Бриллиантовый Ястреб

—Ба-адс? Ты зде-есь? —Джонс у аппарата. О, Свен, это ты? Чё надобно?—приглушённо донеслось с другого конца. Сильвана стояла на лестнице, держа трубку настенного телефона около уха. Солнце ещё не взошло и большинство людей в доме, включая новых гостей, ещё спали. —Э-э... Сегодня же понедельник, так? —Так. Кстати, сегодня собираемся, ты помнишь? —Да, да... Только вот у кого? —Вроде, твоя очередь. Когда мы были у Мэнни, я три дня не мог заснуть. —Ага.—Тихо засмеялась девушка.—У него там та-ак много стауэток и этих... как их там... образов стоит! —Глаза, везде глаза! И, главное, за тобой смотрят, жуть!—Бадди тоже испустил смешок. —Тут такое дело...—Начала та.—Мне, вероятно, нужно будет установить систему защиты в свою берлогу, поможешь? —Она ещё спрашивает... Ты ж меня тогда от наказания отмазала! «Крёстный отец» бы меня прибил, если б узнал, что я снайперку школы случайно расхреначил. Стоит отметить, что «Крёстным отцом» они называли своего, на данный момент уехавшего в отпуск учителя, мистера Сальтарелли. —Так ты едешь? —А то! Повиси, я Мэнни позвоню.    Бьёрклунд отодвинула трубку и глубоко вздохнула. Тут она заметила, что на её ногах легла маленькая полоска света, которая медленно, но верно поднималась наверх, увеличиваясь и окрашивая всё вокруг в свои цвета. Коридор больше не был похож на то, что часто крутили на желтоватых экранах кинотеатров. Он медленно обретал цвета. Луч солнца, отскочив от рамки механического сердца мгновенно оказался на крошечном зрачке его обладательницы. Девушка зажмурила глаза. Из трубки снова послышался знакомый, добродушный голос. —Мэнни тоже хочет! Мы решили, что последний пришедший идёт за сидром. —Жду. Чтоб дошли мне оба. Про сидр не забудьте.—Сильвана повесила трубку и спустилась вниз. Дом, милый дом. Наконец она ступает по тёплой деревянной лестнице, снова ставит блестящий чайник на плиту и высыпает туда многочисленные цветы ромашки, листья мяты и алые бутоны роз, которые часто покупала в лавке аптекаря через дорогу. Старенький мужичок в толстых зелёных очках, работавший там, всегда радовался, когда к нему приходили за ароматными травами, вместо очередных микстур. К тому же, в любой подобной лавке было негласное правило: прислушиваться каждый раз как кто-то заходит, ведь именно так можно узнать мехарта, а им всегда уступают при торге. Вот и пришла пора посетить сие место ещё раз, ведь банка с надписью «Мята» теперь была совершенно пуста. Сильвана устроилась на диване в ожидании заветного звука. Из носика чайника хлынул пар и от него сработал свисток, достаточно громкий, чтобы его слышали все в доме. Первым проснулся Рик. Он растолкал Алекса, который также слышал свисток и, так как бывал на ночёвке у друга чуть ли не каждые выходные, понял: если они не спустятся, старшая сестра Рика осушит весь чайник, не моргнув и глазом. Так что они, крадучись с видом шкодливых енотов, бесшумно спустились и заняли стулья. Сильвана, снимавшая чайник с плиты, подняла белую бровь, похожую на полосу снега, осевшую на сосновой ветви. Мальчишки ринулись к крючкам на шкафчиках и сняли с них по кружке, после чего так же молниеносно вернулись на свои места. —Вам скоро пятнадцать, а детство всё ещё в заднице зудит.—Хмыкнула девушка, и вдруг застыла в коротком ступоре. По лестнице спустился Людвиг. Увидев долговязого немца, она немного опешила, похоже, за утренней рутиной, она совсем позабыла о гостях, приехавших вчера в её квартиру. —Guten Morgen!—Поприветствовал он всех троих. —Ага...—Бьёрклунд поставила чайник на стол.—Паула где? —Сейчас придёт.