О жизни и невероятных приключениях мадмуазель д' Абен

Сквозь узкое слуховое окно были видны последние догорающие звёзды, готовящиеся скоро погаснуть насовсем. Ничего не было слышно, разве только кое-где скреблись мыши, да надоедливый сверчок заводил свою вечную песню на невидимой скрипке. Варя проснулась рано, и на улице всё ещё было темно. Судя по громкому храпу г-на Бонасье, хозяева дома ещё не успели проснуться. А это значило, что действительно очень рано, ведь, как и простолюдины, они вставали с первыми лучами солнца и были, как живые часы. Девочка не спешила, да особенно и не пыталась снова заснуть. Она знала, что если проснулась, то теперь точно снова не уснёт. Но сказав «проснулась», мы допустили неточность. Её как будто кто-то разбудил. У неё возникло чувство перемены за то время, пока она спала. Но вещи стояли на своих местах, с ней ничего не произошло. И всё же что-то было не совсем так… В их маленьком подвале был человек или что-то живое, это было более чем точно. Девочка приподнялась, встала и огляделась. Её друг спал и не думал просыпаться, очевидно это был не он. Тогда кто же? В подвале стояли в ряд этажерки, тесно прижавшись друг к другу, наполненные большим скоплением всякого хлама. Экономный, даже слишком экономный хозяин не выставлял весь товар наверху и прятал половину его здесь. Если и искать неизвестного, пожелавшего нарушить их покой, то искать его следует в этом месте, если, конечно, этот «кто-то» существовал на самом деле, и это не очередной плод Вариной фантазии. Она двинулась вперёд, руководствуясь не столько смелыми порывами, сколько жаждой исследования, любопытством. Девочка сначала прошла вдоль одной этажерки, резко заглянула за другую, потом в третью, четвёртую — там никого не было. Только многолетний слой пыли лежал ковром на полу. Уже отчаявшись найти кого бы то ни было, она повернулась назад. Ещё немного, и Варя упала бы на пол. Тот, кого она тщетно искала, стоял, а вернее, стояла перед ней. Это была молодая женщина в серебряной блестящей одежде, похожей цветом на рыбью чешую, которая при попадании света начинала сверкать и переливаться. Она появилась как гром среди яркого неба или, вернее, как молния. Цвет её одежды подходил ко второму определению больше, чем к первому. То, во что она была одета, скорее было похоже на платье с длинными рукавами, но при этом сверху находился высокий воротник, обшитый маленькими жемчужинами. У неё также были короткие прямые каштановые волосы и проницательные глаза, смотрящие напряжённо и вдумчиво. — Не пугайся, всё хорошо, — сказала она, протянув к девочке руку, пытаясь как можно меньше напугать её. — Вы кто? — Варя неловко отступила назад и, оправившись от первого испуга, спокойнее продолжала: — Что вы здесь делаете? — Как много вопросов, — мягко улыбнулась незваная гостья. — И как мало времени, чтобы ответить на них. Не беспокойся, мне можно доверять. Я Полина Полоскова, сотрудник Института Времени. Девушка говорила твёрдо и уверенно, тщательно подбирая слова. Девочка постепенно отходила от первого испуга, потом облегчённо вздохнула, успокоенная таким представлением. Заметив это, Полина предложила: — Пойдём, присядем. Понимаю, на ногах такие известия не выслушивают, — и аккуратно подвела девочку к двум ветхим табуреткам, стоявшим в самом тёмном углу подвала. Воцарилось молчание. Полина обдумывала подходящие слова, чтобы как можно понятней объяснить своё появление, и поэтому молчала. Наконец, Варя решилась прервать молчание вопросом: — Вы сотрудник института? Что же вы делаете в семнадцатом веке? — К тебе приехала, — усмехнулась Полина. — И к твоему другу. Кстати, разбуди его, мне надо кое-что рассказать вам. Варя быстро толкнула несколько раз сонного мальчика, отчего тот незамедлительно проснулся. Он уставился на разбудившую его подругу и гостью ничего не понимающими глазами. — Ну что ж, попробую объясниться, — явно волнуясь, начала она. — Только не перебивайте меня и по возможности не задавайте вопросы, у нас не так много времени. Как я уже сказала, я приехала к вам, чтобы помочь и объяснить цель вашего путешествия. Именно путешествия, а не спасательной экспедиции. Машина времени предназначалась другим ребятам: подготовленным и знающим многое, но из-за одного недоразумения… Полина покашляла в кулак, прочищая горло, и продолжила: — Вы нашли машину времени и появились здесь. И тем самым сорвали наши планы, — она укоризненно покачала головой. — Больше двух человек часто нельзя телепортировать из разных временных промежутков, и вернуть вас