Переменная облачность

Разрываюсь я на части, Задыхаюсь и тону. Нахожусь у дикой страсти Я в невидимом плену. Убивает, словно током, Завлекающий твой взгляд. Чувства пламенным потоком Мое сердце бередят. Мой любимый, страсть отныне - Беспощадная тюрьма! С горьким привкусом - полыни И с дурманящим - вина! - Ну, что тебе на этот раз приснилось? - туманник сгорал от нетерпения. Это было видно по тому, как он подпрыгивал на месте, потирал ручки и сверкал разноцветными глазками. А ещё га-аденько куфуфукал. Тсуна вздохнул. Туманники вообще отдельный вид млекопитающих. Они всегда планируют какую-нибудь гадость, а когда их ловят с поличным, мигом превращаются в самых кавайных существ на планете. С большими жалобными глазами и милыми улыбками. Джотто, Первому Вонголе, ещё повезло, его туманник был вполне адекватной личностью. А вот Тсуне достался маньяк-психопат, желающий захватить его тело. В хохлатой голове водились такие тараканы, от одной мысли о которых становилось жутко. Рокудо Мукуро. Последний человек, к которому он обратился бы за помощью. Хуже только поговорить по душам с Занзасом или обнять Хибари. И в том, и в другом случае результат летальный. И вечный камикорос. Мукуро же действовал тоньше - он выносил мозг своему боссу. Подколками, ехидством, издевками. Сочувствием и смутной тревогой. Тсуна видел, что Мукуро и сам не понимает, почему помогает никчемному боссу. Пока не понимает. Ну а сейчас у него просто нет выбора. Иллюзионист мог сколько угодно кричать о собственной свободе независимости. Но вот Кен, Чикуса и Хром... И Мукуро уже послушно выполняет все, что скажет Внешний Советник. О, Вонгола для каждого нашла отличный поводок! Ведь ни один из Хранителей не был обязан присоединяться к Вонголе. У Гокудеры-куна - сестра, влюбленная в киллера Вонголы, и семья, подчиненная Девятому. Что бы он ни говорил о своей ненависти к ним, отречении от них, он все равно считал их родственниками и по-своему любил и заботился. Отец Ямамото - лучший мечник, которого многие пожелают убрать, если Вонгола не будет его прикрывать. И беззаботная улыбка Такеши прячет вечную тревогу и страх. Слишком беззащитная сестра Реохея, трепетно любимая боксером. Даже и не подозревает, на какие "соревнования по сумо" ездит ей старший брат ради её же безопасности. Слишком слабая семья Бовино, ученые, но не воины. С радостью пожертвовавшие младшим членом, когда тот понадобился Вонголе. Ламбо воспитан в духе уважения и подчинения своему клану. Школа и Дисциплинарный комитет... Каждому из них в свое время было сделано предложение, от которого они не смогли отказаться. И у Тсуны не осталось выбора. До него доступно донесли, что Хранителей собирали ради него. И сами по себе они не нужны. Савада Тсунаеши не любил и боялся мафию. Савада Тсунаеши согласился стать во главе мафии, чтобы защитить друзей. Савада Тсунаеши презирал Внешнего Советника семьи Вонгола за целых шесть рычагов давления. - Не думай сейчас об этом. Мягкий, вкрадчивый голос иллюзиониста вырвал Саваду из душного болота собственных мыслей. Мукуро смотрел серьезно, понимающе. - Придет время, и все изменится. Уж я-то знаю. Верно, кому знать, как не ему! Человеку, живущему ожиданием. Лаборатория, Вендиче... Он лучше многих знает, что все проходит, все меняется. - Так, - Мукуро хлопнул в ладоши, - мы отвлеклись! Что тебе приснилось сегодня? Савада внезапно покраснел. На улице стало как-то... жарко. Все началось несколько месяцев назад, сразу, как только объявили битву колец. Тяжелое время. Вария представляла собой единый, сплоченный организм, сплоченный единственной целью - убивать во имя босса. Несмотря на свои различия, все эти психопаты были абсолютно преданы Занзасу. Тсуна с ума сходил от страха и напряжения. Ему приходилось тяжелее всех. Днем выматываться на тренировках с Реборном, а вечером - смотреть в глаза матери, улыбающейся светло и радостно. Встречаться с отцом Ямамото, чьего сына чуть не убили во имя Вонголы. Лгать Киоко, дрожать за жизнь маленького Ламбо. И многое, многое другое. Когда внутри Гола Моска он обнаружил Девятого... О, с каким наслаждением