***
Пенелопа Фезерингтон быстро стала полноправным членом семьи Бриджертон, являясь лучиком добра и надежды в иногда таком мрачном и неспокойном доме Бриджертонов. Всю осень они с Колином путешествовали, большую часть времени по Греции, но к началу зимы вернулись в Обри-Холл. И к тому моменту как в конце декабря Кейт произвела на свет маленькую копию Энтони — их сына, Пенелопа обрадовала семью вестью, что она ждёт ребенка. Ещё во время путешествия девушка начала делать некоторые заметки, и за зиму и весну подготовила «Историю леди Уислдаун», которую намеревалась издать в Лондоне с началом сезона. Её первыми читателями и критиками стали, конечно же, Колин и Элоиза. Последняя провела большую часть года в Лондоне. Бриджертон много читала, и со временем даже начала записывать некоторые свои мысли. Часть из них возникало после собраний, которые они посещали вместе с Тео, а часть после разговоров с супругом. Время с середины декабря до середины января они с Тео провели в Обри-Холле, где им оказали самый радушный прием. В апреле они уехали в свой маленький домик в графстве Эссекс: Тео убедился, что издательство сможет просуществовать без него на протяжении месяца и устроил жене медовый месяц. Дафна и Саймон также приезжали в Обри-Холл на рождество. Незадолго до того девушка родила второго ребенка — девочку. Герцогиня вместе с обоими детьми задержалась в родном доме до начала весны, получая от матери всю необходимую ей помощь и поддержку. Стоит также упомянуть, что виконт не только стал отцом в течении года, но в начале мая узнал, что леди Кейт снова беременна. Бенедикт и Диана, как и собирались, путешествовали целый год. Время от времени Энтони узнавал, что Бенедикт тратил значительные суммы, но потом деньги каким-то образом возвращались. Через месяц после отъезда они получили письмо со следующим содержанием: «Провели целый месяц в Париже, посетили множество вечеров, пили потрясающее вино и танцевали. Нарисовал несколько портретов. Виделись с графом Шарптоном.» В дальнейшем эти письма приходили с завидным постоянством, но что примечательно, имя графа больше ни разу не звучало. Письма никогда не отличались изяществом или объемом, что ужасно огорчало леди Вайолетт. Она хотела знать, как на самом деле поживает ее сын и невестка, что они чувствуют, счастливы ли они. Если говорить об остальных письмах, то вот их примерное содержание. 2 месяца спустя: провели месяц путешествуя по Испании. Видели то-то и то-то. Познакомились с некоторыми отличными людьми. Устроили три масштабных вечера. Нарисовал пару портретов. И постскриптум: специально для мамы — Диана не ждёт ребенка. 3 и 4 месяца спустя: много путешествуем по Аппенинскому полуострову: Рим, Венеция, Флоренция, Неаполь. Сбился со счета в количестве портретов. Наслаждаемся местными винами, каждое из которых по-своему прекрасно, дружелюбными людьми и бесконечными танцами. Постскриптум: специально для мамы — Диана не ждёт ребенка. Действительно, Бенедикт очень много писал. Культура Франции, Испании и будущей Италии окрыляла и вдохновляла. Образы и идеи для картин были на каждом шагу. Он часто писал Диану в самых разных образах и продавал эти картины. Также писал своих новых знакомых, которые высоко ценили его мастерство. Именно так он возвращал в семейный бюджет деньги, которые они с Дианой тратили на путешествие и устройство балов. 5 и 6 месяцев спустя: засели в Афинах на месяц и ещё один потратили на поездки по островам. Видели то-то и то-то. Звёзды здесь действительно невероятные. Попробовали все возможные местные блюда и хотим ещё, это невероятно вкусно. Продал ещё несколько картин. Постскриптум: Диана не ждёт ребенка. 7 месяцев спустя: провели месяц в Вене. Правду говорят, что здесь лучшая в мире музыка, а от того и лучшие балы. Снова много писал, в основном семейные портреты. Постскриптум: специально для мамы — Диана не ждёт ребенка. 8 месяцев спустя: провели месяц в Пруссии. Часто виделись с Эдвиной и Фридрихом, они передают вам привет. Написал для них портрет и получил королевскую оплату. Ещё парочку написал для друзей и знакомых принца. Здесь удивительно красиво: видели то-то и то-то. Постскриптум: Диана не ждёт ребенка. 9 месяцев спустя: провели месяц в Нидерландах. Удивительно добрые люди, прекрасные пейзажи и отличная выпивка. Маме бы понравились их тюльпаны. Написал пару картин, но меньше, чем в последнее время. Постскриптум: специально для мамы — Диана не ждёт ребенка. Это было последнее письмо, которое они получили от Бенедикта к началу сезона, однако каждый из Бриджертонов надеялся, что Диана и Бенедикт скоро вернутся. Леди Вайолетт, как и Энтони, не нравился этот повторяющийся из раза в раз постскриптум. Виконт не верил, что между Дианой и Бенедиктом могло что-то произойти, а значит они наверняка делили постель. Бенедикт не был из тех, кто стал бы уклоняться от супружеского долга. Так в чем была проблема? С другой стороны, Кейт тоже забеременела лишь спустя много месяцев. Оставалось надеяться, что когда эти двое вернутся со своего путешествия и нормализуют жизнь, дела пойдут по-другому.***
