━❃━
Господин уехал, оставив Чонгука наедине с собственными мыслями, осевшим чувством восхищения где-то внутри и такой незнакомой благодарностью. Чонгук совершенно искренне может сказать «спасибо» за то, что его выслушали, за уверенные касания и монотонную, но такую нужную речь. Перед прощанием Тэхён поцеловал его в лоб, невесомо удерживая за плечо. Стоило бы прибраться, но он шагает до дивана падает головой в подушку и воет. Она вся пропахла им, и либо у него настолько сильный парфюм, либо Чонгук сошёл с ума. Соски и правда уже не болят, вернее, не настолько ощутимо. Оказаться перед ним голым совершенно не входило в планы, но Чонгук справился, он молодец. Молодец, правда ведь? Эйфория, головокружение, и не только от того, что Господин показался ему хорошим и понимающим доминантом, а потому, что он — первый человек, который знает историю Чонгука от и до, но не осуждает, не смотрит с презрением, а только гладит, обнимает и тянет к себе. Чонгук проводит рукой по тем местам, где ещё пару минут назад находились Его руки, и плюхается лицом в подушку. Он такой предсказуемый? У него же всё на лице написано. Господин Тэхён. С прищуром и родинкой возле носа, цепкими руками, что так аккуратно сегодня ощупывали его тело… Чонгук поднимается, семенит к зеркалу, присаживаясь напротив него на колени. «Хороший мальчик». Скользит рукой к горлу, наблюдая за своим отражением. «Ты хорошо постарался». Вот если бы Господин сейчас стоял позади него и гладил по макушке, пока Чонгук жадно цепляется за его ногу, утыкаясь носом в колено, отдаваясь чувству облегчения, принятия и желания… Чонгук раньше об этом не задумывался, о жёстком сексе — да, наверное, о ком-то более доминирующем — конечно, но вот так, чтобы стоять перед кем-то на коленях и ждать указаний… У него словно стоял блок на этих желаниях, а всё из-за того, что он долго скрывал их, долго считал неправильными. Чонгук надеется, что Тэхён даст время показать, насколько хорошим он может быть, увидит, как горят его глаза, как дрожат покусанные губы, а руки едва сжимаются в кулаки. Он всегда открыт и сам не может себе объяснить, почему Тэхён влияет на него именно так. «Умница». Пусть он скажет это ещё раз, а лучше — повторяет каждый день. Чонгук заливается краской при одном только этом обращении. Смотрит на себя в отражении зеркала и видит безоговорочно нуждающегося, стоящего на коленях и ждущего. Реагировать так на мысли о Господине ненормально, но иначе не получается. Ошейник затягивается на ещё одну петлю, но Чонгук в целом не против.━❃━
20 октября. 15.40 M: Сделаешь статью, покажешь мне. Не затягивай, преподаватель не будет ждать. Чонгук перечитывает это сообщение поздно ночью, высвечиваясь онлайн. Едва разлепляя глаза поглядывает на часы, распластавшись на кровати, и резко вздрагивает от вибрации телефона. М: Почему не спишь?J: Я ещё не очень хочу, Господин.
Прижимает колени ближе к себе, обхватывая их рукой, другой держит телефон, смотрит в экран, не моргая. М: А мне кажется, что тебе уже пора ложиться. Завтра ведь не встанешь. Ты так не считаешь?J: Сейчас буду ложиться, Господин.
