***
С большим волнением ожидаю читателей в холле отеля. Вечеринку по случаю моего дня рождения организовывают в соседнем зале, что показалось мне очень удобным. На мгновение думаю, что никто так и не придет подписать у меня книгу, но к назначенному времени в двери ломятся несколько десятков людей, и мое тело покрывается мурашками от предвкушения. С улыбкой встречаю каждого читателя и подписываю экземпляр книги. Все это для меня в новинку, но я так быстро втягиваюсь в процесс, что нахожу нужные слова для каждого. Я и представить не могла, что «Услышь меня», книга про школьный буллинг и первую любовь, будет пользоваться таким успехом! Время пролетает незаметно и скоро близится к вечеру. Хазал с Айше давно выглядывают из зала и бросают недвусмысленные жесты присоединиться к ним. Не вглядываюсь в толпу, но подмечаю, что остается около двадцати человек. Вежливо соглашаюсь принять каждого. — Уделите мне пару минут? — спрашивает очередной гость. — Да, конечно! Что для Вас напи… Поднимаю голову и застываю. Передо мной стоит Канат и протягивает мою книгу. Он совсем не изменился, только волосы уложены по-другому. Смотрит на меня, совсем как годы назад. Неужели Хазал не зря упоминала его? — Канат… Ручка выпадет из моих рук на пол. Тянусь за ней и ударяюсь лбом. Канат вместе со мной наклонился за ручкой и теперь тоже держится за лоб. Наши взгляды пересекаются, а мысли, наверняка, рисуют картинку из прошлого. Понятия не имею, сколько проходит времени, прежде чем мы снова встаем. Если судьба и играет с нами, то новых правил она не придумывает: наши браслеты зацепились. Не знаю, почему я до сих пор ношу свой. Быть может, как напоминание о том, что даже самый близкий и любимый человек может предать. — Серьезно?! — нервничаю я, одергивая свою руку. — Возьми! Он мне не нужен! — расстегиваю браслет и оставляю его на руке гостя из прошлого. — Эким, мы можем поговорить? — не отступает Канат. — Нет! — на автомате отвечаю я, отворачиваясь. Чувствую его руку на своем плече. Вмиг становится так тепло, как не было слишком много лет. — Любимая! Я сдержал слово, данное твоей матери, — шепчет он за моей спиной. — Теперь мы сможем быть вместе! — Вместе? — скрипит мой голос. — Никаких «мы» нет уже много лет, Канат! Ты бросил меня, едва закончив школу! — выговариваюсь я, оттащив его за рукав. — Едва узнав, что я могла быть беременна от тебя! Если бы не этот дурацкий ложный тест! И у тебя хватает совести приплетать мою маму? — Когда я встретил только госпожу Неше на свадьбе Хазал… Я обещал дать тебе доучиться. Дать тебе свободу. Но я был там. Был на твоем выпускном два дня назад и видел в твоих глазах то же самое, что и в своих! Эким, ты ведь все еще любишь меня?! Признай это, — обрушивает он на меня. — Нет, — мотаю я головой. — Я тебе не верю. Этого не может быть! — А мои письма? Неужели они не дали надежду на то, что у нас все получится? — К-какие письма? Какие письма, Канат? — почти скулю я. — О чем ты? — Ты все-таки не получила ни одного, — доходит до него, и он замолкает, переводя взгляд на улицу. — Я не знаю, о чем ты говоришь, но лучше уходи. Тебе здесь не место, Канат. Никогда не думала, что скажу это. Горькое осознание приходит ко мне, когда я смотрю на закрывающуюся дверь. Вздрагиваю от того, как она хлопает. Что-то хлопает и внутри меня, отчего сердце начинает колоть. Уж оно-то знает, что я поступила неправильно. Нахожу в зале маму и плачу навзрыд, когда она рассказывает мне правду. Правду о том, что умоляла Каната оставить меня в покое хотя бы на несколько лет. Что ей надоели мои страдания, которые мешали получить профессию мечты. А я ведь тогда так надеялась, что Канат вновь окажется на пороге моего дома! Да, я сбежала от него, но, глупая, надеялась!***
Еду в наш бывший дом. Если письма на самом деле существуют, то они могут быть только там. Моя ладонь скользит ко рту, когда новая хозяйка квартиры выносит небольшую коробочку с белыми конвертами. Поднимаюсь на террасу и принимаюсь читать.«Моя дорогая Эким! Я никогда не писал писем, поэтому даже не знаю, с чего их начинают. Но знаю одно: я бы хотел сейчас быть рядом с тобой, чтобы сказать эти слова и видеть твою реакцию. Каким идиотом надо быть, чтобы подумать, что ты избавилась от нашего ребенка? Вот скажи мне… К сожалению, я понял смысл твоего сообщения только тогда, когда узнал, что ты вовсе не была беременна. Я бы сам с собой не захотел общаться после того, как уехал и бросил тебя с этим. Поэтому дал нам время. И надеюсь, что ты все же ответишь мне, потому что простила и любишь меня так же, как и я тебя. Нам пришлось уехать из-за отца, выбросить все телефоны и поменять электронные почты. Не прошло и дня, чтобы я не винил себя в том, что оставил тебя. Возможно, ты согласишься приехать ко мне на некоторое время. У меня есть одна безумная идея, как уладить этот вопрос. Как никогда жду твоего ответа, любимая.»
