-А. Он вошел, отметив с небольшим самодовольным удовлетворением, как женщина вздрогнула от информации. — 1-А… UA…? Но… он беспричудный? Героизм слишком опасен для кого-то вроде него. — Она протестовала. Что-то в ее тоне делало его натянутым. Как будто ее беспокойство не было искренним. — Даже не делай вид, что тебе не все равно. — Мидория покачал головой. — Ты ужасная мать, ты знаешь это? Шота дернулся от стали в голосе своего ученика. Женщина, видимо, тоже этого не ожидала. — Слушай сюда, Изуку. Я твоя мать, и ты не будешь так неуважительно относиться ко мне. — Какая мать даже не замечает, что ее сына нет уже больше года? — Мидория сплюнул, сверля взглядом. Разочарование окрасило его тон. — Я имею в виду, я знал, что тебе все равно, но это новый минимум. Я думал, ты хотя бы заметишь. От этой новой информации у Шоты закружилась голова. Это выглядело как случай серьезного пренебрежения. И… неужели Мидория сбежал? Где он остановился? И почему, черт возьми, Виридиан не сказал им?! Мидория Инко какое-то время нервно смотрел на Шоту. — Не ври, я приготовила твой любимое блюдо вчера вечером на ужин. — О, ты что, сейчас? Ты хоть помнишь, какая у меня любимая еда? — Конечно знаю, я твоя мать. Это Кацудон. — Это не Кацудон с тех пор, как мне исполнилось семь. — Мидория вздохнул. — Слушай, просто… не надо. Даже не беспокойся, больше. Не то, что бы ты это делала с самого начала. — Мальчик одарил свою мать самым измученным выражением лица, которое Шота когда-либо видел на детском лице. Он был утомлен и полон чувства покорности. — Знаешь… я думаю, что какая-то часть меня все еще питала надежду… что, может быть, ты действительно заботишься о таком беспричудном ребенке, как я. Но похоже я ошибся. Снова. Шота почувствовал завершенность в тоне своего ученика и мягко положил руку ему на плечо. Он оглянулся на женщину в дверном косяке, когда уводил своего ученика. Она выглядела так, будто ее ударили, но что-то было в ее глазах. Возможно, здесь было что-то еще. В любом случае, он собирался подать на нее в суд с Цукаучи за пренебрежительное отношение к ребенку, но сейчас у него были более насущные дела. Как только они вышли из комплекса, он посмотрел на своего ученика. — Ты убежал. — Где-то в начале третьего года средней школы. — И ты живешь?.. Малыш вздохнул. — Я думаю, нет никакого способа обойти это, не так ли? — Нет. — Берег Дагоба. — Шота остановился. — Свалка? — Даже Виридиан должен был понять, что это неправильно, вне зависимости от того, беспричудный он или нет. Так почему… почему он не сказал им? Если только… Виридиан действительно был отцом Мидории. В таком случае, они оба жили на свалке? — Я хочу, чтобы ты знал, что можно многое спасти в этом месте. — Его Проблемный Ребенок фыркнул. Но подождите… разве Ястреб не сказал, что проводит время у Мидории? — Если вас интересует Ястреб… Я попросил его никому не рассказывать. У меня есть свои причины, ясно? У меня есть могущественные враги, и я не могу подвергать его опасности, оставаясь с ним. — Более могущественные, чем Лига Злодеев? Мидория фыркнул. — Я уверен, что это будет иметь смысл после этой встречи. Встреча. Шота солгал бы, если бы сказал, что ему не более чем любопытно. Даже директор Незу не смог разгадать загадку ребенка, идущего рядом с ним, что было в меру ужасающим. Он задавался вопросом, сколько головной боли у него будет к концу этого. Они ехали утренним поездом молча. Мидория смотрел в свой телефон, но не пролистывал несколько минут. Ребенок по понятным причинам нервничал и, вероятно, был потрясен их предыдущей встречей с матерью. — Слушай, Мидория. — Он тихо заговорил, и эти ярко-зеленые глаза повернулись к нему. — Что бы ни случилось на этой встрече, знай, что я на твоей стороне, хорошо? Я буду здесь для тебя. — Если ты мне поверишь. — Шота никогда бы не признался в этом вслух, но недоверие ребенка к нему причиняло боль. — Я поверю тебе. Обещаю. — Он оказался вовлеченным в гляделки. Он чувствовал себя незащищенным, как будто Мидория судил его душу, определяя его ценность. Это, мягко говоря, нервировало. — Я очень надеюсь, что ты это сделаешь, Шо. — Его глаза были несколько остекленевшими и расфокусированными, но не совсем в стиле воспоминаний. Он как будто что-то вспоминал. Шота был настолько поглощен тайной своего ученика, что чуть не пропустил их остановку. — Пора выходить, Проблемный Ребенок. — Он нежно взъерошил волосы мальчика, чем вызвал у мальчика удивленную улыбку. Мидория быстро последовал за ним, когда они вошли в UA, направляясь прямо к офису Незу. Мидория остановил его прямо перед дверью директора. — Сенсей? Мне нужно в туалет. Я скоро вернусь. Шота почти остановил