Sea tale | Морская сказка

Золотисто-зеленый свет красиво пронизывал толщу воды, отражаясь в осветительных и обогревательных линзах родительских покоев, куда царевич заглянул в поисках помощи и наставления. -Мам? — позвал Алек и приблизился, увидев приглашающе распахнутые объятья, позволил погладить себя по голове, спрятал лицо, уткнувшись головой в материнское плечо. — Мам, я сегодня думаю спас… Кого-то… — сказал Алек матери немного неуверенно. Ему было уже больше четырех тысяч приливов, но взрослым он пока не был и не станет ещё довольно долго, поэтому сомнительную ситуацию хотел с кем-то обсудить, с кем-то кто понимает в таких вещах побольше молодого морского — Из воды. — Что ты сделал? — недоверчиво переспросила морская царица. Она была полностью за спасение всех нуждающихся в помощи, вот только с точки зрения морского народа это, примерно, как если бы ваш сын сказал вам, что спас цыпленка, задушив его. Не то, чтобы Мариза сразу подумала будто ее сын ради развлечения или по недомыслию душит рыб, нет, но согласитесь, что начало любому родителю показалось бы тревожным. — Выбросил на берег, мам. Оно в воде гибло, почти не могло плыть: сперва сильно билось, но потом начало слабеть и пошло ко дну. И у него не было плавников, а вместо хвоста было ещё две руки, только такие… совсем странные. Я даже не уверен пользовалось ли оно жабрами. — пояснил Алек. — А! — догадалась царица, — жемчужинка моя, оно зовётся человек или сухопутный. Ты все правильно сделал — у них нет жабр. Они могут дышать только в Иссушени.* — Океан всемогущий! — совсем по-взрослому отреагировал сын. — Зачем же оно полезло в воду? -Скорее всего упало, — предположила Мариза. — Я не знаток, но вечно у них все падает нам на головы — такие неряхи. — Не удивительно вообще-то, — рассудительно сказал ей ребенок, — если оно ползает по песку на брюхе с таким жестким хребтом и с четырьмя-то руками, вряд ли оно очень уж ловкое. — Они… Это сложно представить, если никогда сам не видел, но они в Иссушени двигаются не так, — Мариза плавно показала рукой горизонтальную волну, — а вот так, — тут она поставила кисть вертикально и начала перебирать указательным и средним пальцами. — Не понял, — признал Алек. — но я хочу ещё с этим увидеться. Убедиться что с ним все в порядке и посмотреть как оно ползает на руках. — Не стоит, ракушечка, — покачала головой царица. — Почему? — упрямо нахмурился Алек, понятно стало, что от своей затеи он отказываться не собирается. — Потому, что они едят рыб, — коварно сказала Мариза сыну, который даже краску на хвосте утратил от ужаса. — Держись от него подальше. Только на следующий день Алек сообразил, что вообще-то морские тоже едят рыб, даже если собственно Алек и не ест. Больше того, даже сами рыбы едят других рыб. Мама его просто напугала. Он сказал себе не бояться и отправился к границе с Иссушенью, надеясь увидеть спасённого и может действительно поглядеть как тот ползает на своих четырех руках *Те места где Мировой Океан отступил в ходе эволюции Морской Народ называет Иссушенью. *** В день первой встречи после долгой дождливой зимы было ясно. Тень на песке от мрачного сырого грота съежилась и отступила от «камня встречи», как они его называли между собой, — время близилось к полудню. — Мне кажется ты стал ещё выше с тех пор как мы не виделись, — изумлённо сказал Джейс, — Какой у тебя рост? — Длина, — поправил его Алек, — я не могу стать выше, только длиннее. Он лежал животом на плоском камне, подперев подбородок кистью, и лениво плескал хвостом: день выдался солнечным и жарким и его кожа неприятно подсыхала. — Да без разницы, ты огромный, скоро станешь размером с кита, — хмыкнул Джейс. — Не брызгай на меня, эй! — Морские не бывают больше дельфинов, — ответил Алек, который так и не смог выучить как в Иссушени измеряют размер, хотя и понял шутку. — Чувак, это все равно дофигища много! — Джейс одобряющие хлопнул его ладонью по плечу и Алек почувствовал приятную тревогу, как и всякий раз, когда друг хвалил его или трогал. Вдруг тело Океана заколебалось, в сторону их грота начали пробегать волны и Алек понял, что их сейчас прервут — приближался кто-то из его народа. Так и вышло, скоро на камень рядом с ним легко и мощно, обдав их всех солёной водой, вбросила хвост Клэри — подруга его сестры, ученица ваятеля (по понятной причине Морской Народ не владел живописью) — Мать хочет видеть тебя, царевич, — обратилась она к Алеку, откидывая с лица мокрые пряди цвета коралла, — царевна пока занимает ее, но поторопись закончить свое свидание. Алек в ответ кивнул не глядя, изумлённый реакцией друга: тот вдруг выпятил грудь, расправил плечи, напрягая выпуклые круглые мышцы на руках, точно пытался казаться покрупнее и перебросил на другую сторону светлые пряди, открывая лицо и демонстрируя разного цвета глаза: один полностью голубой как летнее небо, а другой наполовину золотой, как песок на мелководье. Алек любил разглядывать искры в этих глазах, он вообще любить смотреть на Джейса. Тот, собственно, тоже любил смотреть на себя, в том числе в воде, из-за чего в детстве и свалился буквально на голову Алеку. Но сейчас Джейс явно хотел, чтобы на него обратил внимание совсем не Алек. Клэри искоса взглянула на них и, не говоря больше ни слова, скользнула с камня вниз, погрузившись в объятия Океана без единого всплеска. -Вот это рыбёшка! — восхищенно присвистнул Джейс. — Не называй ее так, — вскинулся Алек, — это очень грубо! — Не буду-не буду. — пообещал Джейс, — Твоя? Девушка или невеста? — Нет. Мне пора, — сказал Алек, — сестры надолго не хватит. Увидимся завтра? — Давай, — легко согласился Джейс, — я буду не против, если ты прихватишь огненную подружку. Алек сперва нахмурился, не понимая, а затем, сообразив, что речь идёт об окрасе, ответил: «Мы называем таких закатными актиниями». -Как скажешь, в общем можешь свою актинию приводить. — Джейс то ли совсем не испытывал ни к кому уважения, то ли вообще понятия не имел кто и что живет в Океане, — Алек за все время знакомства с ним так и не определился. — Она не моя… неважно. Мне некогда это объяснять. — сказал Алек. — До завтра. — Увидимся, — махнул рукой Джейс. Алек оттолкнулся руками и вошёл в воду в обратном прыжке через спину, нарочно плеснув хвостом, прекрасная зная, что обдал Джейса с головы до ног холодной и горькой морской водой. В Иссушени ее не любили, особенно когда она пропитывала одежду, делая четырехруких бесхвостых еще более неловкими и костными. «Какой же ты варвар, — пробормотал Алек про себя, не имея при этом сил действительно раздражаться, — и почему я только тебя…» он торопливо направился к дому. *** Когда он освободился, на поверхность Океана уже бросала блики луна, Алек вернулся к их «камню встречи» и с тоской взглянул на место где ещё днём сидел Джейс. Потом он перевел взгляд на луну и запел. -Все грустишь по своему уродливому другу? — спросила его сестра, когда он закончил — не хотела прерывать его в такой личный момент, но царевич все равно вздрогнул и смутился. Алек знал теперь, что люди, когда грустят, отдают Иссушени солёную воду из глаз, морские в моменты тоски и скорби отдавали Океану Голос. -Он не уродливый, — возразил Алек, — у него просто нет хвоста, потому что он другого вида. — Клэри видела его сегодня и сказала, что у него и окраски все еще почти нет. — с сочувствием покивала сестра, — это ему не повезло или они все так выглядят? Алек в ответ только хвостом дёрнул, обдавая сестру пеной — он не хотел на это отвечать. *** -А что, актиния не пришла? — Джейс сперва обрадовался, когда увидел как он выныривает из воды, взметая в воздух мириады радужных капель, но тут же погрустнел, поняв, что друг явился один. — Нет, и повезло тебе, — Алек решил, что если Джейс сегодня не здоровается, то и ему это делать не обязательно, — вряд-ли ей бы понравилось как ты ее назвал. Актиния — это полип такой. — Но ты же сам!.. — опешил Джейс. — Я похвалить хотел, огненная — это очень поэтично. — Цвет, Джейс, закатная актиния — это цвет, а не видовая принадлежность и не характеристика личности и уж тем более не имя! — булькнул от смеха Алек. Джейс в ответ надулся и ощетинился, словом, стал похож на фугу. -Девочки тебя обсуждали, похоже, — Алек решил его немного подбодрить, — сестра спросила меня все ли окрашены так нежно, как ты. — Далеко не все, — Джейс горделиво провел рукой по волосам, — Такой цвет считается редким. Как думаешь, мне идёт? — Да, — честно ответил Алек, — я думаю, что ты очень красивый. — Друууг, — протянул польщенно Джейс, — ты и сам ничего. Рыбки ваши вокруг тебя стаями вьются, а? Алек в ответ на это только укоризненно посмотрел. Он много раз просил не называть морских рыбками, но ничего не помогало — Джейс просто не понимал: Хвост есть? Есть. Значит рыба! -Поплаваешь сегодня со мной? — спросил Алек с надеждой. — Вода уже теплая. Я сделаю тебе воздушный пузырь. — И покатаешь? — уточнил Джейс. — Да, — Алек вздрогнул от стыда: у Морского Народа тащить кого-то на себе да ещё и над поверхностью Океана считалось ужасно унизительным, если только речь не шла о любовной игре (как если бы кто-то попросил вас встать на четвереньки и подставить спину — послужить живой лестницей или столом), но Джейс так любил, когда Алек его катал, так радовался этому. К тому же у него же не было хвоста, чтобы поддерживать скорость не уставая. С точки зрения морских это вполне могло считаться увечьем и тогда действия Алека предосудительными быть никак не могли. Если бы еще только он сам при этом считал Джейса увечным… Джейс и не подозревающий о моральных метаниях друга (в этот раз так же как и все предыдущие разы до этого) между тем разулся и храбро вошёл в воду — океан был ледяной. Алек наблюдал, как Джейс крупно дрожа и стуча зубами собирает на берегу плавник, чтобы развести костер и обогреться. Алек не любил огня и опасался его, но терпел: он по опыту знал, что если Джейс не высохнет и не согреется, то может захворать и перестанет приходить на какое-то время. Не то, чтобы Алек не понимал что такое холод, просто не видел в нем проблемы: слишком холодная вода опасна, в ней можно заснуть так глубоко, что уже не проснешься, но это же другое. Морским в целом чаще приходилось думать о том как бы остыть, чем о том как бы не замерзнуть. Как вообще от воды можно заболеть? Это же не плавниковая гниль. Все равно что заболеть от воздуха. Алек смутно понимал, что дело тут в другом, но никак не мог ухватить в чем именно. Мама наверняка знала, мамы они такие, почти все знают, но не спрашивать же у нее: Мариза не одобряла их дружбы. К тому же он давно не ребенок, который пристает к матери каждую секунду с вопросами. Алек сплавал туда-сюда вдоль берега на пару сотен гребков, собирая в воде сырое дерево, чтобы сделать другу запас. Когда он вернулся, Джейс уже развел огонь, воспользовавшись оставленной для него линзой, выточенной из цельного кристалла, пламя искрило, окрашенное цветами неба и океана из-за морской соли. «И почему Джейс назвал коралловую Клэри огненной? — недоуменно подумал Алек, глядя на синие и зелёные языки, взмывающие к небу. — Совсем не похоже». Он вытянул себя на сухой неприятно шершавый песок, подтянулся несколько раз на руках и подобрался ближе к другу, помогая себе хвостом. Джейс глянул на него и засмеялся. -Думаешь, ты там выглядишь лучше? — буркнул Алек, кивнув на водную гладь и опустился на бок, подперев голову локтем — он не очень хорошо гнулся в широкой части хвоста. — Да не, руки хорошо были, но этот хвост! — Джейс снова засмеялся, но вдруг притих, — То есть, хвост тоже очень, просто это каждый раз так удивительно — не могу привыкнуть. Не обижайся. — Никто и не обиделся, — спокойно ответил Алек, — Ты-то в Океане все равно смотришься нелепо. Они помолчали, Джейс глядел на огонь, Алек — на него. -Как думаешь, — медленно начал Джейс, не отводя взгляда на костра, — с воздушным пузырем я мог бы спуститься к вам? -Зачем? — Алек непонимающе нахмурился, — Я же всегда жду тебя у нашего камня. Тебе не нужно погружаться. — А если бы я хотел? — надавил Джейс. Все две с половиной тысячи приливов ни разу не хотел, а тут вдруг смотри-ка. Захотел. -Если я сделаю тебе воздушный пузырь, ты сможешь опуститься, — ответил Алек осторожно, — не знаю как глубоко, твои дыхательные мешки… лёгкие! — Алек прикусил губу, не уверенный как объяснить. — По-моему Океан для них слишком тяжёлый. Не могу утверждать точно. — Джейс внимательно его слушал, — Но у тебя в любом случае не хватит сил, чтобы добраться до нашего царства: далеко — нужен хвост. — Ты мог бы меня донести, — заметил Джейс. — Ты замёрзнешь, — заупрямился Алек. — Нет, пока я в воде, не замёрзну, — возразил