Зеркальная истина

Стивен Момент исчезновения или появления “внизу” невозможно было застать. В этот момент обязательно отвернешься, моргнешь, отвлечешься или что-то еще. Джейк появился спящим – что интересно, сразу у Стивена в постели. Что вдвойне интересно – прямо между ними с Марком. Он спал, и его лицо было умиротворенным, хотя и недолго. Джейк всегда чувствовал, что на него смотрят. Он открыл глаз, свободный от повязки: – Утро, peluche. – Как прошло свидание? – Марк тоже проснулся. Джейк помрачнел. – Я не вижу его одним глазом. – Левым, – уверенно сказал Марк. Джейк оставил предположение без ответа. Он потер ладонью повязку, поморщился. – Что-то мешается. – Раньше ведь не мешалось? – насторожился Стивен. Неужели все-таки что-то пропустили? Джейк снова стал тереть глаз, даже забрался пальцами под повязку. – Как будто ресница в глаз попала, но царапает, – недовольно пожаловался он. – Надо посмотреть, – вынес вердикт Марк. – Если вы ко мне полезете, я вам врежу, – ответил Джейк. – Вы даже вдвоем не удержите, я уже не тот слабак, что выбрался из лабиринта. – Он прав, Марк, – с сомнением сказал Стивен. Все трое задумались. Джейк продолжал периодически тереть глаз, вызывая недовольное цыканье Марка. – Мы можем закрепить тебя вязками, – задумчиво пробормотал Марк. – Чем? – переспросил Стивен. – О, ну вот и пригодятся, а, мистер красавчик? – Джейк хохотнул нарочито громко, идея ему не нравилась, но он пытался этого не показывать. – Вязками, peluche, называются ремни на моей койке. Ими вяжут психов, чтобы не вырвались. Но там нет крепления для головы. – Ну уж голову-то я тебе удержу, – возразил Марк. – Коленями. А руками раскрою веко. – Звучит как-то слишком жестоко, не находите? – Стивен был в ужасе от того, что эти двое так спокойно обсуждают практически пытку. – Есть предложения получше, peluche? – Джейк снова тер глаз, отдернул руку под упрекающим взглядом Марка. *** Стивену было искренне жаль Джейка. Тот свободным глазом бешено косил на них, застегивающих ремни, но не вырывался, только дышал часто и загнанно. Наконец, когда Джейк был закреплен так, что не мог двинуться (Стивен старался не думать о происхождении пятен на ремнях), Марк сел в изголовье и зажал между колен голову Джейка. Тот сжимал в зубах жгут из бинта, и выглядела вся картина, мягко говоря, невесело. Стивен выдал Марку куски бинта, чтобы удобнее было держать наверняка быстро намокнущие слезами веки, а сам взял в одну руку фонарик (телефоны в подсознании только на это и годились), в другую пинцет. Он сел Джейку примерно на живот – так доступ к глазу был удобнее всего. – Прости, – Джейк наверняка его не слышал, потому что Марк держал плотно, но Джейк понял по губам и подмигнул, мол, ничего, давай. Стивен снял повязку. Под ней все выглядело не очень – и это учитывая, что Стивен видел, с чего все начиналось! Марк растянул Джейку веки, а Стивен посветил фонариком. Джейк забился, зарычал сквозь бинт, и Стивен, склонившийся было, отпрянул. Джейк закатил глаз так, что обнажилась покрытая сосудистой сеткой часть, обычно надежно скрытая веком, потом посмотрел прямо на Стивена. Зрачок у него пульсировал, и там внутри было не черное, а красное, будто шар глаза был полон крови. Просто глазное дно, глазное дно, убеждал себя Стивен. – Стивен, не тупи! Я его еле держу! – прорычал Марк, видя, что Стивен медлит. – Да, сейчас, сейчас! Стивен вдохнул-выдохнул, вся ситуация была максимально далека от приемлемой, но все,что он сейчас мог – это и правда копаться у Джейка в глазу побыстрее. Он постарался абстрагироваться от того, что Джейк дергал руками и ногами так, что ссаживал кожу до крови, а Марк наваливался изо всех сил, удерживая голову Джейка неподвижно. Стивен снова склонился к лицу Джейка. Под верхним веком блеснуло. По поверхности глаза перекатывался кусочек стекла, ловя блики от фонарика. Осколок скользнул по слезной влаге, хлынувшей из-под века, и Стивен испугался, что сейчас он снова уйдет за горизонт событий, а как доставать его из глазницы за глазным яблоком, он не представлял. Возможно, он слишком сильно ткнул металлическим пинцетом в сам глаз, потому что Джейк взвыл, а потом резко обмяк. – Достал! – Стивен победно вскинул руку с пинцетом и осколком. – Джейк? Марк погладил безвольно лежащего Джейка по голове. Тот весь взмок, но вроде глаз у него был на