Неидеальный мир Сокджина: Враг

Открывая глаза, я почувствовал яркий свет, от чего прищурился. Я лежал на холодном мраморе чёрного цвета, совершенно голый. Помещение выглядело как хамам в восточном стиле с красивой отделкой и яркими узорами. Из правого угла доносились разговоры, которых я не мог различить. К черту! Мне сейчас это не важно, а важно как подняться и сбежать. Но к моему сожалению, меня привязали наручниками, и я не мог пошевелиться. Не оставляя попыток выбраться, я разодрал кожу на левом запястье, от чего небольшая дрожь пробежалась по коже. Хоть я и казался всегда быть холоднокровным ко всему, но сейчас во мне пробуждалась тревога с размером чёрной дыры. Причиной была особенность всех омег. Через пару дней у меня должна начаться течка, и когда время наступает, я чувствую её слишком остро, чем должно быть. Никакие антидепрессанты не помогают. Мой запах чувствуют с милю. И поэтому я беру каждый месяц выходные. Мои коллеги думают, что у меня гон, так как большинство считают меня Альфой. Я ненавижу это, потому что моя свобода ограничивается, и я запираюсь дома под семью замками. Сан перед тем как войти домой, все проверяет, ибо я просто прорвусь и собью его с ног. Я девственник. Никаких обетов я не давал, ни обещаний, и это даже не принципы. просто я никому не доверял, да и времени не было. Сан мой самый близкий друг, кому я с уверенностью могу довериться. Это единственный человек, кого я подпускаю к себе слишком близко. Каждый раз, когда открывалась дверь, по ту сторону доносилась клубная музыка с мощным битом. И каждый раз я вздрагивал. Мой самый страшный сон сбывался, а я не мог ничего сделать. Я чувствовал, что с каждым моим вздохом температура все сгущалась и сгущалась. Я уходил в небытие. Иногда умереть - это проще, чем жить в этом совершенно испорченном мире. Хочется спуститься в царство тьмы и впитать всю эту мощь, а потом выпустить наружу, уничтожая слабоумие здешнего поколения. Аннигиляция - вот что было полным решением. Но это не реально, а лишь плод моего воображения. Раньше не было распределения групп А и Б. Группа А состояла из сильных, могущественных Альф, которые были прирождёнными лидерами. А группа Б - это Омеги, те, которые должны служить своему Альфе и всегда его поддерживать. Я таких называю Рабами. Есть ещё группа Б - это Беты. Они более человечнее, без гона и течек. Приближённые к простому человеку, но все же имеют возможность быть парой Альфе и Омеге. Я же состоял в группе Recalcitrant, что в переводе обозначает непокорный, необузданный. Сейчас же немного все проще, но контроль всегда фигурировал. Такие как мой отец и все эти ненужные кланы мафии, которые всегда пытались стать за руль и управлять словно марионетками страной, взяли все под контроль. Любое противостояние заканчивалось бойней. И сейчас мне было дико страшно. Очередной раз дверь открылась, и вошёл Намджун. Он медленно приблизился и начал внимательно рассматривать меня, а потом схватил за локоть. — Ты все за своё? — С ноткой печали проговорил он. Я не стал ничего говорить и просто лежал, игнорируя. Джун начал разминать кисть моей руки там, где от наручников осталось покраснение и разодранная кожа. — Джинни, я знаю, ты не спишь. Поговори со мной. — Я надеялся, ты отвалишь. — Все ещё с закрытыми глазами проговорил Джин. — Прошу, перестань. Согласись добровольно или отец, поступит намного жёстче. — Джун, пошёл ты к черту! — Внимательно, с томными глазами Джин посмотрел на Джуна. — Ты должен был быть последним, кто говорил бы об этом мне! Ты не