назад в ближайшем будущем не получится. По мере того, как рассказывала девушка у Вари всё больше и больше округлялись глаза. Сердце бешено колотилось и готово было выпрыгнуть наружу. Она толком не понимала, радоваться или всё же нет. С одной стороны, у неё был шанс поучаствовать в приключении и неплохо провести время, тем более в её сердце теплилась надежда найти героев из её книжки. С другой, в свои пятнадцать она понимала всю опасность и непредсказуемость этого времени. Борьба романтики с реализмом, по-видимому отразилась на её лице, и, заметив это, Полина поправилась: — Понимаю, выглядит не очень организовано и убедительно, но всё же именно из-за вас сорвалась экспедиция юных временщиков! Если бы вы бездумно не воспользовались машиной, ничего бы не произошло. Но наша команда продумала каждую деталь. Вы замените тех ребят, поменяетесь с ними местами, но изменится цель миссии… — И в чем она будет заключаться? — В наблюдении. Вы знаете, в каком доме и у кого вы живёте? — ответила и тут же спросила сотрудница. — Да, это улица Могильщиков, дом 12. У г-на Бонасье. — И поэтому знаете, куда вы попали? — Догадываемся, — усмехнулся мальчик. Сотрудница пропустила его усмешку мимо ушей. — Не в жизнь, а в книгу, а это большая разница! Что можно делать в книге, невозможно сделать в реальности. Я прилетела вовремя, пока вы не успели ничего напутать и наделать ошибок. Каждому придётся обустроить себя в этом времени, получше его узнать. Стать его частью. Это будет сложно, поэтому мы будем периодически посылать к вам помощников. Но слишком не надейтесь на помощь наших коллег, они не могут долго жить в другом времени. Это слишком большая нагрузка для машины — получить их в придачу к вам. Поэтому только от вас и только от вас зависит всё. Но хочу вас успокоить: потом, когда мы починим машину времени, вы вернётесь домой. И напоследок расскажу каждому, как персонально ему вести себя в другой реальности. Она пристально взглянула на девочку: — Мой совет тебе, Варя: не нужно сопротивляться течению, иногда стоит просто плыть по нему. Но плыть разумно, не задевая брёвна, плывущие рядом. Ты найдешь, кого ищешь, но придётся пожертвовать собой для других, — она ласково ей подмигнула. — Тебе, Витя, нужно приложить всю свою силу воли, усидчивость и целеустремленность для достижения цели — только они помогут справиться с неудачами и заслужить уважение любимых тобой людей. Но при этом не забывай, что доходить до высоких планок нужно только с высокими качествами. Витя кивнул головой, его глаза странно заблестели в полутьме. — И кое-что, на что я ещё хочу сделать упор. Никого не спасайте, поймите, как может повлиять любое изменение на дальнейший ход истории. И если вы не хотите повредить главным героям, не вмешивайтесь. При любых обстоятельствах сохраняйте строгий нейтралитет и помните про это. Варя хотела что-то возразить, но так и не смогла. — Советы закончились, — задорно улыбнулась рассказчица. — В путь! Помните мои слова, и прошу вас, старайтесь не спасать. Впрочем, постойте, у вас остались какие-либо вопросы? — Мы встретим героев этой книги? — спросила Варя, заглядывая в глаза к своей собеседнице, которой почему-то верила. — Всё может быть, — загадочно сказала Полина и медленно пошла назад. Через несколько минут появилась и сразу погасла яркая вспышка. Она улетела, оставив ещё много нерешённых вопросов и детей с решительными лицами. Пока шёл этот разговор, за окном появилось солнце, и его робкие лучи аккуратно заглянули внутрь их комнатушки. Послышались скрипы дверных ручек и голоса. В дверь постучали, и женский голос скомандовал: — Одевайтесь, а не то опоздаем! Вспомнив про приём, дети вскочили и разбежались в разные углы дома, чтобы переодеться в заранее подготовленную одежду. Варя провела гребнем по непослушным волосам и аккуратно прицепила белый чепец. Её скромное серое платье было недорогим и без украшений, но прочным и миловидным. Варя покрутилась перед зеркалом и осталась не очень довольна осмотром. Но будто бы для того, чтобы успокоить себя и поддержать, она сказала давно выученное правило: — Важно не то, что я ношу. Важно, как я это ношу. И доделав причёску, девочка поспешила на улицу. Констанция и Витя ждали её у выхода. И, как только девочка покинула дом, они неторопливо пошли по улице. До приёма оставалось ещё много времени, примерно два с половиной часа. Для детей же представилась прекрасная возможность осмотреть и запомнить название улиц. И они воспользовались этим, попросив добрую женщину рассказывать про них. После