месте. Стивен поднес осколок к глазам, чтобы рассмотреть на просвет. Стеклышко поймало радужный отблеск. – Ты молодец, ты сильный, – сказал Марк Джейку. – Не то, что этот бесполезный слюнтяй, – добавил он едко. – Ч-что?.. – Стивен опустил руку и посмотрел на Марка. – Молодец, говорю, – Марк освобождал Джейка от жгута во рту, и ответил рассеянно. – Нет, а дальше что, – Стивен мог быть настойчивым. Марк оторвался от своего занятия и посмотрел на Стивена в ответ. – Я сказал, что Джейк молодец, а ты отлично справился, – повторил Марк и ободряюще улыбнулся. Совсем иным тоном, чем говорил только что. Или не говорил? Джейк отплевался наконец от жгута и прохрипел: – Peluche, выкинь и не смотри. Оно врет! Стивен поспешно скинул бинт с завернутым осколком в урну, но страшные слова голосом Марка засели в мозгу. Он принялся отстегивать руку Джейка, и спросил: – Все нормально, больше ничего не мешается? Джейк поморгал, посмотрел влево, потом вправо. – Все в порядке, peluche, ты и правда отлично справился. В четыре руки они освободили Джейка – перевязывать можно было и так, но не хотелось. Джейк сел, разминая подвывихнутые суставы, а Марк уже привычно отмотал бинт для джейковой повязки. – Надеюсь, это последняя, – проворчал Джейк, подставляя голову. – Надеюсь, – кивнул Марк. Стивен по большей части ассистировал в перевязке и наводил порядок, хотя в этом и не было необходимости: какой бы бардак не образовался в подсознании, после того, как тело поспит, все возвращалось к “дефолтным настройкам” обстановки. Они помогли Джейку добраться до постели и устроились по бокам, касаясь плечами, руками и ногами. Как и всегда, Джейка надолго не хватило лежать «по стойке смирно», он повернулся на бок, и тогда Стивен и Марк обняли его. Стивен, к которому Джейк повернулся лицом, убрал Джейку со лба щекочущие пряди волос. Тот прикрыл свободный глаз с видимым облегчением. Должно быть, осколок причинял ему не только страдания, но и вытягивал силы. За размышлениями Стивен едва не пропустил, как Джейк притянул их обоих, каким-то образом исхитрившись зацепить даже лежащего у него за спиной Марка, в тесные объятия, и невнятно проговорил куда-то в Стивена: – Курочки мои, я вас так люблю. – Мы тебя тоже, Джейк, – Стивен погладил его по голове. – Ну чего ты расклеился-то, – буркнул Марк, но даже Стивену было понятно, что тот ворчит не всерьез. Джейк Марк зажал ему коленями уши, заглушая их речь. Peluche устроился поперек Джейкова живота, что в другое время могло бы считаться весьма провокационной позой. Плюшевый мишка в своей невинности пропускает собственную сексуальность. “Прости”, – он прочитал это по губам Стивена прямо перед тем, как в глаз ударил яркий свет. Марк и Стивен смеялись, глядя друг на друга. – Ты правда думал, что ты выбрался? – глумливо спросил Марк. – Я же сказал, что я тебя не выпущу. А теперь, когда мы тебя хорошенько закрепили, поразвлечемся. Стивен угодливо ухмыльнулся и поднес пинцет к его глазу. Джейк рванулся, но чертовы вязки держали крепко. Он бился, пытаясь вырваться, но вязки это не зеркала, их нельзя разбить. Вспышка света на мгновение ослепила, и за плечом Стивена вырос Хонсу. – Заканчивайте с ним, а потом мне нужны мои рыцари. Джейк попытался позвать Хонсу, но жгут во рту мешал. Хонсу был так красив, так изящен и величествен. Только вот видел его Джейк сразу двумя глазами. Еще одна вспышка света, перемежаемая пятнами тьмы, выхватила из окружающего пространства Стивена с пинцетом в руках и Марка, который одной рукой держал ему веко, а второй прижимал к подбородку пистолет. – Сейчас ты не сможешь мне помешать. Сзади на Стивена мчался красный двухэтажный автобус. Ярко-красное заняло все поле зрения, и в мгновение столкновения Стивен вскинул руку – и даже сквозь колени Марка Джейк слышал торжествующее: – Достал! Вокруг была все та же собственная палата. Привинченная к полу койка, темные сейчас зарешеченные окна, саркофаг у двери. Он все-таки выбрался. Джейк обессиленно выдохнул. Стивен поднес осколок к глазам. Джейк запротестовал, но импровизированный кляп во рту мешал. Марк воспринял это как сигнал к освобождению и принялся расстегивать ремень, что шел через грудь. – Ты молодец, ты сильный, – сказал Марк Джейку и добавил, обращаясь к Стивену: – Ты отлично справился. – Ч-что?.. – Стивен опустил руку и посмотрел на Марка. – Молодец, говорю, – Марк