time to grow up

      Они жили вместе уже четыре необычайно долгих дня.       За это время Томми уже столько раз от стыда и смущения сгорал, что тот факт, что он ещё сам не съехал с этой квартиры, был настоящим чудом.       Крайне наивно с его стороны было полагать, что всё пройдёт до ужаса просто. Конечно же нет, чёрт возьми, это же был Томми. У него всегда всё через задницу, и у него всегда всё из рук вон плохо.       Каждое касание отдавалось бурей чувств и эмоций внутри, заставляя Саймонса тихо выть, когда Ранбу уходил смотреть очередную квартиру. А последний будто специально оставался у Томми дольше, чем требовалось: сказал, что третья квартира показалась ему неплохой, но больше ничего по этому поводу не предпринимал. И ведь Саймонс его на произвол судьбы вышвырнуть не мог. Как минимум, это не по-дружески, а как максимум — не по-человечески. Поэтому приходилось терпеть вообще все неловкие ситуации и неувязки, которые Марк устраивал будто бы нарочно.       Саймонс был спокоен и совершенно мирно занимался своими делами, слыша в ванной за стеной шум воды. Томми пусть и был подростком, у которого гормоны в голову били в любое удобное и тем более неудобное время, но даже он знал определённые границы. Вот только когда Ранбу выходил после душа в одном полотенце, повязанном на поясе, Саймонс уже не выдерживал. Это было настоящим издевательством над физиологией Томми, который и так был не в порядке.       И было бы хорошо, ограничивайся это тупым физическим влечением и тем, что Марк светил своим чудным телом.       Ранбу не был наглым и вряд ли даже думал о том, чтобы теснить Томми в его собственной квартире. Совсем, к несчастью Саймонса, наоборот.       Марк, к примеру, просто восхитительно готовил, пусть и делал это только по утрам. Настолько хорошо, что Томми за всего лишь три дня приноровился завтракать и чувствовал себя плохо, если этого не сделает. Ранбу, ко всем плюсам, что Саймонс знал о нём раньше, ещё и готовил прекрасно, чёрт. Неудивительно, впрочем, что перед таким, как он, весь твич-чат пресмыкался, а люди, на улице видя его без маски и очков, штабелями ложились только от его вида.       Ладно, с последним выводом Томми перегнул. Ложился только он.       Говоря точнее, плюхался в свою кровать, совсем немного отпружинивая обратно, и глядел в потолок ошалелыми от любви глазами. Так будет куда правильнее сформулировать.       Ещё и напряжение никуда не сбросить при всём необъемлющем желании. Ранбу ведь в соседней комнате, и спит до сих пор по странному режиму — никак не предугадать. А даже если на самом деле Саймонсу посчастливится выкроить немного времени, пока Марк будет спать, он всё равно к себе не притронется. Мало ли, Ранбу ещё услышит.       Блять, скорее бы он уже съехал.       В той точке жизни, где они находились сейчас — Томми променял бы всё это на своё спокойствие и душевное равновесие. Вообще всё: и возможность наблюдать за тем, как Марк напевал себе что-то под нос за готовкой, как он прелестно хмурился, делая что-то за ноутбуком, их совместные просмотры сериалов, которые из довольно дружеской позы уже переросли невесть во что. Саймонс уже просто запутался и совершенно ничего не понимал.       Если в тот раз, когда они смотрели «офис», Марк всего-то положил голову на его плечо, да и дело с концом, то теперь это было как-то… Вообще не то, в общем.       Хотя Дрим рассказывал, что они иногда так делали с Сапнапом. От этой мысли Томми стало попроще, но лишь на какое-то мгновение. А затем эта очевидная напрашивающаяся мысль, заставляющая Томми поморщится: «Дрим же странный».       В общем, каждый раз, когда Ранбу укладывался на лежащего на диване Томми, обвивая его руками, и чуть ли не мурчал от поглаживаний по голове, у Саймонса внутри что-то замыкало. Он совершенно не знал, как эти ситуации воспринимать и каким образом реагировать, а потому молча подчинялся воле Марка. Вот уже который раз.       И, должно быть, именно поэтому Томми сейчас натягивал чёрно-белое худи из мерча Марка и собирался, — о чудо, — выбраться на улицу. По пути проветриться, а по сути — выпить с Уилбуром по чашке кофе и поговорить. Зачем ещё старшие братья нужны, как не разбираться в себе? Особенно такие, как Голд. А вообще лучше, если повезёт, закончить не кофе, а чем покрепче.       