Джейс, — Алек, ты что, не хочешь, чтобы я спустился? — Но зачем тебе спускаться? — повторил свой вопрос Алек, — зачем такие сложности, если я и так жду тебя здесь почти каждый день? — Затем, что она явно не планирует делать тоже самое, — проговорился наконец Джейс, — а как ещё я могу ее увидеть?! — Клэри? — спросил Алек, догадываясь, что выдает свои эмоции болезненным тоном вопроса, — Она — это Клэри? — Так ее зовут Клэри, — мягко сказал Джейс не обращая никакого внимания на то, что друг расстроен. — Это что-то значит? — Ясная, — коротко ответил Алек. Он беспокойно шевельнул хвостом, неестественно обезвоженный песок противно прилип к шкуре и раздражающе скрипел. Приняв решение, он поднялся на руках и помогая хвостовыми плавниками устремился к кромке прибоя. -Куда ты? — забеспокоился Джейс, поднялся на ноги, догоняя. — Подожди, я могу помочь. — Океан отступил от берега и костер, а соответственно и Алек, остались довольно далеко от воды. -Домой, — Алек посмотрел на него снизу вверх, неудобно вывернув голову. Он не нуждался в помощи. Конечно, он не мог передвигаться в Иссушени так же быстро, как в Океане, но это не значило, что он двигался медленно. К тому же он был намного тяжелее и сильнее Джейса. — Узнаю, может ли кто-то из магов Морского Народа обеспечить тебе хвост и жабры. — У вашего народа есть волшебники? — спросил его Джейс, снова догоняя. — Есть, — коротко ответил Алек: он добрался до влажного песка, что значительно прибавило ему скорость. — Вернусь, когда узнаю. — добавил он напоследок, одним мощным рывком вбрасывая свое тело в волну. — Я буду ждать! — крикнул ему вслед Джейс, почти сразу теряя его из виду. «Конечно будешь, — подумал Алек, — конечно будешь.» Кажется Океану предстоит получить ещё не одну его песню. Хорошо! Луна как раз начала расти. *** В личных покоях царицы было сумрачно и пустынно, только тускло светился мнемо-краб, указывая на то, что хозяйка здесь и работает. -Мама, — позвал Алек, — можно с тобой поговорить? — Что такое, жемчужинка? — тут же откликнулась Мариза: уже много приливов сын называл ее «моя царица» и сейчас ей показалось, что он смущён и расстроен. — Мой друг из Иссушени, — начал Алек, — может он как-то стать одним из нас? Например на время получить хвост и жабры, чтобы посетить твое царство, мама? — А посетив его, не захочет ли он остаться? — проницательно спросила морская царица. — Об этом речи не шло, — не стал строить догадок Алек, — может, просто погостить? Если бы я сделал ему достаточно прочный воздушный пузырь, он мог бы… — Я понимаю твои чувства, пузырик мой, — ласково сказал Мариза, — но так не выйдет. Океан просто раздавит его — Владыка охотно принимает жителей Иссушени, но почти никогда не отдает их обратно. Прости. Тебе нужно найти кого-то из нашего народа, кого ты мог бы полюбить. — Но ты могла бы сделать его одним из нас, — нерешительно предложил Алек. — Нет, пузырик, не могла бы. — Ответила морская царица твердо, — Такая магия существует, но это не игрушки, не для развлечения, чтобы погостить у друзей. Она предназначена для другого и всегда берет очень, очень высокую цену. — Мариза заметила шевеление водорослей и повернула голову, безошибочно узнавая посетителя. — Изабель, икринка моя, ты что-то хотела? — Я искала брата, — поморщилась Изабель в ответ на «икринку» — в последнее время она все чаще сердилась, когда мама звала ее одним из детских прозвищ. — Побеседуйте между собой — у меня ещё много дел, — Мариза сделала плавный жест, отпуская их обоих. -Зачем, — спросила Изабель, вплотную следуя за братом, когда они покинули покои Маризы, — ты хочешь превратить своего друга в морского? Страшно подумать что за помесь морской звезды с креветкой из него выйдет. — Это не твое дело, — недовольно ответил Алек, — Я с мамой советовался, а не с тобой. Но это не я его хочу превратить — он сам попросил. Ему нравится Клэри. Изабель от души фыркнула, так что аж пузыри брызнули во все стороны. -При всем уважении к тебе, старший братец, — сказала Изабель так нахально, что сразу стало ясно — никакого уважения нет и в помине, — вряд ли это создание покажется привлекательным хоть кому-то кроме тебя, даже если у него действительно появятся жабры и хоть сколько-нибудь приличный хвост. Но и на приличный хвост я бы рассчитывать не стала, тут любая магия бессильна, как по мне. — Вот пусть Клэри сама ему об этом и скажет, — ответил Алек, утомленный многословием сестры. — Встретятся, и скажет. — И тогда он, отвергнутый и несчастный, упадет в твои объятья, и ты его утешишь, — понимающе покивала Изабель, — а что, вполне себе план. Алек в ответ промолчал и сильнее заработал хвостом, решив, что если наберёт скорость, то сестра сообразит, что обсуждать все это он не хочет, и отстанет. Но не тут-то было. -И что теперь планируешь делать? — запылала с другой стороны Изабель. — Не знаю, — сдался Алек, поняв, что отделаться не удастся, — ни у кого все равно нет магии больше, чем у морской царицы. Наверное, просто скажу Джейсу, что ничего не вышло. Делать этого Алеку не хотелось. Нельзя сказать, что он действительно рассчитывал, что Клэри откажется от ухаживаний (ему это было не понятно — сам бы он ни за что не отказался) и Джейс тут же согласится на того, кто останется рядом, но… Да, это был шанс остаться рядом. Может не так, как ему хотелось бы, зато единственным. И без разницы, как это назовут другие: жалким, эгоистичным или глупым. Зато они снова будут только вдвоём. -Больше — ни у кого, поскольку царице повинуется вся мощь Океана, — Изабель обернулась вокруг него, обхватывая хвостом, и положила руки ему на плечи, отчего Алек дернулся — он не любил, когда его трогали без разрешения, — но есть тот, у кого магия сильнее. — со значением напомнила сестра. — Шаман, — сказал задумчиво Алек, — а от тебя бывает толк, Иззи. — Можешь просто поблагодарить без этой вот снисходительности, — она раздражённо выпустила струйку пузырей прямо ему в лицо. — Спасибо, — Алек поудобнее устроил ее плавник на изгибе своего хвоста и обнял руками ее за талию. — Ты лучше всех, Изабель. — Не за что, старший братец, не за что, — хитро ухмыльнулась она в ответ. *** Алек не знал, где шаман живёт, но это не значило, что его невозможно было найти: царевичу достаточно было сказать нескольким морским, что он ищет встречи, чтобы шаману передали. Дело, однако, было не моментальное. Поэтому он ждал, никуда не исчезал, не покидал дом надолго и не встречался с Джейсом — раз новостей нет, то и видеться пока незачем: обсуждать Клэри или возможность свидания с ней Алеку не хотелось, а остальные темы казались ему сейчас бесконечно фальшивыми. Жизнь без Джейса оказалась совсем не такой, как зимой, когда он тосковал каждый день, общался с одними мнемо-крабами и раковинами памяти и заплывал опасно далеко к холодным водам, пока наверху шел бесконечный дождь, восполняя воды океана, а большая часть его народа в основном дремала целыми днями, когда температура опускалась. Он думал, что будет петь луне каждую ночь, горюя о предстоящей разлуке, о том что все изменилось, о том, что они были самыми важными друг для друга, вдвоем на пустынном побережье или в далёком одиноком гроте, а теперь в их мир вошли другие. Все оказалось иначе. На самом деле он просто ждал, помогал матери, которую буквально осчастливил тем, что в кои-то веки никуда не удирал, нигде не пропадал, общался с другими морскими, действительно взяв на себя часть ее забот. Посетил с сестрой большую ярмарку и ещё несколько разных сборищ, посмотрел световое представление медуз с какими-то незнакомыми морскими, которых к концу мероприятия знал по именам и с которыми договорился о следующих встречах, познакомился наконец поближе с Клэри и выяснил, что ее неприветливая манера была полным отражением его собственного нежелания общаться, к тому же оказалось, что морская его ужасно боялась — вот они, преимущества и недостатки его окраса. -Царевич! — на двенадцатый прилив ожидания окликнул его новый знакомый с того самого шоу медуз, когда Алек, вдоволь повеселившись с сестрой и ее подругами на большой гонке малых и средних хищных рыб, собирался уже возвращаться в распоряжение матери. — Хороший прилив, Рафаэль, — обрадовался ему Алек, — познакомься, это моя сестра Изабель. — Царевна, — изящно расправил полосатый хвост Рафаэль, — рад встрече. Позволишь украсть твоего брата на остаток светла? Мы скучали по нему. — Развлекайтесь, — кокетливо подняла гребень Изабель, — Алек, я скажу маме, что тебя угнали новые друзья, она поймет. Не торопись возвращаться. И прежде чем Алек и глазом успел моргнуть, морские схватили его за запястья и уволокли в яркой круговерти хвостов, плавников и окрашенных во все цвета океана водорослей. Однако почти сразу они с Рафаэлем отделились от компании: морской притормозил, обхватив Алека за кисть, и потянул его в сторону. -Что такое, Рафаэль, — удивился Алек, но послушно позволил увлечь себя дальше от гоночного маршрута. — Ты вряд ли знаешь, царевич, но я ученик шамана, — сообщил Рафаэль, не разжимая цепких пальцев, — следуй за мной, Магнус ждёт тебя. — Прямо сейчас? — разом растерял все веселье Алек, попытался успокоится и сосредоточиться перед важной встречей. — Не похоже, чтобы у тебя были другие дела, — иронично булькнул через плечо Рафаэль, — ведь семья не ждёт тебя до темноты. Алек не ответил, только сузил подозрительно глаза. -Не бойся, царевич, — продолжил Рафаэль, как будто не сказал ничего подозрительного парой мгновений ранее. — Я лично провожу тебя к семье после этой встречи. *** Шаман, как выяснилось, жил в очень красивом месте, чуть в стороне от теплого течения, которое омывало переливающийся ярчайшими красками коралловый риф. Его пестрые обитатели на секунду замерли, когда характерный силуэт черно-белого хвоста Алека тенью накрыл их счастливый мир, и тут же вновь занялись своими делами. Рафаэль указал на занавешенный мягкими водорослями проем грота и, шевельнув хвостом, подался назад. Алек с волнением устремился под полог. Внутри грот оказался пронизан солнцем, падающим сквозь отверстия в крыше, устлан мягчайшим ослепительно-белым песком, который ложился красивыми волнами, когда Алек проплывал над ним. Кончика хвостового плавника вдруг что-то коснулось, и он тут же оказался в огромном клубке гибких фиолетовых щупалец. — Ну-ну, — сказал шаман, — посмотрите-ка кто пожаловал. Алек почувствовал, как шаман обвил одним из щупалец его хвост и с неумолимой силой подтаскивает Алека ближе, помогая другими. -Какой красивый кит, — продолжал шаман, притягивая его к себе, — сильный, смелый. — Хороший прилив, шаман, — поздоровался Алек, обеспокоенно наблюдая за клубящимися щупальцами, каждое из которых находилось почти постоянно в движении. — Хороший, — согласился шаман, — зови меня Магнусом, царевич. — Зови меня Алеком, — ответил он, почувствовав, как щупальце скользнуло к острому плавнику на его спине. — Обязательно буду, — пообещал Магнус, притянув его к себе практически вплотную. — Что понадобилось тебе от шамана? Алек взглянул на нежную и яркую кожу, сияющую, словно она из солнечного авантюрина, на украшенную подвесками из ракушек гладкую грудь, на тонкие запястья, в нитках жемчужных браслетов и на хрупкие пальцы унизанные кольцами, затем заглянул в подчеркнутые черными полосами золотистые глаза на совершенном лице и не мог вспомнить как собирался отвечать на этот вопрос, хотя готовился к нему. Он беспокойно расправил хвостовой плавник в попытках снизить температуру, но никак не мог этого добиться все время задевая бархатистые щупальца. -Дорогой мне друг в Иссушени, — собрался с силами Алек, — хотел бы посетить морское царство, но у него нет ни жабр, чтобы дышать под водой, ни хвоста, чтобы добраться. Скажи, ты можешь помочь? — Хочешь сделать его морским? — лукаво спросил шаман, — Ай-ай, царевич, как незаконно, как дерзко. — Он подцепил длинными пальцами Алека под подбородок, заглянул в широко распахнутые в шоке глаза на правильном бледном лице. — Тюуу! Такой красивый кит и такой непослушный. Так бы и откусил кусочек! — Хочу, — ответил Алек, не уверенный на что отвечает, но убежденный, что отвечает верно и замер, не в силах пошевелиться, опутанный щупальцами, почувствовал, как одно из них поглаживает плавник у него на спине. — Ммммм, — протянул шаман, Алек бросил короткий одурелый взгляд вниз и увидел, что целых три щупальца потирают его хвостовой плавник, пока четвертое плотнее льнет к его спине, — Я тоже хочу… Что бы попросить взамен? Может… Тебя? Это почему-то вывело Алека из его гипнотического транса, и он с интересом провел ладонью по фиолетовой нежной коже, легко задел мизинцем присоски, после чего ответил глядя Магнусу прямо в