Однажды за несколько дней до рождества Элоиза, которая в то время гостила в Обри-Холле, получила письмо. — Кто это тебе пишет? — удивлённо спросил Энтони. — Это от Пенелопы, — нашлась девушка. — Она отправляла его в день отъезда из Афин, и вот я его получила. Она врала, ведь письмо из Афин она получила вчера вечером и даже показала его Пенелопе. — Всё верно, — прикрыла подругу Пен. Элоиза села в самой уединенный угол комнаты и вскрыла письмо. Она знала, что письмо не от Пен, ведь почерк был совсем другой. Девушка достала лист из конверта, развернула и приступила к чтению. Здравствуй сестрёнка. Надеюсь, ты простишь мне, что я использовал имя Пенелопы. Я сделал это, чтобы не вызвать подозрений. Если ты ещё не догадалась, то это твой самый любимый брат. Полагаю, скоро Рождество, так что с наступающими праздниками. Уверен, ты удивлена получить это письмо, но я чувствую, что ты сможешь понять. Я пишу тебе, чтобы рассказать, что я совершенно абсолютно счастлив. Правда, у этого счастья есть секрет, и поскольку ты их не любишь, я расскажу правду. Ты верно помнишь, что в Париже мы встретились с Генри Шарптоном. После того как мы уехали в Испанию, он последовал за нами. Периодически он уезжал на несколько дней, но всегда возвращался. Эта тенденция продолжилась и в других странах, так что большую часть нашего путешествия мы проводим втроём: рисуем, гуляем, танцуем на балах, пьем вино, а на завтра всё это повторяется вновь. Я пишу тебе из Греции — страны, наполненной следами античности. Страны, где зарождались многие формы любви. Знаешь, у меня просто потрясающая жена. Полагаю, у тебя теперь тоже есть некоторый опыт в том, что происходит между мужчиной и женщиной ночью, и как у женщины появляется ребенок, так что я буду говорить с тобой как со взрослой, которой ты безусловно и являешься. Если же я не прав, то тебе стоит остановиться прямо сейчас. Элоиза оторвала взгляд от листа, предчувствуя, что то, что последует, не должно быть прочитано никем кроме нее. Но никто не смотрел в ее сторону, так что девушка, конечно же, продолжила читать. Как я и сказал, у меня потрясающая жена. Не знаю, кто научил её тем вещам, что она делает в спальне, но никакая девушка в борделе никогда не стояла и рядом. Она нежная и страстная; она недоступная и открытая. Она берет инициативу в свои руки, а в другой раз позволяет мне самому решать её судьбу. Но есть ещё кое-что великолепное в ней — её брат. И да сестричка, ты все верно подозреваешь. Я говорю о Генри Шарптоне как о человеке, с которым я делю жаркие поцелуи, а зачастую и безумные, страстные ночи. Время от времени Диана присоединяется к нам, и тогда уровень моего наслаждения достигает самых высоких границ. Нет слов, чтобы описать те эмоции, которые каждый из нас получает в таких случаях. Не знаю, поймёшь ли и примешь ли ты это, но догадываюсь, что это будет сложно. В Англии у Генри нет шанса на любовь, но здесь дела обстоят иначе, здесь ты можешь любить того, кого хочешь. Вероятно, именно по этой причине я и решился написать тебе. Когда-то на качелях ты сказала, что хочешь иного. Ты имела ввиду образование и шанс сбежать от общества. Тогда я согласился с тобой, хоть и не вполне понимал, чего (кроме искусства), а точнее кого именно я хотел. Теперь я вижу это отчётливо. Повторюсь, ты не обязана делать что-то с этим, но я рад поделиться с тобой моим маленьким секретом, моим источником счастья на этой земле. Будет лучше всего, если ты сожжешь это письмо так быстро, как сможешь. За вещи, которые я здесь описываю, в Англии нам грозит смертная казнь. Элоиза решила рискнуть и отправить ответное письмо. Она написала Бенедикту, что ее супруг — Тео Шарп, издатель и радикал, из-за которого у нее были проблемы полтора года назад, а вовсе не кузен герцогини. Бенедикт получил письмо, но его мало интересовал настоящий статус юноши: гораздо важнее был тот факт, что Тео и Эл были влюблены.***