Так мир будет и понятнее, и спокойнее. А заодно Уил разрешит переночевать у себя.       — Я пойду с Уилбуром погуляю, не теряй, — оповестил Томми Марка, который лежал на диване и сонно тёр глаза в попытках проснуться. Ранбу согласно промычал и извернулся, чтобы хотя бы одним глазком посмотреть на Саймонса. — Вернусь, наверное… Бля, ближе к вечеру.       — Лады, — Марк сонливо прелестно улыбнулся, а его волосы были по-домашнему растрёпаны и похожи на гнездо. И уже только за эти пару деталей Саймонс готов был зацеловать его до смерти.       Томми посмеялся и позволил себе крохотную вольность.       Проходя мимо дивана, Саймонс зарылся пальцами в волосы Ранбу и растрепал их только больше. Если что, оправдается своей знаменитой тактильностью — вспомнить любое взаимодействие Томми с Джорджем, и всякие вопросы отпадали.       К счастью, у Марка никаких несоответствий не возникало, и он только прикрыл глаза. Был похож на кота, в самом деле.       Они попрощались ещё раз и Томми с тяжёлым сердцем вышел из квартиры.       Уилбур уже наверняка собирался названивать ему и ждал под окнами. Кто бы сомневался, что Саймонс опоздает даже в тот момент, когда встреча была назначена буквально в паре метров от него.       — Уилба-а-а, — проныл Томми вместо приветствия. Он в самом деле застал Голда с телефоном в руках, а на экране был открыт список недавних вызовов.       Саймонс раскрыл руки для объятий и, спустя одно фырканье и цоканье языком, Уилбур всё же пошёл ему навстречу. Послышался победный смех Томми и обоюдные похлопывания по спине.       Давненько они уже не виделись с глазу на глаз. Вряд ли созвоны в дискорде и совместные стримы считались; в жизни они были куда честнее друг с другом и, если не снимался влог, Томми вёл себя сдержаннее. С одной простой целью, чтобы их не тревожили просьбами сфотографироваться. И можно было о многом поговорить, в конце концов.       Они уже на каком-то автоматизме, отработанном за время их дружбы, пошли в кофейню, куда отправлялись каждую встречу: надо было преодолеть каких-то жалких пятнадцать минут пешком. В компании друг друга это расстояние вообще казалось мизерным, ведь, несмотря на характер Уила, выслушивать все бредни и болтовню Томми он мог удивительно стойко и долго.       Только в этот раз ему придётся на это всё ещё и отвечать.       — Так что-то случилось, король? — поинтересовался Голд, подсознательно просто запуская этот бесконечный маховик жалоб и бессвязных разглагольствований.       Томми никогда не звал его гулять первым, а если и звал, то встреча назначалась сразу в кофейне или офисе Уилбура. Несмотря на то, каким солнечным Саймонс казался со стороны, на этом самом солнце Томми предпочитал бывать как можно реже — зачем, если все блага цивилизации были дома? В целом, Голд был похожего склада ума. Зачем естественный свет, когда есть лампочка, и зачем настоящий ветер, когда есть кондиционер?       Уилбур часто об этом задумывался, ища ответ на вопрос, почему они до сих пор одиноки.       — Да, случилось, — растягивая гласные, протянул Томми очевидно для Голда.       У этого шумного непостоянного хаотичного ребёнка не могло «что-то не произойти». Каждый день как пожар, наводнение, лавина, взрыв, или ещё чего похуже. И Уилбур каждый раз удивлялся то ли тому, какие причины для переживаний были незначительными, то ли тому, как быстро они сменяли друг друга.       — Мне кое-кто нравится, очень сильно, — сразу с места в карьер начал Томми. Нечего растягивать это удовольствие подольше, и так стыдно. Всё же, отношения не были сильной стороной Саймонса ни в каком проявлении: только он не учитывал тот факт, что и Уилбур в этом не разбирался. — И я не знаю, что с этим делать. Вот вообще.       Голд цокнул языком и закатил глаза, заставляя Томми возмущённо воскликнуть: «Что за херня, чувак?». На самом же деле Саймонс возмущён не был и не обижался, просто использовал защитную реакцию: всё-таки, уже привык к такой реакции Уилбура вообще на что угодно. Высокие отношения.       — Ты такие вводные данные мне даёшь, я прямо знаю, что на это ответить, — Голд активно жестикулировал руками, давая понять, что всё это не более, чем сарказм. Томми хмыкнул. — Скажи, кто она, хотя бы.       