***
Гриффиндорка шла между Гарри и Роном по заполненному учениками коридору. Все были довольными, но уставшими, потому что пять минут назад они вышли из кабинета зельеварения, которое преподаёт Северус Снейп. То ещё испытание... Новый день для Гермионы начался обыденно, если не учитывать то, что она улыбнулась от увиденных на столе роз, и эта улыбка не спадала ещё минут десять. На вопросы двоих любопытных друзей она отвечала, что у неё просто хорошее настроение, не договаривая лишь причину. Причину, которая весь урок на неё пялилась. Не то, чтобы это смущало Гермиону, но Снейп начал всё больше обращать на это внимание. Спрашивал Малфоя каждый раз, когда ему давалась такая возможность, а после смотрел на Грейнджер. Вероятно, он заметил, что Драко не сводит с неё взгляд. Ей оставалось лишь надеяться, что лучшие друзья не замечают этого. Гермиона знала, что рано или поздно они всё равно узнают о том, что происходит между ней и Драко Малфоем, но старалась оттянуть этот момент как можно дальше, зная, что они никогда не примут это, никогда не поймут. Иногда девушка и сама себя не понимала. Как вообще она к этому пришла? Отношения с Драко точно выбили её из колеи. Даже учёба пошатнулась, но девушка спешит наверстать упущенное за время, что она провела с парнем вместо того, чтобы готовиться к экзамену. И... Она ни о чём не жалеет. Гермиона не жалеет ни об одной секунде, потраченной наедине с Малфоем. — Трансфигурация, да? — обречённо вздохнул Рон. — Ага, вы идите, а я к вам потом присоединюсь, — сказала Гермиона и завернулся за угол, направляясь в женский туалет. Мальчики продолжили свой путь к кабинету. Тишину в пустом, почти тёмном коридоре нарушал только стук туфель Грейнджер, пока девушка не услышала ещё чьи-то шаги, более частые и уверенные, идущие позади. Она даже не обратила внимание, пока не поняла, что этот звук не характерный для обуви какой-то девочки из Хогвартса. Обернулась уже у входа и увидела только мужчину с длинными светлыми волосами, идущего на неё. Малфой-старший так быстро оказался возле неё, что она не успела среагировать, когда он грубо взял её за предплечье и затащил в женский туалет. — Мистер Малфой, что Вы делаете?! — вырвала свою руку и отошла от него подальше. Люциус осмотрелся: маленькая пуффендуйка вышла из кабинки туалета, исподлобья и с осторожностью посматривая на мужчину, а после прошмыгнула мимо и выбежала из туалета. Он закрыл за ней дверь и перевёл взгляд на стоящую в непонимании гриффиндорку. — Это женский туалет, Вы не можете так просто врываться сюда! — Мисс Грейнджер, я пришёл поговорить. Она смотрела на Люциуса и видела в нём Драко, они действительно похожи. Даже словами и действиями... Но чувства совсем разные. К Малфою-старшему она испытывает лишь неприязнь. — Со мной? — гриффиндорка не могла понять, что ему от неё нужно. Разве у них было когда-либо что-то общее? Хотя... — Похоже, что не с Вами? — он сощурил глаза. — В таком случае, ближе к делу, мистер Малфой. Люциус покашлял и начал делать небольшие шаги, наматывая круги и держа руки за спиной. — Я в курсе о ваших встречах с моим сыном, — он остановился, а у Гермионы внутри всё сжалось. — Драко запутался, мисс Грейнджер. Ему это не нужно. Вам это не нужно. Кто Вы, а кто он? — продолжил ходить, и стук его обуви по плитке раздражал с каждой секундой всё больше. Грейнджер сжала кулаки, чувствуя растущее напряжение. — Позвольте мне самой решать, что мне нужно, а что нет, — она замолчала на пару секунд, чтобы подумать, стоит ли продолжать, — и Драко тоже. Грейнджер следила за ним, и в этот момент они встретились взглядом. Его явно недоброжелательный взгляд впился в неё когтями, царапая нервные окончания. — Всё не так просто, мисс Грейнджер, позвольте я кое-что проясню, — он сделал один шаг в её сторону, и девушка готова была отступить назад, но осталась на месте, понимая, что это лишь давление. — Мой сын не может иметь ничего общего с Вами. Его приоритет — не предавать свою фамилию и кровь, как Вы думаете, будут ли продолжаться ваши встречи? Мисс Грейнджер, он наиграется вами и бросит, как ненужного котёнка, этого Вы хотите? Знаете, сколько таких, как Вы, у него было? Гермиона потеряла дар речи. Люциус стоял перед ней и прямо в глаза говорил, что она очередная игрушка его сына. Как Малфой-старший смел говорить ей такое? За кого он её принимает, и как она должна реагировать на его высказывания? Девушка пыталась сдержать свои эмоции, но слова вылетели быстрее, чем она успела о них подумать. — Идите к чёрту, мистер Малфой, если Вы думаете, что я шлюха вашего сына! — собралась быстро уйти, но почувствовала неприятную боль, когда рука Малфоя прижала её к одной из раковин за шею. Он серьёзно душил её, даже не понимая, что может убить. Девушка схватилась за его руку, пытаясь отодвинуть её от себя. — Значит слушай меня сюда, маленькая грязнокровка, — приблизился к её лицу и понизил голос, — я хотел по-хорошему, но ты решила