«Я, правда, не хочу» остаётся неотправленным. M: Вот и хорошо. Ты сегодня очень меня порадовал. Спокойной ночи, Чонгук. И подмигивающий смайлик в конце. Чонгук проводит пальцем по экрану телефона, моментально краснея.J: И вам, и вам приятных снов
Вытирает заспанные глаза, откидывая телефон на подушки. Он надеется, что Господину с ним хорошо и что он не разочаровал его за эти дни. Ему раньше такого не говорили, но тараканы в голове Чонгука бегают быстрее, чем осознанные мысли, и иногда не дают покоя, даже если ему повторят что-то в лоб десять раз подряд. И он не виноват в этих сомнениях, о себе хорошо он не может думать из-за постоянного пренебрежения его желаниями, из-за смешков. Он не может открыться до конца, а Господин даже особых усилий не прикладывает для того, чтобы Чонгук показал ему себя настоящего и не боялся от слова совсем. Чонгук любит поразмышлять перед сном обо всём, что с ним происходит, о своих чувствах, о планах на будущее. Главное — чтобы эти фантазии далеко не завели и не сделали больно, если вдруг что-то не получится. Вот только в эту ночь сон всё никак не приходит. Не отпускают назойливые мысли о предстоящем приезде Намджуна, который должен состояться через неделю. Точно, он должен был сказать Господину об этом! Хотя бы в сообщении отписать, предупредить, мол друг приезжает, Вы не будете против нашей встречи? Как-то Чонгук слишком быстро поплыл, стал таким мягким и ждущим. В груди образовывается ком бесконечного тепла. Это нормально? Это вообще похоже на чувства, которые должен испытывать саб? Да ну его, Чон испытывает, что хочет. Пока его не приструнят, не скажут о неправильности его действий или слов, всё в порядке.━❃━
Утро всегда начиналось с двух кружек кофе подряд. Одна дома, вторая — у Хёнджина, именно так и никак иначе. Чонгук без этого напитка не представляет своей жизни. Он даже функционировать без кофе нормально не может. Дожёвывая лист салата, он мельком пробегается по последнему сообщению Господина. М: Если сомневаешься в моём одобрении какого-либо своего решения или действия, спроси. Чуть ниже фото завтрака и ещё одно сообщение от «М»: М: Хорошо, молодец. Он пока ничего не говорит о том, чтобы Чонгук переехал к нему, не хочет торопить события или в принципе съезжаться. Скорее всего, они пока что мало знакомы и Господин боится напугать таким предложением. То, что случается слишком быстро, не всегда хорошо заканчивается. Чону нужно привыкнуть и приспособиться к тому уровню отношений, который у них есть сейчас. Сейчас — это уже хорошо, просто замечательно. Чонгук доволен на двести процентов и не может требовать большего, даже мысли такой не было.J: Спасибо, Господин.
И снова краснеет. Как ребёнок, ей-богу. Так, статья. Её нужно написать уже сегодня. На это отвели неделю, но Господин дал ему три дня. Значит, нужно распределить время так, чтобы не сидеть допоздна — этого ему точно не разрешат. Сегодня лекции, а на улице мерзопакостная погода: влажный ветер с мелкими хлопьями снега, которые противно тают на щеках, так, что их хочется поскорее чем-то вытереть. Чонгук вздрагивает от одной только мысли, что придётся выходить туда. «Обрабатывай соски два раза в день, пока не перестанут болеть» — звучит в голове. Сегодня он уже это сделал, и кажется, всё в порядке, совсем не дискомфортно, только пощипывает изредка от трения об одежду. M: Я заеду за тобой. Будь готов через тридцать минут. Чонгук смотрит на часы и сбрасывает тарелку в мойку. Сначала оденется, потом помоет. И всё же. Если он в какой-то момент переедет к Господину, наверняка появится ряд новых правил. Судя по машине, у него именно дом, точно не квартира. Чонгук почему-то так считает. Ладно. Если этого мужчину вселенная послала ему за всех предыдущих идиотов, то он благодарен. Чонгук крутится перед зеркалом в рубашке, поверх которой натягивает синюю толстовку, и поправляет воротник. Быстро делает три снимка, отсылает. Под настроение, в целом, подходит, под погоду тоже, ещё бы шапку где-то отыскать, хотя на улице пока не настолько холодно. M: Не забудь про шапку. Он что, читает мысли? Чонгук всё же находит чёрную, со скрепкой на бортике, с каким-то принтом с буквами. Звонок в дверь заставляет подскочить на месте. Он как-то быстро… Хотя Чонгук не особо следил за временем, просто старался