Саймонс неловко поджал губы и сложил руки на груди.       Сейчас в его голове происходил очень странный мыслительный процесс: либо сказать правду, что местоимением «она» в этой ситуации даже не пахло, либо солгать и просто на скорую руку вообразить себе несуществующую девушку просто для того, чтобы выудить из Голда совет. Помнилось, Уилбур говорил, что, если вдруг Томми окажется геем, он его только поддержит и никак не осудит. Его это нисколько не волновало: главное, чтобы у самого Саймонса не было с этим подсознательных проблем.       С другой стороны, говорить о том, что этот парень — Ранбу, Томми уж точно был не намерен. А Уил хорошо осведомлён о том, что они сейчас живут вместе, пусть это длится всего несколько дней и вообще вынуждено. Подозрение сразу могло пасть на Марка, в самом деле.       Саймонс выдохнул и неуютно повёл плечом, просто надеясь, что его ставка сыграет.       — Не она, — необычайно смущённо для задиристого ребёнка вроде него ответил Томми, на что Голд присвистнул и посмеялся. — Чего?       — Ты про Ранбу?       — Блять, да завались, зря я вообще про это тему завёл, — скрывая удивление и смущение за раздражением и негодованием, Саймонс переключился на мысли о том, на какую тему разговора можно было переключиться и перепрыгнуть.       — Так это правда Ранбу, — констатировал для себя уже очевидный факт Уилбур совершенно спокойно. Для него это действительно не было из ряда вон выходящим.       Он слишком долго знал Томми, и как тот себя вёл в разных ситуациях. И в последнее время Саймонс в самом деле вёл себя странно: при виде и общении с Ранбу вёл себя практически так же, как и при девушках, которые ему нравились. Заметно, что пытался всё это скрыть и закрыть куда подальше, но был слишком эмоциональным, а потому и получалось из рук вон плохо. Благо, что все и так привыкли к тому, что Томми частенько флиртовал и в целом вёл себя хаотично и странно, а поэтому не замечали.       Только сейчас Саймонс вёл себя взволнованно и не так, как обычно, с другими девушками.       Сложил руки на груди и закрылся, а сам на правильную догадку Уилбура лишь единожды возмутился и не стал его разубеждать. Волновался так, каким до этого Голд его не видел: даже когда Томми отшивали девушки чуть ли не направо и налево, тот относился к этому просто и с банальным огорчением. А тут будто была настоящая трагедия.       — Да ладно тебе, Томс, — Уилбур похлопал его по спине. Смеяться над чувствами младшего брата он был не намерен.       — Да не ладно, блять, — всё же пошёл на контакт Томми. Между делом он повернул голову к Уилу и благодарно кивнул. Говорить вслух такие вещи как «спасибо, что слушаешь», он был не намерен. Что ещё за розовые сопли? — Он мой лучший друг, который недавно расстался с парнем, и которому я нахуй в этом плане не нужен, — Саймонс вовсе не поливал себя дерьмом, он не из таких людей. Просто даже в теории он не мог предположить, что Ранбу ответит ему взаимностью. — И что с этой поеботой делать, я хер знает.       Голд задумчиво хмыкнул.       Худшим советом из его уст могло быть классическое «подожди, и всё пройдёт», как он говорил, когда Саймонса отвергала какая-нибудь гипотетическая девушка, которую он случайно встретил в кафешке. Ситуация на этот раз была совсем другой — Ранбу был парнем, а ещё был их общим другом. Тут не выйдет так просто отвязаться. Ещё, к тому же, Томми это в самом деле тревожило, и было непохоже, что это могло пройти по щелчку пальцев.       Мимо них прошла девушка, на которую даже Голд присвистнул бы, будь он ниже воспитанием, что уж говорить о Томми. А Саймонс даже дольше секунды взгляд на ней не задержал.       Похоже, дело дрянь.       — А когда он от тебя съезжает? — решил уточнить Уилбур. Марк же собирался буквально пару дней перекантоваться.       Зато теперь понятно, почему Томми, предпочитающий одиночество в своей однокомнатной крепости, согласился на соседство с Ранбу. И не сбагрил его никому, хотя кандидатов было достаточно. Одной загадкой человечества меньше.       — Да он вроде говорил даже, что уже квартиру нашёл, — Саймонс задумчиво поднял глаза к небу, будто пытался высмотреть ответ там. — Только с документами заёба ещё на пару дней, как я понял, — Томми почесал затылок. — Или хуёво я понял и додумал, не знаю.       — Заебись ответ.       — Да какой есть, блять.       Голд пожал плечами. Для Саймонса было полезно выговариваться, а Уил только старался этому способствовать. Благо, раздражение Томми на его слова было терпимым и не таким сильным, чтобы отступать.       Он понимал, почему Саймонс на эту тему решил поговорить именно с ним. Это в самом деле было сподручнее обсуждать со старшим братом, который умел хранить секреты, нежели с друзьями своего возраста. Те мало того, что ничего не соображали в этом, так ещё и язык был без костей.       — Если эти пару дней всё будет нормально, то уже будем думать, — пытался рассуждать здраво Голд. — Вряд ли стоит что-то предпринимать, пока вы, так сказать, сосуществуете, — на вопросительное мычание Томми он ответил довольно просто. — Представь, как будет неловко, если он тебя отошьёт, а вам ещё ночевать в одной квартире.       Саймонс вздохнул, понимая, что Уилбур прав.       Вообще, Голд почти всегда был прав. По крайней мере со стороны Томми это всегда выглядело именно так. Уил был похожего склада ума, крайне хаотичного, но он был куда взрослее и опытнее. При желании Томми вообще мог отслеживать по Голду своё взросление, настолько они были похожи, но такая параноидальная глупость была слишком даже для Саймонса.       — Я уверен, что он тебя не отошьёт, кстати, — решил добавить Голд.       Вот и правильно Томми подумал, что Уил прав почти всегда. В этот раз он сморозил совершенную глупость, которую можно было соотнести с поступками его безумного персонажа, но никак не с самим Голдом.       Внешне Саймонс задумчиво хмыкнул, но не более того.

***

      Уил на самом деле действовал на Томми, как успокоительное. Казалось бы, просто выпили по кофе, и Голд убежал по своим делам, а эффект просто волшебный.       Конечно, Саймонс в себе до конца не разобрался, да и в целом сильно лучше не стало. Но моральная разгрузка хотя бы на ближайший день была просто колоссальной. В целом, для этого он с Уилбуром и виделся, так что цели своей Томми добился.       И возвращался Саймонс куда раньше, чем предполагал.       Плохо это или хорошо, Томми не знал. Вообще, у него в планах было поиграть в какую-нибудь бесплатную лабуду из стима с Туббо. Но они это планировали куда ближе к ночи, да и вообще с припиской «возможно». Так что была вероятность, что после такой хорошей встряски Саймонсу весь день предстояло просидеть в телефоне, переключаясь между тремя приложениями.       Впрочем, всё было лучше, чем заниматься самокопанием и медленно переходить в режим самоуничтожения.       Томми закрыл за собой тяжёлую входную дверь. Он сделал это так тихо, как только мог: в голове родилась мысль, что даже за несколько часов Марк не вырвался из сонного дурацкого состояния. Будить его в самом деле казалось Саймонсу каким-то жестоким кощунством.       Достав из кармана худи телефон лишь для того, чтобы в перманентно тревожном жесте крутить его в пальцах, Саймонс прошёл вглубь квартиры. Он вопросительно нахмурился сам себе, не обнаружив на диване Марка. А затем ещё и понимая, что его не было вообще во всей комнате.       Саймонс стал прокручивать в голове их крайние диалоги. Ранбу, вроде, о своём отсутствии ничего не упоминал.       С другой стороны… Разве он должен был вообще перед Томми отчитываться?       Саймонс почти открыл дверь в свою собственную спальню, но затормозил буквально в нескольких сантиметрах от ручки и притих. Он вообще весь обратился в слух, просто одномоментно.       Из-за двери доносились рваные стоны.       Благоговейные и чертовски греховные, но лишь одноголосые. Марк был там один.       Мелодичный и трепетный голос Ранбу смешивался с влажными шлепками, хрипами и тихим скулежом всё из тех же прекрасных уст. Картинки в голове Саймонса уже неконтролируемо рисовались сами собой — дыхание моментально участилось, зрачки расширились, а рука потянулась вниз.       Чёрт возьми…       Томми медленно, как можно тише спустился по стенке вниз и повернулся ухом прямиком к источнику звуков.       