понимаешь, что моя жизнь рушиться прямо на твоих глазах. Я уже стал подобию руинам! — Со злостью выпалил он. — Прости, Джинни. Потом ты поймёшь, почему я так поступил. — Джун, просто отвали. Я не хочу тебя видеть! Намджун заметил, как Джин начинает трястись. И это даже не от холода. Вероятно, от аутизма осталось то состояние, от чего он может, как и раньше, разобраться с противником, а потом потерять сознание, после чего не помнит, что случилось. Раньше такое случалось часто. Немного поражённым этим. Джун позвал охрану и попросил вколоть в Джина успокоительное. — Привяжи его сильнее. — Сказал Джун охране. — Нет необходимости, господин. Он полностью обезврежен. — Если тебе сказали, то делай, как тебе говорят. Конечно, если ты хочешь остаться без глотки, то, пожалуйста, можешь остаться с ним в одном помещении. Охранник так изумленно посмотрел, не понимая ничего. Но сделал, как ему говорят. Джун, гладя волосы Джина, тихо произнёс — Прости, мой Джинни. ***** Джун, выходя из комнаты, направился в кабинет отца. Совершенно злой тем, что ему нужно делать всю грязную работу, включая брата. Он не хотел всего этого, но был вынужден. Ему не нравилось все то, что вообще связанно с братьями. Сначала Джун думал, что если он будет тем, кто выполняет приказы отца, то младших братьев не будут впутывать в преступный мир. Но как же он ошибался. Смотреть в глаза Джина, полными ярости, обиды и предательства было тяжело и больно. Все эти годы он пытался отвести всякие упоминания младших братьев. Каждый раз, когда отец спрашивал, готов ли Джин, он лгал и говорил, что тот ещё совсем мальчишка и его не стоит пока что выводить на арену. Но напротив, Джин все расцветал и расцветал краше. Он гордился тем, кем стал его Джинни без всякой помощи. Столько всего достиг и стал профессором в самой крупной больнице. Каждое свободное время Джун приходил в больницу и сидел на лавочке, выжидая Джина, чтобы хоть одним глазком посмотреть на то, как он в своей мед.форме пытался спасти жизни, когда он сам забирал их. Джинни - свет, а он - тьма. За большим столом из дуба сидел отец, решая очередные проблемы. Когда Джун вошёл, тот показал жестами, чтобы подождал. Заканчивая телефонный разговор, он снова посмотрел на Джуна. — Все идёт по плану? — Да. — Пытаясь сказать ещё что-то он замолк. — Говори. Я же вижу, что ты хочешь сказать. — Отец, мы не через, чур, ли поступаем с Джином. Он ведь ещё так молод и хрупок. — Ким Намджун! — Повысил голос отец. — Не начинай снова. Я итак дал много времени. Если бы не семья Чон, то он бы вышел за другого. — Он ведь не выдержит, сломается и будет куклой в их руках. Ты ведь осознаёшь что он все ещё твой сын! Ты заставляешь меня разрушать его. — Сын, но не родной. Я лучше его отдам, чем Тэхёна. Ошарашенный этой новостью, Джун проглотил то, что хотел сказать ранее. — То есть как это не родной? — Я взял его с приюта, когда ему было только 6 месяцев. Как раз для этого случая. — Ты взял младенца с расчетом, чтобы потом, как скот, продать? Растил его с плохим умыслом, улыбаясь ему в глаза, давая надежду? Ты куда более ужаснее, чем я предполагал! Я думал, ты сжалишься и передумаешь. Он мой брат по крови или нет. Так же, как и Тэхёну. — Выплескивая все эти слова, словно яд, выговорил Джун. — Кем ты стал, Чудовище! — Закрой свой рот. Щенок ещё не подрос, чтобы отчитывать меня. — В тебе нет ни капли гуманности. Жизнь человека для тебя обычный корм…— Не успел Джун договорить, как отец, ударив кулаком по поверхности стола, вскочил и подошёл к нему. — Щенок. Ты