Зеркальная истина

Стивен Наверное, даже Джейк не ожидал, что это случится так быстро. Жизнь только-только вошла в какую-то колею, Стивен посетил два собеседования, Марк частенько проводил время с Лейлой, даже Джейк не выкидывал фортелей. – Как ресторан? – Марк был один, и Стивен решил, что может присоединиться, поболтать. Накануне Марк виделся с Лейлой, и сейчас был в приподнятом настроении: ходил по квартире, сортировал вещи, что-то собирал. Стивен напрягся. – Марк? Какие-то планы?.. Марк остановился, обернулся, и Стивен узнал это его выражение: слегка виноватое, но решительное. С таким же лицом Марк смотрел на него в первую осознанную встречу на складе. – Стивен. Послушай, – даже интонация была той же, с которой он предлагал Стивену лечь и уснуть, чтобы Марк мог забрать контроль. – Мне, то есть нам с Лейлой нужно уехать на несколько дней. Джейк не подавал голоса, даже не вздыхал на границе слышимости, но у Стивена в мыслях его голосом звучало: “они сорвутся”. – Снова пускаетесь во все тяжкие? – Стивен… – Я все понимаю, скучно жить нормальной жизнью и смотреть кино по выходным. Марк остановился напротив. – Нам хорошо заплатят. И это всего на несколько дней, дело простое. В конце концов, я же не на два месяца собираюсь, окей? – Стивен смотрел и понимал, что ни один его аргумент не склонит Марка, тот все решил. С внезапным отторжением Стивен понял, что Марк не упускает из виду: костюм с ними. Бояться нечего. Наверное, Стивен понимал, что так и будет. Что Джейк прав, и Марк – адреналиновый наркоман, который не может сидеть в лондонской квартирке и читать книги. Стивен успешно игнорировал среди прочего ключ с квадратным брелоком и буквой “J”, логотипом склада. Марк и не думал прощаться со старой жизнью – он просто до поры убрал ее с глаз долой. – А как же Джейк? Если его призовет Хонсу? – По моим расчетам еще слишком рано. Я успею вернуться, – Стивен мог бы поклясться, что Марк едва не сказал “peluche”. – Я поеду с вами. В сознании. Большую часть времени. *** Комната Джейка была и правда идеальным наблюдательным пунктом. Тот даже не глумился, хотя на лице читалось: “я же говорил”. Они со Стивеном сидели на кровати – Джейк попросту отпихнув от себя мешающий ремень-вязку, а Стивен – попытавшись заправить его за тонкий матрас. Наверху – как они все, не сговариваясь, называли нахождение “у руля”, несмотря на то, что вид из окон Джейка был примерно с уровня взгляда – Марк и Лейла проверяли фальшивые документы и билеты на самолет. Лейла улыбалась. Стивен тихо поднялся (кровать, хотя была местами с облупившейся краской и вообще, неновая на вид, не скрипнула) и побрел к выходу. Джейк оставил дверь чуть-чуть приоткрытой, ровно настолько, чтобы отголоски звуков пробивались в общую зону. – Не волнуйся, peluche, Марк большой мальчик, он справится. Стивен мысленно договорил за Джейка: "а еще Марк знает, что я – и костюм – с вами." И что-то не похоже, чтобы Джейк выглядел недовольным предстоящим путешествием. – Жаль, что попкорна нет, м, peluche? Вот, значит, как выглядела жизнь Марка раньше. *** Стивен проснулся, и в первый момент подумал, что они снова в Египте, но нет. Северная Африка – это пески и древности от Марокко до Аравийского полуострова, и его преследовало дежавю: жара, пустынный ветер, восточная музыка. Но отличия постепенно складывались в единое ощущение, расцвеченное цветными стеклышками фонарей, иным цветом неба и полным отсутствием египетской архитектуры: за пределами палатки лежал Магриб. Приземистая башенка гробницы – здесь это не последнее пристанище фараона, а полуразрушенные остатки мавзолея местного царька. То, что на туристической карте значится как Гробница Миринидов, в реальности было скучным остовом из желтоватого камня, без какой-либо мозаики или росписи и уж точно без сокровищ внутри. Разве что восход здесь выглядел на миллион. Палатка стояла близко к городу, но ночевать в нем самом Марк не стал. Лейлы с ним не было, вечером она ушла в город. – Все нормально? Ты долго спал, – Лейла нашлась снаружи: в традиционном местном покрывале, любующаяся солнцем и удивительно свежая. – Да, в полном. У тебя? – Марк как будто не замечал, как она хороша. – Мгм, – Лейла кивнула, доставая телефон. – Я сделала несколько кадров. Оба склонились над фотографиями, запечатлевшими вид сверху на некий двор, мощеный мраморными плитами. Было и видео: люди втаскивали в этот двор что-то невероятно тяжелое, блеснувшее несколько раз золотом. – Ты уверена? – Я видела его коллекцию. Саркофаг Сенфу, естественно, уничтожен, но другие, как видишь все еще существуют. И расползаются по миру. – И много ты видела его, гм, коллекций? – Может быть, – Лейла пожала плечом, улыбаясь и убирая телефон. – Может, они их не привезли. – Я видела ящики – там был не только саркофаг – да и информатор прислал сигнал. Сегодня, Марк. – Окей, тогда стоит подготовиться. Возможно, все пошло не так еще на этапе, когда Марк приревновал Лейлу к ее бывшим встречам с погибшим ныне Антоном Могартом, сложно было сказать. Подготовка напоминал сборы на съемки фильма про Итана Ханта: Марк и Лейла экипировались ножами, маленькими незаметными пистолетами, небольшими лебедками, перчатками, фонариками, наушниками и еще тучей девайсов, назначение которых Стивен сходу определить не мог. – Тебе не кажется, что это уже достаточно опасно, Джейк? – Он не маленький, peluche. Я экстренный режим, а не нянька. Легкомыслие Джейка вообще не успокаивало. – Peluche, тут точно нельзя пожарить воображаемый попкорн? Марк убрал палатку и сложил все в машину с тщательно запыленными номерами. Он не разговаривал со Стивеном, и вообще, судя по всему, был уверен, что тот затаился: спит или не захотел смотреть. В конце концов Марк и Лейла попрыгали на месте, убеждаясь, что экипировка не издает лишнего шума. Лейла снова накинула свое покрывало, в котором ее нельзя было отличить от обычной марокканки, а Марк надел широкую ветровку, притворяясь туристом. Даже взял с собой рюкзак и что-то вроде фотоаппарата-”цифромыльницы”, который на деле оказался навигатором. Вечерний Фес кишел туристами, которые изо всех сил наслаждались красотами, торгуясь за джезвы, фонарики и кожаные тапочки, пробуя местную еду и делая фото. Фес-эль-Бали, знаменитый район, где по сей день выделывали кожу, к ночи очистился от туристов и заполнился настоящими запахами кожевенного дела, от которых Стивена мутило даже вне реальности. Марк шел по улочкам, все сильнее отдаляясь от туристического маршрута. Улицы стали менее ухоженными, стал попадаться мусор, заброшенные дома и разрушенные строения, одним из которых он воспользовался, чтобы подняться на крыши. Наверху было свежее: со стороны пустыни дул ветер. – Я рядом, – отчитался Марк в наушник. – Я внутри, вот-вот начнется, – ответила Лейла. – Удобно, что женщин почти не обыскивают. Марк перескочил на соседнюю с целевым домом крышу и присел, скрываясь от охраны. – Наверху четверо. – Они на тебе, жди моего сигнала. Я еще осматриваюсь. Марк похлопал себя по карманам со снаряжением. – Марк. Выносят, готовься. В наушник слышалась арабская, английская и французская речь, звон бокалов – шум, типичный для приема в любой точке мира. Шум затих, и Марк высунулся. Охранники на крыше дома, где проходил прием, о чем-то отчитались в рации. – Ну что, сейчас начнется, – Джейк в своей комнате шептал это Стивену прямо в ухо. Марк бесшумно перемахнул узкий провал улочки между зданиями. Вырубить даже одного из охранников сходу не удалось, Марк увяз в обмене ударами. Звук из наушника не изменился, до гостей, среди которых была Лейла, не дошел сигнал тревоги, который