Терпкость

      И снова они встретились, как тогда, на вершине небольшого холма. Здесь, в этой маленькой деревушке на окраине Сумеру и Ли Юэ — Цяоин, произростал чай, сорт которого так полюбился мужчине. Первые терпкие лепестки, такие свежие, дурманящие разум консультанта бюро. Он вдыхал аромат, слышал его и ощущал всеми фибрами души. Как всегда он был крепок, от чего вкус его был насыщеннее, но при этом вяжущее ощущение заставляло язык скрутиться в трубочку, обдавало горло горечью, заставляя буквально задыхаться. Подобное для новичка в искушении чайного питья было бы в новинку, но не для закалённого Архонта с его безупречным вкусом. — Ваше лицо невероятно спокойное, Вы даже не поморщились, — Аль-Хайтам слегка подул на свою чашу с зелёным чаем, прикрыл глаза и коснулся губами края, также вдыхая аромат нежнейших цветов и таких же лепестков. — Я привык, — мужчина напротив, в таком строгом костюме, в плаще с настоящими чешуйками дракона, улыбнулся, медленно провел пальцем по поверхности стола, протягивая конверт, зажатый между средним и указательным. — Давно не виделись, мой дорогой друг, — Аль-Хайтаму не обязательно спрашивать, чтобы понять, что в конверте — новое дело по поводу какой-то вещицы или вещества, а может чего-то серьезнее, что заинтересовало консультанта.       Прежде чем перейти к делу, прежде чем поздороваться, они проводят некую чайную церемонию, в которой слова не нужны. Приятный ветерок да такая же компания, наслаждение друг другом и свежими травами, запахом неких цветов, о которых Чжун ли мало что знает, но о которых достаточно понимает Аль-Хайтам, чтобы в очередной раз удивить своего друга.       Они всегда встречаются как-то спонтанно, даже если назначили встречу. Один приходит раньше другого, спокойно проводит время наедине с природой и шумом бесконечных лиан и огромных листьев, а другой, будто принесенный бесшумным ветром, оказывается напротив, по ту сторону квадратного стола на одном и том же месте, за которым встречаться — традиция.       Такие моменты удивительны для мужчины, когда наконец удаётся отпроситься с работы и уехать в эту прекрасную страну, что манила его своей природой, неизвестностью и завораживающей красотой города и таких же деревень. Но всего больше его интересовал Хайтам, поэтому первой и самой главной причиной постоянного возвращения Чжун Ли на земли соседней страны — он. Консультант даже придумывает новые идеи, чтобы вновь с ним встретиться. От своих же мыслей он ухмыльнулся. Чем-то они были похожи, что очень даже нравилось Чжун Ли, но при этом были невероятно разные.       Грозовые тучи давно заволокли небо, но пару совершенно это не волновало. Скорее они даже не заметили, как яркое летнее солнце скрылось за защитникам-облаками. Ветер стал злее, будто ему не нравилось, что на улицах все ещё оставались люди, а потому быстрыми порывами он гнал всех по домам. — Ливень будет, нам нужно укрыться, — Хайтам поднял голову к небу, изучая внимательно темные выпуклости на таких объёмных облаках. Пара крупных капель упали ему на нос и глаз. Парень успел прикрыть его, стирая влагу с места падения. Он быстро собрал чайный набор, взял его в правую руку, а ладонь ничего не понимающего Чжун Ли в левую.

***

      Маленькая гостиница находилась буквально в паре шагов от чайного домика, где они наслаждались вкушением трав. — Успели, — дождь с каждым разом сильнее барабанил по крышам. Мужчины почти совсем не промокли, хватали спинами пару капель, когда пробегали под деревьями, чьи крупные листья спасали от воды. — У тебя, — Чжун Ли потянулся к бледному лицу, убирая чёлку и стирая красные дорожки большим пальцем. Он замер, изучал янтарным взглядом такие необычные глаза напротив. — Все же стёр, а я очень старался, — иронично подметил парень.        В самую первую встречу Архонт научил Хайтама искусству подкрашивания уголков глаз. Сам вёл его рукой, помогал в трудные моменты. — Я все исправлю, — мужчина достал из внутреннего кармана плаща небольшой тюбик золотого цвета, в котором находился порошок красной сюрьмы. — Эта будет чуть ярче твоей, но думаю, — он прикусил губу, ища глазами небольшую пиалу. — Она тебе тоже очень пойдёт. К твоей изящной белой коже подойдёт любая, дорогой, — было забавно наблюдать, как парень бегает по комнате глазами, стараясь не поддерживать прямого контакта с Архонтом.       Чжун Ли высыпал сюрьму в пиалу, возвращая обратно в тюбик лишь малую часть, которой хватит на пару глаз, и заливая в него миндальное масло. Он перемешал до однородной массы тонкой деревянной палочкой, которой и начал наносить изящные линии на интересную форму глаз. — Я никогда раньше не замечал, насколько у тебя интересный цвет глаз.       Моракс держал чёлку рукой, в которой был тюбик, проводил тонкую линию от середины глаза до самого уголка, где она чуть стала толще. — Возможно из-за волос, — Аль-Хайтам усмехнулся. Сейчас он смотрел прямо на аккуратные черты лица Чжун Ли, такую гладкую, почти фарфоровую, кожу, чуть волнистые волосы и янтарные глаза, в середине которых виделись ромбики. Парень нагло бродил взглядом по чужим чертам лица, он пару раз касался тёмных прядей, убирая их за ухо, помогая тем самым мужчине, получал в ответ тихое «спасибо», которое тот проговаривал по слогам.       Их лица находились запредельно близко, настолько, что Хайтам чувствовал горячее дыхание на своих губах, такое манящее к себе и желанное. Сосредоточенное выражение Чжун Ли каждый раз заставляло улыбаться и лишний раз провести указательным пальцем вдоль подбородка, показывая этим, что он ещё здесь. — Вы само искусство, — фраза, которую Аль-Хайтам произнёс в момент, когда Чжун Ли закончил выводить последнюю линию и когда сам он вернулся на землю. — Будь я скульптором, я бы сделал вас своей музой, — возможно он и есть тот самый художник, который может сотворить из растений волшебные произведения.       Архонт долго смотрел на свое творение и обдумывал сказанные другом слова, затем наклонился ещё ближе, уже обжигая дыханием. Пахло терпким чёрным чаем, но где-то между ними Хайтам слышал нежные лепестки глазурных лилий, что совсем не растут в Сумеру. — Твои глаза прекрасны, зачем ты прячешь их под чёлкой? — это был риторический вопрос, потому что оба знали почему. Потому что эту фразу Чжун Ли говорит каждый раз, когда видит его глаза, почему-то каждый раз удивляется их цвету, почему-то каждый раз задаёт этот вопрос. Никто, кроме Архонта и не должен видеть их. — Ты ведь знаешь ответ.       Парень слегка коснулся чужих губ, отпрянул, но затем вновь вернулся к ним, когда Чжун Ли потерся носом о щеку, прося большего. Хайтам утянул его в такой же терпкий поцелуй, но до ужаса сладкий и лёгкий, такой нежный, как лепестки его цветов.       Может пить настолько крепкий чай и не так уж плохо? Вкус его такой интересный, каждый раз узнаешь что-то новое среди тёмного мрака. Хайтам его так и не попробовал, но на губах Чжун Ли постоянно появлялся новый вкус вперемешку с терпким напитком.