VII
Снова коридор незнакомого крыла, но лишь с одним заметным изменением: на этот раз по темным туннелям идут двое; Уилбур шел быстро, изредка спотыкаясь о собственные ноги. Его дыхание то и дело сбивалось, будто в следующую секунду из глаз польются соленые слезы, но этого не случалось, и судорожные вздохи любезно сходили на «нет». Джордж же, придерживаемый за руку коллегой, плелся явно медленнее, но из-за всех сил стараясь поспевать за заданным темпом возвращения. — Что там было, Джордж? — несмело шепнул Уилбур, когда двери смежного пролета закрылись, вынуждая остановиться для срабатывания пропускной системы. — Ты был «там».. Какого оно? — Джордж.. — вновь позвал Уил, но Джордж до сих пор не проронил ни слова, вынудив Уила заглянуть в его осунувшееся лицо, в надежде прочитать невербальные знаки на чужих бледных щеках. И в лице его, как ни странно, читалась немая мольба: «Прекрати допрос, Уил, я совсем не в состоянии обсуждать это с тобой сейчас. Включи свои мозги и додумайся до этого, прошу.». И Уилбур понимает. Понимает настолько, насколько сам себе позволяет: вдруг навалившаяся усталость и все еще эхом гудящий в голове голос — «Мне так жаль, так жаль, Уил. Ужасно жаль..». Слезы раз за разом подкатывали к горлу, заставляя сглатывать ком вины, перекрывавший дыхательные пути. Вины, сожаления, страха, ненависти.. Уил вздрогнул, почувствовав чью-то холодную хватку на своем костлявом запястье. Тонкие пальцы огладили очертания неровных шрамов, там и тут заживших как пришлось, как сумелось. Так они и простояли до полного открытия дверей. Не расцепились руки и после начала спешного бега до конца пролета. И так на душе было гадко и спокойно одновременно, так вязко и гудяще. А руки у Джорджа такие мягкие и прохладные. И вроде не было никакого третьего отсека, не было никакой камеры содержания, никакой сотрудницы комитета управления, никакого страха и сожалений. Во втором и последнем лифте атмосфера была другой: спокойной, слегка прохладной, как в осеннюю ночь, подобранную еще мягким ветром. Джордж молчал, перебирая пальцами по неровностям бледной кожи, обычно скрытой за плотной тканью. Его уставший взгляд бесцельно блуждал по кабине, ни на чем не задерживаясь. Уилбур слегка помедлив, вывернул свою руку, отозвавшуюся ноющим холодом, выудил из сумки ампулу с прозрачным содержимым и шприц. Слегка повертел их в воздухе, демонстрируя предметы Джорджу. Тот слабо кивнул, подставляя руку. Пара нехитрых манипуляций и в кровь Джорджа медленно поступила «батарейка», как здесь ее принято было называть — вещество, тонизирующее организм на подобие кофеина, безвредное при нечастом употреблении (у Уилбура на вещество с первого дня стоял блокатор, предотвращая неминуемое злоупотребление). После завершения процедуры на голову Джорджа опустилась форменная кепка, мягко прикрывая ставший слишком ярким искусственный свет.VII
— Дорогие гости, прошу прощения, если кому-то успело стать хотя бы на чуточку скучно! Мы вернулись, а вместе с тем экскурсия продолжается. Не стойте же, вперед! — с этими словами Уилбур, помахивая рукой для привлечения внимания, направился в противоположном от недавно закрывшегося лифта направлении, попутно краем глаза пересчитывая членов группы, не забывая поглядывать на медленно приходящего в себя Джорджа, все так же незаметно ведомого под руку. «Давай, дружище.» — проносилось у Уила в голове, каждый раз, когда пульс на чужом запястье увеличивался на удар. Пока колонна шла через поменявшие на серо-розовый цвет поля, оба смотрителя, будто синхронизировавшись, приходили в себя. Уил до точки прибытия даже умудрился отпустить пару шуток, на что Джордж выпустил несколько