Вместе везде.

... Они познакомились в кофейне. Он всегда заказывал латте с четырьмя ложками сахара. И, конечно же, чизкейк. Нил в каждый раз удивлялся его заказу, ведь Эндрю не выглядел как человек, который стал бы брать сладкий кофе с десертом (?). Каждый раз, когда до закрытия оставалось два часа, приходил Эндрю, в те моменты сердце Нила трепетало так сильно, как никогда — ему нравилось присутствие Эндрю. После закрытия, они поднимались на крышу многоэтажки и курили. Это были шоколадные сигареты, на вкус точно первый поцелуй с Эндрю. Дул свежий ветерок. Было около девяти часов вечера. Нил и Эндрю сидели на крыше, смотря на вечернее Пальметто. Придвинувшись ближе, Эндрю взглянул на Нила. Но в тот момент его взгляд был другим, обычно в нём читалось равнодушие или даже раздражение, а в этом мелькала частичка заинтересованности. — Да или нет? — Нил ожидал всего, но этот вопрос поставил его в тупик. Что это значит? — Да? — Эндрю, видимо, такой ответ не устроил — он спросил ещё раз, сменив интонацию на более требовательную. — Да или нет? — Да. В то же мгновенье их губы слились в нежном поцелуе. Нил прежде не испытывал подобных чувств, для него это было в новинку, да и целовался он всего пару раз. Язык Эндрю осторожно проникал в рот Нила, как бы спрашивая разрешения. Ладони вспотели. В животе порхали бабочки — Нила явно застали врасплох. Но он принял этот "вызов". Он поддался вперёд, сплетая их языки вместе. В этот момент весь мир остановился, были только они вдвоём. Прервав поцелуй, Эндрю сказал. — Выше пояса. Нил осторожно завёл руку в волосы Эндрю, а вторую положил на плечо. Когда же ветер начал усиливаться, они нехотя спустились. Это был поистине лучший день в жизни Нила. Тогда он ещё не понимал, что это были последние счастливые дни. ... Всё началось с этого случая. Два часа ночи. Нил проснулся от резкой головной боли, она давила, не давая больше уснуть. Встав с кровати, и, чуть пошатнувшись, Нил побежал в ванную комнату, где его вывернуло наизнанку. Это был не первый раз, поэтому он уже привык. Склонившись над раковиной, Нил увидел струйку крови, быстро стекавшую из носа. Вокруг всё кружилось, он кое-как стоял на ногах. Такая слабость преследовала его уже месяц, но он не предавал этому значения. Нил не хотел валить Эндрю своими проблемами. Неспеша выйдя из ванны, державшись за стены, Нил пошёл в спальню. Нил вошёл в комнату и обнаружил, что Эндрю не спит. Отложив смартфон, Эндрю взглянул на него. — Я в порядке, —, Нил предпочитал хранить всё в секрете, чтобы Эндрю не беспокоился о нём. Приходилось врать. Он врал всю свою жизнь. Господи, как же ему это всё надоело. — И долго ли длится твоё "Я в порядке" ?—, Эндрю не злился на него, скорее на себя. Почему он раньше не замечал ухудшение состояния Нила? Почему Нил не говорит ему об этом? Он что-то сделал не так? — Прости. — Заткнись, Нил. ... Второй случай произошёл в Колумбии. Ники — двоюродный брат Эндрю, решил вытащить близнецов и Нила в Колумбию, мол, надо отвлечься от рутины. Нил не любил ни клубы, ни алкоголь, ни шумную музыку, но согласился поехать. Встретив Ники, они сели в Мазерати Эндрю. Ехали они быстро, даже слишком, ведь за рулём был Эндрю. Нил смотрел на виды в окне, изредка ловя косые взгляды Аарона. Чем он ему так не нравился? Первой остановкой стало кафе с мороженным. Нил знал, что Эндрю любил мороженое. Припарковшись, все вышли из машины. Аарон с Ники пошли делать заказ, а Эндрю и Нил курили у входа. Всю жизнь Нил пытался быть невзрачным, пытался затеряться в толпе. Он никогда не ощущал себя защищённым. Нил всегда думал, что все взгляды направлены на него, что приспешники отца вот-вот догонят его. Старые воспоминание заставили его поёжиться. Но он знал, что с Эндрю он будет в безопасности. Для Эндрю же Нил — семья. Не просто любимый человек, а человек, которого он будет защищать всегда. Но ничтоне длится вечно. Выбросив бычки, они зашли в кафе, ища Аарона и Ники. Найдя их столик, они сели. Перед ними красовались тарелочки с мороженым. Вообще, Нил не любил сладкое. Точнее сказать, он обычно его не ел. Он заботился о том чтобы найти хоть какое-то пропитание, но никак не сладкое. Посмотрев, с каким удовольствием уплетает мороженое Эндрю, Нил взял в руку ложечку и начал ковыряться в нём. Голова слегка кружилась, и боль раздавалась в висках. Тело неприятно ломило. Нил не хотел портить вечер, поэтому