Нелюбимый цветок

Эмма любила цветы. И ее любовь к этим тонким и изящным стебелькам, увенченных у золотистой сердцевины нежными лепестками началась с марта. Самого первого, когда она ещё едва умела ходить. Стоило первому месяцу весны опуститься на сырую, ещё совсем мерзлую землю, как маленькая Эмма, неуклюже топая по талому снегу, бежала в лес на поиски ранних подснежников. Она всегда бежала первой, совсем неаккуратно закинув на шею связанный мамой теплый шарф. С первого прикосновения лучей звонкого апреля к веткам деревьев, кора сглаживала свою грубую текстуру, где с каждым новым днём распускалось все больше и больше бархатистых почек. Дети часто гуляли в прятки, и именно первой весной ее тогда безоблачного детства шумная девочка проигрывала всегда. Каждое едва уловимое распускание нежного бутона было событием особенным, по-детски трогательным для впечатлительной Эммы. Ее бдительность терялась где-то там, в молодой зелёной листве и аромате едва появившихся на свет цветов. Эмма каждую следующую весну словно расцветала вместе с красочными цветами, словно просыпалась ото зимней спячки, что порой нещадно угнетала ее слишком бодрый для спокойного существования настрой. Теперь красивые растения стали словно таки предвестниками счастья для рыжей девочки, олицетворением лучей, что пробивались из ее никогда неунывающей души, облитой счастьем проживания беззаботных дней в кругу любимой семьи. И хоть множество ярких пятен, пестреющих в солнечных лучах на полянках в лесу, имели свои неповторимые очертания природного изящества и порой на удивление близкие душе скрытые смыслы, Эмма была не в силах назвать свой любимый цветок. Она в состоянии сильного восторга от каждого. *** Сегодняшнее утро выдалось прохладным. Небо было несколько пасмурным, и стоило тебе на него взглянуть, как в голову приходило желание погрузиться в спокойную дрёму без сновидений. Воспитанники приюта все же сохраняли надежду на изменения в более солнечную сторону, однако она в один момент исчезла, стоило крохотным холодным капелькам спуститься с хмурых небес, объявляя свое появление тихим биением о листву. Стены дома окутали теплом уюта, Душистый аромат горячего чая ласкал замёрзшие носы, согревая с каждым завершенным глотком. В комнатах было темно, и хоть огоньки керосиновых ламп позволяли с лёгкостью видеть черты окружения, отдаленные углы казались обителью беспросветного мрака. Но Эмма туда не смотрела, ее внимание было увлеченно улицей, что расплылась в движениях стекающих по стеклу дождевых капель. Непогода была бесшумна, лишь тонкие веточки розового куста царапали стекло своими шипами. Зелёные глазки вдруг дрогнули огоньком интереса, поглядывая на алые, словно призрачные бутоны из-под пушистых ресничек. — Розы очень красивые! — веселое восклицание приглушило сонный шепот. К окну подошли Анна и Гильда. В линзах последней можно было разглядеть размытое отражение унылой картины, что она рассматривала. — Все цветы очень красивые, — Гильда говорила спокойно, ее голосок был приятен слуху, — Эмма, у тебя есть любимый цветок? Рыжая макушка уставилась в даль окна, руки подпирали голову. Эмма всегда на все отвечало громогласно и уверенно, пусть порой ее ответ был несколько несуразным. Теперь же она серьезно задумалась над своим ответом. Ей он показался самым важным в ее жизни. — Все растения слишком хороши, чтобы выбрать только одно! — как будто бы обидевшись сказала она. — Они бывают не только красивы но и полезны. Вот, например, ромашка, которая растет в нашем садике. Чай из ее цветков целебный и вкусный, — Анна говорила с улыбкой, уж кто и правда знал многое о ботанике, так это она. — Анна, расскажи мне больше о цветах! Тогда я точно смогу выбрать! — Эмма загорелась новой идеей, каждая мысль о которой все больше и больше заряжало тело энергией, а открытый ум энтузиазмом. — Все знания я получила благодаря книгам в нашей библиотеке, — начала