Не забывай меня

Летние дни шли один за другим, календарь, что висел на стене, постепенно терял свою плотность и объем. Девушки виделись практически каждый день, за исключением тех дней, когда Этери было необходимо закончить свой этюд, набросок или картину, а Ольге прочитать книгу или помочь бабушке по хозяйству. Иногда они совмещали свои прогулки вместе со своими занятиями, Этери выносила в поле мольберт с красками и холстом, а Ольга брала томик Эмиля Золя и предавалась чтению, лежа на махровом пледе где-то в тени деревьев, ожидая, пока девушка закончит свою работу. С каждым днем девушки все сильнее привязывались друг к другу, ощущая неприкрытую нужду в теплом слове, поддержке и просто молчании, которое не ощущалось тяжело, наоборот, оно действовало умиротворяюще и одновременно оживляюще. Чувства Этери были противоречивы. Она привязывалась к девушке, любила ее, наслаждалась временем, проведенным в ее компании, но что-то в этом недоставало. Какой-то излишней теплоты и нежности, какой-то интимности и откровенности. Они были добрыми подругами, которые готовы были подать руку в сложной ситуации, прижать к себе, когда внутри что-то рушилось, и воссоздавать это заново, могли до ночи секретничать, рассказывать о своих проблемах и неудачах, ведь они знали, что никто не осудит, а даст совет. Но это было не то, чего так отчаянно жаждала Этери. Она хотела любви более глубокой, зрелой, не платонической. Ее тянуло к девушке с каждым днем все больше и больше. Она ловила себя на мысли о том, что хочет чаще прикасаться к ее руке, чаще видеть ее взгляд глаза в глаза, чаще чувствовать ее тепло позади или спереди себя. Этери самостоятельно старалась инициировать чаще их прикосновения или какую-либо тактильную близость, но этого все равно казалось недостаточно. Хотелось не только любить, но и быть любимой. Было больно и ничтожно осознавать, что эта девушка даже не подозревает, что происходит в голове у Этери, было больно от того, что девушка не может дать ей взаимности. Ольга могла дать дружбу, но ничего кроме предложить была не в силах, по крайней мере, потому, что сама не знала о мыслях Этери. Однажды, в один из прекрасных погожих дней, что выдался в Петербурге, девушка очень захотела нарисовать Ольгу. Ей давно хотелось запечатлеть ее красоту тем способом, который она больше всего любила, поэтому за день до этого предупредила. - Не хочешь ли ты, чтобы я тебя нарисовала? Мне бы очень этого хотелось! - воодушевленный восклик вырвался из груди девушки. - Я была бы только рада позировать тебе, дорогая Этери! Ты же знаешь, как много значит для меня наша дружба. - прямой взгляд в глаза действительно выражал искренность произнесенных ранее слов. Этери неприятно поежилась и поджала губы от этого противного, злосчастного слова "дружба". - Тогда завтра же устроим это, если ты не против! - Конечно, я всегда только за! Как раз думала, когда же ты попросишь попозировать тебе... - с напускной задумчивостью произнесла девушка и понеслась по полю, где они находились. Девушка побежала за ней, они хохотали во весь голос, в воздухе витал необыкновенный запах свободы и почти беззаботного юношества. На следующий день Ольга пришла на веранду к семье Тутберидзе, где уже раскладывала краски Этери, расставляла мольберт, натягивала холст на подрамник. Девушка тихо подошла к краю веранды и начала бесшумно, незаметно, словно лиса, наблюдать за происходящим. В руках девушки краски, кисти и другие художественные принадлежности выглядели как-то по-другому, нежели они просто лежали на столе. Только в руках творца краски имеют смысл. А Этери была настоящей художницей, в ней был не только талант, но и огромное количество усилий и стараний. Весь результат давался усилиями, но он того стоил. Руки девушки в безобразном, но таком грациозном движении летали над столом, переставляя палитры, краски с места на место, чтобы выстроить удобную для нее самой композицию. Наконец все предметы были расставлены, и девушка обратила внимание на происходящее вокруг. Сразу же она заметила любопытный взгляд, выглядывающий из-за веранды. - Ну выходи, я тебя уже заметила, у меня все готово. - произнесла Этери. Девушка разлилась заливистым смехом, который был слышен на