Не так страшен черт, как его малюют.

После перерыва книгу в руки взяла Мо Тинг, то и дело поглядывая на сына, удобно устроившегося на коленях Вэй Усяня. Тот даже что-то негромко рассказывал Мо Сюаньюю, отчего малыш хихикал и кивал, а потом помахал ей рукой, заметив её взгляд. Пролистав до нужной страницы, та начала чтение. "Глава 14. Изящность. Часть четвёртая. Лань Ванцзи не удостоил Вэй Усяня даже взглядом. Он слегка кивнул в знак уважения к учителю и бесцветным голосом отчеканил: — Правило трёх «У»: Упокоение, Усмирение, Уничтожение. Сначала следует обратиться к его родственникам и исполнить его последнюю волю — дать ему возможность отпустить свои земные заботы и упокоиться с миром. Если это не сработает — усмирить его. Если же он зашёл слишком далеко, и преступления его столь сильны, что тёмная энергия злобы не рассеивается, — полностью уничтожить. Все заклинатели обязаны строго придерживаться этого правила. Никакие отклонения недопустимы. - Цзюцзю, а ты так же делаешь? - звонко спросил Мо Сюаньюй, подергав его за рукав. - В большинстве случаев - да, - ответил Вэй Ин, улыбнувшись малышу. - Тут надо смотреть по ситуации, бывают довольно безобидные создания, но это не к вопросу о палаче. - Это единственно возможный вариант! - тут же взвился Лань Цижэнь. - Других попросту нет! - Как знать, учитель Лань, как знать. Все остальные ученики с облегчением выдохнули, благодаря Небеса за то, что старик спросил Лань Ванцзи. Если бы он выбрал кого-то из них, то наверняка бы они спутали порядок или что-то пропустили. Лань Цижэнь удовлетворённо кивнул: — Безупречный ответ. — затем, помолчав, добавил. — Вы всегда должны быть такими же основательными и убедительными, неважно, как заклинатель или как обычный человек. Если кто-то убил нескольких мелких оборотней в горах у себя дома и заработал себе пустую славу, а теперь расслабился и самодовольно гордится собой, то этот юноша рано или поздно навлечёт на себя позор. Вэй Усянь поднял брови, взглянул на профиль Лань Ванцзи и подумал: «Похоже, старик затеял всё ради меня. Он даже пригласил своего лучшего ученика посидеть с нами на уроках, чтобы поставить его мне в пример». - Вот, даже мальчишка понял, что ты слишком предвзят, Цижэнь, - усмехнулся Вэнь Жохань, откинувшись на спинку кресла. - Тыкаешь другим под нос безупречность своего племянника, настраиваешь их против него, а потом удивляешься, почему со вторым молодым господином Ланем не хотят иметь дела. - И что за наезд, снова, на моего воспитанника? - сердито спросила Юй Цзыюань. - Как ты можешь говорить о чём-то, если не видел этого своими глазами? Мелкие оборотни? Пустая слава? Ха! А Крылана не хочешь? - Крылана? - удивлённо присвистнул Не Минцзюэ, подавшись вперёд. - Это где вы такую редкость достали? - Он сам на нас выскочил, - заметил Цзян Чэн, оглядываясь на спрятавшегося у него за спиной брата. - А-Ин, я и трое наших шиди смогли его одолеть. Ты чего? - Просто странно слышать от госпожи Юй, как она нами хвастается, - шепнул ему на ухо Вэй Ин. - Ты самый лучший брат, А-Чэн. И следом спросил: — А можно вопрос? Лань Цижэнь ответил: — Говори. — Хоть «Упокоение» и идёт всегда первым, всё же зачастую его невозможно выполнить. «Исполнить последнюю волю и дать возможность отпустить земные заботы» только кажется простым. Хорошо, если усопший хотел новую одежду. Но что если он желал отмщения и убийства множества людей, как поступить в таком случае? Лань Ванцзи сказал: — Именно поэтому за упокоением следует усмирение, а при необходимости — уничтожение. Улыбка тронула губы Вэй Усяня: — Какое расточительство. — Помолчав, он добавил. — На самом деле я знал ответ, просто размышлял о четвёртом способе. - Не вздумай! - пригрозил Лань Цижэнь, увидев на лице своего бывшего ученика хитрое выражение. - Учитель Лань, остальные всё равно это услышат, мы же подряд читаем книгу и ничего не