Просыпайся на раз-два-три

— Что это с ним? — Нам следует позвать врача? — Дотторе, ты слышишь меня? Эти голоса смешиваются, накладываются один на другой, слышаться так, словно эхо в длинном тоннеле. Возможности открыть глаза нет — тело не подчиняется воле Доктора, утратив какую-либо связь с головным мозгом. Временно, разумеется. Остаётся лишь слушать голоса из вне, то и дело исчезающие, а затем появляющиеся вновь. Чувствовать беспокойную дрожь, коими сейчас пропитан глас даже самых стойких Предвестников, обступивших бессознательное тело своего соратника. Чьи-то пальцы аккуратно отодвигают воротник шубы, а затем прикасаются к шее, нащупывая слабый пульс в районе сонной артерии. Остальные наблюдают за этим, перешептываясь между собой. — Это что-то серьезное? — обеспокоенно спрашивает Коломбина, усаживаясь на колени рядом с головой Доктора, и удерживая в руках отлетевшую, после удара об пол, маску. — Бессмысленно что-то утверждать. Мы — не врачи, чтобы давать какие-то прогнозы, — оглашает Капитано, убирая руку от шеи Второго Предвестника. — А единственный из нас, кто на это способен — сейчас еле дышит. Стоит дождаться помощи от другого, более знающего человека. — Один из них скоро будет в Главном Зале, — в привычном для себя темпе, произносит Пьеро, вышагивая от дверей, в сторону своего коллеги. Пока остальные продолжали говорить о своих предположениях, относительно произошедшего инцидента на собрании, Панталоне не мог даже слова сказать; затуманенные от шока глаза, осматривали лежащего на холодном полу любовника, пока тело находилось в злосчастном ступоре, не позволяя сделать лишнее движение. Даже на лице Тартальи сейчас больше эмоций, чем у ошалевшего Богача. Интересно, что бы на это сказал Дотторе? Вероятно, обвинил бы в том, что Девятому Предвестнику совершенно на него плевать. Что абсолютно шло вразрез с поведением Панталоне, который только недавно устраивал Доктору лекционный штурм о том, что ему необходимо хоть немного заботиться о себе и своём здоровье. — Всем занять свои места! — холодный женский голос прорезает шёпот подчиненных, расходясь эхом по стенам Главного Зала. Стук каблуков слышится позади спин столпившихся, вынуждая их расступиться и вернуться на прежние позиции, не сводя взора с Крио Архонта. — Ваши слова — положительного результата не принесут, также, как и факт того, что вы обступили своего «павшего» соратника со всех сторон, — голос правителя становиться тише, но укора от этого не меньше. — О чём вообще можно говорить, когда Предвестники пугаются таких мелочей? Но что ещё печальнее; даже погибшая Лоефальтер, не получила на своих похоронах столько суеты и внимания, сколько сейчас получает Дотторе. Разве это правильно? — Это дурное сравнение, Ваше Величество, — гиблая смелость ответить на слова Царицы, внезапно посещает Панталоне, которому уже всё равно на эту жалкую пародию моральных предписаний, созданную для каждого из присутствующих. Он и так сохраняет молчание слишком долго. — Розалина пала на чужой земле. Её тело — прах, погребенный во льдах Собора. Дотторе в свою очередь — живой человек, от которого также зависит благополучие Снежной, и в особенности, военной ветви Фатуи. Мы не в том положении, чтобы терять Предвестников одного за другим, поэтому беспокойство остальных — оправдано. — Смеешь перечить моим словам? — Царица заинтересованно смотрит на финансиста, однако, даже в таком взгляде кроется корка льда, способного принять форму острых ледяных шипов, с одной целью: как можно сильнее ранить собеседника. — Тебе стоит брать пример с остальных — смиренно стоять на месте и молчать. — Безукоризненное подчинение? Прошу прощения, но в такой ситуации, я не намерен брать пример со своих коллег, — Панталоне слышит вошедших врачей Заполярного Дворца, однако, взгляда с Крио Архонта не сводит. — Вероятно, вам всё равно на жизни каждого из нас. Мы всегда будем расходным материалом в вашем плане по свержению небесного порядка. И не прикрывайтесь смертью Розалины, пытаясь показать, что правительству Снежной она не безразлична. — Твоё мнение меня разочаровывает, — женщина осматривает остальных Предвестников, опустивших взгляд в пол, кроме разве что Пьеро, который сейчас разбирался с врачами и постепенно приходящим в себя Дотторе. Внутри неё сейчас бушует страшная вьюга, способная устелить всё, баснословным количеством снега, погребая под себя каждую живую душу. Но присущие ей стержень, сдержанность и статус, не позволяют устроить здесь кровавую баталию с главным экономистом региона. Поэтому, та по-дипломатически принимает сторону банкира, отходя назад. — Собрание окончено. Панталоне, тебя я попрошу остаться. По всей видимости, наш разговор обещает быть долгим. Пьеро, возьми ситуацию с Иль Дотторе под свой контроль. Отчёт о его состоянии здоровья также лежит на тебе. — Разумеется, Ваше Высочество, — кратко отчеканил Первый Предвестник, готовясь сопровождать лекарей, удерживающих ослабленное тело коллеги. Ведь помимо этого, ему ещё предстоит провести в лазарете какое-то время, пока Доктор окончательно не придёт в себя.

