***
Через час она прибиралась на кухне. Она только что закончила кормить Аделину, когда Драко спустился по лестнице, и Скорпиус просиял, увидев своего отца. Мужчина поцеловал ее в макушку, прежде чем сделать то же самое с Аделиной и Скорпиусом. Когда он сел рядом с сыном, Гермиона улыбнулась, подавая ему чай и завтрак. — Это… — Да, — она улыбнулась. — Скорпиус помог мне. Когда Гермиона впервые узнала, что вафли — его любимый завтрак, закатила глаза. Вафли и блины были довольно похожими вариантами завтрака, но Скорпиус объяснил, что и отец, и сын постоянно спорили о том, что они совершенно разные и какой лучше. А поскольку его сын предпочитал блины, он редко готовил вафли. Поэтому Гермиона решила удивить его сегодня свежими вафлями, добавив к ним ягоды и мед. Драко поцеловал ее еще до того, как она поставила перед ним тарелку. — Спасибо, — он улыбнулся ей в губы и отстранился только тогда, когда Скорпиус начал стонать. — Папа, я не могу есть, когда вы с Грейнджер… это мерзко! Он просто улыбнулся, еще раз поцеловал ее и принялся за завтрак.***
— У меня есть для тебя сюрприз. Она посмотрела на Драко, недоумевая, почему он так нервничает. Он никогда не нервничал. Утро было идеальным: они вместе позавтракали, а затем вышли в сад, где Скорпиус играл со снегом, пока тот не растаял, а она сидела рядом с Драко, который укачивал Аделину. Он накладывал на нее согревающие чары, не желая, чтобы девочка замерзла, а затем наложил их на остальных, прежде чем они вернулись в дом. И теперь, пока Скорпиус делал уроки, а Аделина дремала, она наконец нашла время, чтобы немного почитать. — Неужели? Он кивнул, забирая книгу из ее рук и откладывая ее в сторону, прежде чем поднять девушку на ноги. — Винс присматривает за детьми, поэтому мы можем улизнуть, но сначала мне нужно, чтобы ты кое-что для меня сделала. Она подняла брови, начиная волноваться из-за его нервозности. — Все в порядке, Драко? Что-то случилось? — Всё хорошо, — он улыбнулся. — Мне просто нужно тебе кое-что показать. Она кивнула, прежде чем Драко потащил ее наверх. — Что ты хотел, чтобы я сделала? — спросила она, когда они подошли к их спальне. Он подвел ее к шкафу, прежде чем открыть дверцы. Она осмотрела всю одежду, которую медленно перевозила из собственного дома. Драко выделил ей половину своего шкафа, убедив, что скоро купит еще один. И теперь Гермиона задалась вопросом, когда ей удалось впихнуть сюда столько своих вещей. Вся его спальня была заполнена ее вещами. Духами, украшениями, предметами декора, свечами, и даже несколькими ее любимыми книгами. Драко вырвал ее из ее мыслей, вытаскивая вещи из шкафа. — Мне нужно, чтобы ты переоделась.***
Она и представить себе не могла, что вернется сюда. Прошли годы с тех пор, как она впервые попала в это место, далеко не при лучших обстоятельствах. Перед ней предстало Поместье Малфоев. Оно было устрашающим снаружи, но теперь Гермиона знала, что внутри все было иначе. Когда Драко впервые привел ее сюда несколько недель назад, она была напугана, но желала преодолеть свой страх перед гостиной. Он остался с ней, когда она упала на пол, где ей было больно. Он держал ее, пока она плакала из-за боли, через которую прошла в этой комнате. А потом он поцеловал ее в макушку, напомнив ей о том, как он горд. Что он так невероятно горд, что она смогла преодолеть свой страх перед Уизли, страх перед поместьем. Затем он сломал себя, плача, снова умоляя ее о прощении. После этого он провел ее по остальной части