глаза: «Что-нибудь другое?» — Ох уж эти царские потомки, даже и не повеселишься толком, — шаман с досадой ослабил хватку, поняв, что игра окончена, но так и не выпустив Алека полностью из (довольно уютного и мягкого, готов был признать царевич) фиолетового клубка — Давай тогда серьезно. Ты хочешь сделать морским своего возлюбленного, чтобы быть с ним вместе в Океане, так? Сам-то он об этом знает? Потому что… — Нет, не так, — перебил Алек внезапно осознавая, после того как посмотрел в глаза шамана, все те странные и смешанные чувства, которые испытывал и не мог понять с тех пор как пообещал Джейсу найти нужную магию, а может и раньше, со времен едва завершившейся долгой разлуки — этой бесконечной дождливой зимы, — он не мой возлюбленный. Он мой друг. — Знал бы ты, царевич, сколько историй я выслушал, которые начинались со слов «это для моего друга, не для меня». — Усмехнулся шаман. — Но продолжай, устраивайся поудобнее и рассказывай. Алек в ответ на это решил вдруг проявить совершенно несвойственную, невиданную для него ранее наглость и действительно устроился удобнее, поерзав из стороны в сторону в коконе щупалец, притираясь к ним своей черно-белой шкурой. Шаман в ответ на это сделал забавное выражение лица и прикусил губу, а между тем его щупальца, как с любопытством отметил Алек, начали менять окрас на багровый в пятнах и изменили текстуру. — Дорогой мне друг в Иссушени, которого я знаю с тех пор как спас более двух тысяч приливов назад, — повторил начало Алек, — увидел недавно одну морскую, отправленную ко мне с посланием, и с тех пор может думать только о том как бы встретить ее еще раз. Но посетить наше царство не может, даже если я донесу его на спине, — лицо шамана вдруг приняло такое свирепое выражение, будто он планировал выесть сердце и потроха каждого, кто посмел бы претендовать на такие милости и, более того, принимать их у царевича, — он не сможет спуститься к ней: Океан раздавит его тело раньше, чем они смогут увидеться. Я не знаю как помочь ему, мне нужен совет и твоя магия. — Александр, — шаман ему мягко улыбнулся, — могу я так называть?.. — прервал он сам себя и, получив кивок, продолжил, — Прекрасный Александр, мой благородный кит, ты должен понимать, что если волшебную помощь получает твой друг, то и магическая плата взимается с него. Ты не можешь дать согласие вместо него, или заплатить вместо него его цену, только он сам может заключить такую сделку. — Что же можно сделать в этих обстоятельствах? — Алек бросил взгляд из-под полуприкрытых век и обнял обеими руками одно из тяжелых щупалец, которое тут же прильнуло к нему: Алек начал откровенно наслаждаться ситуацией — до этого ему и в голову ни разу не приходило воспользоваться даже своим положением по рождению, не то что своей внешностью. — Если ты сможешь проводить меня к своему другу, — сказал Магнус неотрывно глядя на собственное щупальце в объятьях царевича, как будто мысленно приказывал ему вести себя прилично: как и у всех осьминогов, его щупальца слушались исключительно друг друга, а вовсе не его самого, во всяком случае не напрямую, — я смогу обсудить с ним условия, на которых он получит хвост. — И жабры, — педантично уточнил Алек. — Разумеется, — шаман сделал широкий жест рукой, будто развеивал в воде чужие сомнения, — Какой иначе будет толк в том хвосте. Обычно я не помогаю жителям Иссушени, но если есть шанс увеличить нашу численность… — Я полностью верю в исключительную меркантильность твоих мотивов, — сделал серьезное лицо царевич, поглаживая прижатое к груди щупальце, он чувствовал как любопытные присоски слегка прилипают к его коже и тут же отлипают, создавая щекотные маленькие пузырьки воздуха, а затем перемещаются в сторону к другому, нетронутому ранее участку его кожи, — Никто не получит от меня других сведений. — Я рад, что мы понимаем друг друга, — Магнус весь целиком, не только щупальца, приобрел довольно интенсивный коралловый цвет, но взгляд не опустил. — Как скоро ты хочешь организовать эту встречу? — Чем скорее, тем лучше, — попросил Алек, — Он скорее всего и сейчас ждет меня у Океана. — Может следующий прилив? — предложил Магнус, который хотел иметь гарантию, что увидит царевича уже к следующему восходу солнца. — Завтра отлично, — использовал человеческое понятие Алек, даже не обратив на это внимание, — Какие у тебя планы до темноты? — Я собственно… — растерялся шаман, — ничего особенного не планировал, может, взять парочку мнемо-крабов и поработать, проверить ракушки памяти с самостоятельными заданиями Рафаэля… — Не хочешь посмотреть со мной на летучих рыб сегодня у западного рифа возле гряды каракатицы? Оттуда чудесный вид и закат красивый. — предложил Алек, обласканное до полного бессилия щупальце упало, как мертвая водоросль, когда он выпустил его из рук. Магнус хотел. *** Плыть с Магнусом оказалось ужасно занятно, в основном конечно из-за того, что вместо хвоста у него были веселые и временами крайне непослушные щупальца, имеющие свои некоторые представления о поведении. Магнус сердито булькнул, направляя рукой то, что заинтересовалось мелкой рыбешкой на дне, затем шлёпнул другое, решившее подразнить флегматичную медузу. Со стороны казалось, что он морской, вздумавший зачем-то выгуливать шестерку проказливых угрей. Все это он делал ни на секунду не отрывая внимания от Алека и на крайне приличной скорости. Наверное, реши они погоняться взапуски, Алек и победил бы, но вряд-ли это удалось бы ему без труда. Впереди замаячили несколько явно обитаемых пещер, и Магнус тут же спросил: -Хочешь перекусить? Здесь живёт морская, которая подаёт только тех рыб, которых пасет сама. — Давай, если она может предложить ламинарию и моллюсков или ракообразных. Я не ем рыб, но ты себе не отказывай. — согласился Алек. — Вот как, — если Магнус и удивился, виду он не подал, — из этических соображений, я полагаю? — Именно из них, — Алеку ужасно понравилась его реакция: Джейс его в этом не понимал, размахивал руками и все пытался пихнуть под нос «голодному» другу кусок сельди, да ещё и жареной — фу, гадость! Только рыбу зря уморил. — Что же ты ешь? — не удержался от вопроса Магнус, — сложно поверить, что одну только ламинарию, улиток и морских тараканов. Ты довольно большой, — и по выражению его лица Алек понял, что это обстоятельство шаман всецело одобряет. — Дельфинов, — сказал Алек скромно. — И тоже по этическим?.. — начал Магнус и получив утвердительный кивок, прыснул во все стороны пузырями хохота. -Терпеть не могу подонков, — добавил Алек, чтобы полностью прояснить ситуацию. Дельфины были очень быстрыми, сильными и охотиться на них было не просто, особенно в одиночку и без гарпунов. Ещё они имели привычку загонять целой бандой своих самок, а иногда и морских. Таких тварей просто не должно было существовать в Океане. Хотя некоторые морские, удивительное дело, с ними даже дружили. Алек ел дельфинов с нескрываемым удовольствием. В прохладной пещере оказалось очень приятно остудить нагревшуюся от быстрого движения шкуру, отметил про себя Алек, приветливая морская с роскошным вуалевым хвостом заверила их, что готова подать не только рыб, особенно молодому царевичу, — наверное заметила жемчуг. Уютные недлинные стойки, из серого базальта, куда можно было положить локти, пока ешь, создавали ощущение приватности. Магнус выбрал стойку возле стены, где рельеф пещеры образовал ступени и довольный этим местом расположил на них свои щупальца. -Я тоже сегодня не откажусь от моллюсков, — обрадовал хозяйку Магнус и заказал… осьминога. — Мне нравится твое чувство юмора, — честно признал Алек и захрустел своей ламинарией. — Могу я соблазнить тебя щупальцем? — задрал брови Магнус, указывая на еду перед собой… щупальцем. — Очень, очень нравится, — затрясся от едва сдерживаемого веселья Алек, — и ответ — да. Прошу, пожалуйста, соблазни меня… им. -Что за морская, если не секрет, пленила твоего сухопутного друга, — спросил Магнус, когда они, наевшись, оставили гостеприимную хозяйку, с удовольствием поспорив перед отбытием о вознаграждении: Алек считал, что еда на нем, ведь это он пригласил Магнуса любоваться на летучих рыб на закате, шаман же в ответ возражал, что идея полакомиться здесь моллюсками принадлежала ему, а значит и позаботиться о награде должен он. Хозяйка, наблюдая за их перепалкой, только пузыри от смеха пускала. — Ученица царского ваятеля, Кларисса, — ответил Алек без всякой задней мысли. — Дочь Джоселин, Валентина и Люциана! Да твой друг просто бесстрашный! — восхитился шаман. — Я не знаком с семьей, — признался Алек, — она подруга сестры. — Зато я знаком и даже ближе, чем хотелось бы, с этой чудной полиаморной триадой, — поделился Магнус, — их стоит избегать, как аргулеза**, потому что избавиться от них будет также сложно. А ведь у них есть ещё Джонатан… — Хорошо, что ни у тебя ни у меня нет чешуи, чтобы переживать об этом, — улыбнулся в ответ Алек. **аргулез — инвазионная болезнь рыб, вызываемая паразитическими рачками из отряда жаброхвостых (Branchiura); опасна для прудовых и аквариумных рыб. Западный риф был местом известным, но не слишком популярным у морского народа: находился далеко от обитаемых пещер и гротов, не у каждого хватило бы сил добраться, к тому же гряду каракатицы огибало прохладное и довольно сильное течение, на первый взгляд не опасное, на самом же деле коварное, оно легко утаскивало более слабых морских, забрасывая их далеко от дома. Самое смешное, и Алек об этом знал от Джейса, что гряда каракатицы и в Иссушени считалась нехорошим местом, где обитают поедающие сухопутных жителей монстры. Что сухопутные вообще забыли в голых неприветливых скалах каракатицы (длинная гряда немного напоминала животное формой), где не было ни единого листа зелени или ключа пресной воды, так и осталось для царевича загадкой. Магнус, как оказалось, о западном рифе прекрасно знал, хотя и не посещал его лично ни разу и, посмеявшись над легендой сухопутных о несчастливой гряде, с интересом согласился обследовать скалу в надежде прояснить возможные мотивы предания. Хотя оба они знали, что в понимании ментальности сухопутных не сильны, поглядеть что отвадило бесхвостых было занятно и обещало быть увлекательным. -Я несколько раз взбирался повыше во время прилива, — сказал Алек, — но так и не смог разобраться. Магнусу ждать прилива необходимости не было и он ловко вскарабкался наверх, пока Алек с любопытством и нетерпением кружил внизу. -Хочешь посмотреть? — позвал Магнус сверху и тут же свесился вниз головой, демонстрируя свое улыбающееся лицо, — это довольно интересно. — Я вряд ли смогу подняться так высоко на одних только руках, — самокритично ответил Алек, на самом деле абсолютно уверенный, что точно не сможет. — Я подниму тебя, — Магнус спустился в воду и, пользуясь возможностью, обхватил его щупальцами за хвост. Алек посмотрел на него таким исполненным скепсиса взглядом, что шаман поспешил поправиться: «Ты будешь подниматься на руках, а я помогу тебе взобраться, удерживая часть веса твоего хвоста». -Без воды это будет не так просто, — проворчал Алек, но ухватился пальцами за выступ скалы и начал подтягиваться, Магнус, как и было обещано, принял на себя часть его веса и был бы совсем молодец, если бы не отвлекал Алека, ежесекундно трогая кончиками щупалец его хвостовой плавник и более нежное брюхо. — На самом деле фокус не в том, чтобы подняться, а в том, чтобы спуститься вниз, — обрадовал его шаман, когда они вскарабкались все же наверх. — Вот радость-то, — буркнул Алек, который данный момент явно не продумал и совершенно очевидно жалел об этом. Алек устроился на животе, опираясь на вытянутые руки и оглядел с недоумением довольно большое и ровное плато: оно находилось достаточно высоко, чтобы вода не затапливала его даже во время приливов, хотя приятные соленые брызги и долетали, оседая на подсыхающей коже. В солнечных лучах поверхность слабо поблескивала, некоторые грани на камнях искрились удивительно длинными радужными лучами, но и только. -И что интересного? — спросил он, не впечатленный. — Смотри, — Магнус собрал несколько отломков, покатал их в ладонях, стирая пыль, и поднес ближе к лицу Алека. — Какие-то… кварцы? — предположил Алек неуверенно, в серой породе встречались кристаллические прозрачные включения. — Это алмазы, мой прекрасный царевич, и много, очень много, — объяснил Магнус, — сверкающие искорки — это они и есть, обитатели Иссушени их любят даже больше золота, мой отец рассказывал, что даже убивают за них, хотя мне всегда казалось, что это не может быть правдой. — И что в них такого? — Алек с интересом потрогал камешки на ладони Магнуса, но на ощупь они ничем не отличались от любых