терпел. Когда же мисочки были опустошены, Ники рассчитался, и они поехали в "Райские сумерки". Ехать от кафе до Райских сумерек было не долго, но состояние Нила ухудшалось. Дрожащими руками Нил открыл окно, вдыхая больше свежего воздуха. Боль в висках раздавалась с новым темпом. Поймав вопросительный взгляд Эндрю, Нил ответил. — Я в порядке. Ники переводил взгляд с одного на другого, пытаясь понять в чем дело. Аарону же было... плевать (?) В его глазах светилось обычное раздражение, из-за того, что его обдувал холодный ветер. Наконец, приехав в клуб, близнецы и Нил вышли из машины, оставив парковку на Ники. Они прошли вперёд очереди, встретив удивлённый взгляд охранника. — Давно вас здесь не видел, парни, —, он отворил дверь, пропуская их в мир разврата, алкоголя и плотной толпы танцующих людей. В очереди послышались недовольные возгласы, но их это не волновало. Войдя в клуб, по ушам пробила громкая музыка. Вокруг было много людей. Слишком много. Нил ненавидел скопление людей — это было небезопасно. Видела бы его сейчас Мэри, точно отлупила бы. Эндрю шёл напролом, отпихивая пьяных людей. Нил сел за столик, чтобы отдышаться. Силы кончались, в глазах темнело. Вскоре пришёл Ники, и вместе с Аароном они отправились за шотами. Нилу становилось хуже, он встал, придерживаясь за столик. — Где здесь уборная? — Прямо и налево. — Спасибо. —Нил, мы можем уехать. — Я в порядке. Эндрю следил за тем, как неуклюже Нил пробирается через толпу. Чуть задумавшись, он не заметил, как на стол приземлился поднос с шотами. — Где Нил? —, спросил Ники, с полуулыбкой,которая явно говорит, что он успел где-то опустить рюмки-две. Эндрю бросил странный взгляд в сторону уборной и сказал. — Сейчас вернусь. ... Кое-как растолкав толпу, Нил пробрался в уборную. Людей здесь не было. Это радовало. Подойдя к раковине, Нил включил холодную воду и умылся. Боль в голове прошлась с новой силой, из носа хлынула кровь. Нил вцепился в раковину, пытаясь отдышаться. Ладони вспотели и скользили. Ноги стали ватными. Щёлкнула дверь — кто-то вошёл, Нил догадывался кто. Повернувшись, Нил из последних сил сказал. — Эндрю, я... Новый толчок боли, и Нил падает, но его успевает подхватить Эндрю. Ещё один толчок и... тьма. Нил ничего не чувствовал, но так даже лучше. Больше нет пронзительной боли. ... Нил очнулся из-за противного пищания кардиомонитора. Глаза не открывались и тело не слушалось его. Рядом слышалось какое-то шуршание. Вдруг, резкая боль пронзила руку Нила — видимо, ставили капельницу. Щелкнула дверная ручка, вокруг Нила суетилась толпа врачей. Разговор врачей слышался обрывками. — Показатели в норме. — Надо будет провести операцию. — Ты же понимаешь, что это слишком рисковано! — Посмотрим на его состояние. После фразы про операцию Нил напрягся. Операции. Нил ненавидел операции. Он в принципе не любил больницы. Каждый раз его заштопывала Мэри, где-то в забытом Богом месте. ... Следующее пробуждение было болезненным. Непослушное тело вновь обретало свои свойства двигаться и чувствовать. Нил с трудом открыл глаза. На этот раз солнце не слепило глаза. В Пальметто была глубокая ночь, и луна приятно освещала комнату, из-за чего виднелись силуэты некоторых вещей. Рядом с кроватью стояла тумбочка со стаканом воды. Схватив его, и чуть не выронив, Нил жадно выпил воды. Интересно, сколько времени прошло с момента его отключки? Сейчас ему хотелось только в одно место. Аккуратно встав, Нил отцепил капельницу и направился к двери. Открыв её, он осмотрелся. В коридоре не было ни души. Побродив несколько минут, Нил нашёл лестницу. Подниматься было сложно, ноги неприятно щипало. Поднявшись, Нил заметил, вскрытые замки — это мог быть только один человек. Открыв дверь, Нил увидел его. Эндрю сидел, смотря вдаль, и куря сигарету. Пройдя вперёд, Нил уселся рядом с ним. — Как давно я здесь? — Три дня. Эндрю открыл пачку сигарет и протянул Нилу одну. Нил поджёг её и смотрел, как она медленно тлеет. Нил не нуждался в никотине, только в сигаретном запахе. Он поднимал бурю эмоций и успокаивал одновременно. — Прости. Извинения Нила Эндрю проигнорировал, спросив. — Да или нет? — С тобой всегда да. ... Прошел месяц прибывания Нила в больнице. Иногда его навещали Аарон с Ники и некоторые знакомые с кофейни. С каждым днём он чувствовал себя всё хуже — рак мозга значительно прогрессировал: помимо головной боли и головокружений ухудшился