В конце мая Бриджертоны перебрались в Лондон. Пенелопа, которая не изменила своей деятельностной натуре, отправилась навестить Элоизу и Тео. К её огромному удивлению, девушка выяснила, что у издательства, где она печаталась, сменился владелец, так что ей предстояла налаживать новые связи для выпуска своей книги. Тео скрывал от нее правду лишь несколько минут, после чего признался, что теперь типографией владеет он, и что он будет польщён заключить договор с Пенелопой. Элоиза заверила всех, что этот роман станет сенсацией, так что они имеют отличные шансы разбогатеть. Впереди их ждал сезон, когда Франческа должна была выходить в свет, так что предстояло множество хлопот. В последний день весны, накануне бала дебютанток, семейство Бриджертон собралось на завтрак. Элоиза и Тео были приглашены в гости, так что тоже присутствовали. Леди Вайолетт, Грегори и Гиацинта уже покинули столовую, а остальные заканчивали прием пищи. — Кое-что не меняется, — улыбнувшись произнес Колин, — Бенедикт пропускает завтрак. — Кое-что не меняется вдвойне, — добавила Элоиза, — он проводит утро в компании герцогини де Гиз. — Хотя бы теперь у них есть на это право, — улыбнувшись заметила Кейт. — Как вы думаете, — вдруг спросил Энтони, — как часто он врал нам насчёт того, куда он ходил и чем занимался? — Не думаешь ли ты, что он провел у нее ночь после их первого танца? — удивлённо произнесла Дафна. — А не просто зашёл в гости утром. — Насчёт этого я не уверен, — согласился Энтони, — но помните тот раз, когда он ушел из дома в час ночи, а потом не объявлялся до самого бала. Герцогиня тогда передала Элоизе, что он и граф уехали рисовать. Но мы так и не узнали, где и с кем он коротал долгие ночные часы. — Думаешь, — удивилась Кейт, — у Дианы и Бенедикта что-то началось ещё тогда? — Думаю, вас это ни коим образом не должно касаться, — услышали они голос Бенедикта, входящего в комнату в сопровождении жены. Вероятнее всего они некоторое время подождали за дверью, прежде чем вошли. — Смотрите, кто вернулся! — радостно воскликнула леди Вайолетт, которая как раз заходила в комнату. Она подошла и обняла сына и невестку. — Как мы все тут скучали по вам, — продолжила женщина. — Как здорово, что вы оба дома. — Мы тоже очень рады вас всех видеть, — улыбнувшись произнесла Диана. Бриджертоны быстро поделились последними новостями, поскольку Диана и Бенедикт не получали писем, так как никогда не сообщали куда едут, только где побывали. — А как же вы? — спросил Тео. — Где вы провели последний месяц? — В нашем родовом доме на берегу пролива, во Франции, — улыбнулась Диана. — Было здорово снова увидеть эти места. И Бенедикту очень понравилось: там такой простор для художника. Но теперь мы здесь, чтобы наслаждаться лондонским сезоном вместе с вами. — А граф Шарптон? — спросила Элоиза, которая жаждала знать насчёт статуса отношений брата. — А что Генри? — удивилась Диана. — Тоже вернулся в Лондон? — пояснила Элоиза. — Собирает ли приняться за поиски жены? — Нет и нет, — поделилась Диана. — В последнем письме он сообщал, что пока остаётся в Риме. — Мы с Дианой решили остановиться в доме графа, во всяком случае до тех пор, пока он не вернется, — рассказал Бенедикт. — Здесь нас становится слишком много. Как Крессида Каупер? — спросил он неожиданно. — Приедет в гости сегодня, — ответила Дафна. — Вместе с сыном, которого она назвала Бенедиктом. Уверен, что он не от тебя? — Как ты могла такое подумать? — притворно возмутился Бенедикт. — Я же был увлечен мисс де Гиз. — Кто сказал, — пошутил Колин, — что ты не мог быть увлечён обеими одновременно? — У вас двоих ничего не произошло? — улыбнувшись спросил Энтони. — Что-то не видно больше никаких признаков вашей страстной любви. Он заметил как Диана переместила свободную левую руку на живот. — Разве что вы уже ждёте ребенка, — скорее утвердительно, чем вопросительно произнес Энтони. — Но, — удивлённо возразила Диана. Она подозревала, что беременна, но не говорила об этом никому. Даже Бенедикту. — Вы положили руку на живот, — пояснил виконт. — Кейт всё время так делала в начале первой беременности, да и продолжает сейчас. Как будто хочет защитить что-то дорогое. — Я пока не уверена, — призналась Диана, — но возможно родные стены действительно сотворили чудо. Бенедикт повернул девушку к себе лицом и страстно поцеловал на глазах у всех. — Я тебя обожаю, ты ведь знаешь? Диана поцеловала мужа в ответ. — Вам двоим стоит сесть и позавтракать, — прервала их леди Вайолетт. Надо запасаться силами, они вам пригодятся, ведь завтра начинается новый сезон. А если повезёт, то через восемь месяцев у вас начнется новая жизнь.