поместья, показав ей красоту, скрытую во мраке. Она влюбилась в каждую комнату и даже предлагала переехать сюда. Драко просто улыбнулся и поцеловал ее, прежде чем пробормотать: «Однажды». И теперь, когда они стояли перед огромными дверями, Гермиона не могла понять, чего хотел Драко. Он молча взял ее за руку и повел вверх по каменным ступеням. Двери мгновенно распахнулись, узнавая Драко, и он провел их дальше мимо комнат, прежде чем они достигли стеклянных дверей в сады. Драко все это время молчал. Было ясно, что он сомневался в своем решении привести ее сюда, но Гермиона не могла понять, почему. Когда они вышли на мороз, девушка подумала, что затем он поведет ее к розам, где они смогут сесть на скамейку под огромной ивой. Но он направился в противоположную сторону. Туда, где она еще не была. Они прошли весь сад. Клумбы цветов, лабиринт, фонтан и фруктовые деревья. И когда они, наконец, добрались до места назначения, она поняла, почему Драко себя так странно вел. С другой стороны их отделяли единственные ворота, и у нее перехватило дыхание, когда он провел их мимо к другому концу участка. Она замерла, когда увидела это. Ноги подкосились. Все это имело смысл. Поэтому он нервничал. Поэтому на ней было красивое черное платье, а на нем черный костюм. Перед ней стояли три надгробия, по одному на каждого из детей, которых она потеряла. Она почувствовала, как слезы наворачиваются на ее глаза, когда она читала одинаковые надписи на надгробиях.«Здесь похоронена прекрасная душа, которую забрали слишком рано»
«1998-1998»
«2002-2002»
«2004-2004»
Она знала, что под землей ничего нет, но ее сердце забилось быстрее. Какой жестокой может быть жизнь — позволять биться сердцу, когда сердца ее детей не бьются? Драко сделал это. Дал ей шанс отдать дань уважения детям. Шанс, о котором она и не подозревала. Оплакать. Гермиона едва успела оплакать, когда потеряла их. Она не могла точно вспомнить, в какой момент позволила боли поглотить себя. — Я не знал, если… прости, Гермиона. Я просто подумал, что их надо помнить, и должно быть место... Я не хотел тебя расстраивать… Но она покачала головой, повернулась и обняла его за талию. Его руки тут же поднялись и крепко сжали ее, пока она плакала у него на груди. Причина, по которой он так волновался. Причина, по которой он не спал. Причина того, почему он возвращался домой поздно ночью. Он создавал это. — Спасибо, — Гермиона задыхалась. — Я не могу объяснить, что это значит для меня, Драко. Я никогда не думала, что когда-нибудь приду на их могилы и… Она только сильнее заплакала, вспоминая всю боль, через которую прошла. Страдания, которые она терпела ради своих детей. И Гермиона прошла бы через это снова, если бы был хоть один шанс увидеть своих детей в этом мире. Они оставались там на некоторое время, молча держась друг за друга, пока тихо говорили о том, как любимы ее дети. О том, как они скучали по ним. Когда она услышала тихий звук шагов позади себя, она обернулась, чувствуя, как слезы вновь наворачиваются на ее глаза. Гарри и Пэнси. Блейз и Тео. Винс с Аделиной и Скорпиусом. Они все были здесь, одетые в черное. Они подошли и встали рядом с ними, Винс передал ей Аделину, и она не могла удержаться, когда заплакала при виде улыбающейся дочери. Даже Аделина была одета в черное. И пока все они представляли мир, в котором их семья могла бы удостоиться еще трех невинных душ, Гермиона улыбнулась. И на это была лишь одна причина Гермионе показалось особенно уместным, что начало и конец ее взрослой жизни отмечены похоронами.***