пропускаем, - ехидно прищурился Вэй Ин, разводя руками. - Что я могу сделать? Все присутствовавшие на том уроке молодые заклинатели дружно заухмылялись, вспомнив те ответы, которые давал Вэй Усянь. - Цзюцзю, а что такого интересного случилось, почему все улыбаются? - тут же спросил любопытный Мо Сюаньюй, глядя снизу вверх на дядю. - Просто слушай дальше, А-Юй, и всё узнаешь, - слегка стукнул его пальцем по кончику носа Усянь. Лань Цижэнь произнёс: — Я никогда не слышал ни о каком четвёртом способе. Вэй Усянь заговорил: — При жизни палач обезглавил более сотни человек, а в смерти преобразился в лютого мертвеца, что совершенно очевидно проистекает из условий его кончины. Так почему бы заклинателю не вскрыть могилы его жертв, пробудить в них затаённую злобу, собрать из них сотенную армию и использовать в битве против лютого мертвеца… Лань Ванцзи, наконец, повернул голову и посмотрел на него. Лицо его по-прежнему ничего не выражало, лишь брови слегка нахмурились. Лань Цижэнь же пришёл в такую ярость, что даже его козлиная бородка затряслась от гнева. Он заорал: — Невежда! - А парень дело говорит, - громыхнул Не Минцзюэ, не давая слушателям опомниться и начать возмущаться. - Полководцы ведь посылают на смерть солдат в битвах, так почему не бороться с лютым мертвецом руками уже умерших людей? - Да никто так не делает! - заорал от возмущения Лань Цижэнь, потрясая кулаками. - Дядя, успокойся, - требовательно сжал его руку Лань Сичень, заставляя подавиться воздухом. - От крика никому лучше не станет. - Этот недостойный хотел бы обратиться к учителю Ланю, - учтиво поклонился Мэн Яо, сложив руки перед собой. - Мы готовы слушать, молодой господин Мэн, - кивнул ему Хуань, благожелательно улыбаясь. - Не сочтите мои слова оскорблением ума достопочтенного учителя Ланя, но человек ведь не может знать всего, - заметил Яо, глядя перед собой. - Мы можем прочесть множество книг, выучить множество заклинаний, но всегда найдутся области, нам неподвластные. И если традиционные "правильные" заклинатели не могут управлять мёртвыми, найдется умелец, которому это под силу. - Вспомни про иньскую печать, - тяжеловесно сказал Вэнь Жохань, заставив оппонента сдуться, как шарик, поскольку возразить на это было нечего. Все в ланьши застыли, боясь пошевелиться. Лань Цижэнь вскочил на ноги: — Упокоение — это сама квинтэссенция заклинания тварей! А ты же отказываешь изучать способы их упокоения и даже предлагаешь повышать уровень их затаённой злобы! Ты отрицаешь этику и мораль и извращаешь естественный порядок вещей!!! Вэй Усянь спокойно ответил: — Некоторые вещи становятся бесполезны после упокоения, так почему бы не найти способ обратить их во благо? Когда Юй Великий усмирял воды, возведение дамб было лишь вспомогательным средством, основным же являлось перенаправление потока. Усмирение — это как возведение дамб, так что, получается, это не главный способ… Лань Цижэнь швырнул в него книгу, но Вэй Усянь ловко увернулся и, не поведя и бровью, продолжил нести околесицу: — Духовное начало — это светлая энергия, затаённая злоба — тёмная энергия. Светлая энергия копится у человека в даньтяне, и с её помощью можно раскалывать горы и осушать моря, то есть использовать в своих целях. Так почему же нам не научиться использовать и тёмную энергию? В сторону Вэй Усяня полетела ещё одна книга, запущенная Лань Цижэнем. Он жёстко отрезал: — Тогда ответь мне на ещё один вопрос! Как ты можешь гарантировать, что тёмная энергия будет подчиняться тебе полностью и не навредит остальным? Вэй Усянь уклонился от пролетевшей книги, одновременно отвечая: — Я ещё не думал об этом! Лань Цижэнь в ярости выдохнул: — Что ж, если ты подумаешь об этом, то заклинатели всего мира просто не позволят тебе существовать! А теперь пошёл прочь! Вэй Усянь и мечтать о большем не смел и пулей вылетел из класса. - Вэй Усянь! - грозно сказала Юй