—Людвиг совсем не выглядел сонным, казалось, он привык к таким ранним подъёмам. Для Сильваны и Рика же это имело разовый характер, поскольку оба уделяли царству Морфея довольно много времени. За спиной детектив услышала единственный здесь, помимо неё, женский голос. Стрелка циферблате внезапно набрала скорость и звук шестерёнок под ним стал слышен практически всем. Бьёрклунд хотелось закрыть сердце руками, заглушая его однако так было бы легко себя выдать, поэтому она отбросила эту идею, в надежде что подумают на настенные часы. Паула поприветствовала подругу, та ответила ей тем же и устроившись на своём месте, взяла металлическую кружку с чаем. Где-то в девять часов раздался глухой, деревянный стук в дверь. Один-один-три-четыре-два. Нехотя оторвавшись от божественного на вкус завтрака, приготовленного её братом, Сильвана встала из-за стола и открыла дверь. Оба припорошённые снегом, на мостовой стояли Бадди и Манивальд. Выполнив замысловатое приветствие, они ввалились в прихожую и принялись снимать ботинки. Разувшись и сняв куртки, все трое зашли на кухню: —Опа-па! Свен, ты не говорила, что у тебя в гостях дама. Давай признавайся!—Подзадоривал Сильвану Бадди, увидев Паулу, которая, держа наполовину полную чашку в руке, с непониманием смотрела на них. —Хватит шутить, тупица! Она здесь по делу!—прошипела та. —Ага, значит по делу... Ясно.— ухмыльнулся Манивальд, посмотрел на Бадди, и оба начали тихо гоготать. —Вас только могила исправит...—Вздохнула детектив и залпом опрокинула свою кружку. Внимание друзей было приковано к молодому человеку в пижаме, сидевшему рядом с Паулой. —УЧИЛКА!?—Их челюсти отпали и остались висеть, держась исключительно при помощи кожи. —Спокуха! Слушайте, это дохрена долгая история.—Начала леди.—Короче, оказалось что Учил... то есть мистер Людвиг–старший брат вон той девушки.—Она указала на Паулу.—Но у неё есть ещё один, мелкий, он щас дрыхнет.—Для Паулы британский жаргон был совершенно не понятен, так что она решила особо не вдумываться, что значат слова подруги. Трое друзей поднялись наверх и зашли в комнату Сильваны. Закрыв дверь, она подтащила кресло к кровати и предложила остальным сесть. Бадди сел в кресло, а Манивальд на край кровати, сама же девушка устроилась на задрапированном пледами подоконнике, скрестив ноги. Рассказав о ситуации как можно более коротко, она окинула взглядом их обоих. —Вот поэтому они все ошиваются в моём доме.—Будто завязав узел на плетёном браслете, завершила она. Бадди грубо выругался, что обычно выражало его высшую степень удивления, а Манивальд не произнёс ничего, пытаясь уложить и утрамбовать всё это в голове. Их подруга тоже задумалась. Сцепив руки в замок, она прикрыла глаза и упёрла взгляд в стену, всё больше и больше погружаясь в сложный узор обоев, практически становясь его частью, но в то же время думала о чём-то своём и собирала все логические заключения по поводу её ситуации. Спустя пару минут мёртвая хватка резко ослабла, узкие бледные ладони выпрямились и сомкнулись вновь. Глаза распахнулись и теперь радужка представляла собой полный круг. Вернувшись в реальность, Сильвана посмотрела на юношей. Длинные, рыжие волосы Манивальда струились по тёмно-фиолетовой водолазке Бадди, напоминая реку из лавы среди вулканических пород, а карие, почти жёлтые глаза уставились на окно позади разнообразных мягких подушек, наблюдая за одинокой тучкой, плывшей по белому небу. —Я поняла!—воскликнула Сильвана, вернув из раздумий и их. —Ч-что... Мэнни, убери башку!—Бадди оттолкнул Манивальда, тот отпрянул в сторону и заправил волосы за уши.—Так что ты там поняла? —Тех двоих, что пытались ограбить Паулу, заказали, чтобы незаметно забрать браслет. Когда я видела их на снимках клокворков, они разговаривали с так называемыми «Шакалами», которые в синдикате часто выполняют роль посыльных. Обычно они носят серые пончо. Напавших убили, ведь на следующий день после проявки снимков меня позвали осмотреть место преступления и два трупа. Угадайте, кого я увидела? —Тех самых горе-грабителей.