ГОД СПУСТЯ
Она ахнула, когда Драко опустился перед ней на колени, держа в руках маленькую коробочку. — Гермиона… Она прикрыла рот рукой, когда он открыл ее, демонстрируя прекрасное кольцо, спрятанное внутри. Это было серебряное кольцо с сапфиром и бриллиантами, обрамляющими его. — Никогда не думал, что мне посчастливится встретить такого особенного человека, как ты. Ты делаешь меня лучше. Ты показываешь мне, как прекрасна совместная жизнь, и ты даже не представляешь, насколько сильна моя любовь к тебе. Я хочу построить жизнь с тобой, влюбляться в тебя с каждым днем все больше и назвать тебя своей. Ты выйдешь за меня? Она бросилась к нему и, упав вместе на землю, поцеловала его, бормоча «да» ему в губы. Он рассмеялся, крепко держа ее за талию, и поцеловал в ответ. Как только им, наконец, удалось подняться, Драко надел кольцо ей на палец, снова прижавшись своими губами к ее. Ей никогда раньше не дарили кольца. Рон сделал ей предложение без кольца, но в то время она не особо об этом переживала. Но Драко сделал все правильно. Ветер вокруг них усилился, ветки ивы дрожали. Они начали перевозить вещи в поместье Малфоев. Драко предложил сделать перерыв, и они вышли на улицу. Там на земле лежало одеяло, а вокруг парили свечи. Они понаблюдали за заходом солнца, пока дети гостили у Гарри и Пэнси. Но все, чего она хотела сейчас, это увидеть сына и дочь. Когда они вернулись домой, уже стемнело. Гарри и Пэнси привезли Скорпиуса и Аделину домой, и как только Гермиона вошла на кухню, Скорпиус подбежал к ней с широкой улыбкой на лице. — Ты сказала «да»? — спросил он. Гермиона улыбнулась, вытягивая руку. — Конечно. Скорпиус громко ахнул, прежде чем обнять девушку. Она рассмеялась, когда мальчик крепче прижал ее к себе. Но когда она услышала его всхлип, ее глаза расширились. — Скорпиус… Она притянула его к себе, медленно вытирая слезы с его щек. — Почему ты плачешь? — прошептала она. Драко подошел и встал рядом с ними, положив руку на плечо сыну, чтобы поддержать его. — Ты станешь моей мамой? В его глазах загорелась надежда. Она почувствовала, как потекли ее собственные слезы, когда она ответила: — Если ты примешь меня.***
ГОД СПУСТЯ
Свадьба была идеальной. Маленькой и скромной, как она и хотела. Скорпиус был одет в белый костюм, как и его отец, а Аделина — в золотое платье. Сейчас она бегала по саду, пока Драко и Гермиона танцевали. Сами сады были освещены огнями, похожими на те, что окружали ее старый дом. Там были прекрасные цветы, любезно предоставленные Пэнси, и все было красиво оформлено благодаря Тео и Блейзу. Она услышала, как Скорпиус сказал: «Адди, подожди…», прежде чем его голос затих. Она улыбалась, наблюдая, как ее сын бежит за ее дочерью. Она посмотрела на своего мужа, прежде чем он наклонился и поцеловал ее. — Я тебя люблю, — прошептал Драко, пока они покачивались в такт песни группы, которую пригласили Тео и Блейз. — Я тебя люблю, — прошептала она в ответ. — Миссис Малфой, моя жена, как вы отнесетесь к тому, чтобы уехать в наш медовый месяц пораньше? Она рассмеялась, прежде чем покачать головой. — Еще нет, Драко. Скоро мы окажемся наедине, но давай пока проведем как можно больше времени со своей семьей. Он застонал, притягивая ее ближе. — Ты понятия не имеешь, что делаешь со мной, ведьма. Это платье великолепно на тебе смотрится, и я хочу уйти прямо сейчас. Но Гермиона только улыбнулась, зная, что все равно добьется своего.***