смешков, означавших его приход в мало-мальскую норму. — Мы почти на месте. — шепнул Уил, когда горизонт окончательно залился малиново-серым закатом, бросая на все странного, не поддающегося описанию цвета, тени. Все цвета в этом месте будто смешивались в один — серо-буро-малиновый, делясь только по оттенкам этого непонятного глазу смешения. Раньше ледяные на его запястье пальцы, теперь отдавали легкой прохладой, а в темных глазах читалась необычная нежность. Странные у Джорджа все же были отношения с существами Музея, и Уилу, увы, никогда, наверное, понять этого было не суждено. Слишком трепетно Джордж поглаживал сехмет, так чутко говорил о пелеидах. Даже с Ливерой у него были какие-никакие выстроенные взаимоотношения. Все в этом месте тянулось к нему, и Уил был, увы, не исключением. Конечно, соперничать с неразумными животными и существами, имитирующими сознание, было откровенно глупо, но ведь создавалось впечатление того, что Джордж любил этих монстров больше, чем Уила? Хотя то было скорее не ревностью, нет, а простой обидой и недолюбленностью, но в такие интимные подробности собственной жизни Уилбур старался не вдаваться, не к чему то было. Вот и сейчас, на лице Джорджа все было написано, как пером по пергаменту. «Дамы и господа,» — в пол голоса, не как обычно, разрезая густоту сумеречной темноты, начал Уилбур. — «в этот раз «экспонат» — особенный. Существо очень чуткое и нежное. Оно обладает интеллектом и имеет способность выстраивать причинно-следственные связи. Соответственно, обладает предпочтениями, потому прикасаться к нему можно только людям, не достигшим отметки двадцати лет, чего к сожалению, мы аргументировать не можем, ведь объясниться с нами оно не пыталось. Прошу отнестись с пониманием и соблюдать дистанцию, оставаясь на нынешнем месте.» — Уил прочистил горло, уже силясь продолжить, но вдруг голос подал до того молчавший Джордж. — «Есть ли среди нас личности, не достигшие возраста двадцати лет, желающие контактировать с существом? При соблюдении всех мер предосторожности, оно абсолютно безобидно.» — голос Джорджа отдавал хрипотцой, в то же время звуча безгранично мягко, будто убаюкивая, успокаивая шторм на душе. Таковыми были его чувства к тому, кому еще предстоит показаться в свете тусклого прожектора. Уилбур обливался завистью, тоской и одновременно был полон понимания. — Я хочу. — из толпы раздался женский голос. Даже не женский, девичий. Джордж незаметно для всех улыбнулся, будто облегченно, с выдохом. — Отлично. — Улыбнулся Уилбур, глазами находя в экскурсионной группе девушку, до того так смело подавшую голос. — Позвольте поинтересоваться, сколько вам лет? — Семнадцать. — по толпе прошелся шорох вздохов, который Уилбур поспешил прервать. — Вы очень смелая юная леди, позвольте. — экскурсовод протянул руку, выводя девушку из группы. — Приятно познакомиться, Камила. — на удивленный взгляд Камилы Уил пальцем указал на подсвеченное имя, пролегавшее по верхней части новоприобретенного браслета. Девушка смущенно улыбнулась. Уилбур закатал рукав, прикладывая собственный браслет к чужому, проследив, чтобы тот мигнул красным диодом. — Джордж первый будет взаимодействовать с экспонатом под номером семь, после чего бравая леди попробует в том числе. — уже громче, чтобы слышно было до задних рядов, проинформировал Уилбур. — Главное повторяйте за Джорджем — точь-в-точь. — уже совсем шепотом предостерег девушку Уил. Браслеты по всей группе вдруг мигнули зеленым, создав небольшую световую вспышку. Уил перевел взгляд на пульт, удовлетворенно кивнув на высветившееся на нем число. «Прошу вас соблюдать тишину» Джордж, слегка неестественно качнувшись (что, кажется, заметил только Уил), опустился на колени, одним странным жестом складывая руки у губ. Девушка, до того отважно вызвавшаяся к существу, во все глаза наблюдала за действиями экскурсовода, пока второй из смотрителей ковырял у себя за ухом. «Мэй - Мэй.» Тихо, совсем на грани слышимости, почти нежно позвал Джордж, после чего его руки, изобразив подобие замкá, накрыли слегка обветренные губы. Его легкие наполнились воздухом, чтобы выпустить его вновь, заставляя проходить сквозь пальцы, тем самым создавая тихий, но отчётливый, мелодичный гул. И на гул этот, на зов мужчины, сумеречная полутьма откликнулась шелестящими, почти призрачными шагами. Только заслышав их, Джордж поднялся с колен, протягивая руку в сгустившийся перед толпой мрак. «Мэй - Мэй.» Снова позвал Джордж, ещё на пару лёгких движений вытягивая кисть, касаясь серой толщи пустоты, закрывшей горизонт. Тогда к его, слегка прохладной ладони, примкнул чей-то бледный лоб, окатывая чуть подернутые белизной предплечья светлыми локонами. Изумление, прокатившиеся по головам группы было ощутимо даже так, в пораженном молчании. Из вязкой, непроглядной серости сумерек показалось девичье лицо, будто мерцающее во мраке, но не выражавшее абсолютно ничего. Пустота приоткрытых темных глаз, бледная кожа, светлые, осеченые волосы: безжизненность и одновременно пугающая одушевленность. Джордж улыбнулся. Девушка не улыбнулась в ответ. Кукольное личико наклонило ближе, позволив экскурсоводу аккуратно, будто с трепетом заправить блеснувшую снегом прядь за бледное ухо. «Здравствуй.» Шепнул Джордж, отступая на шаг назад. Девочка, все тем же пустым, ничего не выражающим взглядом, окинула стоявшего за Джорджем Уилбура. Тот криво улыбнулся, махнув ей рукой. Девочка отзеркалила простой жест, демонстрируя такую же худощавую, призрачно бледную кисть. Тогда Джордж ещё раз шагнул назад, совсем уходя. Кукольное личико обернулось на Камилу, до того стоявшую позади обоих экскурсоводов, теперь же освещаемую небольшим прожектором. «Протяните руку.» — подсказал Джордж, подбадривающе улыбаясь. И она протянула. Протянула, справляясь с дрожью, накатившей под гнедом волнения и отчетливого трепета перед чем-то настолько идеальным, что пугало до дрожи. Темные глаза закрылись тогда, когда густота воздуха содрогнулась. В тусклом свете, мягко освещавшим бледное, будто кукольное лицо, блеснули блеклые локоны, вдруг поднимаясь выше, над головами толпы. Над землёй, так, что приходилось задирать голову, чтобы еще раз заглянуть в бездонные глаза. «Позовите ее, Камила. Ее имя Мэй.» Подсказал Джордж, и гостья прислушалась, негромко позвав девочку по имени, всматриваясь в пленку тусклых глаз у верхушек деревьев. «Мэй.» Темные, вторящие сумеречному небу глаза, опустились, встречаясь с темными карими. Раздался гул, похожий на тот, что издавал с помощью своих рук Джордж пару минут назад, но теперь он будто шел с недр земли, отражаясь в тяжёлом воздухе. Тогда, в розоватый свет, смешавшийся из заката и прожекторных ламп, вышло то, что все это время поддерживало хрупкую голову на такой огромной высоте: мощная лапа, обрамленная толстыми лезвиями когтей, вдавила траву в землю, позволяя прокатиться свету по громадному телу, подобному формой гибриду лошади и льва, чьи естественные размеры были умножены десятикратно. Химера невообразимых размеров предстала перед всеми присутствующими, закрыв собой закатное небо в расступившейся серой мгле. Ее гибкая, непомерно длинная шея была изогнута назад, обнажая то, что до того виднелось из вязкого мрака: голое, бледно-серое тело девочки, лет двенадцати от роду, вросшее в массивное тело химеры. Тельце медленно вращало головой, перебирая темными глазами