—ответил Манивальд, взяв с комода вощёную канцелярскую резинку и завязав волосы в высокий хвост. —Именно. «Шакалы» разозлились из-за того, что те потеряли браслет, когда я пригрозила им револьвером, а затем ещё и продырявила мусорный бак, дабы не подумали, что блефую. Также бандиты не хотели, чтобы кто-то знал, что за побрякушкой охотится именно их синдикат, поскольку язык развязать таким, как те мелкие хулиганы проще простого. Так что пачка денег была лишь приманкой. Скорее всего, они заманили их в тот самый переулок и придушили, ибо лишний выстрел привлёк бы свидетелей. —А почему ты сказала про систему защиты, когда мы созванивались? —Я изучила характер Людвига, с его темпераментом он выберет путь защиты, а не вооружения до зубов и отбивания от бандитов по одному. Когда ему прислали пачку зелени по мэйл-порту, все купюры там были по сотне фунтов. Пачка довольно толстая, и мне кажется, что он с его младшей сестрой будут делать систему сами. Как Паула мне сказала, он круто разбирается в часах и прочих механизмах. —Ничего себе! То есть ты думаешь что Людвиг–часовщик?—Манивальд наклонил голову вбок и поднял брови. —Он медик, похоже, раньше был полевым, если его взяли нас учить. А медиков учат базовой работе с механическими имплантами. Но, быть может и так.—Сильвана спрыгнула с подоконника.—Давайте вернёмся на кухню, надо бы прикончить эти вафли. *** Вечер тройка снайперов проводила за настольными играми. Год за годом правила становились всё замысловатее, а игры - сложнее и обширнее. Как стрелки на часах Биг Бена, бронзовые фигурки драконов, магов, некромантов, троллей, викингов и скелетов, медленно но верно двигались к точке, определённой многогранной костью. Красочные карты ложились друг на друга, определяя, кто победил, а кто должен пропустить ход, или вообще выйти из игры. Среди смеха и гомона еле слышно раздался восьмибитовый звук сообщения, и Сильвана, попросив друзей приостановить игру, достала квадратный текстовый телефон и нажав несколько кнопок, прочитала смс вслух. —Мы около магазина на Лористон-Гарденс, нужно помочь с коробками, они слишком тяжёлые. Подпись: Людвиг.—Она окинула взглядом всех присутствующих, включая Рика и Алекса, которые на этот раз присоединились к их партии. —Мэнни, Бадди, собирайтесь, сейчас я докажу вам, что моя индукция меня не подвела. —Блин, мы только начали!—Протянул Мэнни. —Уговор есть уговор. Слушай, помоги нам пожалуйста, а потом мы все вернёмся и доиграем.—Бадди похлопал обожженной ладонью по чёрной от тату руке Мэнни. Тот слегка порозовел, его лицо приняло смущённое выражение. —Тут недалеко, так что вызывать кэб нет смысла. Пошли.—Бьёрклунд качнула головой в сторону входной двери, Бадди направился туда, а Манивальд, пряча лицо в воротнике свитера стал натягивать короткие, ковбойские сапоги. За ними увязались Рик и Алекс, по их словам, им было здесь слишком скучно. Коробки, которые ребята тащили до дома, были действительно тяжёлыми, их содержимое глухо звенело, как шпоры, при каждом шаге ударяющиеся о камни. Вернувшись домой они поставили коробки на пол и Людвиг, крутанув в руке складной ножик, принялся машинально распечатывать их. Внутри беспорядочной россыпью лежало огромное количество шестерёнок, винтиков, пружин и прочих железных деталей. —Если вам не хочется спать, можете присоединиться к сборке.—Паула подкинула большой гаечный ключ и поймала его миниатюрной рукой.—Ханс строго придерживается распорядка, и при Людвиге его не нарушит, так что сейчас он уже в кровати. Сильвана снова оторопела. Когда это речь её застенчивой подруги стала такой уверенной? —Мы и не собирались.—Закачали головами Бадди и Манивальд. —Обычно мы сидим за настолкой всю ночь. Но сегодня можно сделать исключение!—она одним движением смела рукой все фишки и кости в деревянную коробку. Также стремительно сложив туда поле и щёлкнув замком, она положила игру на книжный стеллаж под лестницей.