— Боги… Драко уложил ее на стол в их номере для новобрачных в Париже. Ее голубое платье было подтянуто до талии, когда мужчина стянул с нее трусики и вошел двумя пальцами. — Такая мокрая и идеальная, — шептал Гермионе в кожу, целуя ее в шею. — Пожалуйста, — она задыхалась. — Я… мне нужно… — Тсс, я позабочусь о тебе. Я дам тебе все, что ты захочешь. Он прижал перстень с печаткой к ее клитору, вырывая стон, когда она почувствовала прохладный металл на бугорке. Драко ухмыльнулся, когда глубже вошел в нее, буква «М» на верхней части кольца плотно прижалась к ее клитору. Она закричала, понимая, как близко находится к оргазму. — Драко… — выдохнула она, готовая вот-вот сорваться с края. Рука мужчины заскользила по ее телу. Минуя живот и грудь, обхватывая горло. Он удерживал ее, подталкивая к оргазму, сжимая рукой горло. Она чувствовала, как кислород начинает заканчиваться, оставляя ее сердце бешено колотиться, а тело биться в конвульсиях. Драко застонал, чувствуя, какой невыносимо мокрой она становится, когда девушка, наконец, кончила. Малфой усмехнулся, позволяя сделать ей пару вдохов. — Такая хорошая девочка. Устроила такой беспорядок на столе. Она почувствовала, как ее щеки вспыхнули, когда он медленно расстегнул ремень, звук упавших на пол брюк заставил ее кожу покрыться мурашками от предвкушения. Драко осторожно перевернул ее, склоняя девушку над столом. Он снова подтянул платье выше, прежде чем прижаться членом к ее входу. Он зашипел, когда она прижалась к нему, пытаясь насадиться, но он удержал ее. Драко всегда все держал под контролем. Он всегда знал, что ей нужно, и следил за тем, чтобы она чувствовала себя в безопасности в его объятиях, несмотря ни на что, и когда он медленно входил в нее, Гермиона знала, почему он не торопится. Его толчки были медленными, он вырывал стоны у обоих. И к тому времени, как он наполнил ее своим семенем, она безвольно упала на стол, чувствуя себя обессиленной, пока Драко приходил в себя от пронзившего его оргазма.***
ГОД СПУСТЯ
— Гермиона, ты знаешь, что ты для меня целый мир. Ты, Аделина и Скорпиус — моя семья, и я люблю тебя больше, чем ты можешь представить.. — Что ты хочешь, Драко? — она усмехнулась, пока он шел за ней по поместью. — Я не хочу, чтобы ты уходила. Она вздохнула, прежде чем повернуться к нему лицом. — Но я хочу. — Тогда разреши мне пойти с тобой! Я хочу пойти с тобой! Она покачала головой, не в силах сдержать улыбку. Он не мог пойти с ней, не в этот раз. — У тебя есть работа, Драко, и нас не будет всего несколько часов… — Но я не хочу, чтобы ты была одна! Ты даже не говоришь мне, куда идешь! — Драко Люциус Малфой! — отрезала она. — Достаточно! Мы вернемся сегодня вечером, так что перестань так сильно волноваться! Он лишь закатил глаза. — Ты невыносима. — А ты придурок. — Ты доводишь меня своим гриффиндорским нравом! — Неужели, тебе еще есть дело до факультетов? — Конечно, — он усмехнулся. — Я слизеринец. Амбициозный и хитрый. Не такой, как вы, гриффиндорцы, с золотыми сердцами и неоправданной храбростью! Она просто покачала головой. Ее муж большую часть времени чрезмерно опекал ее, и он имел на это полное право. Но сегодня Драко не мог пойти с ней. — Прости, Драко. Но ты не можешь пойти. Он застонал, сократил расстояние и схватил ее за талию, чтобы притянуть ближе. Он быстро прижался к ней губами, прежде чем повернуться и уйти, бормоча себе под нос о том, что Гермиона никогда не могла понять его беспокойства. Она улыбнулась, зная, что Драко никогда не сможет уйти, не поцеловав ее.***