его, но вспомнил, каким побежденным выглядел ребенок после разговора с матерью. Вероятно, ему нужно было немного времени, чтобы осознать это, прежде чем углубляться в свою травму. Он вздохнул. — Хорошо, но побыстрее. — Он вошел в кабинет один. Директор уже был там, наслаждаясь чашкой чая с Цукаучи и Ястребом, хотя Виридиана нигде не было видно. Он дернулся. Черт возьми, почему этот человек всегда опаздывал? — Мидория скоро присоединится к нам, он пошел в туалет. — Шота объяснил, прежде чем кто-либо успел спросить. Ястреб усмехнулся про себя, но Шота не успел спросить его об этом, когда вошел Виридиан. — Привет, Ви. — Ястреб небрежно поздоровался. —Кейго~ — Виридиан усмехнулся, подойдя и пожав руки герою. Ну, похоже, эти двое были в дружеских отношениях. Вероятно, они встречались в патруле или что-то в этом роде. У этих двоих, похоже, были похожие личности, и если Виридиан был родственником Мидории, то само собой разумелось, что они были близки. — А, Виридиан, я полагаю? — Незу улыбнулся. — Хочешь чаю? — Директор Незу. — Виридиан поздоровался. — И Сущий Мик. Да, я хотел бы чашку чая, спасибо. — А, хорошо. — Директор протянул Виридиану чашку. — Сейчас мы просто ждем Мидорию. Ястреб тихонько усмехнулся, но замаскировал это под кашель. Виридиан послал ему свирепый взгляд. — Прежде чем мы начнем, я… хочу вам кое-что рассказать. Мидории это знать не нужно. — сказал Виридиан. Говорил ли он с ребенком заранее? Если Виридиану было что сказать, и он не хотел, чтобы ребенок знал, то было бы логично, если бы он попросил ребенка придумать какой-то предлог, чтобы уйти, и как учитель, Шота услышал отговорку в туалет больше раз, чем должно быть законным. — Да? — Незу наклонил голову. — Обещаю, это связано с тем, почему мы здесь сегодня. — Что, мы наконец перешли к «трагической предыстории» или что-то в этом роде? — Шота закатил глаза. Обычно он не любил шутить, но у Виридиана было похожее чувство юмора. Он полагал, что это нормально, шутить со своим… другом. — На самом деле да. Цукаучи подавился кофе, а Виридиан спокойно сделал глоток чая, снова натянув маску, прежде чем снова заговорить. — И каким образом твое происхождение связано с травмой Мидории? — Незу подозрительно сузил глаза. — Во всех смыслах. — Виридиан ответил. — Но моя история… невероятна. Я знаю, что это прозвучит безумно, но… мне нужно, чтобы вы мне доверяли. — Что-то было в его глазах. Отчаяние. Какая-то душераздирающая агония, сводившая людей с ума. Одиночество, которое было таким острым, и горе, настолько сильное, что сердце Шоты сжалось, когда он увидел это в глазах своего друга. — Ты наш друг, Виридиан. — Цукаучи заговорил. — Мы доверяем тебе. — Конечно, мы тебе поверим. — Шота согласно кивнул. Незу и Хизаши молчали, но он чувствовал их любопытство. — Ты уже знаешь мой ответ. — Ястреб ухмыльнулся. — Итак… Вот в чем дело. Я на самом деле из будущего. Была пауза. Наверняка он шутит, да? Виридиан делал это часто. Но выражение его глаз и потрясение, отразившееся на всем лице Цукаучи, говорили ему, что он говорит правду. Виридиан вытащил тщательно переплетенную стопку бумаг, они выглядели старыми, и протянул их Незу. — Это чертежи проекта «Надежда» — машины времени, которую я построил вместе с Айзавой Шотой, моим хорошим другом. Шота вздрогнул от звука своего имени. — Мной? — Да, тобой. Ну, будущим-тобой. — Он глубоко вздохнул. — План состоял в том, чтобы мы с Шо прыгнули обратно вместе, но… он умер, защищая меня… умер, чтобы отправить меня обратно. Рука Хизаши взяла его руку, и Шота посмотрел на Виридиана в совершенно новом свете. Этот человек когда-то был его другом, и он умер, чтобы отправить его в прошлое… но почему? Зачем это было нужно? — Боюсь, мне все еще не хватает какой-то информации. — заметил Незу, перелистывая страницы. — Это, безусловно, осуществимо, учитывая материалы и расчеты, но я не понимаю, зачем это было нужно. — Во взгляде директора была какая-то резкость. — Изменение времени по неправильным причинам технически незаконно, хотя раньше это никогда не делалось в таких масштабах. Десять лет? — Вообще-то тридцать восемь. — признался Виридиан. Комната вздрогнула. — Даже горстка связанных со временем причуд, появившихся за эти годы… ничего подобного никогда не было… — Цукаучи замолчал, по-совиному моргая, глядя на линчевателя. — Если это незаконно, вы можете арестовать меня после того, как я убью Шигараки Томуру. Но я должен предотвратить будущее, из которого пришел. — Его кулак сжался. — Это личное? Или большая часть населения находится в опасности? В зависимости от ситуации, это может быть законно. — Цукаучи заговорил. — Шигараки Томура положит конец миру, каким