Цзыюань, Цзыдянь на её пальце начал потрескивать фиолетовыми молниями. - Ты на самом деле так сказал? - Сказал, - легко признался Вэй Ин, заглядывая ей в глаза. - Госпожа Юй, разве должен был я молчать и со всем соглашаться, не защищая своё достоинство и честь? - Ага, чуть до кондрашки его не довёл, - припомнил, как бушевал после побега братца из класса Лань Цижэнь, Цзян Чэн. - Он первый начал, - выпятил нижнюю губу, как обиженный ребёнок, Вэй Ин, кивком показывая на злящегося учителя Ланя. - Напал с порога, обругал ни за что ни про что, а я что, самый крайний? Ради чего терпеть безосновательные обвинения, если можно ляпнуть что-нибудь эдакое и дать ему повод выгнать меня из класса? - Так ты просто хотел сбежать из класса! - догадался Не Хуайсан, скрывая улыбку за удачно раскрытым веером. Всё утро он бродил по Облачным Глубинам, собирая цветы и валяясь на траве. Остальные ученики, закончив занятия, нашли юношу на крыше высокой стены. Вэй Усянь сидел на выступе, устланном тёмной черепицей, и лениво жевал длинную травинку. Одну ногу он согнул в колене и облокотился на неё правой рукой, подпирающей щёку, а второй свободно болтал со стены. Ученики снизу в восторге загалдели: — Вэй-сюн! Вот это ты дал! Он сказал тебе убираться, и ты действительно ушёл! Ха-ха-ха… — Старик Лань сначала даже не понял, что произошло! А потом прямо-таки позеленел от злости! Вэй Усянь пожевал травинку и прокричал им вниз: — Он спрашивает, я отвечаю. Он говорит мне «пошёл прочь», я иду прочь. Что ещё он от меня хочет? Не Хуайсан сказал: — Почему-то мне кажется, что старик Лань к тебе придирается. Даже свою дежурную брань он адресует исключительно тебе. - Лишь бы не учиться, - фыркнула Юй Цзыюань, закатив глаза к потолку. - И что с тобой делать? - Я лучше книгу прочитаю, она хоть не ругается, - заметил Вэй Ин, невинно улыбнувшись. - Да ты даже книгу переговоришь, по-моему! - фыркнул Цзян Чэн. - Не знаю, ни разу не пробовал, - сделал задумчивую мордашку Усянь. - Да и как я могу не выполнить пожелания учителя, если он прямым текстом гонит меня прочь? - А ты и рад воспользоваться оговоркой, - покачал головой Ваньинь. - Смотри, Цижэнь, даже молодой господин Не уже успел заметить, что ты несправедливо придираешься к другому ученику, кто не твой племянник, - усмехнулся Вэнь Жохань. - Значит, твои слова и действия весьма очевидны, раз их разглядели даже ученики. - А незачем говорить такую ересь и сбивать юные умы с верного пути, - фыркнул Лань Цижэнь. Цзян Чэн хмыкнул: — И поделом ему. Что это был за ответ? Одно дело, когда он несёт свою чепуху дома сам с собой, но он осмелился произнести её перед Лань Цижэнем. Сам же нарывается! Вэй Усянь парировал: — Он всё равно меня не любит, и неважно, что бы я ответил, поэтому я решил сказать то, что думаю. И я вовсе не пытался его задеть, просто вдумчиво отнёсся к вопросу. Не Хуайсан задумался о чём-то на несколько секунд, и на его лице появилось выражение тоскливой зависти: — Честно говоря, предложение Вэй-сюна довольно заманчиво. Есть только один способ накопить светлую энергию — усердно совершенствовать тело и дух. Для того, чтобы сформировать Золотое Ядро, нужно приложить неимоверные усилия. К тому же, сам процесс займёт уйму времени, годы и десятилетия, особенно для такой бездарности, как я, у кого отродясь не было никаких способностей. Тёмную же энергию копить не нужно — ей уже обладают злобные твари. Если бы мы могли забрать её у них и использовать, это было бы просто превосходно! - Даже не вздумай! - Не Минцзюэ отвесил брату профилактический подзатыльник (то есть несильный) и внушительно продемонстрировал кулак. - Незачем тебе лезть в эту сферу, вон, попроси приятелей помочь тебе с самосовершенствованием. Думаю, молодые господа Цзян и Вэй не откажутся помочь моему брату? - Приложим все усилия, глава клана Не, - кивнул Цзян Чэн, поглядывая на приятеля и