других. — Они красивые, редкие, сверкают и очень прочные, — объяснил Магнус, — а конкретно эти ещё и космического происхождение — упали вместе с метеоритом. Ну то есть совсем диковина. Но сухопутные внеземных металлов бояться — поля не дают им ориентироваться, — он собрал ещё камней и положил в прикрепленный к поясу мешочек, изготовленный из воздушного пузаря и кожи какой-то крупной рыбы. — В моей работе точно пригодятся, спасибо тебе за эту находку. Алек понимающе покивал, шаманы вечно искали и использовали какие-то невообразимые штуки, которые нормальному морскому и в голову бы не пришло подбирать. -Возьмешь парочку себе? — предложил Магнус, но Алек лишь покачал головой — его не интересовали вещи, он и жемчужный венец носил только потому что тот был очень уж удобный и Алек просто не помнил о нем большую часть времени, ну и потому что его мама подарила. Иногда он собирал красивые ракушки, очарованный цветом или формой, но быстро терял к ним интерес, унося с собой только для того чтобы показать сестре или подарить красивый и дорогой в Иссушени перламутр Джейсу. Он полюбовался ещё на сверкающее плато — солнце поменяло положение и под его лучами поверхность красиво заиграла вспыхивающими то тут то там разноцветными искрами. -Чтож, это было познавательно и чрезвычайно полезно, — подытожил Магнус, — теперь к рыбам? Алек обрадовался этой перспективе, хотя и глянул вниз с очевидной опаской, прикидывая как лучше начать спуск: головой к воде или хвостом? -Позволь прокатить тебя, мой кит, — провокационно сказал Магнус, и прежде чем Алек успел полностью превратится от смущения в гейзер, сделал сложное красивое движение. Океан любезно поднял волну, повинуясь просьбе своего шамана, подвёл ее к скале, обрушивая на край непрерывно льющийся водопад, образуя чудесной красоты арку. — Давай, Алек, скатывайся по ней вниз, — предложил Магнус, и Алек, оттолкнувшись руками, врезался в волну, утянувшую его к Океану за доли мгновения. Он нырнул вместе с волной и проплыл с ней немного, прежде чем повернуть назад к скале, с которой уже практически полностью спустился Магнус — он предпочел воспользоваться щупальцами, а не магией. -Понравилось? — спросил он хитро. -Необыкновенно! — пылко ответил Алек, который и представить не мог, что такое бывает. — скажи честно, ты и поднять наверх меня мог точно так же, да? — Конечно, мог, — согласился шаман, — Ну а пообниматься как же? Алек счастливо крутанулся пару раз вокруг своей оси, как всегда делал, когда был очень рад. -Еще разок? — спросил Магнус, вновь поднимая волну. — Ещё! — с неподдельным энтузиазмом согласился Алек. Летучие рыбы оказались временно забыты. Накатав Алека на высоченных несуществующих в природе волнах до головокружения, Магнус напомнил-таки об их первоначальном плане, и они вновь повернули к западному рифу. Алек неторопливо плыл, лениво шевеля хвостом, и улыбался так счастливо, что сердце замирало — Магнусу хотелось избаловать его до предела, а потом побаловать ещё чуть-чуть. Они добрались до мелководья и растянулись, лёжа наполовину в воде и отдыхая, в ожидании заката. Стаи серебристых летучих рыб то приближались, то отдалялись, вспархивая из воды и крутясь в чарующем танце. Алек повернул голову и увидел, как несколько щупалец незаметно крадутся, подбираясь к его хвосту и торсу. -Можно? — немного неловко спросил Магнус, как будто не делал это сегодня уже множество раз. Алек только кивнул, сам подтянулся поближе, устраивая висок у Магнуса на груди и улыбнулся, почувствовав как осмелевшие щупальца щекочут плавник на спине. Солнце клонилось к закату. Когда над горизонтом показалась луна, они оба не сговариваясь приняли решение возвращается и некоторое время плыли вместе. Когда двигаться в одном направлении стало уже невозможно, Алек нерешительно шевельнул хвостом, принимая к тёплому течению и гроту шамана за ним, не готовый расстаться, не смотря на то что им предстояла новая встреча буквально с утренним приливом. Магнус, довольный этим, улыбнулся, двигаясь параллельно и чуть в стороне, протянул свободный щупалец и обхватил им левое запястье Алека. Дневная жизнь счастливого рифа закончилась, отметил Алек, проснулись ночные обитатели Океана. Если приглядеться был уже виден колышущийся водорослевый полог, обрамляющий вход в жилище Магнуса. Алек крутанул запястьем, оборачивая щупальце вокруг руки ещё один раз и надвинулся на Магнуса, тесня его к восходящему рельефу дна, который образовывал серию гротов, приютивших шамана. -Алек, что ты делаешь? — не очень правдоподобно удивился Магнус. -Ищу прикосновения, не хочу прощаться, — ответил тот прямо, он никогда не был силен в притворстве, и шевельнул хвостом, притираясь ближе. Магнус распустил вокруг щупальца, все кроме того, что обвивало запястье Алека, дотрагиваясь до скал, камней, песчаного дна, ища опоры. Алека точка опоры заботила видимо чуть меньше, поскольку он просто обвил одной рукой Магнуса за талию, а другой сделал пару вращательных движений, разматывая щупальце, и взял его в ладонь. Магнус затаил дыхание в надежде и предвкушении и Алек вполне оправдал его ожидания: погладил края, пощекотал кончик, а затем начал аккуратно обводить указательным и средним пальцами чувствительные присоски одну за другой, кончиками пальцев проникая внутрь и тут же переключая внимание на следующую присоску. Те в ответ на прикосновения судорожно сжимались, надеясь схватить и «поцеловать» ласковые пальцы, но Алек, вроде бы и не торопясь, был быстрее. Магнус в полукольце его руки обмяк, сумев только забросить кисти ему на шею, и кусал губы, «выдыхая» время от времени крупные пузыри. Заласканое щупальце тряслось и то сжималось в экстазе, то вновь расслаблялось. -Магнус, мне кажется ты… — неуверенно начал Алек. «Не могу думать», — понял Магнус. -Нет, не так, мне кажется мы… — чуть более решительно продолжил Алек. И тут тело Океана завибрировало, зазвучало возле них новой волной. -Учитель! — позвал Рафаэль. — Учитель! И, приблизившись, оценил их позицию: Я не вовремя? -Все в порядке, — заверил его Магнус слабо, — Ты не помешал. Алеку нравился Рафаэль, но прямо сейчас он предпочел бы, чтобы морской был где-нибудь в другом месте. В любом другом. Его появление однако ясно дало понять: их время на сегодня вышло. Он с сожалением выпустил нежное щупальце, прижался напоследок губами к мягкой присоске на кончике, и не удержавшись приласкал языком, проникнув внутрь, та сжалась в ответ вокруг его рта, оставив лёгкий ожог. Магнус плетью висел на его локте, но ухитрялся как-то отвечать ученику, удивительное дело, хотя неизбежно сбился во время их с щупальцем довольно откровенного и непристойного поцелуя. -Я принес креветок, чтобы осветить обратный путь царевича, — виновато сказал Рафаэль и поднял руку, демонстрируя слабо люминесцирующих ракообразных. — Ты все верно сделал, muridku, — сказал Магнус, пытаясь собрать щупальца в кучу, если уж не мог привести их в нормальный порядок. -Я и сам найду дорогу, — сказал Алек так ровно, будто не сделал только что с его присоской… ну, вот то самое, что он сделал. Публично. — Это традиция — освещать путь гостя, мой храбрый кит, — ответил Магнус, — Мне нужно отдохнуть, завтра большой прилив. Мой ученик проводит тебя. — Хорошего сна, — Алек окинул его напоследок просто электрическим взглядом и, развернувшись, в одно мгновение исчез за скалой, заставив Рафаэля поторопиться, чтобы догнать его. До восхода солнца оставалось меньше восьми сухопутных часов. *** Когда вдалеке показалась полоса Иссушени с мрачной громадой известнякового, ноздреватого, как губка, серого-коричневого грота, Алек притормозил, вгляделся, выискивая взглядом на побережье друга: глаза морских лучше замечали движущиеся объекты и Алек часто не замечал его присутствия, если Джейс сидел неподвижно — стоящего вертикально посреди песка он бы конечно не пропустил. До «камня встречи», расположенного возле южного входа в грот, где было резкое понижение и рельеф дна позволял Алеку нырять, не боясь убиться, было не так уж далеко, но никакой необходимости ждать, зацепившись за скалу, как прилипала за акулу, у них не было и Алек перевел взгляд на своего спутника. -Поиграем? — предложил Магнус, он дрейфовал, растопырив щупальца во все стороны и по общей площади составлял на данный момент наверное не меньше двух, а то и сразу двух с половиной Алеков. — Наперегонки! — бросил Алек и не теряя времени нырнул под волну, стремясь получить небольшую фору, пользуясь тем, что Магнусу сперва нужно «сложить» в одну сторону все конечности и «зонтик», впрочем, помогло ему это крайне мало — осьминоги могли группироваться практически мгновенно. Алек удирал, рассекая воду, интенсивно работал хвостом, чувствуя как жар волнами расходится от его кожи и понимал, что шаман обхитрил его, поймал в ловушку, загнав к рифу, слишком широкому, чтобы Алек мог с разгону перелететь его и где было слишком мелко, чтобы быстро плыть, не опасаясь поранить хвост или хуже того застрять на мелководье — у щупалец Магнуса такой проблемы разумеется возникнуть не могло. Последним отчаянным усилием Алек, прибавивший скорости, вместо того чтобы замедлиться, изогнулся и, оттолкнувшись руками и хвостом от выступающей скалы, прыгнул над водой и над Магнусом назад, и что было сил рванул обратно к гроту. «Вот же хитрый рак, копепод прыгучий! — поразился Магнус, который в самом деле рассчитывал прижать Алека к рифу и схватить его там, теперь же гонку пришлось начинать практически сначала, — Я поймаю тебя и сделаю с тобой такое!..» Впереди Алек ликующе плеснул хвостом. Он двигался стремительно, с восторгом отдаваясь игре, чувствуя, что шаман практически так же силен и быстр как и он сам, а может и еще сильнее и понял, что хочет, чтобы Магнус настиг его, хочет этого прямо сейчас. Ближе к «камню встречи» он замедлился, притворяясь, что выбился из сил, обернулся, показывая, что «паникует», не зная где спрятаться и сделал вид, будто готов заметаться, совершив несколько судорожных коротких рывков в одну, затем в другую сторону и тут Магнус схватил его, приподнял над поверхностью воды, оплетая щупальцами хвост, прижался к его спине, обхватывая руками грудь и талию, сладко приникая губами и щекой к изгибу между шеей и плечом. — Поймал тебя, — Магнус с наслаждением сжал всем телом то, что удалось обхватить, удерживая царевича над волной и ни на секунду не прекращая движения вперед. Алек, увлеченный любовной игрой крутанулся в его объятьях вокруг оси своего хвоста, как умели только киты, и закинул руки на плечи Магнусу, прижимаясь животом к животу. И в этот момент они достигли «камня встречи», очень удачно по мнению Магнуса, он теснее оплел Алека щупальцами, вновь поднимаясь над водой и пружинисто забросил их обоих на самый верх камня, распластывая Алека на более плоской верхушке огромной базальтовой гальки, свободными щупальцами он цеплялся за выступы камня и получал благодаря этому дополнительную опору, всем телом нависая над прикрывшим глаза от удовольствия царевичем. — Спинной плавник, — напомнил Алек и Магнус тут же просунул между ним и жестким камнем изгиб щупальца. — Какой ты красивый, — благоговейно сказал Магнус, сверху вниз глядя на свою жертву в фиолетовом коконе, присоски безумствовали, прижимаюясь к коже Алека, сильно прилеплялись и тут же с громким чмоканьем отделялись от груди, рук и плеч царевича и оставляли яркие багровые пятна по всему его торсу. Алек запрокинул в экстазе голову и запел-заплакал, впервые отдавая Океану Голос не от тоски и горя, а от бесконечного блаженства, которым одаривали его любовные ожоги. -Поцелуй меня, — приказал он Магнусу, — поцелуй меня немедленно. Магнус повиновался не взяв ни секунды на раздумья, смял ртом нежные губы, не прекращая поцелуя вытянул их обоих из воды, взбираясь на камень полностью, хотя Алек этого даже не заметил, поглощенный первым в его жизни поцелуем страсти и желания. Увлеченные друг другом они не обратили внимание на появление на побережье третьего действующего лица и заметили его непосредственное участие только когда в Магнуса буквально прилетело короткое рулевое весло, которое, конечно, было отбито, не коснувшись тела или головы, одним из ловких щупалец. Джейс явился к воде как и обычно ближе к полудню, уже больше десяти дней он не видел друга — Алек не ждал его возле их «камня встречи» (дурацкое название, придуманное этим глупым хвостатым, но сейчас он готов был его использовать), не гонялся наперегонки в волне со стайками рыб, не хулиганил, выпрыгивая высоко из воды, чтобы схватить за хвост дуреющих от ужаса чаек, не играл в «кто быстрее перевернется на живот» с молодыми черепахами. Как будто его и не бывало тут никогда. Только