Золушка

В далеком-далеком королевстве в большом городе с покатыми черепичными крышами жил доктор со своей семьей. Жена его умерла, и он женился второй раз на дочери генерала. Врач надеялся, что мачеха заменит его сыну мать, ведь у нее было двое своих сыновей. Но заменить она могла разве что отца, так что забота о хозяйстве сразу же легла на плечи детей и мужа. Сын доктора Миккеля, Эмиль, такой же золотоволосый, как и отец, очень не любил грязь. — Это что, зола?! — с ужасом отшатывался он от совка, на котором возвышалась горка пепла, и наотрез отказывался чистить камин. Поэтому соседские дети и сводные братья звали его Золушкой. Впрочем, выносить помои он тоже отказывался. Но ему приходилось мыть пол и посуду, из-за чего Золушка искренне считал, что его эксплуатируют. — Держат за прислугу, — вздыхал он, но готовящий на всю семью отец оказался бессердечен к страданиям сына. Правила их королевством старенькая королева Энси. И ее очень беспокоило, что наследница престола принцесса Туури все время проводит за чтением книг. — Что мы можем поделать? — разводили руками ее родители. — По портретам ей не понравился ни один заморский принц. — Сама не сделаешь — никто не сделает… Не нужен нам этот заморский, — патриотично решила королева-бабушка и объявила бал. Во все города и села королевства поскакали герольды и объявили: на грандиозный бал во дворец приглашаются все холостые юноши от восемнадцати до тридцати лет, из которых принцесса выберет (или упрется и не выберет) себе мужа. План хитро отсеял всех слишком бедных, чтобы сшить новый камзол, проживать в столице или добраться до нее и нанять собственный выезд. Не пропустить всех выглядящих недостаточно состоятельно поручили королевской страже. Приданного генеральской дочки и доходов врача хватило на то, чтобы нанять лошадей, коляску и справить новые костюмы всем трем сыновьям. Тем более, что старые уже не были им впору. — Мы ни разу не бывали во дворце! Интересно, какой он! — фонтанировал энтузиазмом и восторгом высоченный Рейнир, пока матушка заплетала его длинные рыжие волосы в сложную косу. — Нет, мам, веснушки замазывать не надо. Зачем это делать? — Чтобы ты не походил на простолюдина, — ответил Эмиль, примерявший свой новый костюм. Тот идеально подходил к его золотым волосам и голубым глазам. — Но если поеду я, остальные могут остаться дома. — А ты едешь не потанцевать и посмотреть на праздник? — спросил его отец. Он как раз пытался выудить из-под кровати своего второго пасынка, не желавшего никуда выходить. — Я еду занимать лучшее место в обществе,— одернул Эмиль полы камзола, задел совок с золой и опрокинул на новый костюм. Пока Эмиль и его родители пребывали в ступоре, Рейнир и Лалли разбежались в разные стороны, не признаваясь, кто забыл вынести золу. — Как я поеду на бал в грязном костюме? — убивался Эмиль, тщетно пытаясь очистить камзол. — Ну-ну, не переживай так, будет другой бал, — попытался утешить его отец. — Такого — не будет. — Возьми менее новое платье, — заглянула мачеха в его шкаф и обнаружила, что старая одежда пошита на кого-то толстого. — Я из них вырос, — покраснел Эмиль. — Не очищается. Все пропало! — в отчаянии бросился он лицом на кровать. Отец сочувственно потрепал его по голове, не в силах ничем помочь, и повез на бал пасынков. Мимо окон дома проезжали кареты с нарядными молодыми людьми, а Эмилю только и оставалось, что в лежать в темноте наступившего вечера и плакать в подушку. — Кхем, — раздался голос в его комнате. Эмиль вскочил и спросил. — Кто здесь? Свечи зажглись сами собой, и Эмиль увидел хмурого мужчину в причудливом плаще. — Вор? — неуверенно предположил Эмиль. — Я твой крестный фей,— ответил мужчина. — Прилетел, чтобы отправить тебя на бал. — А что, у вас есть карета, кони и новый камзол? — зло спросил Эмиль. Фей кинул ему грецкий орешек в лоб, чтобы не огрызался. Орешек упал на пол, раскрылся, и из него выпал красивый камзол и новые сапоги с блестящими пряжками. Намного лучше тех, что сшили Эмилю родители. — А теперь сделаем карету, — без доброй улыбки фей прошел на огород и постучал волшебной палочкой по самому большому патиссону. Патиссон принялся расти и расти, пока не стал размером с настоящий экипаж. Вместо кожуры он покрылся лаком, а мякоть превратилась в мягкую обивку. Фей махнул палочкой в сторону притаившихся в ботве садовых вредителей сумеречников, и они превратились в породистых рысаков. Махнул в сторону пса — и тот превратился в кучера в дорогой ливрее. — Где же вы раньше были! — в сердцах воскликнул Эмиль. — Я уже приходил однажды, чтобы одарить вас троих высоким ростом, — спокойно ответил фей. — Что-то не заметно… — И ты мне нагрубил. — Извините! — Поздно. — Но Лалли не выше меня. — И Лалли тоже, — недовольно ответил фей. — В полночь карета превратится в патиссон, так что ты бы поторопился. Пока Рейнир не поразил принцессу дружелюбием и ростом. Фей взмахнул волшебной палочкой и исчез в ворохе звездочек. — Скорее! — крикнул Эмиль кучеру и вскочил в карету. — Нельзя терять ни минуты! Экипаж понесся по улицам города ко дворцу. А там уже давно гремел бал. Лакеи в золотых ливреях разносили напитки и закуски, лавируя между гостями, играла музыка, под сводами разносился гомон и смех. Такого количества молодых людей дворец еще не видывал. Чтобы бал походил на бал, а не выставку