прикидывая, с чего бы начать. - Да я и не собирался, - тут же поспешил уверить брата Не Хуайсан, прикрываясь веером. - Так, просто к слову пришлось, я ничего такого не думал, дагэ! - Очень на это надеюсь, - Минцзюэ ещё раз подозрительно на него посмотрел, зная хитроумие младшего братца, но всё же расслабился. Лань Чжань внимательно наблюдал за возлюбленным, который беззвучно шевелил губами и что-то подсчитывал на пальцах, словно в голове была какая-то идея. - Вэй Ин... - Да, Лань Чжань? - улыбнулся Вэй Ин, посмотрев на него. - Я что-то пропустил? - Нет, ничего. - Ну и хорошо. Результатом долгого и усердного совершенствования тела и духа заклинателем становилось Золотое Ядро, которое формировалось в даньтяне. Оно использовалось для накопления и управления светлой энергией. После его формирования уровень мастерства заклинателя рос с неимоверной скоростью, можно было оттачивать навыки заклинательства и достигать невиданных высот на этой стезе. В противном случае, заклинатель никогда не достигал истинной мощи. Для адепта из именитого клана было зазорным признаваться, что он формировал Золотое Ядро в позднем возрасте, но Не Хуайсан ничуть не стеснялся. Вэй Усянь рассмеялся: — Вот и я о чём! Чего зря добру пропадать! Цзян Чэн оборвал его: — Хватит уже. Одно дело разговоры, но не вздумай на самом деле следовать этому извращённому пути. Вэй Усянь улыбнулся: — С чего бы вдруг я предпочёл светлой и широкой дороге узкую и скользкую тропинку? Если всё действительно было бы так просто, то кто-нибудь уже давно бы следовал этому пути. Так что, не волнуйся, он спросил, а я лишь ответил. Ну что, вы идёте? До отбоя ещё далеко, пойдёмте вместе поохотимся на фазанов. - Но ведь в книге вас называют основателем тёмного пути, молодой господин Вэй, - напомнил ему Вэнь Жохань. - Значит, что-то вас привело на эту узкую и скользкую тропинку? - Мне бы и самому хотелось знать, глава клана Вэнь, - учтиво поклонился ему Вэй Ин. - Но сколько не ломаю голову, ответа на вопрос пока так и нет. - Вэй-сюн, в Облачных Глубинах и правда нет фазанов, - сказал Не Хуайсан, ностальгически вздохнув. - Но с тобой и правда было веселее проводить время в ордене Гусу Лань. - Нет фазанов - пошли ловить рыбу, - предложил Усянь, привставая с места. - Сиди уже, рыбак, - дернул его вниз Цзян Чэн и показал на любопытно сверкавшего глазками ребёнка. - Уже забыл про А-Юя? - Цзюцзю, я тоже хочу ловить с тобой рыбу! - звонко заявил Мо Сюаньюй. - Давай в перерыв, А-Юй, хорошо? - Давай. Цзян Чэн заворчал: — Никаких фазанов! С чего ты вообще взял, что они здесь водятся?! Лучше займись перепиской Сборника о Благонравии! Лань Цижэнь настоял, чтобы ты три раза переписал Раздел о Добродетели из Сборника о Благонравии — так ты поймёшь, что такое мораль и естественный порядок вещей. Сборником о Благонравии назывался свод правил Ордена Гусу Лань. Изначально правила занимали огромные фолианты, но Лань Цижэнь лично собрал всё воедино, исправил и сократил формулировки, и теперь разделы о Добродетели и Надлежащем Поведении занимали всего четыре пятых книги. Вэй Усянь выплюнул травинку изо рта и стряхнул пыль с обуви: — Три раза? Да я вознесусь на Небеса, если перепишу их хотя бы один! Я не адепт Ордена Гусу Лань и не собираюсь жениться ни на ком из клана Лань, так что с чего бы это я должен переписывать их правила? Не буду я ничего переписывать. Не Хуайсан затараторил: — Я, я! Я перепишу их за тебя! Вэй Усянь ответил: — Не могут люди быть столь услужливыми, не имея на то причины. Говори. Что ты от меня хочешь? Не Хуайсан ответил: — Дело вот в чём. У старика Ланя есть одна дурная привычка. Он… - Засадишь тебя за писанину, как же, - фыркнул Цзян Чэн, припомнив все попытки исправить братца дополнительным переписыванием чего-либо. - Не можешь усидеть спокойно на месте, юла та ещё! - Мне просто скучно возить кисточкой по бумаге просто