по стоявшей перед ней троице. Светлые локоны болтались в такт голове, слегка развиваясь от теплого ветра. Зрелище было настолько же завораживающее, насколько отвратительное, вызывавшее чувство иррациональной тревоги: в свете прожектора просматривалась каждая стяжка грубо соединенных тел, каждая неровность сращения. «Знакомьтесь, Мэйбл». — тихо представил существо Джордж. — «Прошу вас соблюдать тишину. Наша Мэйбл не любит разговоров». Он прикрыл глаза, поворачиваясь к химере. «Мэй, это — мои друзья». Химера вновь издала тот самый, пробивающий до костей гул, слегка склоняясь вперёд, заставляя почти безвольные конечности такой крохотной на фоне сросшегося с ней существа девочки дернуться вперёд, оставаясь раскачиваться в воздухе от того, как длинная шея существа вдруг затрещала, и до того изогнутые к спине позвонки распрямились, являя свету огромную пасть, «естественную» голову химеры. В толпе послышались боязливые вскрики, кто-то отшатнулся в даль, кого-то оказался прижатым к полу силой гравитации. Огромная пасть раззявилась, через пару секунд обратно схлопнувшись, капнув темной слюной на голову Джорджа, зачем-то подошедшего ближе к химере. Он вздрогнул, но не стал смахивать субстанцию, позволив слюне мерзкой дорожкой скатиться за шиворот. Пока Джордж был отвлечен неприятными ощущениями, химера тихо склонилась ещё ниже, почти к самой земле, громадной тушей нависая над смелой гостьей. Бледная кожа светилась во мраке, контрастируя с безднами темных глаз, все так же по-кукольному осознанно смотревшими вниз. Химера не издала ни звука, приблизившись вплотную к девушке, до того осмелившейся к ней подойти. Ни звука. Ни шороха, когда монстр приблизился безвольным детским телом к девушке, чьи колени норовили согнуться под грузом страха и чего-то такого, чему не найдется слов. Ни вдоха, когда темные, подернутые пленкой тумана глаза вдруг окрасились в тёмно-коричневый, так неправильно став цветными на фоне блеклого тела девочки. Тогда же взгляд глаз на бледном лице прояснился. Теперь карие глаза человеческой части химеры с полной осознанностью изучали чужие темные радужки, бегая по напуганному девичьему лицу. «Вы ей понравились.» Из ступора девушку вывел Джордж, вставший между гостьей и химерой, тем самым нарочно загородив существу обзор. Экскурсовод что-то тихо-тихо шепнул, обращаясь к Мэйбл, на что химера, дёрнув безжизненными конечностями девочки, подняла ее кисть, помахав Камиле. Кукольные глаза в последний раз сверкнули, через секунду вновь потеряв любую осознанность, когда существо, сопровождаемое уже привычным гулом, поднялось с земли. Кромки деревьев пошатнулись, огибаемые сероватым сумраком, тотчас накрывшим тело химеры, оставив как тогда — бледное детское личико, повисшее в десятке метров над землей. Вдруг по всей экскурсионной группе замигали огоньки, привлекая всеобщее внимание; мигали браслеты, источая желтоватое свечение. Отмигав порядка десяти раз, все прекратилось, но перед глазами уже никого не было, только два экскурсовода и тот же непоколебимый мрак. «Наша гостья ушла, но она еще вернется в следующий ваш визит.» — Уил натянуто улыбнулся, заслышав возгласы в толпе. — «Я понимаю ваше негодование, но прошу, мы ведь не в зоопарке. Каждый экспонат уникален, и тот факт, что седьмой подпускает к себе только подростков лишь вопрос нашей и вашей безопасности. Послушайте же, по ходу экскурсии вам встретятся и другие существа, взаимодействие с которыми вам будет дозволено.. Нет, мы не можем спросить у начальства. Нет, извините, но..» «Уил, десять минут.» — тихо, на грани слышимости предупредил напарника Джордж. Тот кивнул, но тут же снова был вовлечен в дискуссию о безопасности и деньгах, отпуская Джорджа восвояси, на что смотритель кивнул, развернулся и уверенно сделал шаг в густую мглу.VII
