Оранжерея

Держа в руке только что прибывшее письмо, Гаара отстранённо наблюдал за тем, как хищные обитатели птичника доедали почтового голубя. Тренированная птица, уставшая после долгого перелёта, не успела заметить, как её вспороли острые когти первого сокола. Немного мяса даже перепало любимому беркуту Канкуро. «Всё никак не угомонятся,» – вздохнул про себя красноволосый. – «Сколько птиц уже потерял этот клан?» Пока крылатые пустынные почтальоны хрустели полыми косточками, Казекаге изучил конверт. Видимо, опасаясь, что страна-получатель может счесть письмо подозрительным, на него не наложили сложных шифровальных печатей. Только базовые — для защиты от влаги, деформации и случайных повреждений. Завершающим штрихом служил символ Яманака. Аккуратно поддев пальцем края склеенной бумаги, бывший джинчурики распечатал послание. Внутри было всего пара листов, но те полнились сложными эмоциями. Читая приветствие старой подруги к Харуно, он, пробегаясь по строчкам, направился к выходу. «...давно не было от тебя ничего слышно. Знаю, что пережить такую смерть отца может быть чем-то тяжелым, и мы готовы дать тебе время на скорбь. Но в самом деле, Сакура! Это не повод игнорировать нас уже несколько месяцев!...» – Огоньку? – брат поджидал его на выходе из птичника, в одном из прохладных каменных лестничных пролётов. – Спасибо, – исписанные листы перекочевали в руки к марионеточнику и тот, щелчком, пустил небольшой разряд. Достаточный для того, чтобы превратить послание в пепел. – Вот с райтоном никогда ни на что полезного чакры сформировать не мог, – цыкнул старший Сабаку-но. – Только какие-то фокусы получаются. – Я её и не развивал, – продолжая свой путь в сторону главного административного здания, где находился его кабинет, ответил Гаара. За ним, неторопливо, последовал его начальник АНБУ. Они не спешили, плавно спускаясь вниз, в катакомбы. Это был верный способ перемещаться по селению не привлекая внимания. В уединении. – Может допустишь до неё хоть парочку друзей? – прервал прохладную тишину марионеточник. – Главу клана Яманака? – изогнув бровную дугу, уточнил у него Казекаге. – Или ты говоришь о её учителе, что половину жизни провёл в АНБУ Листа? – А нам в обратном случае не грозит волнующийся Узумаки, сносящий стены? – Он сам пока не писал. Его я ограничивать не планировал, – мотнул головой младший юноша. – И не вижу смысла. Эти письма даже не передавались официально. Почтовые голуби, ради которых мы не бережём небо, всегда могут попасться беркуту. Или сгинуть в песчаной буре. Будто следуя мысли своего хозяина, вокруг взметнулась пыль, обметав стены. – Сейчас сезон ветров, – заключил Гаара. – Ну, – цыкнул языком брюнет, – в Суну всегда было сложно писать, тут не поспоришь. Древние, старше самого поселения, коридоры хранили прохладу. На самых нижних уровнях катакомб, переходящих в совсем уж дикие пещеры, можно было вовсе замёрзнуть. – В любом случае, все послания, направленные официально нашими птицами, она получает, – бывший джинчурики ровно вышагивал, не оглядываясь на то, как старший брат покачал головой. – Остальное — погрешность. – Смотрю, – отметил Канкуро, когда они проходили очередной тёмный пролёт, – у тебя неважное настроение. Казекаге поморщился, позволяя здесь, в самом сердце его дома, вырваться такой слабости, как негативные эмоции. Сосуществование с Шукаку выдрессировало его держать подобные тональности в строгости. Выпуская их лишний раз тогда, в детстве, он рисковал устроить очередную кровавую бойню. Сейчас, хоть такой риск уже не грозил песчаному селению, он не изменял старой привычке. Юноша считал, что учиться верно выражать весь тот спектр, который он похоронил за песком однохвостого демона, было уже поздно. Он не мог себе позволить такой роскоши, как Наруто — ходить с душой нараспашку. – Совет, – кратко пояснил он