—Безопасность всё-таки прежде всего... Все семеро устроились на полу и принялись собирать, передавая друг другу инструменты, периодически злясь на сложность и начиная заново. К трём часам ночи всё было готово. Осталось всего лишь оснастить всеми составляющими квартиру, но посчитав это довольно сложным этапом, они решили продолжить работу после недолгого сна. Бадди и Манивальд разложили диван и легли по краям, остальные отправились по комнатам, чтобы провалиться в подушки и одеяла. Утром все поднялись с кроватей без доли усталости. Прикрепив опускающуюся броню на все окна и двери, соединив механику, подключив резервное питание и установив панель управления внутрь стола в кабинете Эллен, они наконец смогли вздохнуть с облегчением. Но теперь появилась другая задача. Оружие. Большинство новых домочадцев в нём не нуждалось: у Мэнни и Бадди были снайперские винтовки, у Сильваны помимо неё - внушительный табельный револьвер, Рик и Алекс имеют в наличии автоматы. Даже Людвиг, несмотря на аристократическую жизнь, умел стрелять, однако не имел при себе подобного средства самообороны. — Осталось прикупить Пауле какой-нибудь агрегат.—Заявил он, задумчиво почесав подбородок, пока все семеро сидели за столом. —Мне!?—Рука его младшей сестры остановилась на пути к ложке.— Я же... не умею с таким обращаться... —На-у-чишь-ся!—Пропела Бьёрклунд, насыпая очередную щепотку трав в начищенный до блеска чайник.—Это не так сложно, как всем кажется. —Тайлер-15, думаю, тебе хорошо подойдёт.—Людвиг пересчитал деньги в бумажнике и одобрительно поднял брови, слегка кивнув.—Себе я сам найду. Манивальд, Бадди и Сильвана пошли за компанию с ним. Проехав на переполненном метро, в будние дни, как этот, больше напоминавшем муравейник, они наконец вышли из пропахшего дизелем и металлом туннеля. Им пришлось слегка прищуриться, ведь на поверхности очень ярко светило солнце. Подобная погода была очень редкой для Великобритании, и её жители давно научились ценить такие моменты. Снег начал подтаивать, сползая с голых веток деревьев в парке и шлёпаясь о холодную землю. —Я хочу подышать, может, вы купите сами, а я пока пройдусь? Надо бы убраться в голове после такого бардака.—Младший детектив втянула носом воздух. —Я с тобой!—Резко присоединился к ней Манивальд.—Мне... Мне тоже нужно... —Окей.—Пожал плечами Бадди и вместе с Людвигом направился в оружейный магазин, быстро шагая ботинками по мостовой. Мэнни же качнул головой в сторону длинной аллеи и вместе с подругой направился туда. Он взял портсигар и зажигалку из самостоятельно сшитой сумки, достал сигарету, зажёг, затянулся. Табак был лёгким, но из дешёвых сортов, что обычно состоят из веток и остатков листьев, поэтому запах был не очень приятным. —Знаешь, я хотел сказать кое-что...—Сказал он, накручивая прядь волос на палец. —И что же? —Такие сооружения, как эта церковь меня всегда пугали.—Парень указал на небольшую католическую церковь, стоявшую в конце дорожки парка. —Я знаю, чувак, знаю. Помню твою историю. Вырос без мамы, в христианской общине, где голодал дофига раз, и где тебя иногда даже били... В комнате ещё запирал отец... То что тебе они не нравятся, вполне нормально.—Бьёрклунд всё ещё не понимала, к чему он ведёт, но чувствовала, что сейчас он в чём-то признается. —Я не говорил тебе причину этого.—Жёлтые, лисьи глаза резко поднялись, речь замедлилась и стала тише.—Дело в том, что я был другим, ну, среди них. Потому что мне нравились... Только мальчики. Сильвана испытала небольшое удивление. Такое конкретное, прямое признание. Обычно люди заходят издалека, намекая, не говоря сразу на прямую, но её друг сделал всё наоборот. Манивальд сказал это хоть и неуверенным, но очень и очень серьёзным тоном, так что мысль о шутке пришла последней. Девушка взьерошила затылок и поджала губы: —Без обид но я немного подозревала... Просто ты довольно женственный, помню тебя несколько раз путали с леди. И то что ты так зарделся, когда Бадс похлопал тебя по руке... Представляю в каком шоке он будет.—Усмехнулась она. —Нет, нет! Ни слова ему!!!—перебил её Мэнни, замахав свободной рукой. —Я так и думала. Бадди тебе симпатизирует.