так, - скуксился Вэй Ин. - Добродетель, мораль - только потеря времени на бессмысленное марание бумаги. - Особенно если это гусуланьские правила, - в тон ему подпел Не Хуайсан. - Теперь понятно, кто всё время выручал этого бесстыдника! - яростно фыркнул Лань Цижэнь, заставив бывшего ученика испуганно прикрыться веером. - Учитель Лань... - Хуайсан не любил, когда на него ругались, а уж Лань Цижэня он и вовсе побаивался. - Не ругайтесь, учитель, всё равно это уже дело прошлого, - заступился за друга Усянь. - А ты вообще молчи, мальчишка. - Опять свободы слова лишают! Он внезапно прервался и слегка покашлял в сторону, прикрывшись веером. Вэй Усянь понял, что Не Хуайсан пытается предостеречь его о чём-то, и глянул в указанном направлении. И действительно, под древним пышно разросшимся деревом со своим мечом Бичэнем за спиной стоял Лань Ванцзи, который и сам походил на лощёное нефритовое дерево, отражающее солнечных зайчиков и тени от листвы. Он смотрел на них взглядом, не предвещающим ничего хорошего и как будто способным запереть их в ледяной темнице. Ученики сразу поняли, что, скорее всего, он явился на их громкие крики, и поспешно закрыли рты. Вэй Усянь же, напротив, спрыгнул со стены и устремился к нему: — Ванцзи-сюн! Лань Ванцзи в ответ тут же повернулся и пошёл прочь. Вэй Усянь радостно скакал за ним и вопил во всю глотку: — Ванцзи-сюн, куда же ты, подожди меня! Фигура в парящих белоснежных одеждах ринулась за дерево и внезапно испарилась без следа, ясно дав понять, что Лань Ванцзи отнюдь не намеревался вести с ним дружеских бесед. Вэй Усянь только его и видел и надуто повернулся к остальным: — Он даже не посмотрел на меня. Молодые люди снова захихикали, переводя взгляд то на изображавшего статую Второго Нефрита, то на корчащего рожицы первого ученика Юньмэн Цзян. То, как старательно Вэй Ин преследовал второго молодого господина Ланя, уже можно было отнести в разряд интересностей, за которыми можно наблюдать вечность. - Лань Чжань, ну почему ты такой холодный? - надул губы Вэй Ин, глядя на него. - Всё время уходишь, не смотришь на меня. - Смотрю, - выдержав паузу, честно сказал Лань Чжань, вгоняя собравшихся в зале заклинателей в ступор. - А? - растерянно хлопнул глазами Усянь. - Я смотрю на тебя, - вздохнув про себя, повторил Ванцзи. - Ванцзи, не смей! - Лань Цижэнь явно начал что-то подозревать, переводя взгляд с племянника на возмутителя спокойствия. - Дядя, успокойся, это всего лишь взгляды, - поспешил урезонить его Лань Сичень. - Здесь все так или иначе смотрят периодически на молодого господина Вэя. Потому что повествование идёт от его лица. - Вот именно, учитель Лань, за взгляды не казнят. — Ага, — подтвердил Не Хуайсан. — Похоже, что он и правда ненавидит тебя, Вэй-сюн. Лань Ванцзи обычно… Нет, даже правильнее сказать — никогда и ни с кем ещё не вёл себя так непочтительно. Вэй Усянь сказал: — Что? Он уже ненавидит меня? Я ведь только хотел извиниться. Цзян Чэн ядовито ухмыльнулся: — Извиниться? Уже слишком поздно! Он теперь, как и его дядя, считает тебя воплощением зла и порока и презирает тебя до глубины души. Вэй Усянь думал совсем о другом. Он хихикнул: — Ну и пусть он даже не взглянул на меня. Лучше скажи, а он и впрямь хорошенький, да? Не получив ответа на свой вопрос и поразмыслив сам, Вэй Усянь заключил, что Лань Ванцзи действительно красивый, и передумал кривить губы в усмешке. - Я не ненавижу Вэй Ина, - категорично заявил Лань Чжань, оскорбленный даже намёком на то, что он может ненавидеть своего возлюбленного. - Лань Чжань! - обрадованно воскликнул Вэй Ин, глядя на него. - Как я рад это слышать! - Как дитё малолетнее, - беззлобно фыркнул Цзян Чэн. - А-Сяню три и он хочет свой леденец на палочке, - доверительным шепотом, слышным всему залу, сказал Усянь, наклонившись к брату. - Сестра же купит А-Сяню леденец? - Конечно, А-Сянь, - рассмеялась Цзян