коротко передал самый дальний от Марка охранник. Марк получил в корпус, ответил в лицо, обменялся ложными выпадами сразу с двумя противниками. Он явно привык драться с несколькими людьми одновременно. Один из врагов вышел из строя, но трое оставшихся действовали будто даже синхроннее. Марк лавировал между воздуховодами кондиционеров, плюющимися удушливым горячим дыханием в и так теплый ночной воздух. Он едва не пропустил удар сзади, отступил и чуть кубарем не полетел по лестнице вниз. Сверху потянулись чьи-то руки, Марк дернул их на себя, но человек вцепился в Марка, и вниз полетели уже оба. Тесный коридор окончился площадкой, на которую Марк приземлился с болезненным выдохом, а его противник — молча, только тошнотворно хрустнув то ли шеей, то ли спиной. Оставшиеся двое уже спускались. Одного Марк встретил на кулаки сходу в броске, второй отшатнулся, но Марк припечатал апперкотом снизу вверх, и он затих. Марк секунду прислушивался, потом стал спускаться, тихо бормоча в микрофон: – Минус четверо на крыше, спускаюсь. Ты узнала, где все хранится? – Приносят откуда-то сверху, ищи там, – Лейла говорила сдавленно, чтобы ее не было слышно окружающим. Марк спустился на жилой этаж. Строение являлось, по всей видимости, старинным домом, в который постепенно вносились улучшения. Резные деревянные решетки и панели прикрывали технические коммуникации – провода, трубки кондиционеров и осветители так искусно, что на первый взгляд все казалось совершенно аутентичным и старинным. Марк вытащил пистолет и стал красться по коридору, открывая одну дверь за другой. В них была мебель, в некоторых – даже чьи-то личные вещи, но все были пусты. В конце коридора нашлась еще одна лестница вниз. Марк спустился на пару ступеней, но остановился: там были голоса, два или три человека. – Марк, начинаются торги за драгоценности, поторопись! – Лейла захлопала в ладоши, приветствуя оратора, отголоски речи были слышны уже здесь. Голоса внизу отдалились, и Марк высунулся посмотреть: двое людей катили столик с изящным ларцом на нем. Марк скользнул в двери, из которых эти двое выкатили столик. Комната с решетками на окнах, а вдоль стен расставлены лоты аукциона на таких же столиках с колесиками. Коллекцию Антона Могарта потихоньку спускали с молотка таким же самопровозглашенным меценатам в их личные музеи. Марк осматривал лоты один за другим: в основном здесь были украшения: древние кольца, снятые с мумий, резные скарабеи, извлеченные из гробниц и оправленные в золото и серебро европейскими ювелирами в тридцатые годы прошлого века, небольшие емкости для косметики и покрытые патиной зеркала. – Лейла, сколько было печатей? – Стивену потребовалось несколько секунд, чтобы понять, что ожерелье на черном бархате из каменных цилиндров с резьбой – это нанизанные на цепочку личные печати древнеегипетских вельмож. – Шестнадцать. Нашел? – Здесь не все, только восемь на бусах и пять на браслете. – Ищи, они пока ведут торги. Марк собрал находку в карман на груди (с плотной застежкой – история с глупо потерянным скарабеем научила) и стал искать дальше. Очередной ларец, явно не египетской работы, открылся с тихим щелчком. Марк откинул крышку. Внутри лежал полированный диск из серебра, ничуть не потерявший блеска. О том, что вещь была древней, говорила рамка: бронза, инкрустированная серебряной полосой с повторяющимся иероглифическим орнаментом в виде сидящего человека с тремя вертикальными черточками над головой. Марк заглянул в свое отражение. Джейк всей ладонью толкнул Стивена в лицо с такой силой, что тот через открытую дверь вылетел в общую зону. Мир перевернулся и зазвенел, загрохотал падающим в реальности телом, и рядом со Стивеном оказался Марк, а потом вся реальность будто затянулась ртутно-серебряной пленкой, и свет погас у всех троих.