С чистого листа

Йорвет злобно скалится, придирчиво разглядывая собственное отражение в обрамлённом резными цветами зеркале. И едва сдерживается, чтобы не плюнуть с оттягом в гладко отполированное стекло. Из подсвеченной лучами утреннего солнца глубины на него пялится прилизанный хмырь. Аккуратно остриженные тёмные волосы тщательно зачёсаны назад и перехвачены витиеватым серебряным обручем, к которому крепится лёгкий, пропитанный тонким парфюмом платок, мягко скрывающий изуродованную половину лица. Серебристая туника, расшитая голубыми самоцветами, мерно колышется от каждого движения. Бывший партизан прикрывает уцелевший глаз, стараясь унять неумолимую волну гнева, готовую выплеснуться наружу и разворотить к темерским хренам проклятую стекляшку. Владыка Элронд вряд ли оценит такую неблагодарность незваного гостя... И Йорвет давит в себе разрушительный импульс, жмёт до белых костяшек зажившие кулаки. Ему тошно думать, что в этом балахоне подвыпивший гном вполне мог перепутать его с одной из прислужниц Францески. И пахнет от него теперь, как из нужника её цветочного величества: будто кто-то ткнул в морду букетом сирени. Но главным кошмаром бывшего предводителя белок было оружие. Его верные клинки вернулись к нему начищенными и отточенными, как и обещал благообразный хозяин Ривенделла. Но легче от этого не стало, ибо цеплять их к летящему серебристому платью было решительно нечем. В Имладрисе не носили оружия. Оно было здесь попросту бесполезно. Но Йорвета начинало мутить при одной мысли о том, чтобы выйти из комнаты без меча и кинжалов. Он отчаянно скучал по своей беличьей амуниции, снабжённой бессчётным количеством ремешков и потайных карманов, в каждом из которых таилась остро отточенная смерть. Да, воняло от неё, как от сдохшей неделю назад кикиморы, спору нет. Зато какой отличный камуфляж! Продолжая размышлять о бесспорных достоинствах партизанской экипировки, Йорвет тщательно прячет стилет в широкий рукав туники, и нерешительно направляется в сторону парка. Ему неуютно, муторно оттого, что каждый встречный приветливо улыбается ему. Он предпочёл бы оставаться незаметным, но всем местным хлюпикам была охота поглазеть на его раскуроченную харю. Эка невидаль - изуродованный эльф! Бывший партизан видал и похлеще... Вот только в благообразном, вылизанном мирке под названием Средиземье все эльфы как на подбор: прекрасные и, мать их, благостные до оскомины. И Йорвет чувствует себя диковинной зверушкой, выставленной на базарной площади на потеху детворе. И каждая сука норовит подкормить его сахарком... ...Серебристый подол струящегося платья мелькает в конце аллеи, и сердце бывшего скоя'таэля пропускает удар. Он грязно ругается сквозь сжатые зубы, но всё равно ныряет в аккуратно подстриженные кусты, усыпанные крупными красными ягодами. Йорвет крадётся по мягкой, душистой траве, от всей души проклиная того придурка, которому пришло в голову делать одежду других цветов, кроме зелёного. И как прикажете маскироваться в этом парадно-выходном платье? Плотно засев за стволом старого, кряжистого дуба, бывший партизан вслушивается в едва различимый шёпот. - Ты помнишь нашу первую встречу? - Я думал, что оказался во сне. - Много лет прошло. У тебя не было тех трудностей, что появились сейчас. Ты помнишь что я сказала тебе?   - Ты сказала, что отдашь себя мне, отказавшись от бессмертия эльфов. Я это помню. - Я хочу этого и сейчас. Я лучше разделю одну смертную жизнь с тобой, чем проживу все эпохи мира в одиночестве. Я выбираю удел смертной.   - Я не могу принять это. - Моё право отдавать это кому я хочу, как и моё сердце... ...Йорвет размашисто шагает прочь, стараясь ненароком не выдать себя. Крылья тонкого носа трепещут от едва сдерживаемой ярости. Да как этот вонючий d'hoinе смеет зариться на эльфийскую принцессу! Этот смертный выродок недостоин даже дышать в её присутствии! Но это легко можно исправить... Бывший предводитель белок с наслаждением думает о том, как он запихнёт поганый язык следопыта ему в жопу и вытащит через глотку. Становится немного легче. И чего этим бабам всё не хватает? Йорвет уже успел налюбоваться на стада вылизанных, расфуфыренных хлюпиков, преданно бегающим по пятам за принцессой. И чего бы ей не выбраться себе кого почище да посмазливей? Бабы ведь такое любят... Так нет же! Ей непременно нужно было втрескаться в заросшего щетиной отщепенца, воняющего как выгребная яма! Хотя... Бывший скоя'таэль хищно улыбнулся собственным мыслям. Маленькой разведчице нравятся вываленные в грязи ветераны? Это можно устроить. Осталось только убедить её батюшку в своих недюжинных талантах скаута, но это уже детали. Йорвет решительно направился в сторону кузни. Может быть, в Средиземье эльфы не воюют с людьми. Но это его личная битва, и её он проигрывать не собирался.