Яньли, погладив его по голове. - И А-Чэну куплю. - Не надо! - шарахнулся в сторону Ваньинь и тут же постарался оправдаться. - Я не хочу леденцов. - Зато я хочу леденец! - тут же заявили хором Сюаньюй и А-Цин. Не Хуайсан при слове "леденец" натужно закашлялся, скрывая гомерический хохот, так что Не Минцзюэ пришлось похлопать его по спине. Помахав руками, успокаивая смотрящих на него друзей, Хуайсан напился воды... и отказался говорить, что же его так насмешило! Лань Чжань порозовел ушами, услышав, что Вэй Ин считает его красивым, и даже во времена учёбы в Гусу Лань так думал. Может, и правда стоит почаще разговаривать с ним? Только через три дня Вэй Усянь узнал о дурной привычке Лань Цижэня. Он не только вёл уроки в самой скучной и тягомотной манере из всех возможных, но ещё и проводил контрольные по всему изученному материалу: политические изменения в мире заклинателей, раздел сфер влияния кланов, известные изречения прославленных заклинателей, семейные древа… На лекциях всё это казалось священным знанием, способным вознести к вершинам. На контрольной же превратилось в тяжкие кандалы, которые тянули к земле. Не Хуайсан не понимал ни единого слова из того, что слушал в классе, но работал как вол и уже два раза переписал Раздел о Добродетели для Вэй Усяня, и перед самой контрольной умолял его: — Пожалуйста, Вэй-сюн, я уже третий год прохожу обучение в Гусу, и если на этот раз получу оценку ниже И, мой брат на самом деле сломает мне ноги! Всё эти прямое наследование, побочное наследование, главный клан, ответвления от главного клана… Мы, адепты из огромных кланов, не можем разобраться даже со своими родственниками, и просто-напросто зовём дядями и тётями всех, кто отстоит от нас дальше, чем на два колена. Это ж сколько нужно иметь в голове места, чтобы запомнить родственные связи ещё и других кланов! - Вы и правда учите всё это? - недоверчиво переспросили Сяо Синчэнь и Сун Лань. Их знания носили более практический характер, так что забивать память лишней информацией, которая может и не пригодиться, они и не думали. - Правда, - грустно вздохнули все, кто посещал уроки Лань Цижэня. - Что? - Лань Цижэнь был оскорблен критикой в адрес своей манеры преподавания. - Не занудствовал бы, и не пришлось бы выслушивать критику, - заметил Вэнь Жохань, многозначительно посмотрев на него. - Я знаю хороший способ... - Дядя, не при детях! - Вэнь Цин пригрозила ему медицинскими иглами, заставив рассмеяться. - Устроишь вечер воспоминаний в другой раз. - Вэй-сюн, спасибо тебе! - горячо поблагодарил его Не Хуайсан, вспомнив про те клятые экзамены. - Ну да, обычно вся просветительская работа на Вэй Усяне, - кивнул Цзян Чэн, признавая за братом хорошие навыки переводить объяснения из заумных в более простые для понимания. - Чем смог, помог, - раскланялся Вэй Ин. - Обращайся, если будет нужно, Не-сюн. - Обязательно, Вэй-сюн! В итоге шпаргалки так и летали по классу, и, конечно же, Лань Ванцзи, внезапно выйдя на охоту, поймал нарушителей на горяченьком, а Лань Цижэнь вновь впал в неописуемую ярость и настрочил кляузные письма в их именитые кланы. Он искренне ненавидел Вэй Усяня: раньше молодые ученики и без того были непоседами, но во всяком случае, никто не решался пойти против установленных правил, и все сидели смирно, прижав ягодицы к икрам. Но сейчас, с появлением Вэй Ина, все те, кто раньше лишь мечтал о всяческих безобразиях, теперь вдохновились его смелостью и стали вести себя более чем разнузданно, бродя по ночам и распивая алкоголь, когда им захочется. С каждым днём становилось всё хуже и хуже. Вышло так, как и опасался Лань Цижэнь — Вэй Ин действительно был одной из главных угроз всему человечеству! Цзян Фэнмянь ответил: — Ин всегда был таким. Пожалуйста, обучите его хорошим манерам, господин Лань. И Вэй Усяня вновь наказали. - Дядя Цзян, ну зачем? - скорчил грустную рожицу Вэй