Смахиваю слезу, которая падает на бумагу, и открываю следующее письмо.«Милая Эким! Я заканчиваю первый семестр в университете Брюсселя. Моя мечта осуществляется на глазах — я буду строителем. Учеба дается легко. Но все свободное время мои мысли заняты только тем, что однажды я вернусь в Стамбул и увижу тебя. Возможно, мое первое письмо или твой ответ на него затерялись, поэтому скажу еще раз — я очень сильно люблю тебя и хочу, чтобы мы были вместе как можно скорее. Я так сожалею, что не могу связаться с тобой никаким другим способом! Представляешь, у меня даже имя другое. Кстати, я только сейчас подумал, что ты могла просто выбросить письмо от какого-то неизвестного Джанера. Надеюсь, ты все же откроешь это.»
Сминаю письмо в руках, захлебываясь в слезах. Потом одумываюсь и продолжаю читать.«Дни летят с бешеной скоростью. Не перестаю думать о нашей скорой встрече. Мама сказала, что мы можем прилететь в конце учебного года. Это всего через несколько месяцев! Я немного взволнован, потому что прямо сейчас Азиз читает письмо от Лейлы и находится на седьмом небе от счастья. Но она учится в Италии, как и мечтала, приняв нашу помощь. Как же я хочу тебя увидеть…»
Следующие несколько писем я почти не вижу из-за потока слез, но читаю залпом все.«…Знаю, что ты не можешь поступить со мной так жестоко, что не ответишь ни на одно письмо, если оно все-таки попадет к тебе в руки…»
Открываю последнее. Обращение ко мне бросается в глаза. Уже нет дорогой, милой, любимой Эким. Есть просто Эким. И это убивает меня. Понимаю, что время не вернешь и уже ничего не исправишь, но хочется стереть боль Каната при написании этих строчек. А пока стираю слезы рукавом и продолжаю читать.«Здравствуй, Эким! Хочу тебе признаться: я перевернул весь Стамбул, но не нашел тебя. У меня получилось прилететь на свадьбу к Хазал. Только ты была тому причиной. А она, даже если и знала, не выдала тебя. Не сказала о тебе ни слова. Не хочу думать о том, что у тебя может быть своя семья. Муж. Даже ребенок. Не знаю, зачем продолжаю писать эти странные письма, которые ты не читаешь. Но мне так легче. Это стало, своего рода, терапией для меня. Я был на развалинах нашей школы. Знаешь, о чем подумал? Вот закончу учебу, вернусь домой и отстрою эту чертову школу с нуля. Построю обычное здание для обычных детей. Открыть тебе секрет? Я мечтаю, чтобы однажды крыльцо этой новой школы переступил наш ребенок. Безумно, да? Не думаю, что когда-нибудь это письмо попадет в твои руки, вот и пишу всякую ерунду. Точнее, свои несбывшиеся надежды. Прошу тебя, не обижайся на меня и не держи зла. А это письмо, обещаю, последнее. Не буду больше доставать тебя ни письмами, ни мыслями, ни снами. Береги себя, любимая.»