милая девочка, закинув белокурые косы за спину и ведя за собой подруг, — но и мама мне помогла. Ей тоже нравятся цветы, в особенности ухаживать за ними. Тот куст розы, который мы разглядывали, ее любимый. Девочки слушали внимательно, смотря в лицо рассказчице. Добрая улыбка не сходила с лица Гильды, в то время как Эмма, раскрыв глазки, выражала искренний интерес своим задумчивым видом. — Выходит, что любимые цветы мамы — это розы? — Они ей подходят, они такие же красивые и женственные как она! — А вы знали что у каждого цветка есть свое особенное значение? — Анна склонилась ближе к подружкам увлекая их интерес весьма заманчивым шепотом. Двери библиотеки тихим шорохом открылись и три маленькие фигурки проникли внутрь. Хоть сейчас и была вторая половина дня, когда дети могли резвиться и шуметь, атмосфера лёгкой сонливости, даже с некоторыми нотками уныния гуляли по коридорам, потому шуметь не хотелось на инстинктивном уровне. Большие стеллажи, полные разнообразных книг, манили знаниями, что могли быть предоставлены благодаря лишь одному мимолётному шороху перелистывания затхлых страничек. И хоть дети бывали здесь отнюдь не редко, пушистые девичьи реснички так и хлопали, завороженно бегая глазами по старинным переплетам. Юркнув за отдаленный шкаф, Гильда аккуратно присела, поджав ноги руками, и смахнув выбившуюся темную прядку за ухо, Эмма же нетерпеливо ёрзала на месте, силясь разглядеть как можно раньше нужный сборник, что искала Анна. — Вот он, шепнула девочка, поправляя подол белоснежной юбки и усаживаясь рядом, открывая заветную книгу. Керосиновая лампа, тихо соприкоснувшись с деревянным полом, осветила красочные иллюстрации. — Ух ты! — чуть ли не вскрикнула Эмма, рассматривая крокус, — прямо как настоящий! Я такой в лесу видела! — Итак, значение: жизнерадостность, — начала одна, поправляя очки, что снова сползли на кончик носа, — "Снова наступила весна. Земля, словно маленький ребенок, который знает стишки наизусть". — Очаровательное значение. Не зря он цветет именно в конце апреля, когда травка уже совсем зелёная! — подхватила Анна, улыбаясь прочитанному. — Этот цветок прямо как я, — Эмма широко улыбнулась, несказанно радуясь такому совпадению, — давайте дальше, розы, розы! Шорох стал отчётливо разлетаться в библиотечной тишине. Девичьи взгляды очень внимательно следили за названиями, что были выведены изящным курсивом. Когда их взорам открылись " Роза Жёлтая" и "Роза Розовая" девочки синхронно вздрогнули, а рука Гильды на мгновение приостановилась, хоть после вновь пришла в движение. Нет, они искали ту, что покоряла глубиной алого оттенка. — Вот, — Анна подставила ладонь, преграждая путь движению и разглаживая открывшееся страницы. На этот раз читала Эмма: — Красная роза. Значение: скрытые тайны. "Лишь три вещи невозможно скрыть: солнце, луну и правду" — голос недоуменно притих. Все несколько задумались. Лишь Рэй небрежно фыркнул на услышанное, отвернувшись в сторону. Девочки испугались, повернувшись к источнику шума. Это были Рэй и Норман. И если первый своим видом демонстрировал безучастность к происходящему, то Норман, чуть склонившись, с интересом рассматривал иллюстрацию и подпись к ней. — Эй, вы нас напугали! — негодующе крикнула Эмма. — Зачем вы подкрались? Вы в курсе, что это не хорошо? — в своей привычной манере отчитывала хулиганов Гильда. Хотя сперва ей стоило немного успокоится, ведь ее речь была сбивчива от стремительно изменившегося пульса. — Простите нас, мы не хотели, — Норман мягко улыбнулся, доброжелательным жестом руки унимая вспыхнувших девочек, — можно с вами почитать? — Конечно, садись скорее! — золотистый локон щекотно тронул подбородок блондина, а ловкие руки быстро увлекли его к себе. Эмма резвым шепотом пересказала все то, чем они занимались, совершенно увлекаясь собственным повествованием. Норман лишь внимательно слушал, не отводя взгляда от Эммы. Лишь изредка голубые