Ин, глядя на Фэнмяня. - У меня и так были хорошие манеры! - Это не кляузные, а просветительские! - задрал подбородок Лань Цижэнь, отказываясь признавать свою неправоту в этой ситуации. - Это именно кляузные письма, - заметил Цзян Чэн, с достоинством выдержав гневный взгляд учителя Ланя. - Не умеешь ты находить общий язык с детьми, Цижэнь, - фыркнул Вэнь Жохань, привлекая его внимание и спасая молодых заклинателей от гнева зануды. - И просто не хочешь признавать своё бессилие в случае молодого господина Вэя. Не смог найти на него управу и решил нажаловаться тем, кто может справиться с его характером. - И вовсе я не одна из главных угроз человечеству, - деланно обиделся Усянь. - А в ваших Облачных Глубинах грустно и тоскливо, так что нужно расшевелить адептов, а то временами напоминает склеп после девяти часов. Молодые заклинатели тут же тихо захихикали, признавая его правоту. И правда, привычка адептов Гусу Лань ложиться в девять вечера многим казалась странной, а если кто-то рисковал покинуть выделенные им комнаты после отбоя, и сам сравнивал территорию ордена со склепом, настолько было тихо. Поначалу он не очень-то беспокоился. Наказанием всегда было переписывание текстов, а Вэй Усянь никогда не испытывал недостатка в добровольцах, желающих сделать это за него. Но на этот раз Не Хуайсан отказал ему: — Вэй-сюн, я больше не смогу помочь тебе, хоть и очень хочу. Тебе придётся пройти через это самому. Вэй Усянь спросил: — Почему? Не Хуайсан ответил: — Ста… Господин Лань приказал тебе переписать Разделы о Добродетели и Надлежащем Поведении. Раздел о Надлежащем Поведении был самым сложным из всех двенадцати разделов свода правил Ордена Гусу Лань. Он был ужасающе длинен и скучен, содержал множество цитат из классической литературы, а также содержал невероятное количество редких иероглифов. Перепиши его один раз — и навсегда потеряешь радость в жизни, перепиши десять — и тут же вознесёшься на Небеса. Не Хуайсан добавил: — И ещё он сказал, чтобы во время наказания никто не болтался рядом и не вздумал переписывать правила за тебя. Вэй Усянь полюбопытствовал: — Как он узнает, я их перепишу или не я? Он же не приставит ко мне неусыпно бдящего стражника. Цзян Чэн ответил: — Именно это он и сделает. — … Вэй Усянь произнёс: — Что ты сказал? Цзян Чэн объяснил: — Тебе запрещено выходить на улицу. Вместо этого сейчас ты идёшь в библиотеку, поворачиваешься лицом к стене и начинаешь переписывать правила и размышлять о своём недостойном поведении. И, конечно же, там будет человек, который будет приглядывать за тобой. Стоит ли мне говорить, кого именно к тебе приставили? - Лань Чжаня приставили, - заулыбался Вэй Ин, припомнив проведенный в библиотеке месяц и свои попытки расшевелить Лань Чжаня. Получилось, конечно, под конец наказания, зато реакция была фееричной! - Чему ты радуешься? - окоротил его Цзян Чэн. - Так Лань Чжань же! Лань Чжань удивленно посмотрел на Вэй Ина. Неужели ему и правда понравилось проводить с ним время в библиотеке, несмотря на его молчание и то, что он всё время затыкал ему рот, не желая слушать глупости? - Сами виноваты, что заперли своего любимца и моего воспитанника в одном помещении, - фыркнула Юй Цзыюань, прекрасно знавшая непоседливую натуру Вэй Усяня. - Так что за последствия отвечать вам же. - Вэй Усянь должен нести наказание за свои проступки, - заметил Лань Цижэнь, которому казалось, что это он ещё мало ему назначил переписывать разделы о добродетели и надлежащем поведении в своё время. - По-моему, случай с Цансэ должен был тебя научить, что стихию на поводок не посадишь, - усмехнулся Вэнь Жохань. - Или уже память ослабела и стала короткой? Сколько раз её наказывали переписыванием ваших правил, и что, хоть раз помогло? Взрослые искоса посмотрели на Верховного заклинателя, прекрасно осведомлённые, что в последний раз сведения о Цансэ-саньжэнь и Вэй