посещения ребят сотрудницей-временщиком стало понятно, что они в этом городе надолго. И девочка во все глаза разглядывала всё, что видела. Улица Могильщиков находилась недалеко от Люксембургского дворца за городскими воротами, как и в книжке. «Мушкетерский квартал», как его назвала любезная проводница, закончился, и на горизонте появился грандиозный Лувр. Это был огромнейший дворец. У него была довольно интересная история: его огромное множество раз перестраивали, добавляя новые башни, фасады, залы. Варя это знала ещё из школьного курса истории. Великие люди участвовали в усовершенствовании этого дворца. От Генриха IV, который соединил Лувр с дворцом Тюильри, до Наполеона Бонапарта, при котором большая его часть была сожжена. Это величественный особняк королей и место, где, возможно, был герой детства миллионов детей, чьё настоящее имя было долгое время неизвестно даже друзьям. Она мечтательно припоминала образ Атоса — самого любимого и дорого из мушкетёров. Г-жа Бонасье провела ребят со стороны улицы Лестницы в калитку, сделанную в основном для челяди. Она позвала какого-то человека и сказала ему только два слова: «Тур и Брюссель». Сделано это было довольно быстро, и было видно, что девушка пользуется большим доверием, раз заходит так свободно. Сначала прошли в один коридор, потом сразу в другой, дошли до мраморных изваяний, украшающих великолепные залы, и ещё так три раза, в итоге Варя запуталась, где они находятся. Следуя за служанкой королевы, девочка опять пригляделась к этой весьма юркой особе. Внезапно вспомнилась судьба этой бедной женщины. Она не была аристократкой, но была наделена красотой достойной её души — чистой и верной. А смерть… умереть на руках любимого человека от яда врага. Всё ради неблагодарной королевы, которая про свою самую преданную служанку как будто забыла. И спасать нельзя, как ее просила Полина. Чтобы не повредить самой истории. Хотя тут бы Варя поспорила, что плохого в том что, она немного что-то изменит к лучшему, конечно, при этом соблюдая определённые правила? Если осторожно? Возможность спасти не кого-нибудь, а именно тех, кого она любит, тех, кто пропадает зря по милости этого правила… Пока стоит подождать со спасением, потому что главных героев всё равно ещё нет, но у Вари есть конкретная цель — заслужить доверие не только королевы, но и трёх мушкетёров. И Варвара прекрасно понимает, что надо делать всё осторожно и по возможности хитро, ни в коем случае не порывисто и резко, когда речь идёт о людях, потому что главное правило всех спасателей — это самим не стать пострадавшим. В данном случае от эшафота. А тем временем Лувр сверкал — светом, могуществом, золотом. Ароматы и голоса перемещались в воздухе, теряясь на высоте потолка. Варю опять начала пробирать дрожь от впечатлений и волнения. Наконец, они подошли к массивной деревянной двери и вошли в хорошо обставленный светлый зал с окнами до пола. Оставив детей ошалело рассматривать висящие хрустальные люстры, свет которых отражался в блестящем полу, и во все глаза взирать на портреты неизвестных мастеров на стенах, девушка куда-то вышла. Через какое-то время осмотра гобеленов и мебели, дверь скрипнула и гостеприимно открылась. В глубину зала вошла молодая сероглазая женщина. Сразу в глаза бросилось платье вошедшей. Верхняя юбка и корсет были вытканы из бирюзовой парчи с крохотными цветками лилий на ней. Вырез лифа у неё был обшит дорогими кружевами, которыми была отделана и нижняя юбка. Рукава были узкие и укороченные. Большие быстро бегающие глаза, всегда ищущие нити интриг, чтобы сплести клубок, нос с еле заметной горбинкой и маленькие алые губы делали её очень хорошенькой. Её сопровождала Констанция, шедшая немного позади самой фрейлины. — Вот эти дети, мадмуазель! — представила г-жа Бонасье ребят. Красавица кивнула в сторону детей. Потом она сделала знак рукой девушке, чтобы та удалилась. И опять-таки жестом пригласила присесть детей на кресла, которые стояли у окна. Сев сама на мягкую софу, произнесла мелодичным голосом: — Я рада познакомиться с вами, — герцогиня заинтересовано переводила свой взгляд с Вити на Варю, более задерживаясь на последней. Та странная рекомендация, данная от уже успевшей стать знаменитой кастелянши, её необычайно заинтересовала. Она думала, рассуждала, неслышно постукивая пальцами по спинке софы, но ничем не смела выдать этого, пряча помыслы за маской приветливости. Ее осеняли большие планы. Девочка на вид была красива, но по-своему. Это была непривычная красота для нынешнего двора. Что-то простое