***

— Такое ощущение, будто в театр сходил, — молвит Тарталья, наблюдая за молчанием остальных, собравшихся неподалёку от входа в госпиталь Заполярного Дворца. — Ещё и эта речь Панталоне… — С его стороны, это было весьма опрометчиво, — закрытыми глазами заявляет Арлекино, скрестив руки на уровне груди. — Он буквально пошёл против воли Её Высочества. Сильно сомневаюсь, что она будет с ним снисходительна. — И всё же, давайте согласимся, что никто из нас, также не встал на её сторону, — голос Сандроне слышится неподалёку от всех, но разглядеть её в слабом свете лампы, было достаточно проблематично. — Мы просто промолчали. Не желали вступать в дискуссию. Знали о последствиях. — Это не отменяет факта того, что Панталоне — чёртов глупец, — заявляет Капитано, ощущая характерное, для каждого из Предвестников, чувство скандального противоречия. — Его слова верны: нельзя бросать «своих» на произвол судьбы. Но пытаться твердить это напрямую Её Высочеству — шаг в бездонную пропасть. — Его заслуги перед Снежной высоко ценятся Крио Архонтом. Господин Панталоне может отделаться лишь лёгким выговором, за свой длинный язык, — произносит Пульчинелла, по-профессорски поправляя свои круглые очки. — Это не стоит того, чтобы сейчас разводить дискуссию на данную тему. Заполярный Дворец — имение Её Высочества: любой слух, шёпот, или диалог, рано или поздно дойдёт до неё. Поэтому, давайте просто подождём слов Господина Пьеро и разойдёмся по своим делам. — Рано или поздно дойдёт говорите… — шепчет себе под нос Тарталья, вспоминая прошедший разговор в коридоре между Панталоне и Дотторе. Интересно, Царица узнает о нём? Все пазлы могут сопоставится сами собой, стоит немного напрячь голову и понять, что банкир не просто из «сотруднических побуждений» отстаивал права бессознательного Доктора. — М-да, тогда я им не завидую. — У вас нет другой работы? — строгий глас Пьеро доноситься из-за открытых дверей лазарета. Его возмущала беспечность собравшихся, которые сейчас могли делать что-то полезное для организации, а также Снежной в целом. — Я могу понять Коломбину, которая добровольно вызвалась помочь мне. Вы же, никакого прямого участия не принимаете — ступайте на свои рабочие места! Не вынуждайте меня, или Её Величество, принимать к вам дисциплинарные меры наказания! В чём-то, Первый Предвестник был прав — никакой помощи остальные всё равно не оказывали. Поддержка? Даже смешно говорить об этом. Им всего-то нужен был повод, чтобы взять перерыв от обязательств, которыми тех наградили, по их собственному желанию. И самый лучший способ это сделать — влиться в общую суету, прикрываясь благими намерениями. Да, речь Панталоне вызвала в них какое-то гнетущее противоречие своим изначальным чувствам, но тем не менее, образ Предвестников это никак кардинально не меняло. Им всё ещё принципиально преследовать исполнение приказа Царицы, а также получать собственную выгоду. Иначе, они бы не молчали на том собрании, наблюдая за словесной перепалкой между Девятым Предвестником и Её Величеством.