быстрее собраться, чтобы не заставлять Господина ждать. Чон и сам ненавидит, когда кто-то опаздывает или задерживается, у него тут же злость выкручивается в голове на максимум. Почему люди не могут быть более пунктуальными?.. Открывая входную дверь, Чонгук не замечает, как опускает глаза. — Хорошо выглядишь, — голос такой, будто он чего-то ждёт, и Чон делает шаг вглубь квартиры. Хлопок двери сопровождается глубоким вдохом. — Мы это не обговаривали, — у Чонгука, кажется, вот-вот случится нервный срыв, иначе непонятно, почему воздуха в лёгких резко стало не хватать, а виски под шапкой вспотели, — но ты можешь и сам догадаться. О чём догадаться? Чонгук растерянно поднимает взгляд и вцепляется пальцами в штанину. Светлая водолазка и тёмные брюки. Кажется, ему одинаково идёт всё. Чон не замечает, как засматривается, а Тэхён скрещивает руки на груди, его взгляд тяжелеет. В голове быстро прокручиваются последние разговоры. Ни одной зацепки, значит, он думает, что Чонгук мог бы и сам сообразить, молчит — потому что всё ещё ждёт. Вспоминай! Язык совсем ватный, прилип к нёбу. Наверное, ещё одно слово без действий — не лучшее решение. — Чонгук, я тут стою… — разворачивает руку с часами к лицу, — три минуты. Ну же, ты должен был понять. Он не давит, но ощущается это иначе. Чонгук опускается на колени. Медленно, не так, словно он торопится, скорее, не особо решительно, со взглядом: «Всё ли я делаю правильно?» Боится ошибиться, второй попытки не будет. Но вместо отрицательного ответа чувствует руку на своей щеке, ещё холодную после улицы, скользнувшую на макушку. — Да, молодец, — Тэхён терпелив. Чонгук завидует ему в этом. Наверное, у него самого не хватило бы сил вести совершенно неопытного человека по этому пути. — Не бойся ошибаться. Но если хочешь что-то сделать, например, взять меня за руку или обнять при встрече, и сомневаешься, одобрю ли я это, не сомневайся, пока я не скажу обратного, например: «У меня нет сегодня настроения на разговор», — он наклоняется, наверное, чтобы Чон лучше услышал, и шепчет на ухо. Его лопатки прижаты плотно друг к другу, тело трясётся, руки сковывает напряжением, поэтому они остаются прижатыми ладонями к коленям. Чонгук выпрямляется, подаваясь вперёд. — Пора ехать. Заедем взять тебе чай, а то я не видел его на фото, — стоило только Чону попытаться встать, как Тэхён тут же остановил его, выставив раскрытую ладонь перед собой. — Попробуй ещё раз. Сколько ещё будет таких мыслительных тупиков? — Господин, я встану? — Чонгук нервно перебирает пальцами, приподнимает бровь, будто сам не знает, правильно ли всё делает. — Пол очень интересный, да? — Тэхён наклоняет голову вбок. — Смотри мне в глаза. Чонгук не решается первые пару секунд. Тон Господина выбивает из колеи. Он ведь не расстроил его? Ох… Этого бы очень не хотелось, поэтому он едва моргает и поднимает голову. — Теперь я тебя слушаю, — Тэхён держит руки в карманах, скользит взглядом сверху вниз по Чону. — Можно я встану, Господин? — он прижимает язык к нёбу и громко сглатывает, рвано, сбивчиво дыша. — Да. Тебе помочь? Колени не затекли? — ещё и подмигивает… — Я буду очень рад, если вы поможете мне, Господин, — он сказал то, что хотел где-то внутри себя. Тэхён протягивает руку, успевая подхватить Чонгука под локти, чтобы тот не упал обратно. Ноги гудят, косточки на лодыжках ноют от боли, поэтому он покачивается, чтобы немного размяться. — Можем идти, — Тэхён снова смотрит на часы. — Мы немного опаздываем, так что придётся поднажать. Давай-давай, двигайся, — Господин мягко подталкивает Чонгука к двери и едва сдержанно смеётся, а после останавливает его за плечо, поворачивая к себе лицом и говорит то, что саб так жаждал услышать, но сам себе в этом не сознавался: — Ты молодец, очень хорошо. Чонгук заискивающе смотрит на него, сжимая пальцы в замок. — Спасибо, Господин, — едва размыкая губы, кивает Чонгук. Тэхён спускается к машине с Чонгуком под руку. — Мне нравится, как ты реагируешь на меня. Никогда бы не подумал, наблюдая за тобой, что ты можешь быть таким… — он задумывается, — ждущим и покладистым. Дорога до университета занимает минут тридцать по пробкам. Тэхён всё это время крепко сжимает руль и в долгих задержках трясёт ногой. Кажется, у него тоже присутствует это нетерпение. Чонгук обязательно запомнит