«Да лучше я вовсе спать не буду, чем с такими снами.»
Он лёг назад всматриваясь в потолок. Что-то гудело в ушах. Сильно гудело. Это было невыносимо. Были слышны отрывки предложений, приглушённый смех и плач. Потолок начал расплываться, а голова сильно болеть. Это стало неожиданностью.«Я снова вспомнил, почему хотел умереть.»
Промелькнула мысль в голове и резко исчезла. Мысль перебили слёзы. Смех становился громче и невыносимой, как и шум на фоне. Плач теперь принадлежал ему. Кто-то смеялся над ним. Игрок накрылся подушкой и поверх этого всего одеялом пытаясь спрятаться. Так и вырубился.***
Конечно, на утро Кнайф был никакой, мало того ночь помнил совершенно приглушённо. Сам не особо понимал, что произошло, знал лишь то, что плечи болели. Почему плечи? Он крутился перед зеркалом пытаясь понять, что не так. Глаза заспаны, тело слабое. Он только проснулся, а энергии не было уже. И плечи. –Я это сам сделал?–Он оглядывал царапины на плечах, явно от ногтей. Крови не было, царапины не глубокие, но это не отменяет факт того, что это царапины, которые он сделал себе сам и главное этого не помнит,–Ну не шизик же я, чтобы вредить себе неосознанно, а? Хотя пошли сомнения. Решив, что на счёт этого пока заморачиваться не стоит, решил выйти на кухню. Сразу же проснулся аппетит.«Никогда так есть не хотел.»
Порции на него в последнее время никто не оставлял, её съедал либо Курасан либо тот, чью порцию съел Курасан. Рыжий всегда ел за двоих, иначе не наедался, но это на его фигуру никак не влияло, может потому что он очень активный? –Ё? Что-то осталось?–Он подошёл к фиолетику сзади с довольно неожиданным вопросом. –А? Кнайфи? Ты голоден? Ты поздновато проснулся. Извини, Курасан снова съел порцию Замазыча и ему отдали твою. Я не думал, что ты будешь завтракать. –По правде сказать, я тоже не думал. –А чо, мать готовить не научила?–Эти слова были из уст Пшики, которая тоже не так давно проснулась,–Честно сказать, у меня порции тоже не было. Не знаю, кто и куда её дел, но её просто не было. Не может же Курасан за твоих есть? Но тот уже её не слушал. Он снова вспомнил тот день. День, когда умер он. Конец апреля. Конец его жизни. Конец её жизни. –Хе-ей, ты меня слушаешь? Так ты есть хочешь? Там хлеб остался, может бутербродами перебьешься? Хреново конечно, что ничего не осталось, когда ты реально голоден резко стал, но что поделать. Передай спасибо своему другу. Она удалилась и Кнайф остался стоять один уже сомневаясь, что хочет есть. Тошнота. Кажется, его сейчас стошнит к чёрту. Но голод не пропал. Это такое странное ощущение, когда вроде тошнит, но есть хочется, и такое отвратительное... Оставалось лишь правда перебиться несколькими бутербродами с сыром.«Хочу гитару.»
–Кнайф!–Рядом встала теперь и Стёрка наблюдая, как её друг уминает хлеб с сыром,–Ты ешь что-ли? Не знала, что ты вообще в еде нуждаешься. –Если честно, я сам не знал. Удивились все, кто меня видел. Хочу Курасану звиздюлей надавать за то, что именно сейчас и сегодня мою порцию съел. Ну нет же блять хоть раз утром нормально поесть! Именно сегодня нужно было всё умять! –Он всегда всё доедает. Тут вообще в плане питания тебя не вспоминают. Взяв последний кусочек хлеба он направился в коридор к окну, на которое и сел. Рядом залезла Стёрка. –Ты теперь каждый день так есть будешь? –Не думаю. У меня конкретно сейчас такое желание появилось. –Кнайфи!–Ловец Снов подошёл к тем двоим с небольшой коробкой в руках,–Бед понятия, кто такой этот твой Кусояро, но-.. А. Привет, Стёрк! –Приветик!–Она совершенно не удивляясь коробке помахала рукой брюнетику,–Как спалось? Я снова всю ночь валялась, хотя даже не было в мыслях писать что-то. Серый молча забрал коробочку оставив Ловца Снов со Стёркой поговорить по душам и ушёл прочь.***
/-Задание четырнадцатое: оставь на теле синяки. В качестве доказательства пришли фото. Задание ясно. Ближе к вечеру он будет пытаться понять, как это сделать. А сейчас... Он набирал Лампчке стакан на кухне, чтобы та могла запить таблетки. Нёс в её комнату, как перед глазами что-то на долю секунды промелькнуло, но этого хватило, чтобы сильно испугаться и уронить стакан на пол. Осколки полетели в разные стороны. Поняв, что за разбитую посуду могут дать пиздюлей он начал быстро собирать крупные осколки руками, из-за чего, конечно же, порезался. Лишь бы стекло в коже не застряло. Так и нёс к урне в окровавленных ладонях. –Кнайфи, у тебя руки в крови, что произошло?–Ёшка заинтересовался этим. –Я стакан разбил. Случайно,–Мелкие осколки нужно было убрать при помощи веника и совка. –Стакан разбил?–Сзади появился малиновый чёрт, как его обзывал кто-то из Банды, кажется, он схватил кита за плечи и немного их сжал,–А голову ты себе разбить не додумался? Тут кто за посуду платит, а? Прям по царапинам прошлись его пальцы. Сжали сильнее заставляя прошипеть от боли. –Да уберу я всё, только отвянь. –И руки обработай. –А не пойти ли тебе нахуй?***
–А вот нехуй было выёбываться. Двадцать лет, обработать раны он не может. –Да нахрен их обрабатывать, ничего серьёзного же. –Да у тебя порез вдоль это норма, ещё бы,–Он чем-то облил вату. Сам Кнайф был усажен в кресло,–Руку давай. По правде, он даже руку протянуть не успел, её просто схватили и слегка оттянули рукав. Хорошо, что иных повреждений видно ещё не было, хотя на долю секунды сердце остановилось. Спирт обжигал раны заставляя снова тихо шипеть. –И почему от тебя так много проблем? Как ты умудрился стакан разбить? Это же вообще криворуким быть надо. –Да разбил и разбил, что ты прицепился. –А менее борзым ты никогда не станешь. Я тебе здесь, вообще-то, помогаю. –А я что, просил, чтобы мне помогали? –Наглый ты сильно,–Он отпустил его руку,–Напомнить тебе, благодаря кому ты всё ещё жив? Если бы не я, ты бы- –Да все мы прекрасно знаем! Ты тоже умереть мог. Ну мы уже поняли, что я конченное чмо и всё такое, а ты то куда? –Завались уже и еби отсюда куда подальше.***
Ничего гениальнее, кроме как ебануться руками о стену он не придумал. Боль приятная. И снова шум. В голове зазвенело, всё начало расплываться перед глазами. Не рассчитав силу он сильно ударился о стену головой, после чего упал на пол на колени держать за место удара, немного вскрикнул. Но голоса исчезли. Всё закончилось. Задание выполнено. Лишь бы с головой всё в порядке было.