В ней было всё таким...

      Саша потирает глаза после пробуждения между тренировками. По старой привычке она делала это на одном из матов в зале. Через чуть открытые веки она видит Камилу, изучающую что-то, с слишком серьезным лицом, на экране смартфона.       — Интересно, — Саша старается не реагировать, поскольку ее мозг все еще находится в режиме сна, — Сааааш.       — Мне не интересно. Я ничего не слышу. Я сплю. — девушка отвернулась, вновь закрыв глаза, предварительно натянув на голову капюшон.       — Аня мне изменяла с парнем или с девушкой? — Валиева ударила Сашу по бедру ладонью, — У меня просто в последнее время появились кое-какие догадки. От пола этого человека зависит, насколько я близка к истине, — фигуристка потормошила Трусову, — Да, хватит притворяться! Скажи, с кем она мне изменяла!       — Блять! — Саша подскакивает на ноги, смотря на Камилу, — Да тебе она ни с кем не изменяла!       — Мне не изменяла? — Валиева падает на мат, который недавно был кроватью Саши, — Жесть какая-то…       — Я не так выразилась, Камил.       — Нет-нет, Саш. Не надо, видимо я была слишком слепой влюбленной дурой, чтобы не видеть перед своим носом очевидного. Получается, что все дело в девушке?       — Все дело в том, что Щербакова твоя дура, когда речь идет об отношениях, влюбленности и здравом смысле. — Саша улыбнулась, услышав хмыканье девушки, — Слушай, вот оно тебе надо, забивать этим голову в преддверие Олимпиады?       — Пожалуй, ты права, — Камила протянула руку, чтобы Саша помогла ей встать, — С Аней я буду разбираться на льду, сделаю все, чтобы победить ее.       — Правильно. Направь всю свою злость в спорт и соревнования, а твой принц или принцесса еще найдут тебя. Устанешь отбиваться.       — Заигрываешь со мной? — Валиева озаряет девушку хитрым прищуром, видит смятение на ее лице и не может сдержаться, чтобы не засмеяться, — Саша!       — Еще одна шутница…       — Да ладно, Марк, между прочим, очень хороший парень.       ***       — И ты вновь стала холодней, чем лед в Хрустальном…       Щербакова расхаживала по кухне, изредка что-то бормоча, вздыхая и закатывая глаза. Большую часть их беседы в этой квартире сопровождало молчание. От того Ане хотелось разойтись на крик. Или лечь и горько заплакать. Смешанные эмоции не давали ей покоя. Сначала Алена пишет в соцсетях и блоге приятные, дающие надежду слова. Потом, надевая маску холодной леди, равнодушно смотрит, сжигая все между ними своим молчанием.       Оказывается, не только слова могут болезненно ранить. Намного хуже от тишины, в то время, как сердце кричит.       — Я ошибалась? — Аня опирается на спинку кухонного стула, встав напротив девушки. В ответ все такая же тишина, лишь взгляд со стены наконец-то перевели на собеседника, — Знаешь, ты меня так бесишь! — со злостью выплевывает Щербакова, — Никогда не думала, что кто-то настолько может раздражать! Настолько сильно кого-то ненавидеть! — ее глаза стали блестеть, а дыхание от эмоций участилось. Алена улыбнулась, что еще больше начало бесить девушку, — И че ты лыбу давишь? Смешно ей блять.       — Продолжай, — Аня замечает, что взгляд из равнодушного превратился в заинтересованный.       — Ты просто меня бесишь. К этому даже добавлять нечего, — девушка сдувает волосы, которые начали щекотать лицу, — Я просто не понимаю, как можно быть таким сухарем. Как можно быть такой беспечной, зная, что кому-то ты абсолютно небезразлична, дарить надежду. Для чего? Для веселья? Ну, блин, веселись! Смотри, до чего ты меня довела! Я тут ору как чокнутая! Я ненавижу тебя! Понимаешь? Ненавижу!       Алена встает и проходит к девушке, продолжая улыбаться. Если у нее был план довести до истерики железную Щербакову, то у нее все получилось прекрасно. Злость сменилась негодованием, непониманием.       — Повтори.       — Я. Тебя. Ненавижу. — Аню нежно целуют в губы.       — Еще раз, пожалуйста, — шепотом просит девушка в паре сантиметров от губ.       — Ненавижу… — еще один поцелуй, но теперь Аня уже была готова, ответив на него.       — Еще.       — Не могу… — Щербакова располагает руки на плечах, крепко вцепишь в них, — Так нечестно, — она мягко целует лицо девушки, — Я люблю тебя.       Алена отстраняется, продолжая изучать глаза Ани. Из ее легких вырывает сдавленный вздох, а руки трясутся. Она уже много раз успела подумать о том, что было с ними со сборов в Новогорске. Почему она, а ни кто-то другой. Почему сама бежала, сломя голову, на помощь Щербаковой. Почему давала этой игре затянуться. Почему бежала, когда надо было остановиться. Почему останавливалась тогда, когда надо было бежать.       И все же, отдельные проблески понимания начали постепенно складываться к концу осени. Там была только другая проблема. Раньше она не была уверена в себе, а после стала не верить Щербаковой.       — Как обычно. Конечно. — Аня разочаровано поджимает губы, отводя взгляд в сторону. Главным для нее сейчас было не заплакать. — Я дура.       — Я подумала, что это было глупое пари про олимпийское золото. — Алена еле успокаивает тремор в руках, потянув за толстовку девушку к себе, — Мне это золото от тебя не надо, чтобы любить.       Пока девушка приходила в себя от услышанного, ее тело крепко сжали, а лицо, шею покрывали поцелуями. Алена делала все не спеша, наслаждаясь каждым прикосновением губами к открытым частям тела. С губ Ани сорвался первый стон, больше напоминавший по звучанию выдох от усталости.       — Устала? — заботливо спросила Косторная. В ответ кивок и растерянность в каждой эмоции, что изредка пробегала по лицу чемпионки мира, — Пошли.       Она завела девушку в свою комнату, помогла снять толстовку и легла, укладывая ее рядом. Набросив сверху одеяло, Алена прижала к себе Аню, поцеловав в макушку.       — Отдохни. Тебе надо поспать.       — Ты не уйдешь?       — Никуда я от тебя не денусь, — поцеловав в щеку, Косторная позволила Ане расположиться удобнее, и обняла.       ***       Как бы сильно Валиева не пыталась сосредоточиться на тренировках и учебе, из мыслей все равно не выходила Щербакова и слова Саши про измену. Она не может поверить и принять этот факт. Она не может представить, что все это время ее водили за нос. Не хочет думать о том, что все это время на ее глазах Аня…       Та самая Аня, в которой все было таким…       — Все было ненастоящим и лживым.