— Скорпиус, пожалуйста, возьми Аделину за руку. Ее восьмилетний сын радостно обхватил руку своей трехлетней сестры, а она взяла Аделину за другую. Они шли через маггловский Лондон к месту назначения, и она чувствовала легкую нервозность. Ей просто нужно, чтобы сегодня все прошло хорошо. — Давай, Адди, ты такая медленная. — Я иду, Скорп — хихикнула девочка, пытаясь не отставать. Аделина быстро росла, и Гермиона удивлялась каждый раз, когда замечала это. Ее первое слово, ее первый шаг и все остальное “впервые” произошли рядом с Драко и Скорпиусом. Скорпиус помогал Аделине идти, придерживая ее, чтобы она не упала. Все это время Гермиона искренне поражалась, как быстро взрослела ее семья.***
Гермиона получила то, что ей было нужно, и позаботилась о том, чтобы Аделина и Скорпиус сохранили это в секрете. Гермиона ждала, пока Драко выйдет из душа, чтобы наконец рассказать ему о своем дне. Она держала его в неведении, не говоря, куда и зачем ходила. Девушка надеялась, что он будет счастлив, когда она расскажет ему. Дверь открылась, и Драко вышел, поцеловав ее в голову, прежде чем переодеться ко сну. Она сидела на кровати, нервно заламывая руки. — Как прошел день? — спросил он. — Все было… хорошо. — Но? — Но… — она улыбнулась, — все будет идеально, когда я тебе кое-что покажу. Драко закончил одеваться и сел рядом с ней. Он взял ее руки в свои, чувствуя ее дрожь. — Гермиона… — прошептал он. — В чем дело? Почему ты дрожишь? Слова вертелись у нее на языке. Ей просто нужно было это сказать. — Драко, — прошептала она. — На днях Джеймс сказал мне кое-что. Джеймс был сыном Гарри и Пэнси. Ему было два года, он родился через год после Аделины и был ее крестником. — Что он сказал? — Он сказал, что я потерялась, но что я найду нужный мне ответ с помощью маггловских фотографий. Все предполагали, что Джеймс был ясновидящим. Он предсказывал многие вещи по-разному, но всегда казался правым. — Что это значит? Маггловские фотографии? Она улыбнулась, прежде чем вытащить фотографии из кармана. Она передала их Драко и увидела, как он нахмурился. А потом она встала, вытащила палочку и наложила на себя чары. — В том, что… Золотое свечение на ее животе показывало, насколько большим уже был ее ребенок. Маггловские врачи, к которым она сегодня ходила, сказали, что, вероятно, она на десятой неделе беременности. — Я беременна, — прошептала она. — Вот куда я сегодня ходила. Чтобы получить фотографии. Он посмотрел на ультразвуковые снимки, прослеживая маленькие очертания на черно-белой карточке. Когда Драко снова взглянул на нее, Гермиона могла увидеть улыбку на его лице и слезы, готовые скатиться по щекам. — У нас будет еще один ребенок? — прошептал он. — Ты действительно беременна? Она кивнула, когда он заплакал. Драко мгновенно встал, прижимая ее к своей груди, пока они оба плакали. Он прижался отчаянным поцелуем к ее губам, когда они оба попробовали на вкус соль. — Я тебя люблю, — прошептал он ей в губы, прежде чем встать на колени. — И я люблю тебя, — повторил Драко, поцеловав ее в живот.***
ДВА ГОДА СПУСТЯ