будешь учить меня морали? Ты ещё одна тряпка в моих руках! Закрой свой рот и делай то, что тебе говорят! — В том то и дело! Однажды ты останешься один, когда все станут против тебя, и во главе будет Джин, я уверен. На все существующие проценты. Ты ведь понимаешь, что этим ты лишь усугубляешь ситуацию. Очнись уже! — Не неси ересь. Ты говоришь о бесхребетном Джине, который сбежал и скрывался. Он не выживет дольше полгода. — Ты серьезно думаешь, что он пытался скрыться? — С ухмылкой проговорил он. — Намджун, не беси меня. Собирайся, и идём к Джину. Нам нужно поговорить. — Как обычно. Вставая, отец направился в сторону заточения Джина. Джун до сих пор не мог переварить информацию, который выдал отец. Джин приемный и знает ли он об этом. Его переполняли чувства тревоги и факт того, что его брата держат и пытают, пока он не согласится на условия отца. Как бы Джин не пытался препираться, то рано или поздно он может, сдастся, и тогда будет фатальный разлом в судьбе Джинни. Намджун пытался всячески помешать отцу, но тот, словно змей, рассекал все способы и не оставлял никаких выходов. Открывая дверь, можно было увидеть Джинни, лежащего на холодном мраморе. После успокоительных он немного пребывал в затуманенном виде. Полуоткрытые глаза, припухшие и уже слегка синеватые губы от холода. Белоснежное тело, который было еле, как прикрыто, с множественными фиолетовыми пятнами. Спина в гематомах от каждого удара и ребро, сломанное от биты. И все это было на тех местах, где можно было не увидеть. Вот так вот жестко обращался отец с Джином. Он мог сразу достать свой последний козырь, от чего Джин согласился бы сразу, не раздумывая. Но он решил идти иным путём - насилием. Отец любил, когда его умоляют, плача от боли и обещаний в верности. Но Джин, он не из таких. Теперь Джун понимал, почему Джин так сильно от них отличался, и имел смелость идти наперекор самому боссу мафии. "корё" шёл против системы. Он не мог сам идти против отца, но все же имел своё мнение. Тэхён же вообще существовал в своём мире. ему плевать, что говорит отец и что он приказывает. Он мог просто развернуться и уйти. Отец говорил, что Джин бесхребетный. Но, кажись, в этой семьи сам Джун и есть таковым. — Приведи его в чувства. — Проговорил отец Джуну. — Хорошо. — Доставая из шкафа нашатырный спирт, он замочил им тряпку и потом поднёс к Джину. Первое, что сделал Джин, когда пришёл в себя, так это посмотрел на отца и ухмыльнулся. Джун восхищался дерзости Джина и всегда пытался хоть немного перенять эти способности себе, но не мог. Хоть кто-то из семьи способен устоять перед отцом. И я буду надеяться, что когда-нибудь Джин свергнет главу семьи с трона. Отец не понимал, что лишь подпитывает гнев Джинни, и он возродится, как Феникс, сжигая всех и все. Особенность в Джине - это был взрывной характер, оставшийся после аутизма. Он может терпеть очень долго, но если его вывести из себя прилично, то, боюсь, от нас останутся кости. — Джинни. Ты долго будешь отказываться? — Чего спрашиваешь, раз не спрашивал до? — Мне стоило тебя пристрелить. — Выругался отец. — Ты только сейчас понял?— С вызовом посмотрел на него Джин. — Я ни за что не буду участвовать в этом фарсе. Подходя ближе к Джину, отец схватил его за шею и надавил. После чего Джину стало плохо дышать. — Ты думаешь, я буду с тобой играться? Ты мелкий выродок не пойми кого. Выброшенный на произвол судьбы, который я спас лично. — Ты..