Огонь в Антиве горячее

      Солона Амелл, Командор Серых Стражей Ферелдена, и Нерия Сурана, Первая чародейка Кинлоха, а ныне матерь заблудших эльфийских душ, стояли на самой верхней террасе «Приюта Вестницы», и обе с нескрываемым удивлением наблюдали за разворачивающейся этажом ниже картиной.       В одном из закутков, что Кабо сдавал постояльцам, бывавшим в Скайхолде проездом, суетились трое. Если точнее, суетились двое, а третий сидел на стуле, вальяжно развалившись и наблюдая за происходящим вокруг прищуренными глазами и с довольной улыбкой. Вокруг него туда-сюда сновало две эльфийки. И Командор, и Первая знали их обеих, но не подозревали, что...       — Это странно, — задумчиво проговорила Нерия, глядя на то, как Зевран начинает что-то говорить и пытается встать, но девушки синхронно оборачиваются к нему и толкают в грудь, заставляя сесть обратно.       Одна из них бесцеремонно наклоняется и выдёргивает из сапога Аранная маленький потайной кинжал. Кладёт его на стол перед собой, склоняется, прикрыв свою работу волной чёрных локонов, и принимается зачаровывать. Из-под её пальцев то и дело выскальзывают синеватые искры. Вторая же перебирает перевязь с зельями, ловкими пальчиками пересчитывая маленькие бутылочки. Находит что-то, что её не устраивает, разворачивается к одной из походных сумок и принимается рыться внутри.       Зевран не выдерживает, тянется вперёд и звонко шлёпает рыжую эльфийку по заднице. За что тут же получает подзатыльник от её сестры.       — Да уж, — согласно кивает Солона, в удивлении поднимая брови.       Эльфийки между тем продолжают сборы, недовольно отчитывая Зеврана за что-то едва ли не хором.       — О чём они говорят? — поинтересовалась Солона, бросив взгляд на подругу.       — Подслушивать нехорошо, — уголком рта улыбнулась Нерия и вдруг покраснела до кончиков ушей. — Но они говорят, что если он снова будет вести себя, как безответственный болван, они найдут его труп, эээ... займутся с ним любовью и не станут воскрешать.       Солона прыснула в кулак.       — На месте Зеврана я бы задумалась.       — Надеюсь, Кассандра этого не увидит.       Женщины переглянулись. Внизу Зевран притянул к себе за руку рыженькую эльфийку и принялся целовать её, тогда как вторая облокотилась на его плечи и принялась что-то горячо втолковывать на ухо. Закончив с поцелуем, Араннай коротко чмокнул в губы неугомонную балаболку, прижал к себе чернявую головку и замер, закрыв глаза и спрятав лицо в двухцветной волне волос.       — Знаешь, это, конечно, очень странно. Но если это делает его счастливым... — задумчиво протянула Нерия, поднимая глаза на подругу.       — Да. То Кассандре мы ни за что не скажем.

***

      Зевран сделал очередной глоток крепкого антиванского бренди, бутылочку которого специально привёз в Скайхолд, чтобы порадовать своих птичек, и с ухмылкой прищурился, глядя на сестричек.       Они обе были немного пьяны, но лишь до того, что безмерно веселы, подвижны и деятельны. И вот сейчас они с одинаково хитрыми улыбками атаковали Фенриса, который до этого сидел в компании Крэма, Натаниэля и Быка и никого не трогал. Эльфийки ухватили его за руки и что-то наперебой втолковывали на оба уха, нетерпеливо потряхивая за шипастые наручи. Фенрис хмурился и переводил ошалевший взгляд с одной на другую, отвечая явно сквозь зубы, но скорее от смущения, чем от злости.       Девушки не отставали, а лицо Фенриса приобрело испуганное выражение. Он явно старался сдерживаться, чтобы не нагрубить им или не навредить, но уже начал активно шарить глазами по таверне в поисках помощи. Нерия не находилась.       Зевран поднял взгляд и встретился с фиалковыми глазами Сураны, что стояла наверху под руку с Солоной, опершись о перила второго этажа. Амелл усмехнулась, заметив, что он на них смотрит. А Нерия сделала большие глаза, но улыбку сдержать тоже не смогла. Они синхронно перевели взгляд на Фенриса и сестричек, и Зевран успел заметить, что Нерия прыснула, прикрыв рот кулачком.       Фенрис стоял, закатив глаза к небу, возможно, уже вспоминая молитвы Создателю, которых никогда не знал. Судя по широким ухмылкам Быка и Крэма и остаткам вежливости на лице Хоу, отставать девушки не планировали. Чего им, интересно, от него понадобилось?       Зевран снова бросил взгляд на Нерию. Не выдержал и с ехидцей подмигнул ей, намекая, что спасать её татуированного красавчика не намерен. Нерия снова сделала большие глаза, но Зевран широко усмехнулся и сделал вид, что не понял. Чтобы снова вернуться к наблюдению за сестричками.       