—К то ли презрительной, то ли снисходительной ухмылке прибавились подпрыгнувшие вверх белые брови. Сильвана скептически относилась к любви и подобным ей нежным чувствам, однако считала, что человек должен распоряжаться ими самостоятельно, если они вдруг появятся. Её решением было их попросту не пускать. —В точку...—Сдался он, опустив глаза.—Я пытался это подавить, чтобы не мешать нормальным людям своим ужасным отклонением. Я... хочу сделать себе такие же часы, как твои, чтобы поставить себе запрет навсегда. Тогда, если нарушу–ценой будет моя жизнь. Та обняла его, заставив отставить в сторону руку с тлеющей сигаретой и выдохнуть дым в сторону. —Ох, Мэнни, возможно ты этого не знал, но всё с тобой хорошо. Такое презирается только фанатичными безумцами, которым делать нечего. На самом деле Бог любит всех нас. Иначе по логике вещей он бы не делал людей такими.—Хоть Сильвана и не причисляла себя к какой-либо вере, помимо скандинавского язычества, привитого ей её мамой, и то, лишь из уважения к ней, но такое высказывание привело друга в более-менее спокойствие. —Его пути неисповедимы. Так сказано в Библии.—вздохнул было Манивальд, но тут его снова обволокла странная тревожность. Когда девушка отошла в сторону, он увидел большого клокворка, сидевшего на ветке. Под крупным медным клювом виднелся динамик. —Это диктофон! О чёрт! Ну всё, я пропал, боже милостивый, пропал!—Паддингтон схватился за голову. —Я знаю Лондон вдоль и поперёк. Диктофонники в таких местах не летают. Спокойно. Эти птички просто наполняют парк.—Сильвана тоже обратила внимание на клокворка, который выделялся среди других, более маленьких и слегка пожала плечами. —А может, он охраняет территорию. —Надеюсь, что так. Кстати, я вижу училку.—Мэнни указал на долговязую фигуру на другом конце аллеи и щелчком пальцев выкинул сигарету в ближайшую урну. Людвиг нёс в руках пачку бумаг, а Бадди небольшую продолговатую коробочку. —Взял дамскую модель. Пистолет зарегистрирован на моё имя.—произнёс Людвиг, когда они с Бадди приблизились к ним.—Теперь можно идти домой. Зайдя в квартиру, он убрал документы в дипломат, а коробку положил на журнальный столик. Подозвав Паулу, которой Рик и Алекс на тот момент как раз объясняли, как работают фейерверки и как соорудить самодельную дымовую шашку, он протянул ей увесистый предмет. —Это твой подарок на прошедшее Рождество. Прости, солнышко, я тогда подзабыл. —Ничего.—Паула раскрыла коробку и предмет за предметом разложила содержимое на столе. Там оказалось два магазина, сам корпус и одна упаковка с патронами. —Это компактный дамский пистолет.—Принялся объяснять Людвиг.—Глушитель встроен. Патроны на него–девять миллиметров, другие не подойдут. Магазин в тридцать штук.—Он вставил пустой магазин в корпус и нажал на курок. Пистолет тихо щёлкнул, и он дёрнул верхнюю рельсу, на которой находился маленький прицел.—А так он перезаряжается. Погоди, тут ещё кое-что есть. Он нажал на кнопку под курком и из дула с треском выдвинулось довольно длинное лезвие.—Это если патроны кончились. Паула смотрела на оружие с неподдельным удивлением. —Навороченная вещица.—Она покрутила пистолет в руке.— Влезет даже в карман платья... —Поэтому я тебе его и купил. Прошу тебя везде носить его с собой. Мисс Бьёрклунд покажет, как обращаться. Сильвана, услышав что её упомянули, поймала взгляд Паулы на себе и подмигнула. *** Текстовый телефон Бадди был довольно громким, и даже звук сообщения посреди ночи мог разбудить тех, кто чутко спит. В ту ночь, спустя несколько дней после приезда к подруге, парень проснулся именно от этого звука. Сборка системы защиты оказалась более кропотливым и долгим занятием, чем казалось на первый взгляд. Отчасти потому что собрана она была наспех: то механизм неправильно работает, то кнопки не совпадают, то вообще детали перепутаны. И все эти дни компания старательно исправляла ошибки. Он заметил, что Мэнни, обычно спавшего на краю дивана, там не оказалось. Почуяв неладное, Джонс, перебирая ногами и руками заодно, как паук, взобрался по лестнице и врезался в дверь комнаты Сильваны. Та мгновенно проснулась после такого шумного подъёма и, не спеша подошла к замку. Дверь открылась. —Мне пришло что-то странное!