и не будет заставлять Господина испытывать это чувство рядом с собой, точно не будет. Его уже не волнуют слухи и что их будут видеть вместе, подружились или встречаются, может, ещё что-то, — он уверен в Тэхёне, в некоторые моменты даже больше, чем в себе. — Беги. У тебя пять минут до звонка, — подгоняет его Тэхён. — Кстати, ты обрабатываешь соски? Хотелось бы услышать положительный ответ. Чонгук останавливается, аккуратно прикрывая дверь машины. — Да, утром и когда возвращаюсь домой, и ещё раз перед сном, — быстро кивает он, замечая, как Господин обходит машину с его стороны и закрывает дверь по новой. — Очень рад это слышать, — Тэхён кивает на вход в университет и Чон тут же разворачивается, прижимая к себе рюкзак, хотя очень хочет ещё немного поговорить или просто побыть рядом. Кажется, ему всегда будет мало, и с этим нужно что-то делать. Растворяться в человеке столь быстро — не самая лучшая идея, но Чонгук не думает об этом совершенно. Ему хорошо, в кои-то веки спокойно, он с тем, кто его понимает. NJoon: Хэй! Я приезжаю послезавтра. Встретишь меня в аэропорту? Чёрт, он так и не сказал о встрече с Намджуном! Нужно сделать это прямо сейчас, иначе потом будет поздно, а если он пропадёт с радаров на день, не предупредив, ничем хорошим это не закончится, да и не хочется так поступать. Чонгук падает на своё место в аудитории, сминая в руках пачку сигарет. Господин не потребовал бросать, поэтому он может выйти покурить после первой лекции. Ему не хотелось разить табаком с самого утра, особенно зная, что за ним заедут, поэтому сдерживался несколько часов. Или можно отпроситься с лекции и быстро покурить в привычном месте, но Господину вряд ли бы это понравилось. Чонгук уверен, что скорее нет, чем да. Хорошо, он только спросит.J: Господин, можно мне выйти покурить?
Таращится на доску, на схемы общения с людьми, схемы манипуляций, стрелки и круги. Да, ему определённо это пригодится в жизни, если пойдёт работать по этой профессии и дальше. M: У тебя сейчас лекция, у меня тоже. Не отвлекайся и не отвлекай меня. Ауч. Это простое, казалось бы, сообщение немного колет куда-то в грудь. Чонгук сжимает в руке карандаш. Он же не успел провиниться, всё же хорошо?J: Хорошо, Господин.
Ладно, ему бы сказали, будь что-то не так. Это просто предрассудки, ничего такого в этих словах нет. Со звонком Чонгук кидает на стол преподавателю тетрадь с заданием и как можно быстрее удаляется из аудитории, повторяя своё сообщение в чат с Тэхёном. M: Нет, сейчас нет. Чон замирает посреди коридора в потоке бегущих студентов, которые между делом толкают его в плечо.J: Можно узнать, почему?
Он всё-таки успел провиниться? M: Потому что я так сказал. Чонгук вздрагивает, вдавливая пальцы в экран. Господин не в духе? Всего за какой-то час? Быстрое моргание помогает сбросить напряжение. Шагнув к подоконнику, Чон бросает на него сумку. Всё, кажется, о встрече с Намджуном придётся забыть…J: Я ведь ничего не сделал, Господин?
Лучше спрашивать сразу — Тэхён дал ему это понять ещё при первом разговоре. M: Нет, всё хорошо, я всё ещё очень доволен тобой сегодня.J: Тогда я не понимаю…
M: Что доставляет тебе удовольствие? Правильно — моё внимание, контроль, который я даю, когда ты что-то спрашиваешь, или забота о тебе, отношения со мной как главное. Мне контроль над тобой приносит то же самое, и когда я что-то запрещаю, это не потому, что ты что-то сделал, чтобы заработать моё неодобрение, а потому, что я так же, как и ты, получаю от этого удовлетворение. Чонгук несколько раз пробегает взглядом по сообщению. Так, теперь ему более чем понятно, поэтому он улыбается, стараясь спрятать лицо, чтобы никто не видел этого глупого выражения.J: Хорошо, Господин. Тогда я очень рад.
Ноги ещё немного болят после утреннего стояния на коленях, но это скорее приятно, чем наоборот. Пачку сигарет приходиться забросить на дно сумки, чтобы не соблазняла, потому что идти поперёк слов Господина желания совсем нет. Чонгук хочет быть послушным. Чувство, что им довольны, удовлетворяет от и до, поэтому можно перебиться и без сигарет какое-то время. Может быть, позже Господин смягчится. NJoon: Чонгук, ты тут? Всё нормально? Точно, Намджун. Он так и не ответил, совсем завертелся.J: Да! Прости, блин, совсем замотался! Я встречу тебя обязательно.
