Сто йен

      — Почему этот мелкий хрен смотрит на меня так, будто я зарезал всю его семью?       — Ты преувеличиваешь, — говорю я, продолжая мазать горчицей ломоть хлеба.       — Милая, а что это за черт? — спрашивает сердито Казутора, свесившись через спинку дивана.       — Милая?       — Думай, что говоришь, Тора, — шипит на своего друга Кейске, хватая его за ворот футболки и утягивал за диван. — Это же Шиба!       — Тот самый? — изумлённо. — Кого звали в «Чёрные Драконы»?       — Серьезно? Получше банды не нашлось? — хмыкаю я, ставя перед другом тарелку с бутербродами.       — Инуи ищет людей, — довольно миролюбиво произносит Тайджу, — последние два месяца, как некий Курокава объявил кое-кого своим преемником, — специально недоговаривает, едко усмехаясь.       — И кого же, если не секрет? — спрашиваю я, усаживаясь напротив Тайджу.       Из-за маски, которую я нанёс на лицо, пришлось снять очки. Лицо друга было частично размыто.       — Молчи, — призывает Баджи своего друга.       — Это правда, что ты знаком с Мондаи-чи? — отпихивает Казутора Кейске. — Какой он?       — Кто? — поворачивается к мелким Шиба. — Мондаи-чи? Даже не знаю.       Делаю маленький глоток из своей кружки, делая вид, что происходящее сейчас меня совсем не касается. Ложечкой ломаю песочное пирожное, которые принес с собой Шиба. «Странно, что Джульетта комедию сейчас ломает».       — Дебил он, — фыркаю я, — всё время деньги у меня занимал да пиздил молочный чай.       — Это правда, что он сотню в одного уделал? — не слышит меня Казутора. — И то, что он чуть не взорвал склад, ругаясь с Муто? Ему плевать на правила! — восторженно.       Серьезно?       Моё кислое выражение лица повеселило Шиба.       — Я в ванную, — говорю я, бросая ложку рядом с блюдцем. — Скоро приду.       Когда Кейске пригласил Ханамию в первый раз в гости, я ровно отнёсся к этому. Вместо одной малявки, две, какая разница? Я не ожидал, что Казутора окажется тем ещё прилипалой, если ему отдать лишний кусок рыбы за ужином и проявить каплю заботы, поправив одеяло перед сном. Кто знал, что он окажется ещё фанатом Мондаи-чи? «Видимо, по этому Кейске ничего ему и не рассказал», — думаю я, вытирая покрасневшее из-за маски лицо полотенцем.       — Быть шестёркой Драконов туфта полная, — слышу я, — когда-нибудь тебе хорошо достанется из-за этого.       — А как мне тогда ещё увидеть Мондаи-чи? — хмурится Казутора.       — Разве он не умер? — спрашиваю я, проходя обратно на кухню.       Шиба давится куском бутерброда, глядя на меня удивлённо. «Серьезно?» — так и читалось на его лице. — «Ничего умнее придумать не могла?». Дёргаю плечом, усаживаясь обратно за стол и начиная кромсать своё пирожное ложкой. Развивать эту тему мне не хотелось. Особенно, говорить о Мондаи-чи. Как я могу отпустить ту часть своей жизни, если мне об этом постоянно напоминают? «Быть Хяку было намного проще».       — Тебя завтра встретит Дракен на станции, — проглотив кусок, произносит сипло Тайджу. — А Таке заберет.       — Ты же понимаешь, как убого это звучит? Я могу сам дойти до бабули Ио, как и вернуться после домой.       Выдерживаю его долгий взгляд.       — Это не обсуждается.       — А тебе домой уже не пора? — говорю я.       — Ночные заказы самые прибыльные.       — И кем ты работаешь? — спрашивает Кейске, повиснув рядом с другом на спинке дивана, свесив руки.       — Грузчиком, — пожимает плечами Шиба, — иногда, на стройке батрачу.       — Пиздит, — шепчет Ханамия.       — Язык вырву, — предупреждает Тайджу, даже не взглянув на мелких.       — Милая не позволит, — храбрится тот. — Погодите, а как вы познакомились?       — Не твоего ума дело, — пригрозил я ему ложечкой, — и чего ты ещё у нас сидишь? Тебе домой не пора?       — Маман разрешила остаться Торе у нас с ночевкой, — тараторит Кейске.       Вот как. Надо будет не забыть дверь подпереть стулом.       Слышу, как телефон Шиба выдавил из себя какую-то незатейливую мелодию. Тайджу быстро просматривает входящую почту. Его лицо безмятежно и спокойно. И не скажешь так, что несколько часов назад он лупил какого-то нарика головой о стену в одном из переулков в Синдзюку.       Щёлкнул дверной замок.       — Привет, пап, — говорю громко.       — Здрасте, — Ханемия улыбается, подаваясь вперёд.       Кейске кивает. Тайджу же даже бровью не повёл, отхлебывая из своёй кружки.       — Шиба-кун? — изумляется отец, стягивая с себя пиджак. — Это твой байк стоит на придомовой дорожке?       — Дракен собрал за выходные, — вносит ясности Тайджу, — ведро с гайками, а не мотоцикл. Ладно, пойду я, — он быстро доедает приготовленный мною бутерброд, в два глотка, допивая чай. — Не провожай, — встаёт, обходя стол. Треплет меня по голове.       