Воскресший

      Я очнулся словно после долгого сна. Сел, потер затылок рукой. Я совсем ничего не помнил с того момента, как начался пожар. Интересно, чем он закончился и где я нахожусь? Неужели лечебница?       Я кое-как встал на ноги и огляделся. Вокруг было темно, но эта темнота словно огибала мою фигуру, точь в точь как вода. На расстоянии вытянутой руки было достаточно светло, чтобы я мог видеть свои руки и ноги. Постепенно глаза привыкали к тьме, и я смог увидеть маленькие золотистые точки в этой тьме. В голову сразу пришли звезды, только вот откуда они в этой тьме? Или я где-то в космосе? Нет, бред. В космос еще никто не добирался, с чего бы мне здесь оказаться, тем более в самый разгар степного пожара?       Я нахмурился и опустил взгляд на свои руки. Они были самыми обычными, без ожогов или других ранений. Возможно, я смог избежать пожара и сейчас просто сплю, отбежав подальше от места бедствия. Я вздохнул и стал смотреть на золотистые точки, гадая, когда же я соизволю проснуться.       — Ldiirdo nac jaoeir… — услышал я тихий женский голос совсем близко, чуть ли не у самого уха.       Я вскрикнул и отпрыгнул в сторону от голоса. Тьма немного рассеялась и я смог увидеть рядом с собой девушку-подростка с бледно-фиолетовой кожей, длинными заостренными ушами, фиолетовыми волосами и странном сиреневом одеянии, походившее на тинское национальное платье. Девушка не смотрела на меня. Она подняла голову вверх и что-то с любопытством рассматривала, опустив свои странные уши вниз.       — Эм… Привет?.. — неуверенно сказал я и был удивлен своим чистым и звучным в этой мягкой тишине голосом.       — Erlib, — коротко ответила девушка, наконец посмотрев на меня. Ее глаза были пропорционально больше нормальных, а зрачок был удлиненный и тонкий, как у кошки.       — Прости, я не понимаю тебя, — покачал головой я, вздохнув. Кто эта девушка? Что тут делает? На каком языке она говорит в конце концов?!       — Оу, не поняла сразу, что ты из Фронтайя, — тут же ответила девушка, поразив меня до глубины души, что отразилось на моем лице. — Чего ты удивляешься? Я в школе усердно учила эмиральский! Отличницей по нему была, к слову.       — А… на каком языке говоришь ты? — недоуменно спросил я, отойдя от внезапного шока.       — На эндерском конечно! Ты разве не знаешь, где мы находимся, фронтайец? — теперь уже недоумевала девушка, склонив голову на бок.       — Я не…       — А, точно… Ты здесь ненадолго, Лисс, — перебила меня девушка, что-то вспомнив.       Она замолчала, замолчал и я. Я не мог понять, откуда эта девушка знает мое имя и что мы тут делаем. Если этой мой сон, то какого Хиробрина она в нем находится?! И откуда она знает такой сложный язык, как эндерский? Хотя, судя по ее внешности, все может быть…       — Я не фронтайец.       — Что? — словно очнувшись, переспросила девушка.       — Я не фронтайец. Я вообще из Западных степей, — увидя на лице девушки непонимание, я попытался изобразить жестами карту Запада и указал на ней степи, где я жил. Живу!       — Странно… Я думала все, вы то есть, из Фронтайя. Столицы, — вскоре ответила девушка, пошевелив ушами и снова уставившись в небо, как его окрестил я раннее.       — Конечно нет! В столице мира живет много людей, но куда больше раскидано по всему миру. От моего дома до Фронтайя топать пешком без помощи магии чуть больше двух недель! — раздраженно ответил я. Меня всегда выводило из себя, когда кто-то называл всех рабочих людей фронтайцами, будто больше нигде они работать не могут, кроме как на Короля!       — Прости. Я не разбираюсь в вашем измерении… — девушка, видимо, расстроилась от моей бурной реакции. — Jolle.       Я виновато отвел глаза. Не нужно было кричать на нее, она ведь и вправду не из нашего мира. Судя по ее виду.       — А… Что я здесь делаю? Мы делаем? Судя по твоим речам, ты знаешь об этом… — неуверенно спросил я спустя время, когда девушка наконец перестала хмуриться и снова улыбнулась небу.       — Ви́ла.       — Что?       — Вила. Меня так зовут, — ровным голосом пояснила девушка. — Wviila.       — Приятно познакомится, Вила, — сдерживая смех, сдавленно ответил я. Девушка кивнула в ответ.       