марионеточнику. Тот же, вздохнув, лишь закатил глаза. – Опять гундят о судьбе клана? – смуглая рука опустилась на прикрытое алой рубашкой плечо. – Меня они ещё неделю назад вызывали, чтобы поговорить о наследнике Сабаку-но. Я целый час выслушивал причитания последнего Акасуна, с мольбами не уподобиться их семейству. – Они говорили о ком-то конкретном? – пару раз моргнув, Гаара остановился в тени очередного пролёта. Канкуро, бесшумный, рефлекторно усилил печать тишины, притормаживая рядом. Стандартную форму он держал с того момента, как младший брат покинул основное помещение птичника. – Думаю, ты догадываешься кто стал главной героиней их навязчивых вопросов. Задумчивый, Гаара всё-равно отметил, как внимательно изучают его лицо, пытаясь угадать мысли, возникшие при упоминании старой, заезженной среди Высоких Семей, темы. – И ты не согласился с их доводами? – вкрадчиво уточнил Казекаге. – Тем, кто хотел привести её в Суну был ты, брат, – уклончиво ответил Канкуро, тем не менее, выдавая себя неловко взметнувшейся к шее рукой. Он с детства ерошил себе волосы, когда терялся в ответах. Сейчас же позволял себе такие откровенные эмоции только в кругу семьи. – Я считаю, что свадьба старшего кланового наследника решит большую часть наших проблем, – сцепив руки в замок за спиной, красноволосый отвернулся от старшего и вновь продолжил движение по коридору. – И я буду первым, кто поддержит твою свадьбу, если всё хорошо сложится. – Так просто? – чуть прищурив золотистые глаза, брюнет тенью последовал за ним. – При одном условии, – шаг младшего Сабаку-но был мягким, все звуки поглощал песок. – Ты не станешь ограничивать моё общение со своей будущей женой ни до, ни после церемонии. – В каком смысле? – тёмные брови, вместе с пурпурными полосами, расчерчивающими лоб, исказили до этого нейтральное выражение лица. – Ничего, что заставит тебя волноваться, – тихо пояснил заклинатель песка. – Я предпочту быть хорошим дядей будущим наследникам, чем отцом. Только вот не хочу переставать наблюдать за тем, как она очаровательно смущается, когда я делаю ей подарки. Канкуро промолчал, лишь кивнув. Задумчивый, он улыбнулся тонко, будто лишь для себя и, стоило подняться наверх, к административному кварталу, кратко попрощался с братом, пропадая среди выбеленных стен. Гаара же обратил лазурный взгляд на восток. Ветер усиливался, а барханы с того края пустыни пели ему волнительную песню. Надвигалась буря.

* * *

Отпустив Мацури сегодня на пару часов пораньше, Пятый оставался в кабинете один. За окном, пусть ещё не совсем угрожающе, но уже начинал плясать песок, постукивая по укреплённому печатями стеклу. Ненадолго отвлёкшийся от бумаг правитель селения отстранённо следил за суетящимися жителями. Люди, спешно закупались едой про запас, старались решить скорые проблемы и готовились к долгому пребыванию в домах. Гаара таких мелочей, как песчаная буря, не боялся. Он сам был её частью. Однако, всё-таки надеялся, что брат додумается, забрав Сакуру из больницы пораньше, натаскать воды впрок. Даже если он управлял каждой песчинкой в ближайшем радиусе в несколько километров, это не значит, что ему не может быть лень таскаться к колодцу под режущим ветром. Он тоже человек, в конце концов. Кратко вздохнув, Казекаге вернулся к рабочему столу. В этом месяце отчёты из столицы были жизнеутверждающими. Восстановленный торговый тракт всё больше наполнялся торговцами и караванами, что обеспечивало стабильный заработок шиноби его деревни. Даймё, проведя успешные переговоры с Водой, начал расширять порт на севере страны. Мизукаге, пока лишь упоминая вскользь, предлагала открыть в прибрежном городе посольство. Гаара был только за. В Суне влаголюбивые мечники принесли бы только головную боль. Ближайшие соседи, Страна Рек, успешно начала возвращаться к ним обратно, постепенно сокращая