Опираюсь ноющим плечом на оконное стекло и закрываю глаза. В библиотеке столь ранний час тихо и спокойно, самое оно, чтобы прийти немного в себя.
Школа — утомляла. Каждый проведённый здесь день проходил в пустую. Какой прок с этих баллов и оценок, если я ничего могу с их помощью изменить? Ни-ка-ко-го.
«Это просто осенняя хандра, депрессия», — терпеливо убеждал я сам себя, растворяясь в горячих объятьях Хайтани.
Риндо повадился каждый вечер укладываться на меня, при просмотре какой-нибудь дурацкой дорамы или телепередачи. По-свойски закидывал ноги, просовывая между мной и диваном руку, обнимая.
Я сначала поупирался, для виду, скидывая его голову со своей груди, дергая за выкрашенные космы. И как-то забил. Мне не хватало тепла, не хватало старого друга, с которым мог быть самим собой.
Вот только с каждым днём я чувствовал, что только глубже утопаю в этом болоте, позволяя Риндо быть рядом. Хайтани слишком всерьез воспринял ту поговорку, начав считать меня кем-то наподобие кота. Такого черного, с большущими ушами.
Надеялся, что когда снимут гипс, он свалит. Но Риндо остался. Притащил тем же вечером дорогущего мяса для жарки, электрическую жаровню и несколько бутылок вина.
На мой закономерный вопрос: «а какого хуя?», друг пожал плечами, сказав, что ему нужно пока залечь на дно.
И вот теперь я прятался в школьной библиотеке, не имея никакого желания возвращаться домой. Подгибаю ногу, упираясь подошвой эластичных тапок в стену. Выдыхаю расслабленно.
Сегодня восемнадцатое октября. День рождения Сейшу. Время бежит только вперёд и так незаметно, что становится тошно. Или меня тошнит из-за кофе и сигарет?
В какой-то момент я проваливаюсь в короткий, беспокойный сон. Чувствую чьё-то лёгкое, совсем невесомое дыхание на своём лице. Чужие губы.
Поцелуй совсем детский, невинный. Но отчего-то такой родной. Будто я целовался с этим человеком когда-то.
Кто-то ныряет вниз, отпрянув. Меня же будто током ударило от осознания, что такое уже когда-то случалось, но не со мной, а с Хаджиме. Вот только на моём месте должен был быть Сейшу, в так полюбившейся ему белой форме с моном Чёрных Драконов.
Блять.
Открываю медленно глаза, морщась от холодного осеннего солнца. Кошусь вниз, сдвинувшись в бок, и замечаю светлую макушку с отросшими черными корнями.
— С днём рождения, — произношу сипло, — Инуи.
Сейшу поднимает голову, встречаясь со мной взглядом. Думаю отрешённо, что хоть в одной из этих чёртовых линий, Инупи получил от меня в подарок поцелуй, если его можно таковым считать. И никаких денег не тормозные колодки и сырное мороженое в ящике для обуви или белья.
— Ты не спал, — заключает тот угрюмо. На его щеках вспыхивает румянец, расползаясь дальше вниз, к шее.
— Нет, не спал, — вру я.
А сколько сейчас времени?
Тянусь за своим телефоном, особо не вслушиваясь в оправдания Инуи. 12:04. Проспал я от силы часа два? Можно смело прогулять оставшиеся занятия и свалить домой.
— После того неудавшегося покушение я наблюдал за тобой, Хяку.
— Не называй меня так, Инуи, — прошу я резковато.
Сейшу всё ещё сидит на корточках, на полу. Держится пальцами за подоконник, смотря на меня как-то странно. «Вот что опять не так, а?»
— Дай мне договорить, — его тон меняется.
— Ты мне не интересен, — наверное, Сейшу хотел сказать что-то другое, но я должен был сразу расставить между нами границы.
Я учусь на своих ошибках. Даже если эти «ошибки» с притягательными голубыми глазами.
— Тебе не отомстить Хаджиме, — говорю угрюмо, — через меня.
— Ты мне нравишься, — вскакивает резко, нависая.
Я же от удивления, скатываюсь вниз, распластавшись перед юношей на подоконнике. Ну что за уебанская ситуация?
Сажусь, отпихивая от себя Сейшу. Тру лицо, сбрасывая с себя сонливость. Моя показная незаинтересованность, нервирует Инуи.
— Ты мне нравишься, — повторяет Сейшу.
— Сочувствую, — говорю от всего сердца, дергая головой.