он прикончил бы этого человека, манипулятора и интригана, разрушившего жизнь не только ребят, но и своего приемного сына. Как хотелось отдать Вонголу на растерзание Занзасу. Но Тсуна понимал, что в таком случае от его друзей не останется и следа. Они попросту станут не нужны. Пришлось драться. И никому не рассказать, никому не показать своей слабости. Даже Реборну - Аркобалено такой же заложник "системы", как и все остальные. И в это тяжелое время пришли сны. Внезапно Тсуна оказался в старом саду, все дорожки которого вели к старому фонтану. Парень присел на бортик, а чуть позже к нему присоединился незнакомый мужчина. Чем-то неуловимо похожий на Хибари-сана. Блондин, высокий, стройный, в сером плаще и строгом костюме. Но эти глаза... бррр. Ледяные искристые бездны льда, пронзающие насквозь свирепым ветром! Тсуна не выдержал молчания и заговорил. Сначала ему показалось, что мужчина вот-вот ударит его, но все обошлось. И Саваду понесло! Он вываливал наболевшее, рассказывал о своих проблемах. И почему-то становилось легче смотреть в льдистые глаза. Спокойные, угасающие краски осени ласкали глаз, как ветки плюща и дикого винограда на бортике фонтана - пальцы. Таинственный шорох листьев казался дивной музыкой. А черные стволы деревьев причудливо изгибались, переплетаясь ветками с кустарником и пряча мальчика ото всех. Это место вносило в душу покой и умиротворение. Гармонию. Но однажды все хорошее заканчивается. Обидно, что так быстро. Савада стал замечать, что проявляет интерес к своему незнакомому собеседнику. И совсем не дружеский. Он стал ловить себя на том, что любуется изящными, сильными движениями, чувственными губами и потрясающими глазами с необычным разрезом. Что в блондинистую шевелюру хочется запустить пальцы и растрепать её. Это привело душу в замешательство и смущение. Уже очень давно ему нравилась первая красавица школы - Сасагава Киоко. Сохраняя дружеские отношения, он мог издалека любоваться ею, наблюдать. Такова, видимо, судьба неудачника - милая, скромная, недосягаемая девушка. И уж никак не хмурый, вечно недовольный мужик намного старше его. Но организм взбунтовался, он никак не хотел принимать Киоко, зато с завидным упорством подсовывал мысли о блондине с ледяными глазами. Савада пришел в ужас. Он и так отличался от своих одноклассников - Никчемный, босс мафии с постоянными проблемами, взрывами и кучей орущих ребятишек. А теперь ещё и гей! Как к этом отнесутся мама и друзья, что скажет Киоко? Подобные мысли крутились в голове целыми днями. Уроки и тренировки позволяли отвлечься, не думать, ровно до вечера, когда приходила пора ложиться спать. И тогда все безумные хороводы образов возвращались. Но теперь Савада не мог даже отдохнуть в полюбившемся саду. Сомнения, душевные терзания перекрыли ему дорогу туда. Помощь пришла, откуда и не ожидалось. Хранитель Тумана Рокудо Мукуро, редкостный гад и сволочь, каких свет не видывал. Но он единственный, кто обратил внимание на нестандартное поведение Тсуны. И при первой же возможности затащил "босса" в свой кинотеатр, где допросил с пристрастием. Никогда ещё над Тсуной столько не смеялись. Мукуро даже забыл про свое фирменное куфуфуканье - он ржал, как лошадь. Нет, прозвище Мустанг явно присвоили не тому. Если судить по звукам, туманник заслуживал его больше. - Да, Савада Тсунаеши-кун, только ты мог так влипнуть! Влюбиться в сновидение! К тому же похожее на Хибари! Да ты ещё и мазохист! - И снова неприличный хохот. Но именно туманник помог разобраться в себе. Без него Тсуна еще долго бы бегал от проблем в трусах и с криком "Реборн!". Мукуро стал лучшим слушателем и наперсником, хранителем не только тумана, но и тайн будущего Десятого Вонголы. Куфуфуканье Рокудо вырвало парня из воспоминаний. - О чем задумался, Тсунаеши-кун? - пропел Мукуро. Тсуна покраснел. Ну вот как объяснить все нездорово ориентированному ананасу? Чтобы при этом он не подумал лишнего? - Мой сон... он... - Тсуна вздохнул. - В общем, он оказался гораздо... смелее и реалистичнее, чем я предполагал. За этими словами стоял восхитительный первый поцелуй, когда от губ по