заказы, которые последние полгода направлялись Конохе. Сотрудничество со Страной Огня росло. Благодаря клану Харуно, не без помощи Сакуры, новые торговые контракты заключались практически ежемесячно. Прибыль увеличивалась. Всё больше граждан стали способны нормально оплачивать налоги. Пограничная зона добавляла в казну денег за счёт пошлин. Он уже подумывал, чтобы при утверждении бюджета на следующий год, который уже не раз корректировал, внести полный ремонт больницы. Сакура давно составила список нововведений, которые требовались их системе здравоохранения. Канкуро тоже просил увеличить траты на безопасников. А ещё у него, вдохновлённые героями войны, втрое больше детей стремятся попасть в Академию. Инфраструктурой последний раз занимался ещё Раса… Лёгкий шелест песка с дальних рубежей прервал затяжной мыслительный процесс, отрывая бывшего джинчурики от черновых расчётов. Скорая поступь приближалась к селению. Старый знакомый по какой-то причине спешил к ним. Немного заинтригованный неожиданным гостем, Гаара решил встретить его лично. Всё-равно в город этого человека он пускать не собирался. Взбудораженная охрана была в полной готовности к тому моменту, как младший Сабаку-но вышел к воротам. Он не торопился, спокойно двигаясь по запылённым улицам. «И стоило ему так старательно скрывать чакру, если он всё равно явился с открытым лицом?» – лазурные глаза прошлись по фигуре в ношеной серой накидке. Сейчас его могли ощущать только высшие сенсоры и Гаара, которому не требовалось ничего кроме песчинок, по которым сюда шли. – Что в нашем селении хочет реабилитированный нукенин? – вместо приветствия произнёс Казекаге. Дежурные шиноби, увидев, что к ним явилась поддержка, заметно приободрились. – Я пришел в качестве посланника, – Учиха прекрасно понимал, как к нему относятся в остальных странах, за исключением родной Конохи, и не претендовал на тёплый приём. – Некоторые письма не доходят. И я вижу, почему. Темноволосая голова, закутанная в платок, указала в сторону усиливающихся завихрений, разбивающихся о барханы, как океанские штормовые волны о скалы. – Письмо? – деловито уточнил младший Сабаку-но, даже не делая попытки приблизиться к Саске. Тот, игнорируя своё шаткое положение, смотрел прямо и уверенно. Будто он считал себя равным. Это Гаару немного раздражало. – Сказано, вручить ей в руки, – кивнул темноглазый юноша. Никому не требовалось уточнения, о каком адресате идёт речь. На секунду отвлёкшись, красноволосый внутренне обратился в сторону дома. Сакура была там. Канкуро тоже. И, он сдержал улыбку, они как раз таскали воду из колодца. – Осталось только узнать, хочет ли она с тобой видеться, Учиха Саске, – лазурные глаза беспристрастно изучали бледное обветренное лицо напротив. Гаара знал, что на самом деле девушка встретилась бы с бывшим сокомандником без проблем. Даже тонкие намёки, что в своё время забросил старший брат, не стали действенной преградой относительно детских привязанностей, как к Листу, так и к старым товарищам. Ему лишь хотелось проверить, что по этому поводу думает сам Учиха. Последний из легендарного клана какое-то время молчал, не отводя взгляда. На долю секунды его открытый глаз посмотрел в скалистый проход, в сторону припорошённых пылью улиц. Тёплая чакра Харуно, отдававшая укрытым в дюнах оазисом, сплетая землю и воду, слышалась и тут, на окраине. – Не стоит её беспокоить в этом случае, – тихий голос поставил точку в повисшем вопросе. – Я верю, что ты его передашь. Шиноби песка, стоящие рядом, были готовы сорваться в атаку в любой момент, отслеживая каждый шаг Саске, пока он передавал пухлый конверт. На бумаге стояло несколько печатей. Но основным в этот раз был мон Хатаке. Вероятно наставник Седьмой команды использовал своё влияние на мучимого совестью ученика. Успешно. Игнорируя навязчивое желание