Джордж шел по той же долине, теперь покрытой малиновым туманом, в голове, казалось, не осталось ни единой мысли с тех пор, как ноги перешагнули вязкий сумрак. Он знал куда идти, у него была цель, потому, когда на горизонте показалась громадная фигура, Джордж ускорил шаг. — Простите? — у самых ворот Уилбура окликнули. Две девушки, примерно одного возраста. Камила и ее неожиданная спутница. Уил улыбнулся, подзывая гостей ближе. — Я, эм.. — подала голос незнакомая экскурсоводу девушка, как-то неловко поежившаяся. —Я знаю, что информация об этом.. — она сделала жест в воздухе, стараясь подобрать слова. — Экспонате — подсказала Камила. — Да, верно — экспонате. Вы не предоставляете ее. — Вы правы — сощурился Уил, щелкая затвором рации. — Как насчет.. — девушка поспешно достала из сумки кожаный клатч, вынимая из него заранее свернутую пачку купюр. — одолжения? Подозреваю, что деньги вас не сильно волнуют, вы же в таком богатом месте работаете, но.. Уилбур недолго колебался, всматриваясь в поблескивавшие номера на банкнотах и обдумывая, как потратит внезапную премию, но для виду, разумеется, корчил задумчивую гримасу. Корчил недолго, и после пары секунд театра одного актера, слегка склонился вперед. — Мэйбл — седьмой экспонат под названием «пони»... Джордж перешел с бега на бесшумную рысцу, после на шаг, останавливаясь перед гигантской тушей существа. «Мэйбл?» Химера лениво дернула массивным хвостом, не обращая на Джорджа никого внимания. Смотритель передернул плечами, взяв себя в руки и обходя лежавшее на животе существо так, чтобы оказаться перед его грудной клеткой, откуда на мужчину уже смотрели два пустых, темных глаза. Джордж улыбнулся, не в силах сопротивляться тому, как существо не препятствовало его присутствию на территории, не принадлежавшей музею. Из-за лежачего положения, в области шеи химера склонялась практически над землей, позволяя маленькому, не принадлежащему ей телу быть на уровне поверхноти поляны. Руки девочки были неестественно заломаны назад так, будто каждая кость в худых конечностях была раздроблена, и не раз, а пара снежных прядей оказались зажаты между массивным телом и землей. Джордж покачал головой, вставая на колени перед тельцем: он бережно, будто боясь навредить почти безжизненному детскому телу, вернул руки к виду, который был для них естественен, и под недовольное рычание химеры вытянул у той из-под груди спутанные локоны. Химера перестала рычать, а Джордж, недолго покопавшись в своей форменной сумке, вытащил оттуда пестрый сверток. — Сначала ее прозвали неудачным экспериментом, ведь химеру скрещивали только с животными, ввиду стопроцентной смертности среди «человеческих» составляющих на нынешнем этапе, но как только пони вышла за пределы юрисдикции лабораторного филиала музея, ее окрестили седьмым экспонатом. Как вы, думаю, заметили, у Мэйбл не сформирована голова и частично отсутствуют некоторые здоровые признаки гибридности, но сейчас она здесь, и вы ее видите лишь из-за несогласованных, но несомненно успешных действий одного человека. — Уил почесал подбородок, силясь спрятать дрожь за непринужденным жестом.— Многоуважаемый, удостоенный высшей похвалы от самого «директора», доктор наук в области селекции — ...... Пони была его творением, а Мэйбл — его дочь. Смотритель развернул цветную бумажку, вытащив на свет небольшое ожерелье с зеленоватыми камнями, разбавленными золотистыми бусинами и металлическими бабочками. Мэй все так же неотрывно смотрела Джорджу в глаза, когда он застегнул на ее шее подарок. «Это от папы».