всему телу расходились разряды электричества. Страстные ласки, стоны и шуршащие листья под спиной. Дикое смущение и тихий, неуловимый смех, бархатом по коже. Уверенные руки и забота, и внимание, целиком и полностью, только ему одному. И бесконечно серое небо над головой. А также нежность и тепло плотного плаща, в который партнер укутывал Тсунаеши. Парень покраснел ещё больше, а Мукуро заинтересованно хлюпнул соком. Тсуна неожиданно подумал, что они напоминают двух подружек, сплетничающих о парнях и обновках в магазинах. И видимо, что-то такое отразилось на его лице, потому что улыбка Мукуро стала ещё шире. Чеширский кот обзавидовался бы таким возможностям лицевой мимики. - В чем же это выражается? Тсунаеши оттянул ворот майки, и Мукуро побледнел. На шее мальчика красовался сочный засос. Такого просто не может быть! - Тсуна, ты уверен, что никто ночью к тебе не приходит? - Мукуро, я сплю в одной комнате с Реборном! В любом случае тело камикадзе не найдут никогда! - возопил Савада. И тихо добавил: - Я уверен. Мукуро призадумался. В глазах собеседника он видел глубинный страх и непонимание. Как сон может оставлять реальные следы? Такое просто невозможно! Дело принимало серьезный оборот. Поначалу, когда Савада только пришел к нему, Мукуро решил поразвлечься. Больно уж ему нравилось смущать милого "босса", слышать его заикание, видеть, как он безудержно краснеет. Чужие фантазии не казались ему постыдными, благо до его собственных им далеко. Всего лишь оружие, информация, которую можно использовать против врагов. Тогда еще Мукуро верил, что сможет выпутаться из сетей Вонголы. Через месяц Савада перестал быть врагом. С ним также заключили сделку. Мукуро было крайне неприятно узнать, что даже самой крошечной частичкой своей жизни он обязан этому пацану. Может, именно поэтому, всячески пытаясь обмануть себя, помогал ему? Кто знает. Проверка на пламя Тумана не дала никаких результатов. Сновидения Савады Тсунаеши не были иллюзией, по крайней мере, не подстроенной кем-то снаружи. Тем более, никто бы не прошел незамеченным мимо Аркобалено. Несмотря на все свои садистские замашки, причинять вред своему ученику Реборн бы не позволил. И это пугало. Что, черт побери, творится вокруг мелкого паренька? Какие извращенные игры и кто их ведет? Впервые Мукуро оказался бессилен. И собственная беспомощность ему жутко не нравилась. - Тебе нужно прервать эти сновидения, - резко бросил он Тсунаеши. - Надо как-то их блокировать! - Если уж не получается объяснить проблему, надо решать её кардинально - отсекать. - Нет! - панически взвизгнул парень. Мукуро поднял брови. Его "босс" вцепился в джинсы так, что побелели костяшки пальцев, челка скрыла глаза. - Ты не понимаешь, я не смогу отказаться от этих сновидений. - Горячий, срывающийся шепот. - Это как наркотик... я уже не смогу отказаться от общения с ним. Я помню все его прикосновения, помню слова и жесты. - Вонгола поднял глаза, и Мукуро отшатнулся - в них полыхало чистое безумие, шальное и лихорадочное. - Я живу только ради встреч с ним, он единственный, кто по-настоящему заинтересовался мной... Никто... никто никогда не видел во мне человека, а он... он - другой. И пусть я схожу с ума, мне нужно это сумасшествие. Я не могу спать, если не вижу его, не слышу. Его голос до сих пор звучит в моих ушах... Без него я уже давно бы пропал. Его поцелуи, его касания снова и снова дают мне силы жить и дышать... Я болею им, и я счастлив, как никогда... Я не могу бросить его, не могу... не могу... не могу!!! Последние слова Тсунаеши почти выкрикнул. После чего вскочил и убежал. Мукуро откинулся на спинку стула. Раньше он ни разу не видел у "босса" подобных "взрывов". Словно... словно отнимают нечто действительно важное. - Ку-фу-фу, Тсунаеши-кун, - устало произнес иллюзионист, - ты болен, и тебе нужна помощь. Но отсюда я не могу тебе помочь. Туман скрыл фигуру юноши, чтобы через мгновение на пол упала худенькая девочка с трезубцем. В следующий раз Мукуро увидел Саваду Тсунаеши только через два месяца. Когда тот вытащил его из Вендиче. Вылетев из Кокуе, Тсуна остановился. И слышал