ты-то спас меня? Да лучше оставил бы. Отец словно обезумел, начал бить Джина по лицу, душить ещё сильнее, бить по сломанную ребру, одновременно тряся его. Намджун еле оттащил отца от Джина, который уже был весь в крови. Как бы больно ему не было. Джин улыбался. — Ты, мелкая скотина, согласишься, если речь пойдет о Тэхёне. — Выплеснул отец. Переставая улыбаться, Джин посерьёзнел. Понимаю, какую удочку закинул отец. Он внимательно посмотрел на него, пытаясь понять, толи услышал. Мрачнея с каждым вздохом, Джин, стиснув зубы, проговорил. — Не смей втягивать его в свои игры! Ничтожество. — Джинни, если с тобой не сложится, то второй вариант. Это был Тэхён. — Даже не смей произносить его имя. Ты так пал, что готов родного сына отдать за свои решения. Ты так погряз во всем этом, чертов ты блядина. — Твой ответ! Если от будет не положительным, то та учесть, которая ждёт тебя, настигнет Тэхёна. И я даю слово, от него не останется живого места. Понимаю всю серьёзность слов отца Джин даже не стал принимать решения, а сразу выговорил. — Хорошо, Хорошо. Блядская ты морда. Я согласен с учётом, что ты вообще не будешь привлекать Тэхёна к своей шайке. Если я узнаю, что он как-либо задействован в твоём плане. Если узнаю, что он ранен или на грани смерти. Если узнаю, что ты, мразь, устроил такую же смертную казнь, как и мне, ему, то клянусь всем, чем есть, я приду за тобой. Высечь у себя в мозгу мои слова и всегда помни. — Хорошо. Значит, я могу развязать тебя, и ты будешь вести себя хорошо? — Да! — Ядовито произнёс Джин. — Но если Тэхён узнаёт о нашем соглашении, то помяни мои слова. Он ни в коем случае не должен узнать. Все было добровольно. — Прости, Джинни. — Растерянно произнёс Джун. — Не называй меня так. И не проси прошения. Ты мог все изменить, но промолчал. У тебя больше нет брата. Запомни. После этих слов Джуну стало не по себе. Ему хотелось отрицать все и просить забрать те слова, сказанные Джином, но не мог. Подкашиваясь на месте, Джун с тяжестью в сердце присел. Он так любил своих братьев, что готов был пожертвовать собой. Но то, что делал Джин для Тэхёна было куда больше. Отец не дал шанса ни ему, ни Джину, просчитав все до мелочей. Сначала он забрал в свои лапы Джуна, а потом Джина. Так легко и быстро за секунду отец переубедил Джина, угрожая Тэхёном. Он мог это сделать изначально, но решил показать Джину свое превосходно над ним, тем самым ломая моральный дух. Как бы больно не было Джину, он способен спрятать все под маской безразличия, но маскам свойственно ломаться одним точным ударом. Когда отец грозился Тэхёном, Джун мог видеть, как часть Джина ломается, а глаза перестают, так ярко светится. Ведь он думал, что победил эту битву. ****** •Клан Чон• После того, как Хосока освободили из под стражи, все стало на свои места. Особняк обрёл былой яркий и озорной мотив. Клан Чон был на ровне с Кимами, но намного гуманнее и востребованные в обществе. Они имели куда больше привилегий, но клан Ким уже давно вставлял палки в колёса. Чонгук ещё не знал, что ему было предопределено главой семьи, который решал проблемы по мере поступления. Брак между кланами - тоже было спонтанное решение. Как бы семья была против принять одного из Кимов. Этот шаг был нужен для урегулирования междоусобицы. Жизнь за жизнь - вот что в этом обществе действовало как знак меморандума. Собираясь за ужином, они расселись по своим местам. Чонгук возле главы, Хосок рядом, а через него Чимин. Юнги сидел полевую сторону от главы, напротив Чонгука. Постепенно заканчивая ужин, Джи Вон начал разговор. — Дети мои, произошло то, что нужно решить всей семьей. Для нашего же блага. Прошу быть