Их сын был кошмаром. Орион Малфой в возрасте одного года был самым трудным ребенком, которого они встречали. Он сопротивлялся, когда ему нужно было есть. Когда ему нужно было спать. Когда ему нужно было сделать что угодно, кроме как сидеть на руках матери или отца. Орион ненавидел, когда его держал кто-то другой, и если его родителей не было рядом, он чувствовал себя вполне комфортно только с братом и сестрой. Гермиона украдкой наблюдала из-за двери в комнату Скорпиуса, как он помогал Аделине придерживать Ориона. Она пыталась управиться с ним одна, но Скорпиус всегда был рядом, чтобы помочь. — Не отпускай, Адди. — Не отпускай, Скорп. Пожалуйста, я не хочу его уронить. — Не уронишь, — он улыбнулся. — Ты не уронишь его, ты действительно сильная. Скорпиус всегда нежно разговаривал с Аделиной. Отношения между ними двумя были не похожи ни на какие другие, и Гермиона могла видеть, насколько сильна у них связь. — Шпионишь, ведьма? — тихо спросил Драко, подходя к девушке со спины. — Да, — Гермиона улыбнулась. — Посмотри на них, Драко. Посмотри на наших детей. На нашу семью. — Скорп, я тоже была такой маленькой? — Да, но ты была еще меньше, Орион большой. Хочешь, я возьму его? — Да, пожалуйста, — Аделина облегченно выдохнула. Скорпиус осторожно взял его, нежно держа брата на руках, и сел рядом с Аделиной. — Как ты думаешь, у Грейнджер будет еще один ребенок? Я хочу сестру. — У тебя есть сестра, — засмеялась Аделина, а Скорпиус улыбнулся. — Да, но я хочу еще одну. Драко толкнул ее в плечо, но она отказалась смотреть на его ухмыляющееся лицо. Она просто сосредоточилась на своих детях.***
ДВА ГОДА СПУСТЯ
Гермиона открыла дверь своего магазина, придерживая ее открытой, чтобы Скорпиус мог войти. Как только дверь за ними закрылась, она быстро направилась в подсобку, где хранились все ее готовые палочки. Она работала над этой палочкой в течение года. Хотя она создала много палочек, но не продала еще ни одной. Был один человек, которому она хотела первому отдать созданную ею палочку. И Гермиона точно знала, какая палочка его выберет. Когда Скорпиусу было восемь, он однажды пришел с ней в магазин и наблюдал, как она работает. Сам того не зная, он помог ей сделать одну палочку, и у нее было ощущение, что именно эта палочка выберет его. Ведь палочка выбирает волшебника. Она протянула ему коробку, и он осторожно взял ее. Скорпиус кусал ногти — дурная привычка, к которой он прибегал каждый раз, когда нервничал. Он медленно открыл коробку, доставая палочку. Это была смесь белого и коричневого дерева ивы. 12 и 3/4 дюйма. Сама палочка была гладкой и немного изогнутой, и как только Скорпиус прикоснулся к ней, палочка вспыхнула, выбирая нового владельца. — Значит ли это, что она — моя, Грейнджер? — Да. Что ты чувствуешь? Он помолчал, обдумывая ее вопрос. — Силу. Такое ощущение, что часть меня отсутствовала, и теперь я вновь целен. Она кивнула, зная, что именно так и она себя чувствовала, когда впервые взяла палочку в руки. — Мам? — прошептал он, нахмурившись. Гермиона притянула сына ближе, и он тут же обнял ее, все еще стискивая палочку. Скорпиус всегда называл ее Грейнджер, но когда он чувствовал себя особо уязвимым, он называл ее мамой. — Да, Скорпиус? Его слова были приглушены, но она все еще понимала его. — Я боюсь уезжать. Я не хочу оставлять тебя, папу, Аделину и Ориона. Гермиона обняла его крепче. Она знала, как страшно ехать в место, где ты будешь один. Место, о котором ты ничего не знаешь, но вынужден жить там без семьи. — Мы будем писать тебе каждый день. Будем видеться каждый праздник. Я знаю, это страшно, Скорпиус, но ты взрослеешь, и это твой шанс найти себя. Хогвартс — прекрасная школа с удивительной историей. Тебе будут там все рады. — А как насчет собаки, которая пыталась тебя съесть? Та, что с тремя головами? Она все еще там? — Нет, — она улыбнулась. — Тебе ничто там не навредит. Мы с отцом позаботились об этом. Даже ваши тети и дяди помогли убедиться, что вы все будете в безопасности. Он кивнул, оставаясь в ее объятиях еще немного.***