***

Сколько прошло времени, с того момента, как Панталоне остался с Царицей наедине? Точно не больше получаса — минут десять-пятнадцать, может и все двадцать. Однако, никаких положительных эмоций это не приносило, даже когда банкир покинул порог Главного Зала, быстро вышагивая в сторону Заполярного лазарета. На душе больше не было беспокойства или угрызения совести. Не было трепещущего в сердце страха. Только пустота: словно всё то, что раньше могло даровать эмоции — растворилось, без намерений вернуться. Казалось, будто слова Крио Архонта выкорчевали всё живое из экономиста, оставляя только внешнюю оболочку. Такую же холодную, как и она сама. Он получил наказание за свою самонадеянность. За то, что пытался пойти против слов той, кто по изречениям Тартальи, ранее обладал нежной и понимающей натурой. Банкир помнит каждую её фразу, произнесённую в их совместном разговоре. Помнит выговор, который получил — такой незначительный для любого другого Предвестника, но такой морально-тяжелый для Панталоне. В любом случае, белый флаг поражения понесли они вдвоём: Доктор за своё безрассудство, а Богач за попытку прикрыть ошибку любовника. И тем не менее, это не помешало банкиру заявиться к спящему у окна Дотторе, что-то обсуждающему с врачами Пьеро, и сидящей рядом со Вторым Предвестником Коломбине. Девушка в свою очередь, покорно поднялась с места, заприметив вошедшего в больничное помещение Панталоне. — Что-то известно о его состоянии? — спешно интересуется у Третьей финансист, то и дело бросая в сторону Доктора, пародию на обеспокоенный взгляд. — Ничего серьезного? — Он потерял сознание из-за хронической усталости. Лекари сказали, что ему следует отоспаться несколько часов, дабы окончательно прийти в удовлетворительное состояние, — томно протягивает Коломбина, смотря собеседнику в глаза и подмечая исчезнувшую искру решимости, которой ранее они были наполнены. Сейчас там что-то неясное, практически опустевшее, с жалкими потугами в эмоции. — Как прошёл разговор? По всей видимости, ничего хорошего… — Месячная ссылка в Ли Юэ. Её Величество сказала мне, что это не имеет никакого отношения к моему наказанию — лишь необходимость проверить работу Банка Северного Королевства. Однако, не нужно обладать феноменальным умом, чтобы понять, что она намерено отправила меня куда подальше, — спокойным тоном отвечает Панталоне, чувствуя себя внутри максимально паршиво. К тому же, об этой новости стоит ещё рассказать Дотторе, когда он проснётся. — Тебе не стоило пороть горячку, — констатирует факт подходящий Пьеро, вероятно услышавший разговор между соратниками. Ему определенно следует обсудить этот инцидент, о котором, по всей видимости, Девятый знает лучше любого из Предвестников. Но лишние уши здесь совершенно не нужны; — Коломбина, я благодарен тебе за оказанную помощь! Больше задерживать тебя, мне смысла нет. Девушка с полуслова поняла намерения предводителя, поэтому поспешила удалиться из лазарета — вновь вернуться к своим обязанностям, а также рассказать остальным обо всём, что ей довелось услышать. Ведь её просили об этом. Кто она, чтобы отказывать? — Значит, ссылка в Ли Юэ? Тебе стоит быть благодарным, за столь незначительный нагоняй, — Первый Предвестник отходит в сторону вместе с собеседником, чтобы не потревожить деятельность врачей, а также сон Доктора. — И всё же, что-то мне подсказывает, что ты предполагал о возникновении подобного инцидента. Твоё поведение на собрании говорит об этом. — Мне действительно известно чуть больше вас, — поясняет Панталоне, даже не отпираясь от возникающей темы. Всё равно, если в этом будет необходимость, перетасует фразу так, как угодно ему. — Среди Предвестников действует моветон — держаться особняком. Между мной и Дотторе, таких баррикад нет. Поэтому, мне было ещё до собрания известно о его состоянии здоровья. Я предлагал ему остаться в лаборатории… да только, разве этого идиота в чём-то убедишь… — Именно такая дружеская связь и заставила тебя выгораживать товарища перед Её Высочеством? — интересуется Пьеро, для которого уже всё встало на свои места. Однако, лишнее уточнение никогда не помешает. — Ты ведь понимаешь, что подобное до добра не доведёт? Сотрудничать с коллегами и поддерживать хорошие отношения — разумеется важно. Но не следует переходить грань. Иначе, отделаться обычной ссылкой в другой регион, будет гораздо тяжелее.