последнюю фразу иллюзиониста. Она-то и подстегнула его действовать быстрее. Не то, чтобы он сам не задумывался о том,что его одержимость мужчиной из снов напоминает безумие. В глубине души он даже боялся окончательно потерять рассудок. И чтобы этого не произошло, ему нужен был толковый иллюзионист под рукой. Воскрешать Первое поколение не с руки, да и Реборн вряд ли разрешит, поэтому оставалось только одно - вытащить Мукуро из Вендиче. Втягивать своих Хранителей парень не собирался, им и так хватало проблем. Поэтому поисками информации о тюрьме он занимался самостоятельно. Ну, почти... Верде, который только рад напакостить мафии, с удовольствием предоставлял нужные сведения за одно лишь право наблюдать за попыткой спасения. Реборн тактично не обращал внимания, "наблюдал за птичками", так сказать. Иногда Савада даже думал, что Вонгола, поработив киллера, сильно ошиблась и только заработала кучу проблем. Но это было его, сугубо личное, мнение (и, боюсь, большинства знакомых киллера тоже). Немедленному исполнению плана помешал... Бьякуран. Иногда Саваде казалось, что его жизнь похожа на американские горки. Быстрый, пугающий подъем, после чего резкий спуск. И спокойная езда. И только приходишь в себя, как раз - очередной кульбит. И нет окончания. Так он обрел семью, так он овладел техникой Первого, так он дрался с Занзасом. А теперь ещё и мир спасать! И Савада поклялся себе, что путешествие в будущее только отложило планы, что он обязательно выручит Мукуро из тюрьмы. Обязательно. Только чуточку попозже. К бесконечному хороводу битв, к жестоким тренировкам с Хибари и постоянном волнениям о семье добавилось еще одно - сад с незнакомцем снова исчез. Может быть, сказалось перемещение в будущее, может, вечная усталость молодого Вонголы, но ясно только одно - Тсуна больше не виделся со своим любовником. И жутко по нему скучал. Тоска скручивала внутренности узлом. Немного отвлечься помогали дневные дела. Но только для того, чтобы вечером одиночество снова могло вернуться с большей силой. Чтобы не обижать друзей и не срываться на них, Тсунаеши все свое свободное время проводил в одном из малых тренировочных залов. К счастью, ему случайно удалось обнаружить дневник взрослого себя. И сейчас Савада ответственно пытался расшифровать каракули, сделанные сразу на трех языках - японском, английском и итальянском. Надо ли говорить, что он не особо преуспел? Небольшая бежевая книжечка в крепком переплете дрожала в руках. Тсуна понимал слово через два, но упорно продолжал читать. "Снова... пропал... когда-нибудь прибью... Как все достало!.. Убит... похороны состоятся... Нет... Связь... потеряна... Ал... однажды не выдержу... снова... вместе... Забыл... люблю". Весь дневник в таком духе. Даты смерти и похорон, списки убитых, смазанных мокрыми каплями. Отец Ямамото, Верде и Колонелло. Булочник из кондитерской в центре. Бесконечные списки. Последняя запись - перед смертью. Он взрослый не жалел о смерти, не боялся, шел на убой спокойно. Он жалел только об одном - не признался в любви человеку. Наверно, поздно уже думать, что это была Киоко? - Никчемный Тсуна, что читаешь? Опять мангу? - П... Реборн как всегда подкрался незаметно. Тсуна захлопнул книжку. - Ты когда-нибудь жалел о том, что умер? - глупый вопрос. - Нет, только о том, что не сделал. Они оба хмыкнули. В этот момент учитель и ученик были как никогда близки. Все разрушил Ури с его беспокойным хозяином, смех Ямамото и остальная компания. Реборн подскочил и сел на голову бейсболиста. - У меня для вас объявление! Завтра мы возвращаемся в прошлое. Спаннер и Шоичи доделали свою машину. Мы возвращаемся домой. Реакция была самая разнообразная: - Ха-ха-ха, а мы не будем доигрывать? - Заткнись, бейсбольный придурок! - Хиии! Громкий выстрел из Леона, тишина, и репетитор продолжает. - Мы ещё недостаточно сильны, чтобы драться с Бьякураном. Поэтому должны пройти усиленные тренировки, чтобы получить наследие Первых Вонгол. Только с ним у нас появится шанс. Вы все должны будете пройти испытания от Первых Хранителей Вонголы. Реборн серьезен. Все затихли. Предыдущие сражения