—Запыхавшись, еле проговорил Бадди.—И ещё Мэнни исчез! Он показал Бьёрклунд зеленоватый, тускло светящийся экран электротелеграфа. Сообщение гласило: Литургия У Креста. 1:00 А.м. Номер скрыт. —Явно не рассылка. Сейчас за сорок минут до полуночи, обычно о церковных мероприятиях уведомляют заранее.—Быстро заговорила детектив.—Так ещё и написано с ошибкой... Бадс! Чёрт подери, это код! Прочитай заглавные буквы вместе! —Л.У.К.А... Церковь святого Луки!—Хором произнесли они, будто заклинание. —Свен, хватай пушку и бежим туда!—Воскликнул Джонс, спрыгивая вниз по лестнице. Его подруга ринулась в комнату, выбежав оттуда со снайперской винтовкой за спиной и в пальто, доходившем ей до колен. Вынув из кармана револьвер, она передала его другу: —Вот, заряжен на все шесть патронов.— бросила она, когда тот хотел было проверить обойму. Двое друзей, практически скатившись по лестнице, выбежали в прихожую. Накинув куртку и сунув оружие в карман, Бадди кое-как обулся и выскочил на улицу. Громко топая ботинками они догнали трамвай, как и все, круглосуточно ездивший по Лондону и зацепились за ограду на замыкающем вагоне. Дома с горящими кое-где окнами проносились мимо. Ни одной звезды на чёрном небе, засвеченном городом. Увидев ту самую церковь, оба спрыгнули с трамвая и снова припустили бежать. Перемахнув через забор они подкрались к витражному окну и прислонились к обжигающе-холодной стене. За ней слышались крики и звон цепей. Заняв позицию и оставив Бадди штурм, Сильвана увидела через прицел чем-то скованную знакомую фигуру, и ещё несколько в плащах. Один из них, чей плащ был белым с золотыми нитями, бликовавшими при дрожащем свете, держал металлический предмет над факелом, раскаляя его докрасна. Остальные ударяли тонкими гибким палками и опрокидывали кадки с холодной, как лёд, водой на юношу. —Избави, Господи, раба Твоего от грехов...—Сквозь удары слышалось изнутри. Остальные голоса невнятно читали молитвы.— Изгони дьявола из души его, о Распятие Христово!—Раскалённый крест приближался к обнажённой спине, горячим воздухом обжигая исцарапанную кожу. —А хрена с два!!!—Внезапно прервал бормотание яростный крик. Бадди с грохотом выломал дверь. Вбежав внутрь он замедлился и стал медленно двигаться по залу церкви, оценивая количество людей, напоминая голодного льва, который, выйдя из клетки, почувствовал свободу. Звериный оскал заставил всех присутствующих почувствовать опасность. —Я сейчас вас всех тут свинцом нафарширую! Живо убрали клеймо!—Прорычал он. Тут в руках у сектантов заблестели боевые ножи. Он приготовился убивать. «Если не я их, то они меня, и Мэнни заодно. Ещё и Свен поймают...»—Подумал парень. Однако обошлось без жертв: перед ним, рассыпавшись на полу, зазвенело разноцветное стекло. Его подруга выбила прикладом окно, и молниеносным движением ударила мужчину в бело-золотом плаще. Тот, тихо охнув, покорно упал. Потом она направила винтовку на остальных церковников, зажмурив левый глаз и расставив ноги на ширине плеч, как и полагается в позиции стоя. —Главарь вашей секты мёртв!—Заорал Бадди, дабы припугнуть, направив револьвер на сбившихся в кучу людей в чёрных балахонах. На самом же деле мужчина тот был без сознания, даже не ведая, кто ворвался в церковь, и Джонс это прекрасно понимал, говорч это лишь с целью напугать. Сев на корточки позади Манивальда, он прижал его к себе, так, что тот услышал, как бешено бьётся его сердце.