...и я по уши влюблен в Майкрофта Холмса

Меня зовут Джеймс Мориарти, мне тридцать семь лет и я по уши влюблен в Майкрофта Холмса. Ни один адекватный человек не поверит в то, что само воплощение правильности, порядка и этикета, мистер Британское Правительство, а если выразиться проще, Майкрофт Холмс, спит с самым разыскиваемым преступником Великобритании (то есть, со мной). А он не просто спит. Он мой муж. Восхитительный мужчина, который всецело принадлежит мне одному. И я до сих пор с трудом в это верю. Хотя как не верить? Какие ещё нужны доказательства, когда он с невозмутимым лицом так мерно и восхитительно сладко втрахивает меня в постель? Блядь, мне кажется, ни один человек в мире не знает про БДСМ столько, сколько знает Майкрофт! Я не то, чтобы любил ударяться в лирические отступления, но от одних воспоминаний меня пробирает сладкой дрожью. Одна лишь мысль о том, как он, плотнее перехватив стек, тянет меня на себя, заставляет меня нервно сглатывать. А уж если вспомнить, как он своим же галстуком связывает мне руки за спиной, можно кончить, даже не прикасаясь к себе. Он абсолютно идеален. И я пущу пулю в лоб любому, кто назовет его неинтересным или скучным. Хотя, узнай его кто-нибудь вчера, скучным бы его больше точно никто и никогда не назвал. Впервые за долгое время я вытащил его в ночной клуб. Кажется, впервые со школьных времён, жуть жуткая! Но сейчас я пишу не об этом. Каждый день, когда Майкрофт снимает свой костюм, можно помечать красным а календаре. И вчерашний я пометил. Жирненько так. Чтобы точно не забыть. Мне титанических усилий стоило не набрасываться на него - слишком восхитительно выглядел он в этой коже. Сколько раз я говорил этому блядскому Холмсу, что ему пошло бы быть панком? Я не могу сосчитать. Но могу любоваться им всякий раз, как он одевается так, как нравится мне. Хотя зачем только любоваться, когда можно танцевать? Трогать? Прижиматься и облизывать его шею, не прячась по спальням? Майкрофт сколько угодно может делать вид, что это не для него, но он и сам явно наслаждается такими моментами. Он с удовольствием пьет что-то неприлично крепкое у меня с рук. Отвечает на мои поцелуи. Курит, выпуская дым из ноздрей тонкими струйками. Кусает меня за запястье просто ради веселья. И явно с огромным удовольствием трахает меня прямо в уборной того же ночного клуба. Да-да. Майкрофт Холмс, брезгливый и осторожный вчера отымел меня прямо у раковин. Я сам бы счел это галлюцинацией, пьяным бредом, если бы не вещественные доказательства, в виде следов ногтей на его спине и крупного засоса у меня под ключицей. Да и невозможно так отчётливо помнить то, чего не было. Из-за двери отчётливо доносились звуки Tainted Love (трахаться в клубе под песню Мерлина Менсона, в клипе которой трахаются в клубе, ну не символично ли!). Дверь была предусмотрительно закрыта Майкрофтом. Он даже не потрудился раздеться, раздеть меня. Я точно помню пальцы, сжимающиеся у меня на бедрах. Помню, как цеплялся за его плечи, царапал спину, выгибаясь и постыдно поскуливая. Как ровно и невозмутимо он трахал меня, пока я, кусая губы до крови, пытался прижаться ближе, ещё ближе, стать с ним одним целым. Я все ещё не верю в это. По сотне раз перечитываю свои записи, силясь увериться - а вдруг сон? А вдруг я сплю до сих пор? И если так, я не хочу просыпаться в тот мир, где у меня нет Майкрофта Холмса. В котором он меня не любит. В котором его не было рядом все эти долгие двадцать лет.