перламутровые ракушки, которые Алек ему зачем-то дарил, напоминали о том, что морской ему не приснился. Джейсу даже не хотелось больше называть Морской Народ рыбами, он будет говорить правильно, вежливо, делать эти глупые словесные реверансы, пусть только сказочные создания вернутся, пусть только друг к нему вернется. С десяти лет, с тех самых пор как Алек выловил его утопшего из океана и с помощью какого-то озарения свыше, не иначе, сообразил как откачать воду из его легких, Джейс принимал морского как данность, а может не стоило. Тут Джейс заметил движение: на «камне встречи», на их камне, боролись два морских — гигантский ужасный осьминог прижал Алека к поверхности камня и навис над ним, удерживая кошмарными щупальцами. А потом Алек закричал. Джейс, конечно, знал, что морские, — сирены, как называл их бестиарий, — имели голоса, но никогда не слышал их пения, губительного для человека, тем более, что Алек в его присутствии никогда и звука не издал, общался с ним исключительно с помощью своей мысле-речи и уж конечно не пытался ему петь: бестиарий утверждал, что с помощью голосов, которым невозможно было противиться, сирены заманивали беспечных, а затем сжирали покоренных их пением людей. Когда Джейс услышал жалобный крик Алека, первый звук, который друг при нем издал, у него сперва кровь застыла в жилах от ужаса, а затем он, подхватив в одну руку короткое весло, а в другую багор, ринулся на помощь, метнув на бегу (вполне удачно для такой позиции) весло левой рукой, в надежде отвлечь внимание монстра. Подход к гроту был, разумеется, только по воде, но к счастью с северной стороны было довольно мелко, к тому же багор с остро заточенным крюком был длинный. Веслом Джейс попал, но к сожалению осьминог легко отбил его, оставив, впрочем, бедного Алека в покое. Он в ярости поднялся на всех своих ужасных черных щупальцах, став в высоту, по быстрым прикидкам Джейса, метра три с половиной, а то и четыре, а затем, вместо того, чтобы стечь в воду с южной стороны, как это обычно делал Алек, напружинил щупальца и бросился ему навстречу. Это удивительно как быстро может (бежать или все же ползти? Джейс не успел определиться) двигаться по суше разъяренный гигантский осьминог, который вознамерился вас убить. Багра он, похоже совершенно не боялся. Черты лица морского исказились от злости, а на кончиках пальцев и вокруг кистей рук что-то угрожающе светилось, и это что-то не предвещало Джейсу ничего хорошего. Он дрогнул, но смог сохранить присутствие духа, и вместо того, чтобы кинуться наутек, потверже встал на песке, утвердив пятку багра перед собой так, чтобы его острый шип был направлен на атакующее чудовище. — Магнус, нет! — «услышал» он вдруг в голове отчаянный «крик» Алека, — Это он, это и есть Джейс! Осьминог, похоже, тоже услышал, поскольку остановился так мгновенно, как не смог бы ни один человек, если только не хотел при этом поцеловать лбом и носом пляж. Вообще, понял Джейс, обращался Алек похоже именно к нему, щупальца подались назад и обмякли, снижая рост морского практически до приемлемого. — Косатка моя, ты же это не серьезно, — Джейс впервые «услышал» у себя в голове кого-то, кроме друга, и если Алек плескал и брызгал остро и освежающе, этот «голос» клубился и оплетал, Джейс мотнул головой, чувствуя себя как будто пьяным или под гипнозом, — Вот этот что ли хочет получить хвост?! Осьминог совершенно обыденным движением протянул щупалец и небрежно выдернул из рук Джейса багор, как будто палочку у ребенка отобрал. Осмотрел экспертным взглядом острый крюк и сверкающее шило, затем перевел взгляд на Джейса, переложив древко из щупальца в руку. -А вот этого не надо, — сказал он значительно и, широко размахнувшись, зашвырнул багор далеко на верх грота. Джейс проводил утраченный багор взглядом, опустил глаза ниже, обнаружив, что друг покинул круглый камень и выбрался-таки на берег, и теперь с силой подтягивается на руках, помогая себе хвостом в попытках как можно быстрее добраться до них. Все такой же пугающий и угрожающий осьминог перевел взгляд вслед за ним и, увидев упрямо хоть и несколько неловко приближающегося к ним Алека, другого слова не найти, заворковал. -Косаточка моя, ну зачем? Не буду я выгрызать ему потроха и вырывать сердце, честное слово, не буду. И повернувшись к Джейсу спиной, будто тот не представлял никакой опасности, поспешил морскому навстречу, обнял за талию, обвил щупальцами хвост, приподнимая над песком. Джейс сузил глаза глядя на это, и тут ему в голову закралась мысль, что видел он не борьбу. После того как в Магнуса едва не прелетело веслом от очевидно спятившего, другого объяснения у Алека не было, Джейса, он всерьез испугался, что Магнус сухопутного сейчас убьет. Да что там, он всерьез испугался, что Джейса сейчас убьет он сам — морские во время любовных игр были довольно агрессивно настроены к незваным гостям и нарушителем личного пространства. Но чтобы прикончить друга самостоятельно, его сперва следовало спасти от вышедшего из себя от бешенства морского шамана. Догнать Магнуса Алек никак не мог, хотя это не значило, что он не будет пытаться, оставалось его звать и надеяться, что его мысле-речь прорвет пелену гнева. Если они в самом деле истинная… хотя нет. Сейчас об этом думать не время. Магнус, к его огромному облегчению, услышал и вовремя остановился, хотя Алеку было очевидно с каким трудом даётся ему это спокойствие. Сам Алек не поручился бы, что не залепил бы нарушителю спокойствия хотя бы оплеуху или не сбил бы его с ног. Но вместо жестокой расправы над виновником его ярости, заботливый и внимательный Магнус бросился ему на помощь. Алек нежно обнял его обеими руками, успокаивая и успокаиваясь сам, прижал к спинному плавнику плотнее свое любимое щупальце (с маленькой одиночной присоской на конце, той самой, которую Алек целовал на прощение) и наконец нашел в себе силы взглянуть на друга без гнева. -Подойди, — сказал он Джейсу, поскольку знал правильный термин, и когда Джейс приблизился лишь на пару шагов в раздражении закатил глаза, — Ближе! — надавил он повелительно, как говорил только когда помогал матери в ее обязанностях и морские, к которым он обращался, были подданными. — А он знает, что если получит хвост, ты будешь его царевичем? — не скрывая веселья спросил Магнус, однако сделал это так, чтобы Джейс не мог его слышать, что было вообще-то очень невежливо, но Джейс, конечно, не мог заметить разницы, поскольку сам не владел мысле-речью, всегда обращаясь к другу словами, — звуками, — которые издавал горлом. Алек считал, что это ужасно мило и забавно: у Джейса был приятный голос. Как красиво он сможет петь, если станет морским! — Он в любом случае останется моим другом, — ответил Алек не выделяя в обращении мысли-речи Магнуса. Если Джейсу эта реплика без контекста и показалась странной, то он никак этого не показал, хотя у него сейчас были, конечно, проблемы посерьёзнее. Впрочем, он подошёл и опустился на пятки возле них. — Начнем сначала? — предложил Алек, — Джейс, познакомься, это Магнус, он морской шаман. Магнус, я о Джейсе тебе уже рассказывал. — Доброго дня, сухопутный, — вежливо сказал Магнус, который тоже, как оказалось, владел нужной лексикой. — Хороший прилив, — ответил Джейс с запинкой, он редко утруждал себя традиционными формами вежливости, но Магнус сумел произвести нужное впечатление, так что фамильярничать Джейс не рискнул. — Прошу прощения за свое поведение: я неверно понял ситуацию, — добавил он очень осторожно. Морские с недоумением переглянулись, а потом на их лицах одновременно отразилось понимание. Алек затрясся в беззвучном для Джейса смехе, ничего не говоря, но Магнус не смог удержаться от подколки: «Ну что, в каком-то смысле ты друга все же спас. Как минимум его честь.» У морских не было никаких запретов на любые любовные игры до брака, да и сам брак был факультативен настолько, что обязательную церемонию соблюдали исключительно для царской семьи и то лишь потому, что она традиционно сопровождалась пиром для всех желающих, в котором сами новобрачные почти никогда не участвовали. Но у сухопутных запреты были. И каким-то образом честь в них участвовала. Джейс в ответ на эти слова покраснел, как попавший в гейзер рак. -Мой прекрасный кит, тебе стоит вернуться в Океан, — сказал шаман очень ласково, — Ты окунешься и мы спокойно продолжим на «камне встречи», хорошо? -Да, ладно, — согласился Алек, который начал уже чувствовать дискомфорт, находясь на песке, — Не обязательно помогать мне, я могу сам. — Но мне так приятно заботиться о тебе, — сладко улыбнулся в ответ Магнус. Джейс на все эти телячьи нежности только скривился — он в жизни не позволил бы себе так сюсюкать. Впрочем, если ты трёхметровый осьминог-убийца и вдобавок ещё и людоед, можешь позволить себе ещё и не такое поведение. Некоторое время у них отняла логистика, но все наконец устроились на камне или в воде возле него и смогли продолжить беседу. -Царевич сказал, что ты хочешь посетить морское царство, ради возможности ухаживать за ученицей царского ваятеля, — светски сказал Магнус, обращаясь к Джейсу, одновременно с этим он непринужденно отломил щупальцем часть от довольный гладкой гранитной гальки и со зверским скрежещущим звуком начал измельчать ее в крошку. Джейс побледнел и бросил вопросительный взгляд на Алека. Тот по своему истолковал его взгляд и терпеливо пояснил: «Царевич — это я, сын морской царицы. Ученица царского ваятеля, — Кларисса, — морская, которую ты назвал актинией.» -Не знаю насчёт ухаживаний, я хотел ещё раз ее увидеть, желательно дольше чем на полторы секунды, — сказал Джейс, для которого ухаживание было практически равно обещанию жениться, а на это он точно не подписался. Хотя рыбы же писать не умели. — И хорошо бы, если бы оказалось, что она умеет говорить. — добавил Джейс, — потому что в прошлый раз она появилась и исчезла молча. — Кстати об этом, — заметил Магнус все так же светски, — хвост обменять на ноги я тебе могу, это не составит труда, дать ко всему этому жабры тоже не проблема. Но как быть с мысле-речью? Потому что магия магией, но что я точно не могу, так это обеспечить другого живого мозгом, если его нет. Я даже с учеником это сделать не сумел, хотя он утверждает, что у него в голове не так пусто, как мне кажется. -Магнус, — сказал укоризненно Алек, хотя не удержался от смеха, — у Джейса есть мозг. Шаман в ответ на это скептически выгнул бровь. -А с мертвыми как, получше? — спросил Джейс едко. -Мертвые не донимают меня просьбами, а ещё их можно просто съесть, — мечтательно ответил Магнус и демонстративно высыпал возле джейсова колена гранитную крошку. — Так, хватит, — оборвал начинающуюся ссору Алек, — Как Джейс будет общаться, если у него не будет мысле-речи? — Ну, слушать-то он сможет, — пожал плечами Магнус, — вообще, говорят, что язык любви в словах не нуждается. Освоит эхолокацию в конце концов, ей все морские владеют. Ну или придется выныривать, чтобы поговорить, но, скорее всего, вместе с другими изменениями трансформируются связки и появится Голос… но здесь я сделать ничего не могу, оставлять голову как есть нельзя — на глубине его хрупкий череп просто лопнет, а мозг, который по вашим утверждениям все же есть, утонет в его собственной крови. Плохая смерть. Джейс только головой покачал недоверчиво от такой подлости. Алек же вроде обещал мага, который поможет?! -Но смотри, сухопутный, -добавил Магнус уже без всякой насмешки, — Что бы ты ни решил, назад дороги не будет. Выберешь хвост и жабры, и сухопутная жизнь закончится для тебя навсегда. Выберешь ноги — останешься в Иссушени и друга больше не увидишь. -Теперь ты ещё запрещать что-то Алеку будешь? — Джейс в ярости вскочил на ноги, от которых не успел пока отказаться, — Хорош любовничек, два раза поцеловал и уже хозяин. И не заливай мне, что вы давно вместе, что-то я за все шесть лет ни разу о тебе и слова не слышал. — Уймись и сядь, Джейс, — спокойно ответил совершенно не впечатленный этой вспышкой эмоций шаман, — выбор делается лишь однажды, потому что «отменить» магию я не могу: что сварил обратно сырым не сделать. К тому же магия должна взять с тебя плату, обычно в обмен на нее ты отдаешь что-то своё, и скажу тебе, что в аналогичной ситуации морская, что просила ведьму дать ей ноги, отдала взамен всю речь и стала немой полностью и к тому же испытывала ужасную боль при каждом шаге, но ты важен Алеку, и поэтому я договорюсь с Океаном, чтобы тебе не пришлось платить. Поэтому решай и будь благодарен. -Но почему ты запрещаешь Алеку приходить ко мне? — сердито спросил Джейс, усаживаясь обратно, — я могу выбрать ноги и пусть все останется, как раньше было. — Я не запрещаю, — покачал