эффект общения с привлекательными кавалеристами

— братец альбедо! — спешащая удостовериться в том, что ее брат в порядке, кли забывает разуться, так и бежит вглубь квартиры. важное уточнение: вглубь квартиры кэйи, в которой, в отличие от скромного жилища самого альбедо, полы устланы дорогими сумерскими коврами, и грязь с них вывести отнюдь не так просто, но мужчине плевать: чем бы дитя не тешилось, лишь бы не плакало. ни один предмет роскоши не в силах сравниться в ценности с улыбкой этой девчушки. сам альбедо пока далеко не в лучшем своем состоянии: голова еще слегка кружится, а кости ломит, но большинство симптомов недавней течки уже отступили. это была уже седьмая? восьмая? алхимик сбился со счету, да и незачем было считать количество течек, проведенных с альберихом, он в общем-то не рассматривал более вариантов, как может коротать эти препаршивые дни. но, несмотря на оставлявшее желать лучшего самочувствие, он был от всего сердца рад увидеть малышку: когда сознание только начинало проясняться, альбедо из раза в раз замечал за собой, как начинал тревожиться и скучать за ней. — привет, принцесса, — он сел на кровати, спиной опираясь о мягкие подушки, и, разгладив нехитрым жестом одеяло, пригласил кли присесть. девчушка ловко забралась к брату на колени, и только тогда, опомнившись, ойкнула: нужно снять туфельки. однако альбедо уже умело расстегивал застежки на обуви, без намека на ворчание, хотя обычно он бывает недоволен, если кли наводит беспорядок. малышка, сложив два плюс два, приходит к выводу, что это жизнь с кэйей делает его добрее и спокойнее, но не озвучивает это умозаключение. — как ты себя чувствуешь, братик? кэйа сказал, что к тебе уже можно, но нужно быть потише… — громкость ее голоса постепенно сходила к шепоту. альбедо на этот жест среагировал нежнейшей улыбкой: кли никогда не была тихим или послушным ребенком, но ценила и уважала его настолько, что изо всех сил старалась не беспокоить хотя бы когда ему плохо, и это правда чертовски трогательно. — все хорошо, я почти восстановился, и тебе точно не о чем переживать. расскажи лучше, как ты провела последние несколько дней с джинн? — альбедо не хотелось вдаваться в подробности, кли еще точно было рано знать о многих вещах, касающихся причин его недомоганий, так что из раза в раз приходилось оправдывать недуг сильной простудой. — я о-очень много времени провела в библиотеке и прочитала много-много книжек о том, как правильно лечить простуду, так что теперь ты будешь выздоравливать еще быстрее! а еще, чтобы не заболевать, нужно держать ноги в тепле, есть много фруктов и проветривать комнату перед сном! кэйа сказал, что купит тебе тёплые носки у мастерицы в спрингвейле, — кли с воодушевлением рассказала последние новости и затихла, будто бы раздумывая, стоит ли договаривать, но все же не смогла удержаться. — а еще мы приготовили тебе… — сюрприз! — воскликнул наконец вошедший в комнату кэйа. альбедо удивленно распахнул глаза: в руках возлюбленного он рассмотрел букет белоснежных сесилий — самых изящных, на его скромный взгляд, цветов, о чем он заикнулся в разговоре лишь однажды. — кли справедливо заметила, что люди, любящие кого-то, часто дарят этому кому-то цветы и поинтересовалась, делал ли я так когда-нибудь. я, к своему стыду, понял, что не делал, потому мы срочно отправились к флоре за самыми свежими сесилиями и скупили все подчистую. альбедо не нашел, что ответить, он просто не мог оторвать глаз от первого в своей жизни букета. конечно, он знал, что когда люди ухаживают друг за другом, они делают разные бестолковые вещи, но он и помыслить не мог, что это может быть так приятно. их с кэйей отношения начались отнюдь не с ухаживаний, и это, конечно, совсем не плохо, по крайней мере не делает никого из них менее счастливыми, но было бы здорово включить в их рутину эти легкие, романтичные жесты. — ты запомнил, — только и сказал альбедо, принимая цветы из чужих рук со всей осторожностью и трепетом. чтобы не задеть сидящую на коленях малышку, он положил букет на прикроватную тумбу, а сам потянулся за поцелуем к возлюбленному. — это очень мило. спасибо. благодарность осела на губах альбериха после короткого касания с запахом чая и липы. уже не сводящий с ума, а совершенно изысканный, тонкий аромат, коим пахла не только его пара, но и все его жилище, отзывался теплом не только в легких, но и во всем теле: наверное, так ощущается счастье физически. он подхватывает на руки кли, малышка смеется заливисто, пока ее кружат в воздухе и обнимает кэйю, с согласием кивая на предложение пойти и разогреть ужин, а заодно дать альбедо от них отдохнуть. альбедо, однако, разлеживаться не собирается, ему нужно срочно поставить цветы в вазу: нельзя допустить, чтобы столь