ориентир в пространстве и возникли галлюцинации. Они были связаны с прошлым Нила, появляясь в самые неподходящие моменты, от них веяло холодом, заставляя вжиматься в стену. Они будто тянули в самую глубь запретных воспоминаний, которых Нил усердно пытался спрятать. Операцию предстояло провести через три дня, но Нил сомневался, сможет ли он её выдержать. Но надежда была. Её Нилу подарил Эндрю. Каждую ночь он приходил к нему. Хоть и не совсем законно, Эндрю это не останавливало. Первое время врачи ругались, но всё же, смотря на их искреннюю любовь, свыклись. За два дня до операции Нил позвал Эндрю на крышу. Осторожно, чтобы не свалиться, Нил передвигал ногами, держась за перила. Каждый шаг доставался ему с трудом, но он не сдавался. Выйдя на крышу, Нил уловил уставший взгляд Эндрю. — Мы договаривались встретиться час назад. — Прости, немного заблудился, —, два раза Нил обходил коридор, в поисках лестницы, далее, он понял, что это была совсем другая лестница, ведущая на следующий этаж. — Я мог бы прийти к тебе в палату, —, Эндрю встряхнул сигарету, сбрасывая накопившийся пепел. — Не хочу быть там, —, Нил, чуть пошатываясь, подошёл к Эндрю и сел рядом. Повисла тишина, но рядом с Эндрю она была комфортная. Наслаждаясь закатом, Нил шёпотом произнёс. — Эндрю, давай сходим завтра в кофейню, давно там не были, —, улыбнувшись, Нил уставился на Эндрю. — Хорошо, —, они с Нилом были в ней вчера, но Эндрю не смел отказывать или как-то упрекать его из-за провалов в памяти, он хотел чтобы он наслаждался каждыми днями, а не считал время до возможной смерти. На следующий день они отправились в кофейню. Кофе и сладкое Нилу, естественно, было запрещено. Но это ему не мешало, он хотел просто сидеть там, уставившись в окно, и ни о чём не думать. Просто хотел жить обычной жизнью. Звучит это крайне забавно, ведь жизнь Нила никогда не была обычной. Через некоторое время к ним подошла Рене — бывшая коллега Нила. Хоть они много не болтали, Нилу она нравилась. Эндрю тоже был с ней знаком, и особой ненависти к ней не испытывал. — Привет, Эндрю, привет, Нил, —, уловя грозный взгляд Эндрю, она тут же добавила, —, давно вас здесь не видела, как вы? —, Рене мягко улыбнулась. — Отлично, —, Нил также ответил ей мягкой улыбкой — в связи с болезнью, его поведение было всегда разное. — Чудно, пойду принимать заказы, хорошо вам провести день, —, слегка поправив фартук, Рене пошла к следующему столику. Они сидели до самого закрытия, Нил, конечно, хотел побыть там ещё, но, как говорил Эндрю, ему стоило бы выспаться перед операцией. Доведя Нила до палаты, Эндрю уселся на стул рядом. — Завтрашний день всё изменит, —, Нил посмотрел на него, но взгляд прошёлся будто сквозь. — Брось это, —, Эндрю нахмурился. — Да ладно, Эндрю, ты не веришь в сожаления, —, усмехнулся Нил. — Не верю. Помолчав некоторое время, Нил осторожно приподнял свою руку к руке Эндрю, как бы спрашивая разрешения, когда же Эндрю кивнул, Нил скрестил их пальцы и шёпотом произнёс. — Вместе везде. ... Операция длилась около шести часов, но Эндрю терпеливо ждал подле операционной. Сердце билось в бешеном ритме, руки слегка трясло, но виду он не подавал. Эндрю верил, что Нил справится, он сможет выдержать. Позже, когда раздался звук открывающийся двери, Эндрю вскочил, покосившись на врача. Позади него, под белой простыней, везли тело. Когда врач почти вплотную подошёл к Эндрю, он произнёс. — Мы не смогли его спасти, рак вызвал метастазы в сердце. Мы предприняли попытку удалить их, но стенки сердца были слишком тонкими. Мои соболезнования. Эндрю забыл как дышать, будто из лёгких выбили весь воздух. Раны под повязками сильно зачесались. Эндрю побежал к выходу, и дойдя до машины, сел, вцепившись в руль до побеления костяшек. Нарушаю все правила, Эндрю нёсся в Колумбию, он не мог быть сейчас в их с Нилом доме. ... Чуть не выломав дверь, Эндрю вошёл в ванную комнату. Открыв шкафчик над раковиной, он начал всё вытряхивать от туда. Найдя то, что искал, Эндрю сел возле ванны. Лезвия. Эндрю больше не могу терпеть. Он терпел все месяца, когда Нилу было плохо. Изрезав руку, Эндрю снова вернулся в реальность. Нила больше нет. Как он будет жить дальше? Будет ли он вообще жить? Слеза потекла по щеке. Последний раз он плакал в семь лет. Больше этого делать он не мог себе позволить. Прислонив лезвие к шее, Эндрю произнёс ту самую фразу. — Вместе везде. Так, Нил?