Сладкие мелодичные стоны. Где-то на подкорке сознания мелькнула мысль о том, что надо включить диктофон, но это было бы слишком подло. Несмотря на ситуацию, у Саймонса всё ещё были остатки совести. Он совершенно не знал, что делать в подобных ситуациях, но, пока в голове не возникали десятки ненужных неудобных вопросов, а за стенкой не стихали стоны, можно было пойти на поводу своих желаний. По крайней мере, Томми на это рассчитывал.       Саймонс неспешно, чтобы не издавать лишних звуков, расстегнул ширинку и забрался рукой в джинсы. Он гладил себя через ткань боксеров, чувствуя горячую и потвердевшую только от картинок в голове плоть. Томми делал это осторожно, самыми кончиками пальцев — боялся, что, если будет предпринимать более активные действия, то сразу станет шуметь. И так сдерживался из последних сил, чтобы не стонать в унисон с Марком.       Пока не возникали мерзкие вопросы, можно было воображать, что угодно.       В голове Томми рисовалась картина, о которую в самом деле можно было обжечься. Ранбу лежал на его кровати, раздвинув свои длинные ноги, согнув их в коленях — так изящно и восхитительно, как ни одна девушка не могла. Голова наверняка была закинута назад от удовольствия, а спина выгнута так, что мягкой постели касались лишь лопатки. Пшеничные волосы наверняка прилипли ко лбу, а влажный рот был призывно приоткрыт в частных стонах и попытках ухватить как можно больше обжигающего воздуха. Саймонс едва сдержал собственный глухой выдох, успев зажать себе рот рукой — фантазия подбросила ему восхитительную деталь, а именно то, что Марк в этот момент был в его толстовке и вдыхал его запах. Из-под ткани рукавов высовывались только длинные изящные пальцы. Одна рука гладила член, заставляя Ранбу изредка хныкать, а пальцы второй растягивали его нутро с влажными хлюпающими звуками. Марк наверняка подмахивал бедрами навстречу собственной руке, представляя на её месте совсем другие пальцы.       — Мгм… Томми, блять! Быстрее, — неожиданно донеслось из-за стены, а Саймонса выдернуло из фантазии и будто ветром сдуло прямиком в ванную.       Неважно, где запереться и закрыться — главное, быть не там.       Блять! Что это только что было?       Томми только процентов на двадцать был уверен в том, что услышал, но и этого было достаточно, чтобы он всё ближайшее время пробыл в полнейшем беспробудном шоке. Марк в самом деле думал о нём? Ублажая себя в его комнате, наверняка в его кровати, в окружении его вещей…       А вот и те самые вопросы, которые до подросткового мозга доходили с опозданием. И жаль, что вообще доходили. Не зря же Томми однажды пришёл к выводу, что думать — вредно и вообще противопоказано. Надо этим выводом хоть иногда пользоваться.       Саймонс едва слышно проскулил сквозь зубы и стукнулся затылком о дверь ванной от бессилия. Как же всё сложно!       Сердце и кое-что чуть ниже живота говорили о том, что надо на всё плюнуть и просто войти в комнату. А там — будь, что будет. Ранбу там ублажал себя, выстанывая имя Саймонса. Какова вообще вероятность, что Марк его прогонит?       Да огромная вероятность. А если Томми вообще послышалось? А если речь вообще не о нём? Мало ли людей с именем «Томми» на всю Англию вообще?       Лучше бы в голове крутились грязные и непристойные мысли, чем те, которые появлялись сейчас. Они, безусловно, помогали утихомирить жар внутри, но это было единственным их обозримым достоинством. В остальном, Саймонс готов был убиться о стенку и искренне верить в то, что жалко никому не будет.       Голова кипела, а мозг грозился начать выкипать из черепной коробки.       Просто адская пытка для восемнадцатилетнего заблудившегося подростка, который вообще впервые оказался в подобной ситуации. У Томми не было совершенно никакой модели поведения, как вести себя в подобных ситуациях, и как реагировать.       На любой стресс и страх уже давно придуман принцип «бей или беги». И для Саймонса выбор из этих двух вариантов был очевидным.       Томми быстро выбрался из ванной и ринулся к выходу из квартиры. За окном уже вечерело, да и несмотря на лето было достаточно холодно, но это последнее, о чём думал Саймонс сейчас.       Только на лестничной площадке он привёл себя в порядок и, стараясь не думать вообще ни о чём, понёсся прочь из дома. Ему экстренно требовалось проветрить голову.       Он даже не заметил, что оставил телефон где-то на раковине.