весь сад и отдавался эхом в вазах, расставленных по периметру. - Как твои дела? - поинтересовалась Ольга. - Все просто прекрасно, сейчас собираюсь рисовать одну очаровательную девушку... - проговорила Этери, смотря Ольге прямо в глаза. Девушка залилась краской, ее щеки начали пылать ярким пламенем после такого неожиданного, но очень приятного комплимента. - Садись, пожалуйста, для тебя тоже уже все приготовлено. - указала на стул девушке Этери. Ольга послушно села на стул, который стоял прямо напротив мольберта, солнечные лучи, которые подсвечивали ее веснушки и делали голубые глаза еще ярче, еще прозрачнее, падали прямо ей на лицо, Этери начала работу над портретом. Сначала она взяла простой карандаш и сделала набросок головы, расположение глаз, губ, линии скул, бровей, носа. Когда с наброском было закончено, наступала самая сложная работа. Необходимо было вдохнуть жизнь в этот портрет, сделать так, чтобы портрет был похож на реальную Ольгу, с ее темпераментом, характером, хотелось, чтобы в рисунке даже прослеживались ее привычки. Девушка нанесла на палитру красный, синий, белый и желтый цвета, чтобы достичь реалистичного телесного оттенка кожи Ольги. Хотелось максимально приблизиться к коже девушки, отразить какие-то неровности, ведь в неидеальности и рождается красота. Долго проэкспериментировав, Этери наконец-то смогла достичь нужно оттенка и начала покрывать холст краской. Алые губы необходимо было выразить глубоко и объемно, поэтому в ход шли несколько оттенков красного, чтобы они получились действительно волнующими, вдохновляющими и чувственными. Этери захотелось изобразить девушку с немного приоткрытыми губами, как будто для поцелуя, так они выглядели эффектнее и придавали лицу немного вольности и игривости. Мазок девушки был точным и определенным, с каждым движением кисти портрет преображался, становился оригиналом, в нем начинала зарождаться настоящая жизнь, которую вдыхала в девушку она сама. Солнечные лучи выгодно высветляли одну половину лица, поэтому она должна была быть в более ярких оттенках. Работая, Этери невольно засматривалась на Ольгу. Ее красота была величественна, но в то же время приглушена, она была не похожа ни на одного, кого знала Этери, она была, словно сказочный персонаж, вот-вот убежит обратно в свою сказку и больше не вернется. Этери не хотела разочаровать Ольгу, поэтому старалась рисовать как можно правдивее для нее самой, она хотела ей дать посмотреть на себя со стороны. Со стороны Этери. Невольно девушка сама себе признавалась в своих чувствах. Невольно она призналась себе, что влюблена. С каждым движением руки, с каждым мазком, эта влюбленность все отчетливее представлялась Этери, все прозрачнее становились для самой себя ее помыслы, все больше она утверждалась в своем желании владеть этой девушкой. Ее чувства пылали под кистью, с каждой нанесенной линией девушка утверждалась в своем чувстве, но одновременно с этим ей становилась невыносима мысль о том, что Ольга не знает об этом, что ей обязательно надо рассказать, разделить эти эмоции с ней, ведь она обязательно ее поймет и ни за что не осудит. Через несколько часов упорного труда натурщицы и художника холст был закончен, последний мазок сделан. Портрет Ольги был готов. - Все! - радостно, с легким возбуждением в голове произнесла девушка. - Можно мне взглянуть? - робко спросила девушка, разминая спину и шею, которые устали от долгой неподвижной работы. - Естественно, это же твой портрет. Девушка подошла к холсту и изумилась. С первых секунд она себя не узнавала, ей казалось, что это вовсе не она, а юная прекрасная девушка с другой планеты, но по мере вглядывания в картину, все больше убеждалась, что это все-таки они. - Это просто изумительно, Этери. - Ольга развернулась к девушке лицом и взяла ее руки в свои. - Правда? Тебе нравится? - Конечно, ты нарисовала меня совсем другой, но, тем не менее, это я. Удивительно, что ты видишь меня именно такой. - и девушка вновь развернулась к картине, рассматривая ее детальнее. Этери была просто счастлива от того, что картина понравилась Ольге, и она утвердилась в мысли, что хочет рассказать ей о своих чувствах при первом удобном случае. Вскоре такой случай представился...