—Теперь валите! Будто трусливые крысы, бегущие с тонущего корабля, церковники толпой побежали в распахнутую настежь дверь и бросились врассыпную. Всё это время стоявший на коленях Мэнни осел на пол. Рыжие волосы, словно языки пламени, вихрями легли на гнилых, протёршихся от многочисленных ног, побывавших в этой церкви, деревянных досках. —Тихо-тихо-тихо.—Бадди подхватил его за руки.—Свен, сними-ка плащ с этого урода. Та подбежала к мужчине, лежавшему между большим крестом посреди зала и деревянной трибуны, помедлила немного и вернулась с блестящим в свете факелов одеянием. Бадди накинул его на Манивальда, он, немного придя в себя, поднялся на ноги и прикрыл голову капюшоном. Друг похлопал его по плечу. —Пойдём домой. Тут больше делать нечего. —Спасибо, спасибо...—Откашливаясь, ответил тот. Голос Мэнни почти пропал к тому моменту как помощь пришла, конечно же, если бы парень не драл глотку, зовя на помощь, хрипотцы и сиплости в нём было бы куда меньше. Грохот кулаков по дереву разбудил Ханса. Мальчишка испугался, ибо ранее стук в дверь с такой силой ему слышать не приходилось, по крайней мере, в жизни. Он подошёл к лестнице, сел на верхнюю ступеньку и прислушался. —К-кто там?—Немного погодя, пискнул он. Ночью такие районы Лондона как Норт-Гоуэр стрит сохраняли полную тишину, так что даже голоса на улице было отчётливо слышно. —Ханс? Это ты? Открой, прошу!—Донёсся оттуда женский голос.—Это Сильвана! —Откуда мне знать, что это она?—Съязвил он.—Сильвана спит в соседней комнате. —Блин, это долгая история, как ему объяснить, а?—Возмутился голос.—Дверь отперта, а у меня руки заняты. —Ой! Ты что, её не заперла?—Нас не было минут десять!Позови Рика, раз не можешь. —Мне запрещают говорить с незнакомыми тётями!—Будто дразнясь, ответил Ханс. —Твою мать, да он издевается! Людвиг, Людвиг!—Голос стал громче и в дверь снова заколотили, только кулак был один. Внезапно ухо мальчика потянулось вверх. Ханс поднял голову: Над ним нависли голубые глаза, сквозь которые проскакивали тонкие, светящиеся молнии. —Подойди и открой!—Строго и холодно произнёс молодой человек, проснувшийся не сколько от того, что в дверь барабанили, сколько от насмешек своего брата. Тот оробел и послушно спустился вниз. Повернув ручку, он наконец впустил запыхавшихся подростков. Держа потрёпанного Манивальда, одетого лишь в домашние штаны и балахон под руки, Сильвана и Бадди прошли в кухню и усадили друга на мягкий диван, принявший его в свои плюшевые объятия. Паддингтон стянул с себя плащ и отбросил его в сторону. Теперь бело-золотой комок выражал не власть и доминирование, а некую усталость, вперемешку со старыми, повторяющимися воспоминаниями. На спинке дивана отпечаталось багровое пятно, когда Паддингтон наклонился за стаканом воды, стоявшем на журнальном столике. —Он ранен! Кто-нибудь зажмите рану руками!—Засуетился немец но надев очки почти сразу же перестал, ибо смог чётко увидеть повреждения.—Ах нет, всё не так плохо. Сиди здесь, Junge, сейчас тебе будет получше.—Проговаривая это и параллельно шлёпая тапками, Людвиг зашагал к настенной аптечке и будто просканировав её глазами, принялся хватать нужное. Принеся груду флаконов в руках и рулоны бинтов под мышкой, он быстро, но аккуратно разложил их на журнальном столике, и будто разгоняя птиц, замахал руками. —Отойдите.—Попросил он. Опытные руки проворно орудовали микстурами, мазями, бинтами и склянками с дезинфицирующими растворами, так что двум друзьям пострадавшего теперь следовало лишь не мешать. Когда джентльмен закончил с перевязкой, Бадди решил подбодрить приятеля. Он взял с пола плащ, расправил его и повернулся лицом к Мэнни. —По идее его должна была забрать Свен, поскольку она стукнула того мужика прикладом. Но, если она не против, я хочу дать его тебе, как трофей. —Конечно, не против!—Покосившись на расшитый золотом кусок ткани, вставила та.—Я такое не ношу, чур меня! —А я всегда за трофеи!—Юноша немного повеселел.—Дай-ка сюда.