породистых женихов, во дворец допустили сестер претендентов, и они успешно прореживали их ряды, уводя женихов прямо из-под носа принцессы. Саму принцессу бал не радовал. — У меня отвалятся ноги, если я потанцую с каждым! — пожаловалась она королеве-бабушке. — И как я могу выбрать мужа, по внешности? Или, может, по размеру ноги? — Может ты влюбишься с первого взгляда, как я когда-то, — мечтательно предалась воспоминаниям суровая бабушка. — И где же мой дедушка? — недоверчиво спросила принцесса Туури. — Потом как-нибудь расскажу, — спохватилась королева-бабушка. — А ну, иди к гостям и смотри старательно! — Смотри, смотри… Как будто по лицу можно что-то понять! — пробурчала принцесса Туури. Она потанцевала с двумя кавалерами, поговорила с тремя дюжинами и сбежала из бального зала в библиотеку. Эту комнату во дворце принцесса любила больше всего, ведь в ней ее ждало так много книг о далеких землях! Принцесса любила читать и рассматривать дорогие раскрашенные иллюстрации с неведомыми птицами и диковинными животными. Но в любимую библиотеку принцессы тоже уже набились женихи из меланхоличной породы, любившие тишину и уединение. Кроме одного. Он сразу же бросался в глаза, выделяясь среди присутствующих: высокий, с длинной рыжей косой и широкой улыбкой. Он крутил глобус и громко что-то рассказывал бледному юноше нелюдимого вида. — Ах, мой идеал! — схватилась принцесса Туури за грудь, в которой затрепетало сердце. В это время ко дворцу подъехала карета Эмиля. Он на одном дыхании взбежал по ступеням, поправил золотые волосы и вошел в залу, сияя во всем своем великолепии. — Кто это? Это принц? — зашушукались родители и сестры женихов. — Уберите его кто-нибудь, пока он не попался на глаза принцессе! — И где принцесса, с которой я должен потанцевать? — спросил Эмиль у лакея. Лакей на всякий случай поклонился, не зная, кто перед ним, и попросил немного подождать. Принцесса действительно возвратилась в залу очень скоро. Под руку с Рейниром. — Но вон тот юноша больше похож на принца, — показала королева-бабушка веером на блистательного Эмиля. — Зато с этим у нас столько тем для разговоров! — с восторгом вцепилась принцесса Туури в локоть Рейнира. — А это ведь самое главное! Королева-бабушка взмахнула рукой, подавая сигнал. Зазвучали трубы. — Приветствуйте принцессу Туури и ее жениха, Рейнира! — громко объявил старший герольд. Отвергнутые претенденты и их разочарованные родственники жиденько зааплодировали. Эмиль схватился за сердце. — Мой брат! Как он мог! — в слезах Эмиль выбежал из зала, столкнувшись с несколькими людьми и потеряв на лестнице сапог. В своей обиде Эмиль даже не подумал о том, чтобы поискать графскую дочку. Он вскочил в экипаж и вернулся домой. С двенадцатым ударом часов его карета превратилась в патиссон, а кони — в назойливых паразитов. Только камзол и один сапог остались Эмилю на память о бале. Без сил упав на кровать, юноша заснул. — Эмиль! Эмиль! — разбудили его крики вернувшейся мачехи. — Ты слышал, что случилось на балу? — Рейнир стал принцем, будь он неладен? — буркнул заспанный Эмиль, распахивая дверь спальни, которую делил с братьями. — Да, а потом сбежал вместе с принцессой! Их ищут, но, кажется, им удалось затеряться среди гостей, — прическа мачехи растрепалась так, словно она активнее всех помогала в поиске. — Подумать только, мы почти породнились с королями… Принцесса оставила записку: как и Рейнир, она давно мечтала путешествовать! — Нашли друг друга, — проворчал отец Эмиля. — Даже не знаю, что теперь будет. Не знала этого и королева-бабушка: других внуков у нее не имелось, а дети уже перешагнули тот возраст, когда можно завести нового наследника. — Может быть, вызвать крестного фея? — предложил сын королевы. — Он не заключает контракты на первенцев, так что младенцев у него нет. Я узнавала, — рассеяно ответила королева. — Фей посоветовал взять в семью кого-нибудь, больше подходящего на роль принца или принцессы. — И у вас есть кто-то на примете? — Да, искать нужно по горячим следам, — королева-бабушка вызвала начальника тайной стражи. Он преподнес королеве сапог. — Эта обувь слетела с ноги описанного вами юноши, когда он выбегал из дворца. Сапог сшит без ниток и гвоздей. По словам конюхов, лошади юноши разговаривали и требовали еды. А карета формой подозрительно напоминала патиссон. — Магия фей, — определила королева. — Идеально. Немедленно найдите этого человека! И снова гонцы поскакали по поручению королевы. В этот раз они везли с собой сапог. Они стучались в каждую дверь и требовали показать всех живущих в доме юношей. К счастью для гонцов, им не пришлось искать дальше окраины столицы. Всего-то пришлось для обойти кварталы аристократов и торговцев, пока не дошли до дома врача. — Лалли, Эмиль! — крикнула мачеха Сигрюн. — Гонцы королевы хотят вас видеть! — Наверное, Рейнира нашли, — буркнул Эмиль. Но гонцы показали его же сапог. — Королева Энси желает сделать своим внуком и наследником человека, которому придется впору этот сшитый феями предмет. И который сможет предъявить пару. — Секунду! — пробормотал Эмиль и сбегал за сапогом, пока родители безуспешно пытались впихнуть Лалли в обувку. Эмиль вышел к гонцам во втором сапоге и камзоле с бала. — Ты ж наша умница! — обрадовались до слез его родители. И Эмиль поехал во дворец к новой странице своей жизни.