важный для него подарок испортился слишком скоро. на кухне стоит запах домашней еды и звуки детского голоса, рассказывающего о чем-то субъективно неимоверно важном, альбедо не прислушивается, знает, что кли обязательно перескажет ему все слово в слово, если ей это будет нужно, и идет приводить себя в порядок: по крайней мере умыться и переплести наверняка растрепавшуюся прическу. посмотрев на себя в зеркало, он про себя отметил, что вид у него с каждым разом все менее мученический, даже почти здоровый. это помогает смириться. они ужинают под аккомпанемент рассказов капитана кавалерии о новобранцах и их бездарности. кли, соскучившаяся по старшему брату, не слезает с его колен ни на минуту, когда замечает, что ест тот как-то без аппетита, сама чуть ли не кормит с ложечки, отчего алхимику в какой-то момент становится забавно и невероятно тепло. его семья делает его жизнь настолько осмысленной, приятной и драгоценной, что он не понимает, как жил до этого, и как рейндоттир хватило жестокости попытаться оставить его одиноким в этом мире, в условиях, когда цель его существования теряла всякий смысл. если бы не мондштадт, не алиса и кли, не его возлюбленный… что было бы дальше? — ты очень глубоко задумался, бедо. тебя что-то тревожит? — теплая смуглая ладонь накрывает его щеку и отвлекает разом ото всех переживаний. следующим приходит ощущение капнувшего на коленку варенья. — ой… — кли, чьи щеки были набиты оладьями, смотрит на альбедо совсем невинно, моргая кукольными глазками, и блондин смеется без тени переживаний. хорошо, что его мысли — это всего лишь мысли, а здесь и сейчас он абсолютно счастлив. кэйа уже самостоятельно вытирает сладкую массу с его кожи, а сам алхимик целует малышку в макушку и просит ее не торопиться — «никто ведь не отнимает». — кстати, кли, скажи-ка: откуда ты узнала про то, что люди дарят любимым цветы? — возвращается в беседу альбедо, чтобы не уйти обратно в мысли и не заставить никого волноваться, ведь волноваться, и правда, не о чем. кли задумчиво чешет затылок, как будто что-то припоминая. — когда я спросила у джинн, зачем та принесла лизе охапку сиреневых роз, лиза сказала, что все влюблённые так делают. это было, когда она мне читала в библиотеке книжки про простуду, — прожевав, отвечает малышка и спрыгивает с колен брата, чтобы пойти умыться. но прежде неожиданно добавляет: — а еще лиза сказала, что влюбленные делают детей, и сказала обязательно вам это передать. так что когда вы родите ребеночка, я обещаю быть самой лучшей тетей на свете! я буду с ним играть и подавать только хороший пример, честное слово! заметив ступор альбедо, кэйа подгоняет кли идти умываться, а сам подсаживается ближе к возлюбленному и приобнимает его за плечи. хотелось разрядить обстановку, хотя он сам не до конца понимал каким образом. лазурные глаза алхимик стыдливо отвел в сторону, хотя совестно ему вовсе не было — лишь слегка давлело смущение. кэйа не мог об этом знать, так что пытался сделать хоть что-то: — ну ты чего? нам совсем необязательно обзаводиться детьми, чтобы быть счастливыми, если ты не хочешь этого, я клянусь, что не буду настаивать, я знаю, что тебе и без этого пока сложно. лизе стоило держать язык за зубами, даже если она шутила. пожалуйста, не бери в го… продолжить говорить кэйе мешает указательный палец, прислонившийся к его губам, и обезоруживающая застенчивая улыбка: — я был бы счастлив иметь от тебя детей. ты станешь замечательным отцом, кэйа, серьезно. однако, мои познания в этой сфере пока откровенно скудные, так что тебе предстоит многое мне рассказать, прежде чем… все случится. если ты сам, конечно, хочешь и готов. спустя всего пару мгновений кэйа кружит в воздухе уже возлюбленного, попутно нацеловывая его вмиг порозовевшие щеки. конечно он хочет, конечно он готов. дети от любимой омеги — предел мечтаний любого альфы, и кэйе чертовски льстит, что альбедо, когда-то такой холодный и нелюдимый, теперь готов выносить ему малыша. вопросов в духе «а нужно ли?», «а справимся?» не возникало ни у кого из них: ответы были очевидны. — только давай без лишней суеты. а то я тебя знаю, — журит альбедо кэйю. — твоя забота — это прелестно, ты самый нежный мужчина в мире, но иногда я пребываю в шоке от твоего таланта устраивать кипиш на ровном месте. — но… это же очень серьезно! — вне всяких сомнений. но я уверен, что все пройдет как по маслу. может не с первого раза, но все закончится удачно, так что даже не начинай переживать. твоя тревога, знаешь ли, чертовски заразительна, - блондин лишь заговорщически подмигивает: кэйа из этого должен был понять, что разговор пока окончен, потому что топот ножек возвращающейся кли слышался все ближе. и он понял. их связь и взаимопонимание востину удивительны.