все еще был занят пряжкой, и ответил рассеянно. – Нет, а дальше что, – Стивен мог быть настойчивым. Марк оторвался от своего занятия и посмотрел на Стивена в ответ. – Я сказал, что Джейк молодец, а ты отлично справился, – повторил Марк и ободряюще улыбнулся. Джейк отплевался наконец от приклеившегося к пересохшему языку жгута и прохрипел: – Peluche, выкинь и не смотри. Оно врет! Стивен поспешно скинул бинт с завернутым осколком в урну, и стал отстегивать от джейкова запястья вязку. Зря, peluche, ты в него посмотрел, конечно… Джейка вдруг затопило такой нежностью к этим двум придуркам, которые могли вздохнуть свободно и забыть про него, как про страшный сон, но нет же, звали, пытались снова проникнуть в лабиринт, часы, вон, его не остановили и комнату не уничтожили. Он же вообще вернулся только потому, что его тут ждали, звали и не желали забывать. Хонсу. Стивен. Марк. Джейк держался, пока его перевязывали, пока все трое устраивались в кровати в комнате Стивена, где тот задернул шторы и погасил освещение. И только потом, в темноте, уже стало невыносимо больше держать это в себе, и Джейк нащупал перекинутую через него руку Марка и прижал к себе плотнее peluche – и все же признался: – Курочки мои, я вас так люблю. – Мы тебя тоже, Джейк, – peluche нежно погладил его по голове. – Ну чего ты расклеился-то, – пробурчал мистер Красивая Укладка в затылок. Придурок. На этой светлой мысли Джейк отключился. *** В храме было полутемно. За окнами висела бархатная ночь, расшитая блестками звезд и украшенная сияющим серебряным диском Луны, а храмовые переходы и вовсе утопали в тени, рассеиваемой лишь маленькими светильниками, ютящимися за колоннами и делающими тень в центре коридора еще гуще. Из темноты тем лучше был виден высокий зал, где дорожка из таких же маленьких светильников вела прямиком к ногам статуи Хонсу. В свете этих огоньков, а также факелов, закрепленных вдоль стен, фрески на стенах переливались яркими красками, искры плясали на двух начищенных до блеска бронзовых с бирюзовой инкрустацией столах, стоящих перед статуей. На столах и под ними покоились дары молящихся, а между столами замерла изящная фигурка в белых одеждах. Джейк замер, словно вор, притаился в тени неподвижно, жадно глядя на Хонсу, в костюме верховного жреца приносящего молитву самому себе. Он высоко держал ладони, его плечи и запястья перехватывали золотые полосы браслетов, пальцы рук тоже блестели золотой краской – и несколькими кольцами. Шесть младших жрецов, по три с каждой стороны, повторяли жест Хонсу и нараспев читали текст. Джейк зашевелил губами, повторяя за ними знакомые слова. Молитва подошла к концу. Жрецы пришли в движение, разошлись в боковые коридоры. Хонсу остался один, развернулся лицом к Джейку и поднял руку, поманил к себе. Джейк ступил в освещенный зал. Лицо Хонсу, как и его тело, были ему уже знакомы, а в одеждах Джейк с удивлением узнал привычный костюм, но словно бы новый – и без замотанных до кончиков пальцев рук и ног. Белая ткань, мягко светящиеся полировкой нагрудник, полумесяц и пряжка на поясе. Не броня, как у Рыцаря, а легкое одеяние, в основном состоящее из свободно свисающих полос шелка на поясе и плечах. Рядом нашелся и посох: белое дерево и бронза. Джейк подошел близко, так близко, что видел каждую деталь: золото на губах и вокруг глаз, золотые серьги в ушах, золотые шнурки, вплетенные в косу, мягко лежащую над правым глазом Хонсу. – Мое небо, – Джейк опустился на колени, и Хонсу с его ракурса практически закрыл собой собственную статую. Джейк заметил,что ступни у Хонсу-жреца тоже были выкрашены в золото и обуты в изящного плетения сандалии. – Мой воин, – до Джейка дошло, что Хонсу говорил на древнеегипетском, но каким-то образом слова были понятны ему. Хонсу взял лицо Джейка в свои золотые ладони и притянул к себе, заставляя подняться, приближая к себе. Глаза в поцелуе Джейк по-прежнему не закрывал. Хонсу смежил обведенные золотом веки, и на ровную кожу щек легла тень густых черных ресниц. Джейк осторожно взял Хонсу за плечи, но тот разорвал поцелуй и отстранил Джейка прочь. – И все, мое небо?! – возмутился тот. – Не наглей, червь, – засмеялся Хонсу. Джейк смотрел в абсолютно черные глаза так долго, что они закрыли собой все, весь мир, и, убаюканный смехом Хонсу и его мягким взглядом, уснул до самого утра.