иначе. Мой сын готов отказаться от собственной семьи из-за тебя. Кто ты такая? Что ты из себя представляешь? — сжал пальцы, и девушке показалось, что он никогда её не отпустит, будет сжимать её шею до последнего вздоха. — Если мы оба хотим для Драко как лучше, почему бы тебе не оставить его в покое? — Гермиона попыталась достать палочку из кармана своей мантии, как тут Малфой-старший отпустил её. Девушка начала глотать воздух, хватаясь руками за свою шею, которая теперь жгла от боли. — Не нужно портить жизнь друг другу. Я надеюсь, ты меня поняла, — кинул последний взгляд на помещение и вышел, громко закрыв за собой деревянную тёмно-зелёную дверь. Гермиона повернулась и посмотрела на себя в зеркало. На шее остались красные следы, которые потом наверняка станут синяками. Их можно будет убрать с помощью зелья. Девушка медленно опустилась на холодную плитку, поджав колени к себе. Она не знала, как реагировать на то, что сейчас произошло. Послышался звук щеколды, а следом и шаги. Грейнджер подняла голову: возле неё стояла Джинни. — Ты... Ты всё слышала, — сказала Гермиона. Джинни виновато кивнула, а после опустилась на пол к подруге. — Гермиона, я не знала, что у вас всё так серьёзно... — Грейнджер отвела взгляд, начав смотреть в точку перед собой. — Я собиралась выйти, но потом услышала голос Люциуса Малфоя. Прости, что услышала ваш разговор... — Всё нормально. Уизли продолжила смотреть на застывшую в своих мыслях Гермиону. Она выглядела пугающе с красными следами на шее и пустым взглядом. — Эй, ты в порядке? — девушка протянула руку, чтобы осмотреть шею, но застыла, когда увидела, что по щеке Гермионы скатывается слеза. А потом она опускает голову и начинает хныкать в свои колени. — Мерлин, Джинни, я не хотела, чтобы всё вышло так. Почему я просто не могу быть счастливой хотя бы немного? Я только нашла с ним общий язык, понимаешь? Мне кажется, что я люблю его, Джинни, — рыжая девушка притянула к себе подругу, крепко сжимая в своих объятиях. Она прекрасно понимала. — Ты должна поговорить с Драко, — сказала Уизли. — Что я ему скажу? Что его отец пытался задушить меня, или что назвал меня его очередной девочкой на ночь? Или, быть может, что я послала его отца к чёрту? Гермиона не знала, что теперь с ними будет. Ещё десять минут назад всё было хорошо, а теперь она понимает, к чему были сказаны слова Драко о том, что он выбрал её. Всё обрушилось намного раньше, просто бомба замедленного действия сработала именно сейчас. И он не сказал ей об этом. И сейчас Гермиона, сидя на холодном полу в женском туалете, плачет, потому что Люциус Малфой посчитал, что она портит жизнь его сыну. До этого Гермиона даже начала верить, что у них есть шанс быть счастливыми вместе. Но сейчас она понимает, что это была иллюзия. Они всё те же Гермиона Грейнджер и Драко Малфой, которые никак не могут быть вместе. И всё из-за крови. Если раньше она считала, что они могут обойти эти глупые стереотипы о чистоте крови, то сейчас она убедилась, что это невозможно, и, по крайней мере, Люциус Малфой не оставит их в покое. Грейнджер плакала всё сильнее, пока её боль выходила наружу. Слишком острая боль, отдающая спазмами в груди, растекающаяся по всему телу. Ужасное чувство, от которого некуда деться, и всё, что можно сделать — это плакать, пока не останется слёз. Джинни гладила девушку по голове, стараясь успокоить, с горечью понимая, что ничем не может ей помочь.***
Драко нервно дёргал ногой под партой, постукивая каблуком по деревянному полу, пока следил за дверью. Прошло пятнадцать минут урока, а Гермионы всё нет. Друзья её уже здесь, а её нет. Он перебирал варианты в голове, что могло случиться: забыть про урок или прогулять она точно не могла, значит, ей стало плохо? Тогда почему Гарри и Рон всё ещё здесь? Чёрт, где тебя носит, Гермиона? Ещё пара минут ожиданий, нервных глотаний, и он не выдержал: отпросился выйти. Идя по пустому коридору, он оглядывал каждый уголок, где могла спрятаться Грейнджер. И плевать, что она могла там делать, сейчас его целью было просто найти её, чтобы перестать переживать. Самым страшным вариантом был обиженный Финн. Мало ли, что он мог сделать в отместку за разбитое лицо. Он искал её уже пять минут, бродя по пустым коридорам, и уже думал пойти в другое крыло, как заметил Джинни. Он сразу же поспешил подойти к ней. — Эй, Уизли, ты не видела Грейнджер? — девушка окинула его взглядом, на миг удивлённым, но он быстро сменился на тяжёлый. — Тебе ли не знать? — она ткнула в него пальцем и приблизилась, — ты наверняка в курсе про позицию твоего отца, так ведь? Он не понимал, о чём идёт речь, пока не понял, что речь идёт о вчерашнем разговоре с отцом в Малфой-мэноре. Откуда она знает? — Что ты имеешь ввиду? — А то, что твой отец явился сюда, в Хогвартс, чтобы поговорить с Гермионой! Хочешь узнать, как они поговорили? Спроси своего отца. Гермиона не хочет тебя видеть сейчас. — Что? — Драко схватил Джинни за локоть, — где она?