головой Магнус, — но вашим путям пора разойтись. Царица не наказывала сына за то что он раскрыл тебе тайну нашего существования и продолжает подвергать этот секрет риску каждый день, не наказывала только из любви к царевичу, но ему пора вернуться к собственному народу. Александр, ты и сам знаешь, что ты должен отплатить добром за рыбу, которую тебе даёт твой народ. — Да Алек даже не ест рыбу! — застонал Джейс от того как это было все глупо и нечестно, — Он ловит дельфинов, сам! — Это фигура речи, — отмахнулся Магнус, изящно изогнув кисть, — Привыкнешь, если выберешь нашу жизнь. — Алек, да скажи ты ему! — выкрикнул Джейс, потеряв терпение, — Почему этот новоявленный разноцветный бурдюк с присосками за тебя решает! Магнус ощерился было, показав острые, как иглы, жуткие зубы, но потом вдруг успокоился, покачал головой. -Поговорите без меня, как друзья, — сказал он, — но вот что, Джейс, я скажу тебе и скажу один только раз. Я не нравлюсь тебе, а ты не особо нравишься мне, но это неважно, и я все равно помогу тебе. Потому что на самом деле ты один из нас. Ты захлебнулся и умер, когда наш царевич нашел и спас тебя, но ты так и не начал бояться воды, так и не смог ее покинуть. Ты даже уйти от Океана не можешь, сколько бы не пытался чуть ли не каждую зиму, когда Алека не было рядом, потому что Океан зовёт тебя. Что за жизнь ты ведёшь, если проводишь по полдня, а то и весь день у воды, питаешься практически одной рыбой и морской капустой, не живёшь со своими людьми и не взглянул ни на одну сухопутную девицу, а первая же морская, которую ты едва встретил, запала тебе в душу так, что ты не спишь ночами? Тебе будет сложно, ты не раз пожалеешь о своем выборе и возможно ученица ваятеля того не стоит, только подумай сперва: это ты ее выбираешь или она лишь предлог, а выбираешь ты себя? И если я прав, подумай, какого себя ты выберешь. И выбирай с умом. От речи шамана в голове Джейса будто плескало крепкое вино, в глазах стояли непролитые слезы, горизонт расплывался. Магнус бесшумно спустился с камня, без единого плеска вошёл в воду и исчез, как не было. Так же исчезнет и Алек, если Джейс решит остаться человеком. -Ты не обязан его слушаться, — сказал Джейс с болью, — Даже если он какой-то типа священник, ты все равно не обязан. Я буду приходить каждый день, а ты будешь ждать меня здесь, на нашем «камне встречи», и все будет как прежде. — продолжал он, Алек смотрел на него очень грустно и не возражал, давая выговориться, — Станем вместе плавать и рыбачить, ты будешь искать ракушки, я выточу тебе новый гарпун на дельфинов из кости. Они не накажут тебя, не посмеют. Все будет хорошо. Да? — Я правда не смогу, друг мой, — сказал он наконец, — я отправился на поиски магии для тебя, а нашел свой народ, они всегда были там, ждали только когда я их замечу. И похоже я нашел свою пару. Может я и ошибаюсь, может это не так, но когда-нибудь это случится — у нас почти не бывает иначе, и мы с тобой простимся все равно: станем видеться все реже и реже, и однажды тебе покажется, что ты меня выдумал и никакой магии никогда не было. Я бы только хотел, чтобы ты пошел со мной. Я не могу тебя просить, знаю, и я не прошу, как ты не просишь меня выйти на сушу. Но я бы хотел, чтобы ты выбрал нас. — Да у тебя кишка тонка на сушу выйти, — ответил Джейс грубо и резко вытер рукавом нос, — что я не понимаю что ли, что ты без океана и суток не протянешь. Зови этого своего… как вы вообще это делаете? — Смотри, — Алек взял в руки его ладонь и отстучал ритм, — Вот так. Запомнил? Повторить сможешь? Джейс нахмурился, все ещё швыркая носом, но повторил верно с первой попытки, выстукивая тоже самое на ладони друга. -Теперь выбери место так, чтобы вода передала вибрацию, например, внизу камня, только не плеши, а то узор потеряется, — проинструктировал Алек. Джейс сосредоточенно отстучал ритм возле самой поверхности воды и принялся ждать, Магнус вынырнул бесшумно секунд через пятнадцать и облокотился на гальку. -Что я хоть сказал-то? — спросил Джейс хмуро, — Надеюсь, что-то оскорбительное. -Просто, «Магнус, иди сюда», — улыбнулся Алек, — для чего-то оскорбительного пришлось бы стучать подольше. — Что я должен знать, — обратился Джейс к Магнусу, — чтобы принять решение? Я никогда не смогу говорить, это понятно. Что ещё? — Тебе будет тяжело, — ответил Магнус, — первое время ты будешь как малёк, который не умеет сам даже есть, потому что мы не едим обработанной пищи и твой живот не примет ее, даже если ты исхитришься ее достать. Тебе придется заново учиться плавать, потому что мы двигаемся в Океане иначе. Учить язык эхолокации, но когда выучишь его, любое существо в Океане будет понимать тебя, а ты их. Ты никогда больше не сможешь носить одежду и какое-то время тебя вряд ли будут очень интересовать ухаживания за ученицей ваятеля, поскольку сперва ты будешь совершенно беспомощен. Потом ты научишься себя обихаживать, но все равно о свиданиях думать будет рано, потому что сначала ты будешь так же социально-ловок, как двухлетний людской малыш и, думаю, так же непосредственен. Хотя выглядеть и будешь как взрослый. И все сухопутные, которых ты знал, отныне будут считать тебя монстром. -А хорошие новости будут? — буркнул Джейс, — могу я хотя бы выбрать какой рыбой стану? Пока я не встретил Клэри, я думал что хвосты у всех такие, как у Алека. — Нет, не можешь, что у тебя внутри есть, тем и станешь, либо тут уж точно придется чем-то платить, даже я не смогу договориться на настолько особые условия, — терпеливо ответил Магнус, — и не говори про морских «рыбы» — это оскорбительно. Разве Александр тебе не объяснял? — Много раз, — ответил Алек с улыбкой, — просто Джейс не обращает внимания на этикет. — Разок по хвосту получит от кого-нибудь с темпераментом мурены и быстро обратит, — проворчал Магнус. -Бла-бла-бла, — ответил Джейс примерно так же, как и всегда отвечал в таких случаях. — сколько я могу думать? — Три дня, — тут же ответил Магнус, — Расположение луны будет идеальное, потом риски возрастают. Алек вздрогнул, услышав цифру и судорожно схватил друга за руку. Три дня? Всего три?! Он умоляюще взглянул на Магнуса, но тот лишь головой покачал, показывая, что ничего не может сделать. -Тогда нам следует оставить Джейса и вернуться через три дня, так? — спросил Алек не отпуская руки друга. -Вообще-то я считаю, что вам следует провести эти три дня вместе, — неожиданно возразил Магнус, — Если Джейс решит присоединиться к морским, ему следует больше о нас узнать, а возможности задавать вопросы свободно у него ещё долго не будет. Если же решит остаться в Иссушени, вам тем более следует провести как можно больше времени вместе перед разлукой. — Хорошо, — улыбнулся дрожащей улыбкой Алек и вдруг порывисто обнял шамана, — Я останусь здесь. Спасибо! — Увидимся на закате третьего дня, мой прекрасный кит, — сказал Магнус и нежно поцеловал его на прощание сперва в щеку, потом в губы, — я устрою так, чтобы вас не беспокоили сухопутные и чтобы твоя семья не волновалась. Хорошего прилива вам обоим. И с этими словами Магнус скрылся из виду. -Ну ничего себе, — протянул Джейс удивлённо, — А я-то думал, ты симпатичную девчонку себе присмотришь, похвастаешься, мы ее хорошенько обсудим. — Мне вообще не нравятся женщины, — пожал плечами Алек, — Я думал, ты и так знаешь. Чем займёмся? — Поплаваем, может? — Джейс не знал, потому что они никогда об этом не говорили, на самом деле это было слишком странно, но сейчас уже не имело значения. — Давай, — обрадовался Алек, — только катать я тебя не буду больше. — Почему? — не понял Джейс, стягивая одежду и обувь и расстилая ткань на валуне, на котором до этого сидел. — Потому что катают только пару, — смущённо пояснил Алек, — это, ну… прелюдия. Часть любовной игры Перед… ну, совокуплением. Джейс посмотрел на него диким вытаращенным взглядом и покраснел, видимо, вспомнил сколько раз он просил его покатать и как Алек временами мялся, перед тем как ответить согласием. -Ты никогда не говорил! — выпалил он, — Почему ты не говорил? — Ты же не спрашивал. — осторожно ответил Алек, — и потом, сначала мы были детьми и это вообще не имело никакого значения, а потом поздно уже было начинать обсуждать эту тему. — Ладно, — Джейс встряхнулся, будто отгоняя эту мысль, и спрыгнул с валуна — плюхнулся с тучей брызг прямо в подставленные руки друга, — Что ещё ужасного мы делали? Кроме почти что секса. — Не мы, а ты, — спокойно ответил царевич, — много всякого. Например, пытался отравить меня жареной сельдью. Три дня миновали как один, хотя случиться успело много всякого. Первый день они провели только вдвоём, плавали, дурачась в воде, Алек в не особо удачном прыжке ударил хвостом и едва не утопил альбатроса, который ещё долго ругался, называя их бестолочами и дармоедами (Алек понимал, Джейс — нет, но догадывался и хохотал до колик в животе), даже когда они отдали половину рыбы, которую наловили для Джейса на обед. Потом Джейс готовил и ел своих рыб, пока Алек мастерил из мелких ракушек для него браслет, зачем-то по каждой постукивая. -Как думаешь, какой рыбой я бы стал, если бы согласился, красивой? — спросил Джейс, поворачивая филе, чтобы приготовить его с другого бока, — то есть морским, прости-прости. — Не знаю, — Алек окинул его критическим взглядом, — вообще по нашим меркам ты не слишком удачно окрашен, — впервые сказал он другу объективную правду о его внешности, а не то что сам считал, — бледно и невыразительно. Джейс только рот распахнул от удивления. -Но ты же говорил, ты сам мне говорил!.. — возмутился он наконец. — И что? — хмыкнул Алек, — я говорил, что думал. Мне нравится. — А что если я превращусь в какое-нибудь страшилище и на меня вообще ни одна морская не посмотрит? — спросил Джейс убито, — Раз я и так по вашим меркам какой-то урод. — Если кого-то что-то не устраивает, это их проблемы, а я считаю, что ты красивый. — спокойно ответил Алек, взял его за руку, надевая на запястье браслет. — Смотри, это ракушки памяти. Мы их используем для того, чтобы хранить то, что знают другие. Когда ты будешь касаться ракушки, она будет показывать тебе ритм, а потом напоминать что он значит. Так ты сможешь быстрее выучить язык эхолокации, здесь всего десять простых фраз. Если тебе понравится, я потом сделаю тебе другие, с другими фразами. — А если решу остаться здесь? — спросил Джейс. -Тогда браслет будет напоминать тебе обо мне, — грустно улыбнулась Алек, — только не отдавай его никому, всё-таки по вашим меркам он волшебный и раскрывает наш секрет. — И с помощью таких ракушек вы обмениваетесь знаниями? — догадался Джейс. — Ну да, тоже самое, что делаешь ты, когда читаешь книгу, только ты смотришь на знаки и информация появляется у тебя в голове, а нам для этого нужно прикасаться, а не смотреть. — Пояснил Алек. — Ладно, — медленно сказал Джейс, — но я не умею читать. Это проблема? Браслет работать не будет? — Что?! — изумлённо вскинул брови Алек, даже он умел читать, правда его учили не по бумажным книгам, — То есть, нет, конечно будет, это вообще другое. Как так вышло, что ты не умеешь? — Ну, во-первых, наверное, сыграло роль то, что я сирота и живу один на побережье, — саркастически сказал Джейс, — но вообще я почему-то не могу запомнить знаки, а если даже и запоминаю, все равно ничего не получается. Алек не на шутку забеспокоился. -Попробуй каждую ракушку и покажи мне как справляешься, — велел он, — если ты не можешь учить другие языки, то нет необходимости ждать три дня, тебе просто нельзя соглашаться. Джейс со вздохом послушался, безо всяких проблем с первого раза по памяти воспроизводя «привет», «я учу язык», «я не могу говорить, но слышу», «помогите» и другие простые, но полезные фразы. А потом ещё раз без напоминания. А потом снова, но в другом порядке. -Я не понимаю, — нахмурился Алек. -Я тоже, — пожал плечами Джейс. — Но это просто — как музыка. А буквы — сложно. Как… не знаю! Как буквы! Джейс доел свою рыбу и они вернулись к воде, Алек плавал туда-сюда мимо «камня встречи» и отвечал на все дурацкие вопросы, какие Джейс только мог придумать из серии «как морские чихают?» (Никак), «спят морские лёжа или стоя?» (Горизонтально дну, стоять морские не могут), «есть ли у них деньги?» (Да, но не монеты), «болеют ли морские зимой?» (Да, но это никак не связано с сезоном), «едят ли морские людей?» (Да, но только если люди уже упали в воду и тонут и при этом вам их не жалко). -Друууг, — протянул Джейс, — то есть ты меня мог с чистой совестью съесть, вместо того, чтобы спасать? — Я никогда не пробовал человечину, — коротко ответил Алек. -Почему? — полюбопытствовал Джейс. -Из-за тебя, — ещё короче ответил Алек, — Следующий вопрос. И они