смять и выкинуть дрянную бумажку здесь и сейчас, Казекаге аккуратно вложил послание за пазуху, размещая среди многочисленных складок пустынной одежды. – Я не буду задерживаться у вас дольше, – темный взгляд прошёлся по встречающим у ворот охранникам, готовых к обороне. – Не хочу смущать жителей. «Надо же,» – молча смотря за тем, как удаляется спина с символом веера, подумал Гаара, – «он имел наглость думать, что его пустят.» Фигура бывшего нукенина становилась всё мельче, когда Казекаге, мягко развернувшись, направился домой. – Советую запереть двери на посту покрепче, – бросил он своим ниндзя. – Буря уже тут. Те, послушно заторопившись, скрылись внутри каменных стен. Прикрыв бирюзовые глаза, Гаара глубоко вздохнул, складывая известную с малолетства печать. Песок, жадно впитывающий его чакру, вздохнул вместе с ним. Секундой позже, находившаяся на подступах к Суне буря взревела, ускоряясь, усиливаясь, вздымая ещё больше пыли. Да, он знал, что Учиха Саске скорей всего выживет — треклятый шаринган и риненган давали ему неоспоримое преимущество перед любой угрозой. Только вот он не планировал делать ему дорогу доброй и лёгкой. Потому что предателей Гаара не любил. Даже будучи безумным от речей однохвостого, Сабаку-но и в мыслях не полагал, что можно бросить семью, селение и страну. Поднять руку на брата. Что бы он своим родным не говорил в порывах агрессии. Чуть позже он перестал понимать, как можно пытаться убить преданных всецело тебе друзей. Когда он сам, став Казекаге, боролся за доверие каждого человека, Учиха вытирал ноги о тех, кто за ним гонялся по всему континенту. Гаара тоже был человеком. Ему были не чужды слабости. И минуты не прошло, как Суна погрузилась во мрак. Песок и ветер были всюду. Буря пришла.

* * *

В поместье пахло кахва. Канкуро, видимо, решивший потратить свободное время на готовку, насвистывал что-то себе под нос. Сакура, озадаченная внеплановым выходным из-за погоды, варила рис. Девушка грозно размахивала поварёшкой, шутливо отгоняя марионеточника от своей половины плиты. – …мы не ели онигири уже две недели! Всё-равно сидеть дома. Дедушка недавно прислал умебоси, так что это было очевидно! – Но ты готовила вчера, – хохоча, брюнет, уже смыв свою боевую раскраску и переодевшись в простые штаны и серую футболку, прикрывался от брызг руками. – Я хотел Аш-реште. – О-ни-ги-ри, – раскачивая указательным пальчиком, скомандовала девушка. – А я хотел щербет, – тонко улыбаясь, втесался в спор о еде Гаара. – О, добро пожаловать, – Харуно тут же переключила своё внимание на красноволосого, что лёгким взмахом руки стряхнул с себя всю налипшую пыль. – Ты чего опять до последнего сидел в кабинете? Суну уже заметает. – Щербет только после ужина, – фыркнул старший брат, но, поймав взгляд с бледными зрачками, настороженно взметнул брови. – Что-то случилось? – Нам доставили почту, – он протянул пухлый конверт розоволосой девушке, невозмутимо направляясь в сторону ванной. Когда Гаара вернулся к столу, умывшись и переодевшись в домашнее, куноичи уже дочитывала послание. Канкуро, не прерывая какой-то очередной прилипчивый мотивчик, накрывал на стол. Медик фыркнула. – Какие-то новости? – красноволосый аккуратно взял рисовый шарик со сливой. Вкус казался ему забавным, вероятно от того, что был очень непривычен. – Ничего такого, Сенсей приглашает на свою инаугурацию, – она, сморщила нос. – Но я не хочу ни выезжать раньше, ни прерывать задание Наставницы и покидать Суну. Вы не против, если я побуду с вашей делегацией? Переглянувшись со старшим братом, Гаара даже не пытался скрыть улыбку. – А потом, если вы не против, я бы хотела остаться здесь подольше, – продолжила мысль девушка, смущённо заправляя румянцевую прядь за ухо. – Ну что ты, – Казекаге Суны мягко посмотрел на одного из лучших ирьёнинов континента. – Нам только в радость.