мы его знаем. Города стерты с лица земли — миллиарды, а может и больше, мертвых. Я видел так много ужасных вещей. — Апокалипсис? — Хизаши задохнулся. — Ага. — Виридиан кивнул. — Я уже кое-что изменил, но пока он не умрет, это будущее все еще существует. Пока я не убью его и не помешаю ему получить Все за Одного, это будущее останется. Все за Одного... имя теневого злодея, правившего преступным миром. Если слухи, которые Шота слышал о нем, верны, он был злодейским эквивалентом Всемогущего — поистине ужасающая перспектива. — Все за одного?! — Цукаучи моргнул, прежде чем его взгляд сузился. — Значит, он жив. — Да, но реальную угрозу представляет его протеже — Шигараки Томура. Он может показаться ребячливым игроком — сейчас он им является, но он пугающе умен. — Виридиан сильно вздрогнул. — Он создал этих ному, у которых есть… особые атрибуты. Такие вещи, как скорость, сила, полет … Со временем они превратились в отдельный вид и обрели животный разум. Они нападали на любых людей, с которыми сталкивались. Я могу сосчитать по пальцам одной руки, сколько групп выживших я встретил, даже после… — он поморщился. — Просто дай мне понять это правильно. — Цукаучи глубоко вздохнул. Шота знал это чувство — это было много информации. — Ты пришел из будущего на тридцать с лишним лет, чтобы убить человека, который однажды уничтожит мир, унеся жизни бесчисленного количества людей. — Он сделал паузу. — Я прав? —Ага. Довольно много всего. — Виридиан кивнул. — Я знаю, это невероятно… но у меня… у меня есть доказательства. Шота моргнул. Доказательство было бы неплохо, потому что прямо сейчас это звучало как какая-то ебанутая сказка. — Шо дал мне их… Сказал, что это убедит тебя. — Виридиан немного приподнял маску и потянулся вниз по рубашке, чтобы потянуть ожерелье. На самом деле он был очень похож на Мидорию. Глаза Незу расширились, когда что-то встало на свои места, и Шота был немного напуган, потому что он никогда раньше не видел потрясенного Незу. — Я понял. — Незу усмехнулся про себя на мгновение, прежде чем раствориться в полном хохоте. — О~ Ты лишил меня удовольствия. — Виридиан надулся. — Расслабься, Ви. Все остальные по-прежнему в замешательстве. — Ястреб усмехнулся. Значит, крылатый богатырь все это уже знал. Он был немного обижен тем, что этому другому герою доверяли больше, чем ему и Цукаучи. Он проигнорировал Незу, который начинал успокаиваться, когда взял предложенное ожерелье. Только тогда он увидел, что сидит на другом конце этой цепи. Его рука потянулась к собственному ожерелью, спрятанному под рубашкой. Два кольца стояли рядом, одно с темно-фиолетовым камнем, а другое с ярко-зеленым.  «Навсегда в гармонии» была выгравирована на внутренней стороне, а кельтские узлы переплелись друг с другом по внешней стороне браслета. Тот, что с фиолетовым камнем, был покрыт запекшейся кровью и выглядел немного изношенным по сравнению с другим. Ни один из них не был убран в течение длительного времени. Хизаши ахнул рядом с ним. — Это… наши обручальные кольца? — Они оба подняли взгляды на Виридиана. — Да. — Он мягко улыбнулся. — Мне жаль, что я не смог защитить тебя тогда. Но клянусь, теперь я буду защищать тебя. Шота неохотно вернул кольца линчевателю, ставшему героем, который осторожно взял их с мягким взглядом. Он провел большим пальцем по кольцу Хизаши с несчастным взглядом. — Разве Мидория не задержался? — Внезапно Цукаучи заговорил. — Я имею в виду, я знаю, что это было много информации, очень важной информации, заметьте, но разве мы изначально не были здесь для ребенка? Ах, да. Это было правильно. Но теперь что-то новое начало вставать на свои места в его сознании. Мидория называл их Заши и Шо, и он был гораздо более искусным в бою, чем обычно. Он узнал ному без второго взгляда и упомянул о них во время боевых испытаний еще до того, как увидел его в USJ. Мидория уже встречался с ному, но отказался сказать им, где и когда. Он плохо общался со сверстниками, хотя это постепенно менялось между Хацумэ и Шинсо, и всегда был на взводе. У него было тяжелое посттравматическое стрессовое расстройство, и, похоже, он преследовал Шигараки Томуру. Кусочки головоломки были там все это время, но он никогда раньше не собирал их вместе. Его глаза расширились, когда Виридиан потянулся к своей маске. — О, да… об этом. Он соскользнул с маски, и сначала Шота не мог понять, что он видит. Пушистые зеленые волосы и ярко-зеленые глаза в обрамлении знакомой россыпи веснушек. Шрам от Шигараки был тем, что действительно закрепило это как реальность. С прерывистым дыханием Шота щелкнул последнюю часть головоломки на место. Мидория Изуку ухмыльнулся. — Я исправил клавишу 'фхцч'.