Встаю следом, провожая друга. Жду, когда тот обуется.       — Бывай, Мондаи-чи, — хмыкает Тайджу.       — А тебя на улицах как кличут, напомни-ка? — прошу я. — Проповедник? Пастырь? Я бы поглядел на тебя в черной робе.       — Так могу устроить. Отправлю только куда подальше мелких с Дракеном и зачитаю тебе парочку изречений из Священного писания, — подмигивает мне Шиба. — Отпущу, так сказать, тебе грехи.       — Ты бы не обещал, а то ещё соглашусь, — подаюсь вперёд, — что тогда делать будешь?       — О чем шепчетесь? — Казутора подкрадывается сзади, обнимая меня.       — Ты бы разобралась с этим мелким недоразумением, — советует мне друг, — Усо его с потрохами сожрёт и не подавится.       — Его жизнь и без того наказала, — хмыкаю я.       — Помимо сладостей Шиба принес ещё кошачьих консервов? — спрашивает с кухни отец, заглядывая в холодильник.       — Кто такой Усо? — спрашивает Казутора, хмурясь. Поворачивается к Баджи.       — Бывай, — хлопает меня по предплечью Шиба.       Я же аккуратно убираю тонкие ручки Ханамии.       — Это мои, — говорю я, подходя ближе к отцу, — подкармливаю тут кое-кого. Ты не против?       — Может ты пригласишь этого «кое-кого» к нам домой? — предлагает мне мужчина. — Думаю, Рёко не будет против.       «Лучше бы тогда Кенчика усыновил или Акаши», — думаю я про себя, но вместо этого говорю:       — Как я могу заботиться о ком-то, если сам забываю иногда поесть? Толстяку Джо будет намного лучше на улице, на свободе, чем в этой коробке. Я к себе.       Прикрываю дверь и падаю на кровать. Достаю телефон, проверяя почту. Ничего интересного. Из комнаты не показываюсь до самого утра, игнорируя ужин и поздний приход Баджи-сан.       Делаю несколько фоток своей новой прически, отправляя те Коко. Переодеваюсь в спортивное и осторожно выхожу из комнаты, направляясь в ванную, чтобы умыться и почистить зубы. Беру консерву из холодильника и набираю в бутылку воды из фильтра. Проверяю ключи и телефон. И выхожу из квартиры на пробежку.       Сначала кормлю толстяка Джо, разбудив храпящий комок шерсти. Позевывая, кот выбирается из коробки. Лезет обниматься, пока я меняю воду в миске, выплеснув старую под куст. Забираю с собой пустую консерву, чтобы выбросить её в мусорку.       — Скоро лето, — говорю я тихонько, наблюдая за Джо, — а у тебя здесь довольно прохладно в тени. Забрать тебя домой, будет явно плохой идеей.       — Почему?       Рефлекторно бросаю пустую банку в сторону говорившего, резко повернул голову.       — Ауч, — банка попала прямо в грудь Кавата. — Прости, я не хотел тебя пугать.       — Что ты тут делаешь?       — Я хотел извиниться за вчерашнее, — чешет затылок юноша, вижу, как у него дернулся несколько раз уголок губы. — Что сбежал.       — А ты сбежал? — изумляюсь я, вставая. — Ладно, забей.       — А ещё вот, — достаёт поспешно какую-то зелёную плоскую коробку, — купил вчера вечером, — Соя осторожно подходит ко мне с вытянутой рукой. — Ошейник от блох.       — Мне? — шучу я.       — Ага, — кивает Кавата, — то есть, Джо! Не тебе! Зачем тебе ошейник от блох? Хотя сейчас в моде всякие кожаные ремешки, я видел у ребят школе.       — Успокойся, — прошу я примирительно. Беру коробку, доставая из нее розовую ленту из мягкого пластика. Стойкий химозный запах бьёт в нос. — И спасибо.       На толстую шею Джо хватило всей ленты. Кот даже не сопротивлялся, продолжая уплетать мясо индейки в соусе.       «Пальцы теперь липкие».       — Так почему ты не можешь забрать его к себе? — Кавата садится рядом со мной на корточки.       Решаю, что ничего плохого не произойдет, если я скажу правду.       — Я и о себе позаботиться толком не могу, — повторяю я сказанные вчера отцу слова, — куда мне кот? Не хочу, чтобы он страдал, если со мной что-то случится. Я же неудачник.       — А разве твои родители и младший брат не смогут присмотреть за ним? — спрашивает осторожно Соя, почесывая Джо за ухом.       — Кейске мне не брат, — произношу я, уперевшись подбородком в свои колени, — а Рёко-сан не моя мать. Там всё довольно запутанно. Не думаю, что он им нужен, — говорю это, а сам думаю о себе.       «Нужно перестать заниматься самокопанием».       — Ладно, — подскакиваю на ноги я, — у меня ещё тренировка. Было приятно поболтать, мистер полицейский.       — У тебя довольно милый шрам.       Чего? Я же не ослышался? Хлопаю очумело глазами, пытаясь осознать услышанное. Он же ко мне сейчас не подкатывает?       — Слушай, Злюка, — тяну я, — боюсь тут произошло маленькое недоразумение. Я — девушка, а не парень, как могло показаться тебе со стороны и с самого начала.       — Правда?       — Угу, — неуверенно киваю.       — Так это же замечательно! — вскакивает Кавата на ноги, хватая меня за руки.       Чего?