объективными и взвесить все. Каждый переглянулся и посмотрел на главу. — Есть одно дело, что может решить наши проблемы с кланом Ким. — Что опять с ними не так? Почему они есть везде, куда бы мы не оглянулись. — С презрением выговорил Чонгук. — Тише, Гуки! Если мы решим проблему, у нас будут в этом плюсы. Но есть одна загвоздка. Предвещая чего-то неладного, Хосок выразил своё негодование за всех. — Отец, мне уже не нравится твой тон. — Загвоздка в том, что за решением есть одно но. И это но – брак. — Мой брак? — С испугом проговорил Хоби. — Нет. Прости, Хоба, но ты Бета. — Джи Вон медленно повернулся в сторону Чонкука. — Сын. Это ответственность ляжет на тебя. — Я не согласен. Я против! — Разозлился Чон. — Я не собираюсь жениться на отброса Кимов! Я их терпеть нет могу! И ты хочешь, чтобы я обручился с одним из них? Мне противно то, что касается этого клана. — Сын, ты должен ради всего, что мы построили. Пожалуйста, подумай об этом. Не говоря ничего. Чонгук поднялся и направился в сторону своей спальни. — Так или иначе, завтра мы должны с ними встретится, Чонгук. Чимин, следуя за Чонгуком, побежал в его спальню. Проходя к панорамному окну, там, где стоял Гук, Чимин остановился прямо за ним и обнял со спины. — Гуки! Ты ведь откажешься? — Я должен буду принять это предложение. Меня не спрашивали, а поставили под фактом. Чимин. — Но это ведь нелепо. — Взволнованно спросил он. — Как же мы? — Разве я и ты когда-нибудь являлись Мы? Я давал повод этому быть? — Поворачиваясь к нему, спросил Чон. — Нет. Но я думал, это могло что-то значить для тебя. — Чимин, я предупреждал тебя не привязываться. То, что мы спим, это ничего не значит. — Я знаю. — С грустью сказал Чимин, понимая, что его чувства теперь официально оказались безответными. — Мой брак не мешает нам все так же спать вместе. Чимини. — Проведя рукой по шее Чимина, Чон поцеловал его. Чимин был слаб перед Чонгуком и всегда поддавался его очарованию и соглашался на все, что предлогам ему Чонгук. Хватая Чимина за талию, Гук слился с ним в грубом поцелуе. Раздевая Чимина, он уложил его на свою постель и навис над ним. Чимин выгнулся в спине, поддаваясь вперёд, к выпуклости Гука. —Гук, пожалуйста. Давай же. Чону не нужно было дважды повторять. Без всякой подготовки он вошёл в Чимина, а потом сорвался облегчающий стон. Чимин часто задышал, насаживая себя ещё глубже. Чонгук жестко надавил и без остановки вбивался в Чимина, от чего тот громко стонал от возбуждения. Чимин схватил свой член и начал надрачивать. —Убери немедленно руки! —Прошептал Чон. Слушаясь приказа, он опустил свои руки на пресс Чона, а потом завёл их за спину, царапая кожу и хоть как-то оставляя свои метки на любимом. Чон перевернул его на живот, а потом схватил за волосы и потянул, вынуждая посмотреть на себя. Тем самым заставляя Чимина прогнуться в спине. Чон жёстче толкнулся в Чимина, наращивая темп, попадая по простате. —Да. Ещё сильнее. —Умоляй. —Гуки. Пожалуйста, умаляю. Чонгук схватил Чимина на руки, не выходя из него, закидывая его ноги на свои плечи. Приподнимая и опуская на свой член Чимина, Гук от наслаждения откинул голову назад. Тот, не упуская шанс, схватил Гука за шею и оставил смачный засос. Член Гука начал набухать внутри, от чего нужно было лечь на кровать и подождать, пока все не пройдёт. Чимин кончил, как только почувствовал в себе вибрацию наслаждения. После Чонгук тоже следом кончил, а потом повалился всем телом на Чимина. —Надеюсь, Ты принимаешь таблетки? —Да, как положено. — Сбиваясь с дыхания, проговорил Чимин.