***

в следующий раз диалог на эту тему завязывается тем же вечером, когда кли уже вернули временной опекунше. - если честно, я все еще в шоке от того, что могу иметь детей, но это... так интригующе, если ты понимаешь о чем я, - о, восхищенный блеск в глазах альбедо говорил сам за себя. под "интригующе" он понимал "интимно", "немного смущающе" и "совершенно по-особенному". он находил столь лиричным то, что результатом искренней любви между двумя душами может стать настоящая жизнь, и это окрыляло его безграничным вдохновением. - и прекрасно понимаю, бедо. мы в одной лодке, - широкая ладонь кэйи по наитию гладит плоский, даже впалый живот альбедо, пока сам мужчина глубоко погружается в раздумья и фантазии. кто будет их первенцем? мальчишка или девчонка? решительная альфа или кроткая омега? в кого он или она пойдет внешностью? а в кого характером? альберих сам себе усмехается от мысли о том, что лучше бы в альбедо. - приласкай еще, - с придыханием то ли просит, то ли приказывает альбедо, при этом чуть вскидывает таз, показывая где именно его погладить. для кэйи это неожиданно, но он, безусловно, подчиняется. с тонких губ легким дрожанием воздуха срывается взволнованный вздох. - не знаю, уместно ли мое замечание, однако я не могу справиться с удивлением, - на него устремляется лазурный взгляд, постепенно теряющий фокус. вероятно, его готовы выслушать. - обычно после секс-трипа во время течки ты игнорируешь любые намеки и избегаешь откровенных касаний, в этот раз все не так. догадка сопровождается приторной ухмылкой. - заводят фантазии о кругленьком животике? - шепотом прямо в ухо. низ живота туго скручивает и альбедо инстинктивно вновь подается навстречу ласке. утробный рык альфы свидетельствует о том, что терпения и воли игнорировать столь откровенные предложения не осталось. - я тебя понял. я оплодотворю тебя. я буду иметь тебя так часто, как только смогу, до тех пор, пока ты не понесешь. и будь уверен, ты понесешь от меня не единожды. ты будешь рожать нам щенят снова и снова, и будешь образцовой мамочкой, которая всю себя посвятит деткам, выкормит их грудью, всех и каждого. мысли альбедо кипят в агонии, он морально разрушается прямо сейчас, вслушиваясь в каждое слово, сказанное властным тоном и тут же соглашаясь с ним. его тело мелко дрожит, и комната наполняется чайно-липовым ароматом. а уже через минуту благоухающее тело оказывается абсолютно обнаженным и распластаным под телом вожделеющего альфы. - попроси меня сам, если все осознаешь и даешь свое согласие, - сдающий позиции самоконтроль не позволяет действовать совсем уж опрометчиво, однако наивно было полагать, что этот вопрос хоть как-то изменит ход происходящего. - прекращай церемониться! - отчаянно взывает жаждущая омега. - прошу, прошу-у... закончи в меня, наполни, оплодотвори. заставь понести твоих щеночков. я мечтаю только о том, чтобы ты дал мне возможность подарить тебе малыша, мечтаю служить тебе, альфа, не медли... бери... и он берет. берет все, что принадлежит ему по праву. податливое тело воском тает в его руках, когда он плавно, но уверенно входит и начинает двигаться с такой силой, что альбедо задыхается. текущие ручьем слезы, отчаянные мольбы, краснеющие следы на боках от крепко сжимающих хрупкий стан рук. альбедо выглядит как хаос, но это так привлекательно. кэйа заваливается на омегу почти всем своим весом и толчками выбивает остатки жизненной энергии из истощенного тельца, и спустя считанные минуты наконец замирает. снизу слышится блаженный стон, исполненный похотью. омега получила, что хотела, и сейчас внутри так полно и жарко, что думать ни о чем, кроме этого, не хочется. даже потребность в собственном оргазме отпала. - у меня нет шансов не стать мамочкой после этого сумасшествия, - все, что оказывается в силах сказать альбедо, когда к нему возвращается способность мыслить и говорить. о, как он был прав. через полмесяца подтверждением тому стали две полоски.