встали перед глазами. И даже молчаливый Хибари понимает, что не готов драться. Хоть и не признает этого никогда. - Так что советую всем собраться и быть готовым к девяти утра. Чаоссу! После этих слов воцарился хаос. Уж что-то, а избавить от скуки и загрузить работой Реборн умел. Делать нечего, пошли собираться. Испытание Первых Хранителей - ну надо же! Тсуна тихонько фыркнул. Про себя. Тюрьма Вендиче - вот это испытание. Сразу по возвращении Савада намылился в Вендиче. Реборн только фыркнул и ухмыльнулся. - Когда вернешься, тебя ждут двойные тренировки! - Хиии?! Но за что, Реборн! - Не спорь со своим учителем, Никчемный Тсуна! И вот, он здесь. Тюрьма Вендиче почти полностью скрыта водой и иллюзиями. Но не пламени Тумана, нет, здесь царят ненависть и боль. Жажда мщения и чувства всех заключенных. Они волной дрожи пробегаются по коже, отчего Тсунаеши нервничает и дергается. В тюрьме три уровня - верхний, где содержат "простых" заключенных, нижний, где висят колбы с жертвами и Бездна. И про себя Тсуна радуется, что Мукуро не настолько разозлил стражей, чтобы попасть на третий уровень. Потому что из Бездны нет выхода. Нет спасения. Пелена враждебного пламени стеной висит в паре сантиметров от него. Всего один шанс, и действовать нужно с умопомрачительной скоростью. Он не имеет права на ошибки и оплошности, не может задержаться ни на минуту. Иначе составит компанию своему Хранителю Тумана. Глубокий вдох. Пошел! Пламя поддается, как тугая пленка, душит поначалу, и Саваде приходится рвать ее собственным пламенем. После чего лететь по коридорам навстречу неизвестности. Причем лететь на пламени Тумана. Родное пламя Небо бессильно в этой темноте. Небо может объединить в себе все виды пламени, вот только Тсуну ведь никто не предупредил, что использовать их долго он не сможет. Все же это чуждо его природе. Туман набивает вены иголками, выжигает кровь, уже хлюпает в легких. И Савада понимает, что продержаться долго не сможет, что полный отказ от родного пламени дает о себе знать. И все же продолжает двигаться вперед. Темные, низкие переходы, влажные стены, где не знаешь, что ждет тебя за следующим поворотом. И всюду воля стражей, она давит, сводит с ума, выпивает всю радость и надежду. Те, кто попал сюда, больше уже не возвращались. Не потому, что не хотели. Не могли. Здесь перестают быть людьми очень быстро. Пот струится по лбу, и Тсуна благодарит взрослого Хибари-сана за жёсткие тренировки. Иначе сейчас он бы попросту не выдержал нагрузки. Интуиция вопит, как резанная, пульс отдается в ушах. И слышится повсюду звон цепей. Нижний уровень, колбы. Повинуясь интуиции, которая хочет побыстрее выбраться отсюда, Савада быстро находит своего Хранителя. Сердце сжимается - тощий, в мешковатой рубашке, с синяками от инъекции, с заклеенными глазами. Ни один человек не заслужил такого. Стражи уже близко, парень всем телом ощущает их приближение. Их ядовитый туман, их страх и ненависть. Осколки стекла падают на пол, их звон разбивает тишину. Тсуна вытаскивает Хранителя и поражается, насколько тот легок. И в чем только душа держится. А в следующий миг его скрывает воронка из пламени Тумана. Не столько ради безопасности, сколько ради того, чтобы Стражи не узнали его, не почуяли. Короткими выстрелами пробить себе дорогу, напролом, наверх. И устремиться в бескрайнее небо, такое родное и близкое. Наполнить легкие свежим воздухом. И на прощание одарить тюрьму Вендиче огненным выстрелом. Так, чтобы им было чем заняться, вместо того, чтобы преследовать беглецов. Посмотрев на полыхающие стены тюрьмы, Тсунаеши развернулся и полетел домой. Последние несколько километров он преодолеет на чистом упрямстве, таща на себе бессознательного Хранителя. А вот все равно не сдохну! После чего повалит Мукуро на постель, вызовет Аркобалено лечить опального Хранителя. А сам свернется клубочком на полу и погрузится в сон без сновидений. И впервые за последнее время он будет легок и радостен, полон предвкушения чего-то сладкого, будоражащего, запретного. И Тсуна совсем не подозревает, что ждет его на испытании Первых Хранителей Вонголы.