Чанцзэ доходили именно с территории клана Вэнь. А потом супруги резко пропали, оставив своего ребёнка сиротой, чтобы через несколько лет его нашёл Цзян Фэнмянь и привёл в свой орден. Но те, кто знал и Цансэ, и Чанцзэ, признавали, что ученица бессмертной была той ещё егозой и её никакие наказания не пугали. Особенно переписывание каких-нибудь талмудов. В этом Вэй Усянь однозначно пошёл в свою мать. И вот сейчас в библиотеке сошлись один деревянный стол, одна бамбуковая циновка, два подсвечника и два человека. Один сидел с идеально ровной спиной, а напротив него — Вэй Усянь, который уже переписал больше десяти страниц Раздела о Надлежащем Поведении, от чего его голова кружилась, а сердце сжималось от тоски, посему он отложил в сторону кисть, намереваясь перевести дыхание и поглазеть по сторонам. В Юньмэне многие девушки завидовали выпавшей ему возможности учиться вместе с Лань Ванцзи. Все говорили, что в Ордене Гусу Лань не бывает некрасивых людей, но Два Нефрита текущего поколения превосходили самые смелые ожидания. До этого Вэй Усяню никак не удавалось как следует разглядеть лицо Лань Ванцзи. Сейчас он наконец смог это сделать, и в его голову полезли разные мысли: «Лань Чжань действительно очень и очень красив, ни в облике, ни в манерах изъяна не найти. Но если бы все те девушки смогли приехать сюда и увидеть его собственными глазами, то чувства бы их слегка поостыли: никакое прекрасное лицо не может скрыть выражение горечи, словно кто-то только что его обидел или он находится в трауре по умершим родителям». Лань Ванцзи переписывал древние книги библиотеки клана Лань, которые недоступны даже для чтения большинству других адептов. Движения его кисти были медленными и степенными, а почерк аккуратным, но с отчётливыми линиями. Вэй Усянь не сдержался и сделал ему искренний комплимент: — Как ты красиво выводишь иероглифы! Совсем как лучший писарь! Лань Ванцзи и бровью не повёл. Вэй Усянь редко держал свой рот закрытым столь долго. Задыхаясь от скуки, он подумал: «Мне придётся сидеть напротив этого унылого человека по многу часов в день целый месяц. Останусь ли я жив после подобного?» С этими мыслями, он, сам того не замечая, слегка подался вперёд. - Конец главы, - сообщила Мо Тинг, закрывая книгу и откидываясь на спинку кресла. Вроде бы и не слишком насыщенная действиями глава, а всё равно язык немного устал. Все трое присутствовавших в зале Ланей молчаливо переглянулись между собой, гадая, откуда Вэй Усянь мог так метко понять о трауре Ванцзи по умершей матери? Интуиция? Предвидение? Каждое такое попадание в цель оставляло всё больше загадок, на которые обязательно хотелось найти ответы. - Не напоминайте мне про этот ужас, - пробормотал Вэй Ин, вспоминая свою тоску от того, что приходилось переписывать всю эту тягомотину, да ещё и не по разу. - Никогда не любил бессмысленного времяпровождения! - А вы бы сами какое наказание себе хотели, молодой господин Вэй? - с любопытством спросил Вэнь Жохань, также не любивший бессмысленные занятия. - Ну, госпожа Юй обычно назначает мне в два раза больше заниматься с младшими адептами нашего ордена или перемыть все полы в поместье, - припомнил Усянь, пожимая плечами. - Бывает, запрещает пойти с Цзян Чэном на "ночную охоту", когда тот идёт с нашими шиди. - А в итоге полы моют и Яньли с Чэном, - фыркнула Юй Цзыюань, несколько раз застававшая эту картину, после чего прекратила назначать ему работу слуг. Вот ещё, не хватало, чтобы её дети принимали участие в этом безобразии. - Матушка, но так же быстрее, - негромко заметила Цзян Яньли, улыбнувшись ей. - Да и веселее делать всё вместе, - неохотно признался Цзян Чэн, который после каждого наказания через какое-то время шёл помогать брату, чтобы потом появилось свободное время на другие, более интересные занятия. - А-Чэн, ты настоящий друг и самый лучший брат! - Ой, отлипни от меня, зараза.