— Ты должна быть сильной, Аделина. Ты должна помогать маме и папе с Орионом, потому что теперь ты остаешься за старшую. — Хорошо, — прошептала Аделина, обнимая брата на прощание. Она плакала, но Скорпиус держался стойко, не позволяя эмоциям взять над собой верх. Затем он подошел к Гермионе, поцеловал Ориона в щеку, прежде чем сделать то же самое с Гермионой. — Напишешь мне? — спросил он. — Буду писать каждый день, — Гермиона улыбнулась, вытирая слезы, когда он обнял ее. — Я люблю тебя, мам. — Я тоже тебя люблю. Когда Драко, наконец, подошел к Скорпиусу, он откашлялся и опустился на колени, чтобы оказаться на одном уровне со своим сыном. — Скорпиус. — Папа. — Если ты будешь бродить по коридорам после комендантского часа, следи за Филчем и его кошкой. Именно эта кошка приводит Филча к вам. — Я буду осторожен. — И всегда выгляди на все сто. На какой бы факультет тебя не отправили, твоя рубашка должна быть всегда заправлена, а галстук выглажен. — Хорошо. Гермиона наблюдала, как отец и сын просто смотрели друг на друга. Платформа начала пустеть. — Мне нужно идти, пап. — Я знаю, — прошептал он в ответ. — Пап? — Да, Скорп? Он сделал шаг ближе, его нижняя губа дрожала, когда он обнял Драко за шею. Глаза Драко закрылись, когда сын обнял его, а затем его руки обвили мальчика, притягивая ближе. Одинокая слеза скатилась по его щеке, и Драко не стал ее скрывать. Он плакал по сыну и не скрывал этого. — Я люблю тебя, Скорп. Так сильно. Береги себя и сделай так, чтобы мы тобой гордились. — Я буду очень скучать по тебе, папа. Я обещаю, что вы будете мной гордиться.***
ДЕСЯТЬ ЛЕТ СПУСТЯ
Семнадцатилетие Аделины было небольшой вечеринкой. Свой день рождения она провела в Хогвартсе на седьмом курсе, но теперь, когда она приехала домой на каникулы, они решили устроить небольшой семейный праздник. Драко купил ей торт и украсил комнату. Скорпиус купил ей подарок, когда ему удалось найти время между работой в Аврорате и отношениями с Лили Поттер. А Гермиона терпеливо ждала на платформе прибытия дочери и сына. Она думала о том, как быстро выросли дети. Скорпиус был двадцатидвухлетним мужчиной с успешной работой и любящей ведьмой, ждущей его дома каждую ночь. Драко чуть не упал в обморок, когда Скорп сказал, что любит Лили Поттер, но после долгого обсуждения он понял, почему он любит эту ведьму. В конце концов, Драко был влюблен в ее крестную мать. Они стали жить вместе, как только она окончила Хогвартс, и были невероятно счастливы друг с другом. Ориону было двенадцать лет, и он наслаждался вторым годом в Хогвартсе. Он попал в команду по квиддичу и, пойдя по стопам отца, стал ловцом. Его платиновые светлые волосы были вьющимися, напоминая о корнях матери. Все их дети выглядели по-разному, но все они были связаны друг с другом. Когда поезд наконец прибыл, она ждала, пока ее дети появятся на платформе. Платформа медленно опустела. Она наблюдала, как поезд дал финальный свисток, и незадолго до того, как он тронулся, она увидела, как ее дочь и сын спрыгнули с поезда на платформу. Она мгновенно оказалась около них. — Где вы были? Я так волновалась! — Прости, мам, — произнесли они в один голос, обнимая мать. — Орион потерял свою карточку с шоколадной лягушки, и я помогала ему ее найти. — Это было коллекционное издание! — Неважно, — вздохнула Гермиона. — С возвращением. Как