Спрыгиваю на пол, взглядом отыскивая свою сумку, которую я спрятал под задвинутый под стол стул. Инуи сейчас выше меня из-за туфель. Прическа другая. И зачем я опять начинаю сравнивать их друг с другом? Чтобы разочароваться?
— У меня ледяное сердце, — говорю я, вспомнив отчего-то слова Сои, — зачем оно тебе? — беру в руки полупустую сумку.
Выхожу из библиотеки, оставляя Инуи позади. Продолжать разговор у меня не было никакого желания, как и оставаться в школе. Дохожу до шкафчиков с обувью и переобуваюсь. До начала обеденного перерыва оставалось минут пятнадцать, так что спешу к курилке, на улицу. Перелезаю через стену, запрыгнув на мусорный бак.
Отхожу от школы и проверяю оставшуюся наличку в кошельке. Пятидесяти тысяч должно хватить на подарок Риндо? Или лучше вернуться домой, а уже завтра пройтись по магазинам? Но я доезжаю на автобусе до ближайшего торгового центра. Брожу в нем до самого вечера, купив серебряные сережки-колечки и две пачки апельсинового Choco Pie с кусочками горького шоколада.
— Ты чего так поздно? — выглядывает в коридор Риндо, глядя на меня прищурившись.
Чего-то испугавшись, прячу коробки себе за спину, замерев на месте.
— Чего у тебя там? — Хайтани подходит ближе, вытирая руки о кухонное полотенце.
Дома приятно пахнет запечённой картошкой и мясом.
— Ничего, — мотаю головой.
— Покажи.
— Не покажу, — начинаю по-идиотски с ним припираться. — У тебя там что-то горит? — делаю бесполезную попытку отвлечь юношу от себя.
Риндо не ведётся и продолжает смотреть на меня выжидающе. Улыбается едко, когда я протягиваю ему коробки с Choco Pie, сдавшись.
— О, — выдаёт удивлённо, разглядывая коробки, пока я разувался, — спасибо.
— Не обольщайся, — усмехаюсь я, — это не тебе, — снимаю пиджак и галстук.
— А кому? — озлобился сразу.
Ничего ему не отвечаю, унося вещи в свою комнату. Спать на диване в зале рядом с телевизором, я больше не мог. Пришлось возвращаться к себе и выделить комнату брата Хайтани, предварительно там убравшись.
Быстро переодеваюсь в домашнее, спрятав коробочку с серёжками себе под подушку. Проверяю телефон, хмурясь.
А с какого момента мне перестал писать Усо-чан? Я легко вычислил, что тем неизвестным был Кисаки, догадавшись по манере разговора. Последнее сообщение было отправлено два дня назад. Наверное, решил воспользоваться некогда моим советом, уйдя в тотальный игнор.
всё в порядке?
Интересуюсь, отправляя Тетте сообщение.
Я пока не был готов встретиться в открытую со своим старым другом. Впрочем, как и с остальными ребятами. Из-за чего я всячески и избегал Шиба в школе.
Трус.
— Ты какая-то странная, — заключает Риндо, жуя уже явно третий кругляш Choco Pie.
— Да, наверное, — отвечаю безлико, заваливаясь на диван.
Зузу сразу запрыгивает на меня сверху, ластясь.
— Что случилось? — в его голосе я слышу беспокойство.
— Меня сегодня поцеловали, — уныло, — и признались в симпатии.
Риндо давится, громко кашляя.
— А ты чего?.. — сипло.
— Ничего, — подминаю под себя подушку, разглядывая своё отражение в экране выключенного телевизора.
«Волосы немного отросли», — думается мне.
— Славно, — кивает сам себе Хайтани, вставая позади дивана. Вижу, как он задумался о чем-то. — Ты же понимаешь, что этот хуй — нежилец? — наклоняется, щипая меня за щёку.
— Мне он не интересен, — бью его по ладони, морщась.
— А кто тебе интересен?
Вот и что я должен ему сейчас ответить?
— Никто, — четко.
Хайтани остался довольным моим ответом, погладив по голове.
«Надо завязывать со всем этим», — решаю я, набирая сообщение Рану.
заберите своего брата домой, пожалуйста
иначе проспойлерю концовку сериала
Хайтани-сан (23:04)
Какого из?
всех сразу
и вам это не понравится, обещаю
Хайтани-сан (23:06)
он съедет после 20-го
это будет вам дорого стоить
Не смог удержаться я от издевки, понимая, что мне никто ни за что не заплатит.
Хайтани-сан (23:07)
Так и быть
Куплю тебе противоблошиный ошейник со стразами