И вот теперь он осознал, что, вероятно, действительно пора вмешаться. Ибо девушки всё ещё стояли, держа под обе руки Фенриса, но при этом как-то подозрительно переглянулись и уставились на Железного Быка. Тот с честью встретил их взгляды и ответил широкой ухмылкой и приподнятой в немом вопросе бровью.       Нет, если они уламывали Фенриса на какое-нибудь разнообразие в их и без того разнообразной личной жизни, Зевран хоть и вряд ли воспротивился бы такому предложению, но всё же мог быть уверен: номер дохлый. Но вот если они решили переключиться на Быка, то мало того, что Араннай будет против, так ещё и Бык сразу согласится...       Зевран отставил бутылку, зная, что никто не посмеет её взять, поднялся и направился к своим сестричкам, спиной ощущая ехидные взгляды Сураны и Амелл. Ворона Фенрис заметил, и на его бледном лице слишком явно проступило облегчение. Зевран подхватил девушек под свободные руки. Они мгновенно повернулись к нему и радостно улыбнулись.       — Так, неугомонные мои. Ну-ка, рассказывайте, что вам понадобилось от несчастного Фенриса? Не надейтесь, он слишком скромный и верный, чтобы мы могли заполучить его в постель. Так что...       — О, да нет! — отмахнулась Лиариль, послушно отступая от стола, занятого этой компанией, к их собственному. — Мы хотели, чтобы он спел!       — Чтобы он... что? — Зевран почувствовал, что в очередной раз не уверен, или в них ещё слишком много сюрпризов, или же он сам слишком предсказуем.       — Ну да! — подтвердила Эраналь, бросая короткий взгляд за спину, где Фенрис с подозрительным энтузиазмом вливал в себя креплёное тевинтерское.       Они подошли к обитой мягкой кожей лавке в углу, на которой располагались, и Зевран привычно протолкнул вперёд Лиариль, сел сам и притянул следом Эраналь, обхватив обеих девушек за талии.       — Ты слышал его голос? — продолжила Эраналь, глядя на Аранная блестящими глазами. — Ах, таким-то голосом...       — Только петь чудесные баллады, — закончила за неё сестра, расплываясь в довольной хитрой улыбке.       — Спел, значит... — криво усмехнулся Зевран, чуть опуская руки, чтобы мстительно ущипнуть эльфиек за их аппетитные задницы.       Они одновременно вздрогнули и зашипели что-то возмущённое.       — Дамы, значит, желают песню... — как-то зловеще повторил Зевран, на что сестрички подозрительно переглянулись. — Ну будет вам песня.       И ещё раз тихо, но ощутимо шлёпнув обеих пониже поясницы, Араннай поднялся из-за столика и отправился прямиком к Мариден.       Остановившись возле барда, Зевран подождал некоторое время, пока она допоёт песню, и подошёл поближе. Мариден встретила его удивлённым взглядом.       — Что? Мою лютню? — в образовавшейся в таверне относительной тишине послышалось её гневное шипение.       Но Зевран наклонился к ней и что-то зашептал, чарующе улыбаясь. Бард хмурилась, но слегка алела щеками. Наконец она протянула Араннаю лютню.       — Смотри. Если угробишь, я тебя убью. И не посмотрю, что ты сам кого хочешь убьёшь. Ясно тебе?       — Яснее ясного, чудесная, — с улыбкой подтвердил Зевран и, довольный, направился к стойке.       Под неодобрительным взглядом Кабо эльф уселся на стойку и поудобнее устроил лютню на бедре, на пробу пробегая пальцами по струнам.       Вся таверна обернулась.       Сверху степенно спустились Нерия и Солона, подойдя к столику с Фенрисом. Мужчины тут же засуетились, подставляя им стулья.       Зевран снова ударил по струнам, переводя взгляд на сестричек. Они уже вышли из-за стола и приблизились, нахально заняв место рядом с братьями Хоуками. Зевран ухмыльнулся.       — Давай! — крикнул кто-то из дальнего угла и грохнул кружками.       — Давай, Ворон! Жги!       Зевран поймал взгляды сестричек, мысленно огладив ладонями их раскрасневшиеся расплывшиеся в хитрых улыбках лица, и заиграл. Народ начал притопывать и хлопать кружками по столам, отбивая такт.       Зевран запел.       — I'm an angel, I’m, demon I’m, new fawn. I’m the bobcat the far of the breaking dawn.       Лиариль потянулась и наощупь обхватила ладонью пальчики сестры. Эраналь, чуть склонив голову на бок, наблюдая за Араннаем, и уже притопывала ножкой по полу.       — I’m the ocean, I’m the black stone you have cast alone. I’m the vulture, I’m an eagle, I’m a debutant.       Звенели струны, голос Зеврана, словно настоящий антиванский парфюм, раскрыв первые ноты, начинал вибрировать, падая вниз.       Эраналь уже пританцовывала на месте.       Лиариль развернулась и со скрежетом оттолкнула ближайший стол. Посетители тут же растащили стулья, образовывая круг.       