ваши дела? Они рассказывали матери множество историй, пока ехали домой. Как только они вошли в гостиную, Аделина так громко ахнула, увидев Драко, что он тут же обернулся. Скорпиус подошел к ним первым, обнял Аделину и взъерошил волосы Ориона. — Прекрати, Скорп! — застонал он, отталкивая брата и улыбаясь. — Добро пожаловать домой, Адди, — произнес Скорпиус, и Аделина улыбнулась — Спасибо, Скорп. Как работа, как Лили? — Хорошо. У нас все хорошо. Они провели остаток дня, смеясь и болтая обо всем. Аделина, которая была распределена на Гриффиндор, рассказала о том, как она отпраздновала свой день рождения. Орион, который учился на Слизерине, рассказал им все о своей последней игре против Гриффиндора. Скорпиус, который тоже учился на Слизерине, дал Ориону пару советов, чтобы улучшить свои навыки в квиддиче. Это все, чего она желала. Когда вечер подошел к концу и Аделина открыла все свои подарки, Драко нервно подошел к Аделине со своим подарком. Он был единственным, кто остался, и Гермиона знала, как он на самом деле нервничал. — С днем рождения, Аделина, — прошептал он. — В этом году я подарю тебе не совсем обычный подарок, а тот, о котором думаю уже семнадцать лет. — Что ты имеешь в виду, пап? Аделина нахмурилась, когда посмотрела на отца. Драко положил ей на ладонь маленькую белую коробочку и кивнул, чтобы она открыла ее. Она осторожно подняла крышку. Все их дети знали, что произошло. Через что они прошли и как они это преодолели. — Семнадцать лет назад, когда ты родилась… ты знаешь, как много мы с твоей мамой сделали, чтобы помочь тебе стать свободной. Когда я приготовил нужное зелье, я также создал еще одно с обратным эффектом. Драко сглотнул и глубоко вздохнул, а Аделина просто смотрела на содержимое коробки. — Тут зелье, которое сделает тебя моей кровной дочерью. Я хотел дождаться твоего совершеннолетия, чтобы спросить тебя, хоч… Еще один вдох. — Аделина, ты будешь моей дочерью? Она всегда была его дочерью, и они оба знали это, но иметь кровную связь между ними было чем-то, чего Аделина хотела с самого начала. Он ждал, чтобы рассказать Аделине о зелье, когда она станет совершеннолетней, чтобы она могла по-настоящему обдумать свое решение. Гермиона знала об этом уже несколько лет и согласилась, что это был выбор ее дочери. — Пап… — прошептала она. — Я всегда буду твоей дочерью, но спасибо тебе за то, что дал мне это. Ты не представляешь, как сильно я этого хотела. Драко осторожно достал пузырек из коробки и открыл его. Отдав его дочери, он вытер слезы, выступившие в уголках глаз. Она не отводила от него взгляда, пока пила зелье. Как только содержимое было выпито, они впятером встали и направились наверх. Аделина держала Драко за руку. Скорпиус и Орион держали за руки Гермиону. Все вместе они направились в комнату наследия. Сама комната была большой и наполнена множеством сокровищ, которые передавались из поколения в поколение. Но их глаза были обращены в определенную сторону. Генеалогическое древо Малфоев занимало всю северную стену комнаты, демонстрируя каждое поколение и связь друг с другом. С правой стороны была их собственная семья. На нем были изображены Драко и Гермиона посередине, а две ветви отходили к Скорпиусу и Ориону. Все они смотрели, как золотая нить проявляется на стене, когда зелье подействовало. На ней появилось лицо Аделины, и как только золотая нить вывела ее имя, все древо замерцало. Они впятером наблюдали, как их семья — наконец — стала единым целым, скрепив связь кровью.