Ворох писем летит на пол, а я оседаю на колени рядом с ними. Рыдания не остановить, да я и не пытаюсь. Канат вновь залез в мое сердце, расковырял его до крови и исчез. Пытаюсь собраться с мыслями, но ничего не получается. Не могу связать и двух слов. Все это время… Боже… Закрываю рот руками, чтобы не кричать от боли слишком громко. Все, что я пыталась заглушить, — вырвалось наружу. Я так сильно люблю Каната Гюная, что не могу ни злиться, ни обижаться, ни радоваться, ни волноваться. Все эти чувства уступают место одному — любви. Но когда я неизменно тянусь за телефоном, не в силах остановить слезы, то на меня обрушивается губительное осознание: я не знаю, где искать любимого. Не знаю, где остановился Канат. Не знаю, остался ли он в стране. Не знаю, нужно ли ему знать, что письма, наконец, дошли до адресата. Закрываю глаза и думаю. Ищу все ответы в своей голове. Одна безумная мысль не покидает меня. Почему-то кажется, что я права. Подбираю все письма до одного и бегу к машине. Нарушаю несколько правил дорожного движения, но оказываюсь у маяка уже через несколько минут. Поднимаюсь, перескакивая через ступеньку. Мое сердце бьется так же сильно, как в первый раз, когда мы оказались здесь с Канатом. Я так сильно хочу, чтобы он был здесь, что другого варианта просто не существует. Но никого нет. Останавливаюсь и оглядываю полумрак. Меня захлестывает вселенская грусть. Я впервые не знаю, что делать. Старые слезы еще не высохли, а новые опять подкатывают. Вокруг пустота, как и внутри меня. Не знаю, сколько стою на месте, обхватив себя руками и зажмурив глаза. Будто если я их открою, то Канат вмиг окажется передо мной. Мне терять нечего — это мое единственное желание на день рождения. — Канат, — шепчу я тихонько, — пожалуйста, будь рядом. Всхлипываю от безнадежности и глотаю собственные слезы. На этот раз я окончательно все испортила. Мы больше не увидимся. — Что же ты наделала, Эким?! — еле слышно произношу я, опуская голову. — Говоришь сама с собой? Это срабатывает, я пробовал. Глаза резко открываются. Забываю, как дышать, слыша такой знакомый и родной голос. Боюсь обернуться и убедиться, что это сон. — Канат… — Думала, от меня так легко избавиться? Он грустно улыбается, стоя непозволительно далеко. Уверенно сокращаю это расстояние и протягиваю руку к его щеке. Его губы приоткрыты, а грудь часто вздымается — он торопился успеть сюда так же, как и я. Не раздумывая, тянусь вверх и накрываю желанные губы своими. Мир переворачивается от нахлынувших эмоций. Канат отвечает с прежней страстью, и я усиливаю напор, запуская ладонь в кудрявые волосы. Его рука скользит по моей спине и крепко сжимает меня за талию. Мои тщательно скрываемые за маской равнодушия чувства вырываются наружу. Как часто мне снилась наша долгожданная встреча! Столько же мои бравшиеся из ниоткуда надежды разрушались об одинокую реальность. Ни учеба, ни подработка, ни Хазал никогда не отвлекали меня настолько, чтобы я могла забыть Каната. Его запах, его улыбку, его смех, его пронзительный любящий взгляд, его горячие объятия. Молюсь, чтобы этот образ не рассыпался прямо передо мной. Осторожно отстраняюсь и смотрю на него, пытаясь отдышаться. Наш поцелуй, определенно, был реален. — Ты здесь… Канат кивает в ответ, улыбаясь уголками губ. — Не мог уехать, не попрощавшись с этим местом. — Ты больше никуда не уедешь, слышишь меня? — говорю ему, прижимаясь щекой к груди. — Можно узнать, что заставило тебя поменять мнение насчет меня? — выдыхает Канат, не выпуская меня из рук, как маленькую пташку. — Я прочла твои письма. Их сохранила новая хозяйка квартиры, которую мы с мамой продали на следующий день после выпускного, — быстро проговариваю я, потому что не хочу больше терять ни минуты. — Канат, мне так жаль, — голос срывается на шепот. — Я предполагал что-то такое, но все равно продолжил писать. Не знаю… Мне казалось, так мы с тобой общаемся. — Мы потеряли столько лет. — Не говори так. Я люблю тебя так же, как и прежде. — А я тебя. Ноги подкашиваются от нового поцелуя. Мы снова вместе. На этот раз я не упущу свое счастье. Мое желание сбылось. Время загадывать следующее. Время любить.