Еще несколько минут молчания. Они были медленными, тягучими и ужасно неприятными, как улитки. Вила так и стояла на месте, глядя в небо, не обращая на меня никакого внимания. Я же уже начал уставать стоять на одном месте. Просто к слову, за все это время я так и не сделал ни одного шага, не считая того отскока от неожиданно появившейся девушки.       Пока Вила молчала, у меня был шанс попробовать походить. Неуверенность моя заключалась в том, что даже под ногами я видел бескрайнее черное небо и золотистые точки, что говорили мне, что я просто сейчас парю в небе, каким-то образом стоя на твердой поверхности.       Я глубоко вздохнул и сделал шаг. Ничего такого не случилось, я не начал падать. Тот свет, который сопровождал меня, послушно передвинулся вслед за мной. Я улыбнулся и полностью перестал волноваться. С уверенностью я стал ходить туда сюда, а потом вообще перешел на бег, подняв руки к верху. Только спустя минут десять я вспомнил о Виле и в ужасе обернулся, понимая, что убежал слишком далеко, но к своему удивлению оказался нос к носу с девушкой.       Я снова стоял на том самом месте, на котором стоял до попытки сделать шаг, и голова моя была направлена в исходную точку. Я подозрительно посмотрел на беспечную Вилу, будучи уверенным, что это результат ее манипуляций. Я в магии никогда не был силен, вся наша семья испокон веков не владела и не училась магии, мы все оставались простыми рабочими, поэтому и я был таким же. И сильно удивился такой странной магии, которой владела Вила.       — Что мы тут делаем? — повторил свой вопрос я, всерьез желая услышать ответ на него.       — Я — ничего. А ты ждешь своего воскрешения, Лисс, — спокойно пояснила Вила, мельком взглянув на меня.       У меня в голове что-то щелкнуло. Что? Воскрешения?! Я разве умер? Это после смертная жизнь? Получается, Вила — это ангел, который сопровождает мою душу. Только интересно, она День или Ночь? Не хотелось бы попасть на вечные мучение к богу Христо… Даже если она и Ночь, то почему так странно выглядит? Я мельком видел фотографии жителей Края, она очень на них похожа. Неужели краевцы и эндермиры те самые Дни и Ночи?       Стоп, о чем я вообще думаю?! Я же умер… У-ме-р. Каким образом и почему я этого не помню?! Пожар… Степной пожар. Но все же, почему? Почему я не помню боли, которая сопровождала горение моего тела? Почему я не помню свои предсмертные крики? Что происходит?!       — Успокойся. Ты же все равно воскреснешь, — удивленно сказала Вила, увидя на моем лице отражение всех переживаний.       — Воскресну? Но почему? Чем я заслужил такую милость от богов? — я накинулся на девушку с вопросами все с тем же беспокойством на лице.       — Ты должен быть благодарным не богам, а своему дяде, который тебя спас, пожертвовав большую часть своих магических сил! — строго ответила Вила. — Ох, какие верховцы религиозные! Верят во всяких богов…       Я решил, что сейчас не время доказывать этой глупой девушке существования богов, так как намного важнее были первые ее слова. Мой дядя?! Дядя Ну́и? Но ведь он не маг, а простой шахтер! Да и для воскрешения человека наверняка нужно много знать и уметь, а мой дядя даже о магии, похоже, никогда не слышал!       — О, уже время… — заметила Вила, прервав мои мысли. — Смотри, Лисс!       Я поднял голову вверх, смотря туда же, куда и девушка. Золотистые точки в том направлении волшебным образом напоминали стрелки часов и цифры к ним. К сожалению, часы были эндерского типа и я не мог понять по ним время, но сам факт существования часов на небе меня смутил. И что я вообще должен понять по выражению «уже время»? Время чему?       — Пока, Лисс! Было приятно с тобой познакомиться! — улыбнулась Вила, привлекая мое внимание к себе.       Я хотел что-то сказать ей, спросить про дядю, про часы, про это место, но не успел. Я стал куда-то проваливаться, проваливаться в само мягкое и тягучее время, которое подхватило мою душу и резко бросило обратно туда, где она должна быть. Я успел увидеть только загадочную Вилу, которая все также непринужденно смотрела в небо.       …Очнулся я на своей кровати, возле которой сидел мой усмехающийся дядя Нуи, а на прикроватной тумбочке стояла маленькая фигурка Вилы. Она все также смотрела вверх и беспечно улыбалась.