Эльфийки замерли друг напротив друга, едва соприкоснувшись кончиками пальцев, и первый раз ударили каблуками о пол.       Зевран усмехнулся уголком губ, понимая, что они собираются танцевать антиванскую тарантеллу.       Застучали каблуки. Народ заулюлюкал.       Кожаные юбки, в которых щеголяли эльфийки, не могли так красиво разлетаться, как пышные юбки простых антиванских девушек, но хищная долийская грация делала своё дело. Даже в простую народную тарантеллу они вложили что-то первобытное и дикое, безудержно-сексуальное, обжигающее.       Голос Зеврана вибрировал, окутываясь бархатной хрипотцой.       — Before the devil comes for you, make sure that you have paid your dues.       Засахаренные в меду фрукты, терпкий запах кожи, приправленное корицей и перцем разогретое вино будто растеклись по воздуху, заставляя окружающих вдыхать аромат страсти и Антивы.       Лиариль чуть прикрыла глаза и запрокинула голову, полностью отдаваясь танцу. Неудержимая и естественная, как бьющий из-под земли родник, она заставляла хотеть присоединиться к её глубинному, идущему из самого естества танцу, завораживая тягучей грацией движений. Её волосы огненными языками лизали пространство, заставляя пылать что-то в душе Зеврана в такт хлопкам и своему голосу.       Эраналь же, напротив, широко улыбалась толпе, ловя каждый направленный на себя взгляд, и с удовольствием кружилась, демонстрируя, как тяжёлая юбка обвивает точёные бедра, как тугие локоны осколками теней хлещут по лицу и плечам, как изгибаются тонкие запястья.       — I’m the devotion to the preacher, I’m the priest you want. I’m on the front side of the fire side in the moonlit dark .       Девушки улыбались, и люди вокруг уже побросали свою еду и выпивку, просто наблюдая за неожиданным представлением.       Краем глаза Зевран заметил, что Сурана наблюдает за ними с каким-то удивлённо-довольным выражением лица, Бык, опершись о стену, смотрит с хитрым прищуром, и даже Фенрис улыбается, слегка склонив голову на бок.       — I’m an angel, I’m patron of thе crash of sword. I’m an omen, I’m a showman, I’m the holy Lord .       Девушки снова соприкоснулись ладонями и двинулись по кругу, и Зевран чувствовал, как цокот их каблуков отдаётся в такт биению его сердца.       — I’m a vulture, I’m an еagle, I’m the crow you seek. I’m the morning, I’m a groaning underneath your feet.       Народ вовсю хлопал и улюлюкал, подбадривая танцовщиц. Они хохотали, успевая раздавать улыбки направо и налево, кружась сумасшедшим вихрем, заставляя Зеврана всё яростнее терзать лютню.       — I’m for the witches covered in stitches, holy matricide. I’m an angel, I’m the devil and I’m coming inside.       Он последний раз с оттяжкой ударил по струнам и поднял лютню повыше, а сестрички захохотали, шутовски поклонились толпе и подскочили к нему, обвивая тонкими руками за шею и без стеснения целуя в обе щёки своими мягкими, влажными губами.       Толпа аплодировала и улюлюкала. Даже хмурый младший Хоук за ближайшим столом выдавил некое подобие улыбки. Зато его брат вопил, перекрикивая толпу, что-то о продолжении банкета.       Зевран обхватил довольных сестричек за талии и подарил каждой по ответному поцелую в щёку.       Они что-то защебетали друг другу на эльфийском, стараясь отдышаться, но хотя они потратили уже немало времени, чтобы научить его родному языку, Зеврану всё ещё нужно было концентрироваться, чтобы понимать, о чём они говорят. А сейчас он прослушал каждое слово, неожиданно заметив тёмную узкую фигуру в углу.       Там, скрытый от всех глаз, в тени стоял Солас.       Продолжая широко улыбаться, Зевран покрепче прижал своих птичек к себе, стараясь вложить во взгляд обещание долгой и мучительной смерти и сверля им лысого ублюдка.       Солас постоял ещё несколько секунд и шагнул прочь, во тьму лестницы. Хохот и улюлюканье не смолкали. Мариден отобрала у него лютню, и Зевран остался только в компании сестричек. Толпа подхватила разгульное настроение, и к Кабо хлынула лавина желающих промочить горло.       Зевран с удовольствием провёл ладонями по узким талиям, что прижимались к его бокам с обеих сторон, и едва сдержался, чтобы не закатить глаза в удовольствии от того, как две ладошки скользнули по его затылку, забрались в волосы и принялись массировать, выбивая яркие искры наслаждения из глаз. Араннай мурлыкнул, словно кот, и спрыгнул со стойки, утянув с собой и девочек. Нужно было допить бренди, а потом ещё потанцевать. Только, желательно, уже другой танец и в спальне.