—Он снова накинул балахон на себя. Теперь Манивальд выглядел лучше чем когда двадцатью минутами ранее, еле переставляя ноги, дошёл до квартиры Сильваны на Норт-Гоуэр-стрит. —Ожог второй степени, большое количество царапин на спине и рана около ребра. Не скажете, что с ним произошло?—Спросил Людвиг, отозвав Бадди и Сильвану чуть дальше в коридор.—Прошу прощения, я не привык говорить о пациентах при них. —Ожог всё же был!?—Бадди занервничал.—Они пытались поставить ему клеймо! Я думал, что не успели...—Он принялся браниться, но потом вспомнил, что в квартире находится маленький брат Людвига, и замолчал. —Какие-то церковники похитили его и устроили сеанс экзорцизма. Похоже это была секта в которой он жил. Общиной язык не повернётся назвать.—Стала пояснять Сильвана по-немецки, благо хорошо говорила на этом языке.— Я заняла позицию с винтовкой за окном, а Бадс сломал замок и вломился в церковь с моим револьвером. Я вырубила прикладом главного, и остальные убежали... А потом мы привели Мэнни домой. —Ну ничего себе!—Сказал уже по английски Людвиг, и в замешательстве посмотрел на них обоих.—Вот это приключение... Я бы позавидовал такой смелости. Конечно, это взлом и всё прочее, но думаю, вы хорошо поступили, раз решили спасти друга.    Покопавшись в своей сумке, Манивальд окликнул подругу, и попросил выйти на балкон. На улице  не было снега, но небольшой ветер заставил её вздрогнуть. Плащ немного развевался, напоминая флаг для перемирия, а капюшон сорвался с головы под порывом, оставляя взъерошенные, огненно рыжие волосы сопротивляться ему в одиночку. Парень достал из кармана зажигалку и портсигар. Дрожащее пламя слегка ухватилось за край папиросы, которая заканчивалась у чётко очерченных, угловатых губ. Он вдохнул горький, тяжёлый воздух и выдохнул свинцовый, до тошноты резко пахнущий дым. Сильвана зажала нос и прикрыла рот рукой: —Ох, блин, давай поменяемся местами, ветер относит это всё прямо на меня... —Извини. С тринадцати лет не могу остановиться. Помню, брал сигареты у отца и курил, чтобы «расслабиться», как это говорят взрослые.—Он показал кавычки, взяв папиросу в зубы.—Сейчас бы что угодно отдал, чтоб не вдыхать эту гадость... —Бросить пробовал? —Я боялся... Думал, будет сложно и принесёт ещё больше мучений, чем если бы продолжил. А хотя... Знаешь, сейчас самое время так сделать. Не хочу больше рисковать здоровьем.—Он потушил тлеющую папиросу о бортик чернёной, ажурной ограды балкона. Он посмотрел на заросший инеем плющ, обвивший окна и кирпичи дома напротив, которые в ночной темноте освещали тёплым светом медные уличные фонари, и задумался. Они простояли так пару минут, после чего Бьёрклунд нарушила молчание: —Думаешь признаваться Бадди?—Спросила она, облокотившись руками на балкон. —По моему не стоит. Он и так за свои восемнадцать натерпелся ужасов всяких. Когда он мне всё это рассказал, я плакал. Пожар, в котором выжил только он, в сиротском доме его до десяти лет никто не брал из-за его ожогов и шрамов. Все боялись, как только не называли... Парень только, вот, прижился в приёмной семье, и тут к нему на голову сваливаюсь я, влюблённое тощее безумие... К тому же, он скорее всего нормальной ориентации. Так что номер дохлый. —Ты тоже нормальный, слышишь? Ты нор-маль-ный!—Раздельно повторила его подруга.—Правильно говорить «традиционной». Хотя традиции тоже понятие... Ну, непонятное. Кстати, вы можете остаться друзьями, хоть это и будет довольно затруднительно... ТАК!—встрепенулась она.—Когда мы зайдём обратно, ты пойдёшь и скажешь ему, понял? —Но я... я не могу...—Попытался возразить юноша, но Сильвана крепко ухватила его за плечи и пристально, холодно посмотрела в глаза. —Нет, можешь. И сделаешь! Неужели тебя эта ночь ничему не научила?—Возмущённо спросила она.— Жизнь довольно непредсказуемая, особенно у таких, как мы трое. Если ты будешь медлить, то скорее всего сдохнешь, так и не сказав эти три маленьких слова! Ты должен понять, что, чёрт вас всех побери, сейчас самое время. Сейчас. Самое. Время.