хрусталики глаз метались к неунимающейся от непрерывного движения рыжей "антенне" на макушке. — Норман, какой твой любимый цветок? — вдруг спросила старшая девочка приюта. — Эм, ну... Мне нравится аромат цветущей сирени, — немного замялся блондин, почесывая затылок и уводя свой робкий взгляд куда-то к потолку, силясь вспомнить ещё что-то примечательное из имеющихся знаний о растениях. Однако не успел мальчик закончить мысль, как девочки все втроём кинулись на поиски нужного куста. — Вот нашла — кинула Гильда. Даже Рэй слегка повернулся, желая услышать, как он сам думал, совершенно бесполезную информацию. — Сирень. Чувства первой влюбленности — Эмма беззлобно усмехнулась, на мгновение взглянув на черезчур сосредоточенного в это мгновение Нормана, — "Любовь — это волшебница, что сносит людям крышу". Все разом глянули на Нормана, даже Рэй словно оживился от подобного слишком уж сентиментального значения. Позволив себе едва уловимую усмешку в уголке губ. Он оперся о стену, чуть дальше от кучки друзей. На этот раз он был весь во внимании. — Да уж, кто бы мог подумать, что у такого прекрасного цветка может быть ещё более прекрасное значение, — сказала Эмма весело улыбаясь, всем своим видом выражая искренне удовольствие от происходящего. Ее теплая рука легла Норману на плечо, слегка сминая ткань белоснежной рубашки. В библиотеке тихо искрился ее веселый смех. Норман вслушивался в этот хохот вторяя ему и чувствуя, что впервые за вечер его скулы покрылись лёгким румянцем. *** Воспитанники благодатного дома провели в библиотеке весь вечер, восхищённо погружаясь в изучение языка цветов. Разве что только Рэй был скуп на глубокое изучение столь сентиментальной науки. Однако в реальный мир детей вернул скрип открывающейся двери. От бодрящего сквозняка они вскинулись вверх, вставая с обдуваемого пола. После был ужин и сон. Лёжа в своей мягкой постели Эмма заметила, что так и не смогла выбрать любимый цветок. Она снова распахнула глаза, но в приятной усталости взора читалось ощущение удовлетворенности. — А я и не буду выбирать любимый цветок, потому что они все мне нравятся! Я выбираю их всех — решительной мыслью Эмма утонула в приятной патоке сна. *** Боль в ноге едва уловимой пульсацией возвращает Эмму в реальный мир. Слезы на её щеках высохли слегка опухшими кругами, хотя их поток все ещё продолжает идти тонкой струёй по виску. Кажется, что все эмоции были вырваны из нее ее собственным криком отчаяния. Эмме все ещё не верится, что в груди Нормана расцвел алый цветок. Ей не верится, что его больше нет. Она боится прикасаться ко всему, что напоминает о добром, о милом Нормане. Боится кинуть лишний взгляд, сделать ненужное движение. И все же дрожащая рука тянется к книге. Спрятанные где-то в глубине души искорки прежней Эммы, словно пылинки, медлительно порхают к ней, потому, накопив достаточное их количество, вынужденное желание отвлечься от горя берет вверх. Первой книгой, что попалась ей под руку был сборник о цветах. В тот момент Эмма даже не придала значение страничкам, текстура которых ей отчаянно что-то пыталась напомнить. Лишь спустя несколько минут уже помрачневшие контуры медленно всплыли в памяти. Но вдруг процесс рассматривания книги остановился, а Эмме показалось, что сердце ее прекратило свое биение. Взгляд застыл и потерял свою четкость, лишь хрупкую линию стебля и большое ярко красное пятно лепестков удавалось извлечь узкому зрачку. Спустя минуты Эмма была в силах осознавать значение слов. — Ликорис. Значение: смерть. "Если человек расстается с кем-то, с кем больше уже не сможет увидеться вновь, то вдоль его жизненного пути будут алеть цветки красной паучьей лилии". На последних словах голос пропал, оставляя лишь тихий хрип сбившегося дыхания. Книга с глухим хлопком закрылась. Теперь Эмма знала название своего нелюбимого цветка. Того единственного ненавистного среди множества искренне обожаемых.