Вот только предупрежу Господина об этом, спрошу одобрения и сразу встречу. Чонгук смахивает диалог с Джуном и быстро заходит в чат с «М».J: Господин, мой друг возвращается из Штатов. Просит встретить, это где-то послезавтра утром.
— И? — звучит сбоку, так внезапно, что Чонгук даже подпрыгивает, а после оборачивается. Тэхён выглядит уставшим, замотанным донельзя, словно пару часов гонял стометровку. — Г… — вовремя прикусывает язык. — Тэхён, с тобой всё хорошо? Тот растирает виски пальцами, измученный. — Да, просто грёбанная тригонометрия вынесла мозг, вернее, его остатки, — отмахивается он. — Чёрт с ней. Что ты хотел? Чонгук покачивается на ногах, смотрит, не моргая, и держит вытянутые руки перед собой, сцепленные между собой указательными пальцами. — Намджун попросил его встретить. Я могу? — в глазах его, кажется, горящее «Пожалуйста, скажите да». — Без проблем. Подвезти? Рано, наверное, прилетает, — Господин словно мысленно не здесь. Интересно, что там происходит у него в голове… — Я мог бы добраться на такси. Не хочу пока посвящать его в эту часть своей жизни, — никто не знает, и скорее всего, никогда не узнает. — Я понял. Всё ещё без проблем, только отпишись мне, когда будешь выезжать и когда вернёшься. «А ещё мы хотели бы выпить» — но Чонгук молчит об этом, словно нутром чувствует, что нельзя, а язык так и чешется спросить. — Он ещё хотел сходить в бар… — Чон чувствует, как уменьшается в размерах, вжимая голову в плечи. Щёки стыдливо горят, а слова прозвучали совсем неестественно, сбивчиво. — Вот над этим я подумаю, — Тэхён хмыкает в ответ. — Но это всего лишь бар! — неожиданно эмоционально выдаёт Чонгук, но интуитивно делает шаг назад. Не стоило так нападать. — Я не сказал «нет», я сказал, что подумаю. Это разные вещи, — он совсем тихо выдыхает. — Колючка, блин, сразу на дыбы. Нехорошо, — цокает, покачивая головой, — очень нехорошо. — Простите, — Чонгук лепечет едва слышно, только чтобы Тэхён смог разобрать. — Следи за своим тоном, — тот наклоняется вперёд, — будь так добр. Идиот — проскальзывает в голове Чонгука. Если бы можно было самому себе откусить язык, он бы, наверное, так и сделал. Почему нельзя сначала думать, а потом говорить? Чёрт. Плечи совсем опускаются, а нос щиплет. — Кажется, у меня развязались шнурки, — Чонгук надеется, что Господин всё поймёт, тихо присаживается на корточки. Да, это единственное, что он придумал. Искреннее раскаяние услышали бы все, а так всё выглядит более-менее непринуждённо. Сверху слышится лёгкий смешок. — Какой сообразительный. Можешь уже довязать свой… шнурок, — Тэхён вытаскивает руку из кармана брюк, подманивая Чонгука, и тот подскакивает почти тут же, а глаза влажные-влажные. — Всё хорошо, я не сержусь. Он сказал это потому, что действительно не сердится, или чтобы успокоить? — Правда? — переспрашивает Чонгук. — Правда, колючка. Снова шипы выпускаешь… Не со мной, договорились? — Да, — он кивает так быстро, что шею начинает тянуть. — У меня сегодня занятия до самого ебейшего времени. Доберёшься сам? — Да, всё хорошо. Я напишу, как буду дома, — этого можно было не говорить, Тэхён знает лучше него. — Знаю, колючка, знаю, — Господину, кажется, плевать на всех вокруг. Он касается щеки Чонгука пальцем и невесомо гладит. Чон бы поластился в ответ, но встал, как вкопанный, замер, сжав руки в кулаки. Приятно. Безумно приятно. Он вытягивается, зажмуривается, ещё немного и заурчит. — Мне нужно идти. Не забудь про отчёт. Не хватало только забыть…━❃━
Чонгук практически возбудился, нет, точно возбудился. Шёл домой с чистейшим желанием отдаться в руки Тэхёна. Но ещё не время, Господин лучше него знает, когда оно придёт, поэтому стоит потерпеть. Дрочить без разрешения нельзя, а он уже много чего за сегодня попросил. Не хочется наглеть. Закидывая сумку на шкаф, он безвольно падает на пол, ведёт пальцами по щеке. Как же хочется.