продолжили. Когда Джейс устал сидеть на камне, он перелез в небольшую лодочку, рулевое весло от которой они потеряли ещё днём в процессе битвы за Алека, так они и уснули: Джейс в лодке, Алек возле нее, зацепившись руками за корму. На следующий день у них было два визитера. Первой явилась сестра Алека, обняла его ласково за плечи и, обернув плавники вокруг его хвоста, бессовестно повисла на нем — она была значительно мельче и по виду совершенно другая: тёмно-коричневая в жемчужных пятнах и полосах, на спине просто фантастический гребень, на смуглом, хотя и светлее чем чешуя, лице выделялся крупный яркий рот. -Ты ужасно уродливый, прости уж, — сказала она Джейсу, после того как взобралась на «камень встречи» и они обменялись традиционным приветствием. Алек изобразил зверское лицо и сделал вид, что сейчас отрывает у нее от хвоста чешую. -Алек мне уже сказал, — тяжело вздохнул Джейс, — Но спасибо, что сообщила. — Алек тебе сказал? — удивилась Изабель, — Алек, который считает, что ты прекрасен, как рассвет над Океаном, красив как лунный свет на воде и дороже всего жемчуга и янтаря морского, сказал тебе, что ты выглядишь не конвенционально? -Иззи, зачем ты явилась? — не выдержал Алек. -Проведать — я переживала за тебя, — пожала плечами царевна, — шаман сказал, тебе нелегко приходится. — Скажи, Изабель, — задумчиво спросил Джейс, — а шаман по вашим меркам как — ничего? — Неа, — хихикнула Изабель, — ничего — это пустое место. А шаман — это ожившая мечта, при виде него у любого морского хвост нужным образом изгибается, если ты понимаешь о чем я. Джейс не то чтобы прямо понимал, но в целом догадывался что Изабель имеет в виду. -Тогда я не против остаться «уродом», — решил для себя Джейс, — Я себе нравлюсь больше. Алек довольно улыбнулся — вот это был Джейс, которого он знал и любил. На закате Океан внезапно запел в характерном ритме движений хвоста Клариссы, и Алек приготовился к интересному спектаклю. -Сейчас появится морская, ради которой ты просил меня найти магию, — сказал он, не имея в себе жестокости никак не предупредить друга. -Как ты узнал? — тут же спросил Джейс. — У нее своя манера, я отличаю вибрацию, — пояснил Алек, — как ритм шагов. Джейс понимающе кивнул. Кларисса выпрыгнула на «камень встречи» как и в первый раз, обдав их водой. -Когда ты плывешь, кажется, что вода горит, — неожиданно выпалил Джейс ей прямо в лицо вместо приветствия. Морская отшатнулась от неожиданности и едва не ухнула с камня обратно в воду. Алек затрясся от хохота. Ловко и социально приемлемо, да. -Это Джейс и он не может контролировать то, что говорит, поскольку ты ему очень нравишься, — сказал он и снова засмеялся, когда друг порозовел от смущения. — Шаман сказал, ты принимаешь сложное решение о том чтобы присоединиться к Морскому Народу или остаться в Иссушени, — сказала Клэри, ее «голос» в голове Джейса был яркий, ясный, звонкий, словно солнечные блики и барашки пены на волнах. -Да, — кивнул Джейс, — я хотел бы, но я не уверен и мне страшно. Шаман сказал, я не смогу использовать мысленную речь, а голос потеряю. Клэри посмотрела на него огромными зелёными глазами, в которых не бывало и никогда не могло быть слез, но Джейсу все равно казалось, что ее длинные прекрасные ресницы заблестели. -Это очень грустно, — сказала Клэри, — ты так нежно чирикаешь. Но Морской Народ все равно поддержит тебя, даже если ты не сможешь говорить. Мое искусство доказывает, что самое важное можно говорить без слов, — она протянула руку и вложила в ладонь Джейса необыкновенно тонко выточенную из темной китовой кости фигурку морского со вскинутыми вверх руками, — Это подарок тебе. Надеюсь, он поможет тебе принять решение. — И она соскользнула с камня в воду. — Могу я увидеть тебя ещё? Завтра? — спросил Джейс с надеждой, но морская лишь покачала головой. — Если станешь одним из нас, мы все равно встретимся, — ответила она, глядя из-под ресниц, — Если же нет… Я не стану сама разбивать себе сердце. Прощай. — Прощай, — прошептал ей след Джейс. Затем повисло молчание, оно все длилось и длилось, и наконец Алек оставил его одного, нырнув в солёную воду. На третий день после полудня Океан заволновался и задышал, потемнел, поднялся холодный резкий ветер, при том что небо оставалось совершенно ясным, тяжёлые волны начали набегать на берег, а «камень встречи» и вовсе захлестывало каждые пару секунд. -Надо найти укрытие, — обеспокоенно сказал Джейс, глядя на грозно ревущую высокую волну, — кажется будет шторм, грот сейчас затопит. Хотя небо пустое, откуда… — Не надо, — ответил Алек с не меньшим волнением, но совсем по другому поводу, — Это не шторм. Это мама. Держись за меня! — с этими словами он схватил Джейса за талию, торопливо оборачивая вокруг себя его колени и «выдохнул» не особо церемонясь ему в лицо воздушный пузырь в тот самый момент, когда волна захлестнула их, стаскивая с «камня встречи» и поволокла в открытый Океан. Бушующая стихия Алека совершенно не пугала — его хвост мог справиться и не с таким волнением, но вот реакция Маризы… Здесь он совсем не был в себе уверен. Они вынырнули на поверхность очень далеко от берега, Джейс его даже не видел больше, хотя может просто смотрел не в ту сторону, он не был больше уверен в какой стороне суша, поскольку волна их закружила ещё в самом начале. И тут в грохоте воды и реве ветра из пены поднялась морская царица. Она глядела грозно и величественно, возвышаясь над волной, длинные волосы спадали на спину, а в левой руке она держала трезубец — символ власти. При всем этом она была ужасно похожа на Алека, если бы тот вздумал вдруг напустить на себя важность и начать гневаться. Джейс все силился и никак не мог разглядеть какой у нее хвост. -Сын, — как камень упало единственное слово. — Моя царица, — уважительно склонил голову Алек. — мы приветствуем тебя. — сказал он за них обоих. — Этот житель Иссушени желает стать одним из моих подданных? — спросила царица явно риторически — никаких других сухопутных жителей вокруг не наблюдалось. — Да, моя царица, — снова ответил вместо Джейса Алек, — именно этот. Лицо ее вдруг смягчилось и она опустилась с волной ниже, протягивая к ним правую руку. -Позволь взглянуть на тебя, человеческий мальчик, — сказала она и голос ее больше не был тяжёл, как камни, он звенел как веселая капель, прыгучая и смешливая. — Почему мой сын говорит вместо тебя, разве ты немой? -Пока нет, царица, — довольно дерзко ответил Джейс, освободившись от воздушного пузыря, — но шаман предупредил меня, что я не смогу научиться мысленной речи, а доступную мне сейчас потеряю. — Понятно, — протянула царица, — и совсем ничего нельзя сделать? -Шаман утверждает, что ничего, — сказал Джейс, он не собирался строить из себя жертву, но если он решит стать ее подданным, пусть властительница Океана не ждёт, что он сможет отвечать так, как она привыкла или начнет, пресмыкаясь, ползать перед ней на брюхе оттого, что мысле-речью не владеет. -Интересно, — заметила она, видимо, не испытывая ни капли сочувствия, к счастью во всякого рода жалости Джейс в самом деле не нуждался, — я бы хотела узнать что за магию он собирается использовать, поскольку моей помощи он не просил. -А ты бы не отказала, мама? — спросил Алек. -Теперь мы этого уж точно не узнаем, — пожала плечами Мариза, — И Алек… Когда вернёшься, мы обсудим то, что шаман объявил для всех желающих слушать: царевич принял его ухаживания и все другие претенденты и претендентки будут иметь дело с ним. — Да, мама, — стойко ответил Алек, хотя заметно посерел в районе хвоста. — Хорошего прилива и до встречи, — сказала на прощание Мариза и исчезла в мгновение ока, а они остались одни посреди полного штиля. — Да, друг, ну ты попааал, — протянул Джейс. -Держись крепче, нам далеко возвращаться, — ответил Алек и замолчал, интенсивно работая хвостом. Джейс, которому не было необходимости беречь дыхание, когда они плавали вместе, смеялся всю дорогу до «камня встречи.» Когда до горизонта солнцу осталось пройти не более двух пальцев, Алек заволновался, заплескал беспокойно хвостом и наконец вовсе покинул камень встречи, чтобы почти сразу же с радостным «Магнус!» стремительно помчаться навстречу шаману. «Соскучился,» — понял Джейс, глядя на то как Алек высоко подпрыгивает над водой, блестя глянцевой черной спиной, и обрушивается вниз прямо на морского, утягивая их обоих под воду. Через пару минут они приблизились к «камню встречи», причем Магнус просто двигался вперед, как обычно делали это морские, если почему-то считали нужным держать голову над водой, а Алек, Джейс в жизни такого не видал, плыл вперёд и одновременно крутился вокруг собственной оси, как юла, и тот факт, что они достигли пункта назначения вовсе его не остановил. -Что это с ним? — спросил Джейс у Магнуса, сочтя что с Алеком нет смысла разговаривать, по крайней мере пока он не перестанет изображать волчок. — Он счастлив, радуется, — ответил невозмутимо шаман. — А крутится зачем? — сделал ещё один заход Джейс, то что друг рад было и без балета в воде вполне понятно. — Ну, он же кит, — ответил Магнус, как будто это само собой разумелось. И видимо так оно и было. Алек закончил кружиться и обнял шамана за плечи. -Если я соглашусь, таким же дурачком стану, когда у меня появится пара? — спросил Джейс, оттягивая разговор, хотя понимал, что тянуть уже нельзя. Солнце упало в море, последние лучи скользили по воде, через пару мгновений и их не станет; на небо, подталкивая дневной диск боком, взбирались луна, пока ещё бледная и невзрачная, но как только наступит темнота, она воцарится на небосклоне. -Не знаю, — ответил Магнус, — у морских почти всегда есть пара, но всё-таки это не гарантировано, а про тебя вообще никто точно не скажет. Все, Джейс, время вышло. Пора решать. Алек перестал улыбаться и весь напрягся, подтянулся на руках, забираясь на «камень встречи», чтобы иметь возможность смотреть Джейсу в лицо в наступивших сумерках. Магнус подниматься не стал, остался в воде. Джейс смотрел на друга и читал в его лице страх и надежду, и собирался с духом. -Ты будешь очень счастлив, — сказал он Алеку, — у тебя есть дом, семья, друзья, и похоже даже возлюбленный, — Алек уже понял что последует дальше и зажал руками рот, боясь не сдержаться. — Но я не могу. Прости. Другая жизнь — чтобы для нее родился новый морской, я должен умереть, а это слишком много и я… Не могу. Алек кивнул не в силах использовать мысленную речь, затем кивнул ещё. Джейсу казалось он сейчас заплачет, такая мука отражалась на его лице, но морские не роняли воды из глаз. Алек взял его ладонь обеими руками, подержал пару мгновений и отпустил, а затем соскользнул с «камня встречи» в южную сторону с тихим плеском и все стихло. Джейс пару секунд прислушивался, но только волны шептали берегу о любви, да тихонько напевал, цепляясь за выступы грота, ветер. -Алек? — позвал Джейс, оглушенный этой тишиной, — Алек! Он бросил взгляд в воду, но не было видно ни шамана, ни черного острого плавника, что мелькал бы в воде. Он поверить не мог, что это все, что они ушли, оставили его без единого слова, без самого простого «прощай». Он остался один в этом мире, только пустой песок и оставленная возле грота маленькая лодка без рулевого весла. Ночь, освещённая полной холодной луной, была тиха как могила и прекрасна, как смерть. И вдруг издалека он услышал песню, прощальный плач, исполненный невообразимой тоски и горя, это его друг, его брат оплакивал его и их разлуку, пел луне о невосполнимой потере; его Голос, волшебный и неземной, почти позволял различать слова, которых нельзя было не понять и которые невозможно было повторить на человеческом языке. Песня горевала о нем, как о мертвом, не умоляла даже вернуться: не существует обратной дороги из страны без возврата. Что он наделал? Ради чего обрёк их обоих на такую муку, когда они оба живы? -Алек! — он сбросил обувь, скинул рубашку и бросился в воду, пытаясь на слух определить в какую сторону двигаться, — Я иду! Алек, где ты?! Подожди меня! Человеческие тела не предназначены для того, чтобы кричать и плыть одновременно, но Джейс все же пытался, что было сил стремился успеть, боясь упустить чудесную и печальную горше горького песню, а с ней потерять и направление движения. Но морские, видимо, уплыли слишком далеко и Джейс не мог найти их, а вода только обманывала его, заставляла думать, что певец совсем рядом, протяни только руку. Сил оставалось все меньше, Джейс уже не был уверен, что смог бы вернуться к берегу, даже если бы захотел, но он не хотел. «Если я крикну ещё раз, точно пойду ко дну», — подумал он в отчаянии, стараясь дышать ровно и не сбавлять темп. И тут ему неожиданно пришло в голову, что он