Сто йен

      Пытаюсь судорожно вздохнуть, запрокинув голову. Вытираю дрожащими пальцами хлынувшую из носа кровь, пятясь назад. Дверь со скрипом возвращается назад, я же молюсь, чтобы никто не заметил моего «маленького» фиаско. Пячусь назад, натыкаясь на острые края широкой столешницы.       «И почему я решил, что смогу завалиться в клуб вот так просто и без каких-либо последствий?» — не понимаю я, смаргивая слезы. — «Будто и не было тех лет?..»       Я не был готов встретиться с Поднебесьем. С Брахманом. Застывшее лицо Курокава так и стоит перед глазами, а запах пороха забивает гортань. Чувствую жгучую боль в районе груди от пуль. Изана должен был погибнуть в феврале двух тысячи шестого года от рук Кисаки Тетты, закрыв собой Какучё. Не пройдет и пятнадцати минут, как и погибнет Тетта, по глупости попав под грузовик. Ясухиро должен был умереть от рук Харучиё. Хитто пожертвовав собой, смог одолеть Акаши вместе с Такемичи, но погиб, остановив несущийся на парней поезд, что должен был сойти с путей и задавить многих. В том числе…       Трясу головой, зажмурившись и пытаясь тем самым сбросить наваждение. Кровь скатывается по подбородку, падая на грудь и пол. Моё тело трясет, как при ознобе. Чувствую холодные, острые капли дождя. Слышу чей-то утробный, злой смех. И боль. Хочется завалиться на бок.       «Кенчик погиб так тупо», — смеюсь я, не понимая, как можно было кинуться защищать едва знакомого человека. Кашляю, отплевываясь от попавшей в рот воды.       «Это же просто наваждение», — пытаюсь убедить сам себя. — «Ведь Рюгуджи жив. Ничего из этого не случилось, ведь я изменил будущее. Так какого?»       Все же оседаю на холодный пол кухни, которая больше служила кладовой. Аники, конечно, нанял какого-то студента на должность повара и работника кухни, чтобы держать помещение в чистоте, но толку от этого было никакого: сыр, как и всякие нарезки все равно покупались в ближайшем магазине. Снимаю рубашку, осторожно вытирая лицо и пол. Откидываюсь назад и закрываю глаза, пытаясь успокоиться.       Из-за таблеток я не мог больше видеть будущее. Возможно, способствовало этому ещё и то, что я уехал из Токио настолько далеко, насколько мог. За эти четыре года я никак не контактировал с Ханагаки, Сано или Хитто. Что уж говорить про родных братьев и остальных. Да я только с Харучиё списался месяца четыре назад, и то Акаши написал мне первым, случайно заметив мою фотографию на главном экране телефона Сои. Тогда я хорошенько посмеялся над своеобразной шуткой Судьбы, решив продолжить наше общение, ведь искренне скучал по Харучиё. Но даже встретившись с ним, меня так не крыло.       Слышу, как скрипнула дверь. Открывать глаза у меня не было никакого желания.       — Мондаи-чи? — выдаёт сипло Мадараме, заметив меня. Он старался говорить тихо. — Что с тобой? Ты вообще живая? — присаживается напротив, осторожно дотрагиваясь до моего плеча.       — А-а-аг-пчхуй! — чихаю громко. — Прости, — все же удосуживаюсь открыть глаза, рассматривая покрытое брызгами крови и слюней перекошенное лицо Мадараме. Попало на волосы, как и на белую рабочую рубашку.       Шион вытирает лицо ладонью, пытаясь проморгаться. Медленно встаёт и уходит обратно в зал.       «Пизда мне», — думается мне. Резко появилось желание затянуться сигаретой, да какой-нибудь покрепче, чтобы лёгкие сжечь. Осознание, что Шион мог умереть от передоза ещё в двух тысячи шестом, бьёт под дых, заставляя болезненно выгнуться. Смерть Шиона расстроила меня больше, чем смерть Ясухиро. Жалко только, что Харучиё выбросил его тело в токийский залив, не дав отцу похоронить его по всем традициям. Как Коко. Как меня.       Я не должен был сейчас валяться на полу, как побитая собака или наркоман. Хотел же пробраться тихонько в зал, засесть за барной стойкой или за одним из кожанных диванчиков, чтобы подслушать разговоры «взрослых». Брахман же состоит из бывших капитанов первого поколения Чёрных Драков. Сколько им сейчас? Двадцать семь? Двадцать восемь? Им повзрослеть давно надо было бы, а не носится по улицам вместе с малолетками, пытаясь доказать самим себе и миру не понять чего.       Пытаюсь встать. Рану не нужно видеть меня в таком состоянии. Как я ему объясню все сейчас, зайди он на кухню? «Знаешь, а я тут видел смерть знакомых нам людей в сорока двух вариациях возможного будущего? Но не переживай, Риндо не погибнет. Нет. А вот ты и я…»       Вот чего я повелся приехав сюда? Ран все равно не проболтался бы о нашей маленькой тайне. Мы отошли от дел банд и дележки территории. Братья Хайтани будут править Роппонги всегда. Во множестве временных линий. Таков закон.       — На кухню никого не выпускать! — хорошо поставленный голос старшего брата я слышу ещё у барной стойки.       Проходит около десяти секунд, как дверь громко бьётся о стену, и на кухню заходит Ран в своем приглаженном черном костюме-тройке. Лицо его спокойно до унылости. Как и его прическа. Хайтани чертовски шли короткие волосы. Особенно, когда челка зачесана на правую сторону.       — Широ, — бросается сразу ко мне. Ощупывает, мотыляя из стороны в сторону. Гладит лицо. — Что ты видела? — Ран сразу понял, что со мной произошло.       — Смерть, — уставше.       — Улыбашка, — зовёт Ран старшего из близнецов Кавата.       Брат берет меня на руки, как маленького ребенка.       — Да, Босс, — заглядывает на кухню Нахоя. — Ух ты ж бля, — уголок его губы странно дёргается при виде меня.       — Сегодня ты за главного, — начинает раздавать указания брат. — Без самодеятельности. Ключи от сейфа там же, где и всегда.       — Может, вызвать скорую?       — Не нужно.       — Что там такое? — в след за братом заглядывает на кухню и Соя. Лицо его сразу же побелело. — Мондаи-чи? Как ты умудрилась-то? — не понимает он, пытаясь зайти на кухню, но его остановил Нахоя.       — А что делать с гостями? — интересуется скучающе Нахоя.       — Шли их на хуй, — едко.       — Встреча старых друзей прошла так себе? — спрашиваю тихо, укладывая голову на костлявое плечо брата.       — К чёрту таких друзей, — улыбается мне Ран. — Тебе нужно в больницу.       — Не хочу в больницу, — начинаю конючить, будто маленький ребенок, — давай лучше в лапшичную заедем? Хочу остреньких пельмешек.       — Раз вернулся аппетит, то жить будешь.       — Здесь бы я поспорил.       Мой ответ не понравился брату, но Ран смолчал. На улицу мы вышли из боковой, задней двери. По пожарной безопасности она должна быть открытой, когда клуб принимает гостей.       В проулке пахнет каким-то гнильем. Мне пришлось выйти на две улицы раньше, чтобы окольными путями добраться до клуба, избегая парней из Поднебесья и Брахмана. Лишние проблемы мне были не нужны, но какая теперь разница?       Ран легко донес меня купленной недавно Mitsubishi Pajero стоящей на подземной парковке в ближайшем офисном здании к клубу. Пришлось постараться и даже занять немного у знакомых Рана, но это того стоило. Брат усадил меня на переднее сиденье автомобиля, застегнув ремень безопасности.       — Тебе не интересно кто из находящихся в зале выживет? — спрашиваю я, когда брат сел на место водителя.       — Нет, не интересно.       Киваю, закрывая глаза. Будущее имеет свойство меняться. Так или иначе.       Домой мы вернулись далеко за полночь. Мне с трудом удалось убедить Рана не звонить Риндо, тем самым дав ему выспаться. Хотя бы эту ночь. Сам я так и не смог сомкнуть глаз.       Наверное, я должен был сделать хоть что-то, чтобы снова спасти всех. Разве не для этого я перемещался во времени из раза в раз? Но с другой стороны, ведь все сейчас живы. В этой временной линии. Так почему что-то внутри меня противиться всему этому, показывая то ужасное, единственно верное будущее?       Выйдя из душа, достаю телефон из кармана домашних брюк. Убираю номер Кенчика из черного списка. буду ждать тебя, Первая голова       Следом посылаю адрес квартиры и ухожу на первый этаж, коротать время за просмотром какой-нибудь телепередачи. Делаю себе гнездо из одеял и подушек, завернувшись в плед, как в кокон. Сжимаю пульт покрепче.       Через какое-то время рядом падает Ран, забираясь ко мне под плед. Морщусь, когда он обнимает меня, укладывая на себя.       — Риндо, он…       Я ждал этого вопроса:       — Жив, — отвечаю сразу же, переключая канал. — А Ясухиро…       — Не спрашивал о тебе. Ты же знаешь, что тебе незачем оставаться в Токио. Особенно, после того, что ты натворила.       — Надо было дать Терано дальше орать и требовать с нас деньги? — уточняю едко, извернувшись. Смотрю на Рана недобро. — Я избавился от проблемы. Где благодарность?       — Разве Риндо тебя не отблагодарил? — вот на что он сейчас намекает?       — Я довольно меркантилен в этом плане, одним куни сыт не будешь, — киваю умно, под тихий смех Рана. — Без Терано даже воздух чище стал.       — Зачем ты приехала в клуб, Мондаи-чи?       — Мне позвонил Шион, — отвечаю честно. — Наверное, боялся сорваться и натворить дел.       — Так и быть, — зевает, — поверю тебе.