может опуститься, потому что иногда для того чтобы всплыть, нужно оттолкнуться от дна. Он выдохнул из лёгких весь воздух и нырнул, коснулся ладонями песка, понимая, что времени у него немного, а без точки опоры ему будет вдвойне сложно и, вцепившись одной рукой в какие-то водоросли, как можно более сильно и ровно отстучал рукой по дну самую первую фразу, которой научил его Алек, помедлил, затем добавил «помогите», которое Алек включил в одну из первых ракушек на браслете, и повторил сначала, и ещё раз. В глазах темнело от недостатка кислорода, а лёгкие просто огнем горели, следовало оттолкнуться от дна и попытаться дождаться помощи на поверхности воды, но мир закружился и тьма приняла его в свои объятья, а потом он потерял сознание. Когда он пришел в себя, сильные руки за волосы держали его голову над водой, изо рта, носа и ушей полилась вода, а затем он услышал самую прекрасную песню, какая только существовала на свете, в ней была любовь к Океану и всему, что в нем живёт, к каждой креветке, рачку и медузе, к каждой скале, кораллу и гроту, к каждой акуле, тюленю или морскому, ко всем, кто был связан между собой магией Океана и сейчас эта магия звала его, чтобы принять в свои объятья. -Да, я согласен, возьмите меня к себе, — хотел откликнуться он, но смог только захрипеть обожженным солёной водой горлом. -Тише-тише, держу тебя, — услышал он в голове мысле-речь Алека и понял, что именно алековы руки удерживают его над водой, пока шаман поёт, творя магию, уговаривает Океан принять его, просит о помощи луну, теперь только им новый морской будет отдавать свои песни, теперь в Океане проживет жизнь, не вернется никогда на берег, став одним из морского народа. Не прекращая вести чудесную песню, Магнус подплыл к ним и положив тяжёлую руку на его макушку, с силой надавил, погружая с головой под воду. Джейс попытался было схватить ртом воздух напоследок, но шаман ударил его по груди, выбивая дух, и толкнул вниз, а сильные щупальца прижали его руки к бокам, не давая всплыть обратно. -Дыши, — услышал он вновь голос Алека в голове, — давай Джейс, дыши, не бойся. Ты можешь. Джейс в отчаянии замотал головой, если он сделает вдох, его лёгкие наполнятся водой и он умрёт, он забился в коконе фиолетовых щупалец, поверх которых легли ещё и руки друга, обнимая, убивая его. -Нет, можешь, — настаивал и требовал Алек, — у тебя есть жабры, давай. Немедленно дыши! — рявкнул он вдруг так властно, будто собирался залепить оплеуху в случае неповиновения, и Джейс от неожиданности сделал первый в своей новой жизни вдох жабрами, а затем в ужасе распахнул рот, выдохнув в воду довольно большой пузырь. В этот момент щупальца, обвивашие его, расслабились, и он, судорожно дернувшись, сбросил руки Алека и вырвался-таки на поверхность, где слабела и угасала волшебная песня шамана. -Хвала Океану, — сказал своим крепким и пьяным, как настойка опиума, голосом Магнус, — я уж думал не успеем с первым вдохом. Какой ты молодец, мой чудесный кит. «Ну да, дышал водой вопреки всем инстинктам я, а молодец все равно Алек!» Он попытался заговорить, но горло только скрипнуло, не издав ни одного приличного звука. -Ну-ну, — сказал Магнус, — не так быстро, петушок, ты пока не умеешь пользоваться Голосом. Вспомнив о том, что онемел, Джейс повернулся к Алеку и горестно посмотрел на него таким исполненным мольбы и страха взглядом, что Алек, не сдержавшись, обнял его, прижимая к себе. -Ты справился, ты смог, все закончилось, я обещаю, теперь все будет хорошо, — говорил он, обнимая, пока Джейс, который действительно еще не мог пользоваться Голосом, плакал всухую от пережитого страха и облегчения, сотрясаясь всем телом, но привычные слезы не появлялись. Наконец он затих, обессиленный, затем слабо зашевелился, не столько потому что хотел куда-то плыть, сколько потому что устал висеть в руках Алека, будто мокрая тряпка. И понял, что привычных ног больше нет. -Ах-ха, — сказал в этот момент Магнус, — похоже завершил свое появление хвост, — Давайте-ка посмотрим, что у нас получилось. — Океан всемогущий, Джейс, какой ты красивый! — восхитился Алек совершенно искренне. Джейс удивился было, что он вообще может видеть в такой темноте, но понял, что и сам смотрит на мир вокруг себя иначе — у морских было по-другому устроено зрение. Джейс изогнул на пробу хвост, ощущения были странные. Но окрас… он взглянул поближе и даже булькнул от удовольствия: хвост приобрел окрас не в тон его волос, а повторяя цвет глаз — светло-голубая чешуя и яркий золотистый плавник. Он довольно булькнул, опять позабыв, что не может больше говорить, затем спохватившись, поднес пальцы к плечу друга и отстучал первый в его новой жизни ритм. «Спасибо». *** Год спустя -Мама, почему я не могу переночевать у Рафаэля, ну, почему, почему, почему?! — Изабель сердито расправила гребень и раздражённо била плавниками на каждом «почему». — И я! — вклинился своей эхолокацией Джейс, который не хотел ночевать у Рафаэля, но хотел использовать эту ночёвку как предлог для того, чтобы исчезнуть с материнского радара, раз уж лучший друг, а теперь по совместительству и старший брат, был занят. Удивительное дело, в Иссушени он никому не был нужен, осиротев рано, и быстро начал считаться самостоятельным, а к своим пятнадцати-почти-шестнадцати годам и сам считал себя взрослым и даже, может, готовым к женитьбе. Морские полностью взрослели довольно рано по их меркам, уже к двадцати пяти человеческим годам, но жили при этом лет по пятьсот-семьсот, как с изумлением узнал Джейс, когда Алек сделал ему пересчет лунного календаря на более привычные обороты земли вокруг солнца. Попав в Океан, где он считался ребенком и где детей ценили, совершенно беспомощный первое время, он получил семью, которой с ним щедро поделился Алек, получил родных, а с ними целую бездну терпения и заботы. Джейс учился, как малыш, сперва говорить и плавать и есть без помощи, затем обучаться у других морских и с помощью ракушек памяти и вскоре стал… подростком. Капризным, эгоистичным, упрямым. Словом, обычным подростком из нормальной семьи. — Потому что от твоего морского рождения и пятиста приливов не прошло, — ответила Мариза, — к тому же ты вечно забываешь эхо-раковину, и я потом не сплю, беспокоясь что с тобой случилось, Джейс! Эхо-раковину, как и все остальные нужные мелочи, Джейс действительно регулярно забывал. Кто же знал, что в новой морской жизни одним из самых больших неудобств станет отсутствие карманов! -Ладно, Джейс и Макс — они маленькие, — продолжала настаивать Изабель («Эй!» возмутились мальчишки одновременно, Макс мысле-речью, а Джейс, выпустив серию раздраженный пузырей), — Почему Алеку можно ночевать не дома, а мне нельзя?! — Потому что Алек взрослый и ответственный, и проводит время со своей парой, икринка — ответила Мариза. А ещё потому что сын говорил что-то вроде «возьму эти ходатайственные раковины и рассортирую у Магнуса сегодня вечером, по лёгким случаям назначу встречи и сам разберусь, а по тому, в чем не уверен сделаю тебе комментарии на ракушку» и уплывал ночевать к своей паре. У Маризы и тени сомнения не было чем они там занимались, в конце концов у нее было трое детей, но работа каждый раз была сделана без отсрочек и именно это и характеризовало в ее понимании сына как «взрослого и ответственного». А то что он с щупальцами своей пары делал в отдельном гроте, было не ее дело и не имело к ней никакого отношения. -К тому же Алек не может, — быстро отстучал Джейс и задумался как выразиться: слова беременность он не знал, — сделать от Магнуса ребенка, — неловко закончил он, но не смутился, победно сверкнув улыбкой в сторону сестры, но та в ответ не надулась, как он ожидал, и посмотрела на него с удивлением. — Вообще-то может, — ответила Изабель в конце концов. — Джейс, ты реально ещё маленький, — развеселился Макс, которого ни на какие ночёвки, он знал, не отпустят ещё очень долго, но в скандале участвовал из солидарности. — Они же оба парни. — отстучал Джейс с недоумением. — Как такое возможно? — Ты, вот что, — сказала Изабель с жалостью, — поосторожнее с этим приятелем Клэри, с Саймоном, и с его дружками тоже, они, говорят, и с дельфинами дружат. — Не все дельфины одинаковы, жемчужинка, — устало напомнила Мариза, у нее была ещё куча дел и дети утомили ее. — А Алек считает, что все! — вставил свою пару песчинок Макс, который верил старшему брату, как самому Океану. — И убивает их! — Алек ещё очень молод и категоричен, — объяснила Мариза, — со временем его взгляды могут поменяться. Вот проживёт хотя бы тысяч пятьдесят приливов, и узнаем. К тому же, Алек дельфинов не уничтожает, он на них охотится ради еды и отказывается из-за этого от рыбы, что допустимо. — Пятьдесят тысяч приливов, да из него песок к тому времени посылается, — заявил Макс. Джейс в дельфиновой дискуссии не участвовал, во-первых, слышал ее уже раз двадцать, во-вторых, был все ещё озадачен возможным потомством Алека и Магнуса. -Изабель, это было окончательное решение, ты останешься дома, — сказала Мариза, проигнорировав ремарку Макса про песок. Изабель в ярости вылетела из материнского покоя, как будто ей гейзером поддало, а Джейс последовал за ней, решив, что сильнее ее настроение испортиться уже не может. -А что, у Алека и Магнуса реально могут быть общие малыши? — отстучал он по своей ракушке-барабушке, которую носил на шее с тех самых пор, как Алек нашел ее в первую же неделю после его морского рождения. — Фу, Джейс, просто фу! — Изабель хватала и тут же со злостью швыряла в кучу свои жемчуга и перламутры, которые разложила до этого — выбирала, видимо, что надеть на свидание. — Поверь, мама заметила, что ты ничего об этом не знаешь и скоро тебя ждёт увлекательная лекция. — Нет уж, я лучше Алека спрошу, — ужаснулся Джейс. — Ну и отлично, а меня, пожалуйста, не спрашивай: меньше всего я хочу думать в этом контексте о старшем брате! — Когда я ещё жил в Иссушени, Алек катал меня, — неожиданно поделился Джейс, сделав ровно обратное тому, о чем попросила сестра (если честно, он часто так делал), — Я тогда и понятия не имел что это что-то значит. — Да вы же мелкие были, это вообще несчитово, не бери даже в голову, — отмахнулась Изабель. — Алеку сколько, тысяч пять приливов было? Ну вот и все, забудь. — Интересно, — отстучал Джейс, — а он, бывало, оставался тогда со мной по ночам… его, получается, отпускали? — Ну это же Алек, — ответила Изабель так ядовито, будто была ируканджи, а не крылаткой, — ему все можно. К тому же он просто никого не спрашивал, а делал так, как считал нужным. Короче, как обычно! Взрослый и ответственный, но юный и категоричный, а также полностью вседозволенный, но с перспективой утери песка, Алек на одном из камней гряды Каракатицы между тем делал с щупальцами своей пары такое, что у Магнуса глаза не видели, а сам он находился на грани потери сознания: свое любимое щупальце Алек взял в рот настолько глубоко, насколько вообще мог и с наслаждением посасывал его, лаская языком, а пальцами ублажал присоски на всех остальных, до которых мог дотянуться. Щупальца боролись за внимание. Из-за этого Алек не мог сосредоточить свои усилия на каком-то еще одном или хотя бы двух, а Магнус находился на грани оргазма и не мог кончить уже более получаса и кажется потерял рассудок. -Океан всемогущий, сжалься надо мной, мой жестокий кит, — умолял Магнус, и как-то слишком уж на вкус Алека связно, пожалуй, хочет помучиться ещё. Когда ещё через пятнадцать минут шаман уже мог повторять только имя своей пары, Алек наконец-то покинул все остальные щупальца и сосредоточил усилия рук и рта на своем любимце и Магнус запел, отдавая Океану свою сладкую муку и бесконечное блаженство. Океан довольно закряхтел, принимая жертву, и обдал любовников солёными брызгами, смачивая успевшую подсохнуть шкуру. — Косаточка, это фаворитизм, — заметил Магнус, когда Алек так и не выпустил щупальце, хотя и перестал ласкать его. -М-хм, — не устыдился Алек, — я вас всех обожаю, — сказал он остальным щупальцам, — но просто эта малышка, — он влюбленно поцеловал маленькую присоску на конце своего любимого щупальца, — дико меня заводит. Ничего не могу сделать. — Просто уделяй внимание и другим, — попросил Магнус, — они почти разумные, ты же знаешь. — Хорошо, — согласился Алек и потянулся к обделённым вниманием щупальцам. — Океан всемогущий, нет, я больше не смогу! — запротестовал Магнус. — Нет? — ухмыльнулся Алек, облепленный жаждущими его внимания присосками. — Ну ладно, да, вы все просто смерти моей хотите, — застонал Магнус, — О, Александр, как хорошо! — Ну вот видишь, — утешил его Алек, — позволь мне обо всем позаботиться и получай удовольствие. Щупальца были в экстазе.