сочеталось со строгим, спокойное с прекрасным. Большие, непривычно дикие глаза смотрели вдумчиво. Герцогиня посчитала, что это именно тот вариант, который нужно предложить, и предложить немедленно. Их король — закрытый и мрачный. Он не любил никого из представительниц женского двора и даже угнетал их. Как часто говорили в то время: «У него никогда не было фавориток, только фавориты». Герцогиня тоже когда-то потерпела крах в любовной игре с Людовиком. Но это был в разы меньший проигрыш, чем тот, который достался Мари. Именно такую красоту они ещё не пробовали, только такое развеет вечную тоску короля. Скромная и гордая, она без труда затмит сердце холодного короля. Лёд расплавится и уступит место пламени. И начав бегать за новой таинственной, но прелестной фрейлиной, он наконец не будет непрестанно следить за королевой, потому что сам влюблён. Его нужно окружить прекрасными и, главное, непорочными девами, но не забывать про опыт с де Шеврез. Тихая, робкая, но имеющая тайну и располагающая к себе. Несомненно, не стоит брать её во фрейлины прямо сейчас, но со временем… Может, уже тогда, если оказать какую-нибудь услугу королеве, та, конечно же, повысит её в чине в знак благодарности. А неоценимая помощь, которую окажет де Ла Файет Её Величеству, предложив взять подобную находку себе, не останется незамеченной. Герцогиня мечтательно прикрыла глаза, вся отдавшись честолюбию. Единственное, что смущало её — это возраст девочки. — Здравствуйте, сударыня, — вежливо поздоровался Виктор с поклоном, дети заранее условились, кто говорит и что говорит. — Мы с сестрой рады помочь и послужить вам. Герцогиня критично оглядела его. — Хм, я желаю и могу вам помочь. Но мне хотелось бы узнать что-то о вас. Ваша внешность не похожа на внешность французов, вы из Англии? А может, из более дальней страны? Но прежде всего представьтесь. — Антуан, а сестру зовут Мари, — представился Витя. — А родом мы из России, по-вашему Московии. Варина настоящая фамилия была Абеннова. Девочка всегда стеснялась своей фамилии, потому что не понимала, что она означает. Теперь у неё будет другое имя и наверняка новая фамилия. — Хорошо, — недоверчиво взглянув на мальчика, сказала герцогиня. — Так или иначе, мне придется называть вас по имени, раз вы не хотите представиться полностью. Московия… Это же страна пушнины, мороза и тяжёлых характеров? Зачем же вы приехали из такой далёкой страны? Витя задумался. Говорить сразу про мушкетёров или подождать? Вдруг вакантное место уже занято? Не надо рассуждать, надо действовать! Герцогиня непроста, но сейчас нужно говорить прямолинейно, надо сказать про мушкетёров, а там как пойдёт… — Я слышал про роту мушкетёров, есть ли там места? — Роту мушкетёров? — с прищуром сказала герцогиня. — Должна признаться, место очень вакантное и элитное, только за большие заслуги можно туда попасть. Но, впрочем, нет ничего невозможного! Нужна специальная военная подготовка, которую можно получить при академии. Поучитесь, и в скором времени поступите, куда хотите. — Обучение бесплатное? — Да. Только придется самим оплачивать оборудование. Мальчик радостно кивнул, соглашаясь с предложением герцогини. — А давно ли вы в Париже? — спросила фрейлина, смотря прямо на Варю. Девочка поняла, что этот вопрос был задан именно ей. — Мы прибыли сюда три месяца назад. Де Ла Файет волновало сейчас только одно. Надёжна ли? Слишком туманная и тёмная биография была у этих детей, что казалось подозрительным. Не посланец ли она кардинала, который опять начинает строить козни? Королеве нужны сильные сторонники или хотя бы верные, поэтому её следующий вопрос был таков: — И что же? Какие впечатления о городе, об Их Величествах? — спросила Варина собеседница. Что-то было в этом странном вопросе. Что-то подозрительное. Варя поняла, что это был вопрос с подвохом, и стоит ответить как можно более пространно. — Его и Её Величество здравствуют и правят этим государством вполне благоразумно. — А что же министры Его Величества, справляются со своими обязанностями? Например, Его Высокопреосвященство, кардинал де Ришелье? Варе нравился кардинал. Кардинал для неё никогда не был отрицательным персонажем. В романе его личность была недостаточно раскрыта — это было несправедливо, так считала она. Но при этом он обладал такими высокими качествами, как патриотизм, мужество, любовь к Родине. Он не жалел самого себя, он с головой уходил в дела политики, усиливая власть монарха. Этот человек направил своего гения, чтобы служить Франции и защищать её интересы. И поэтому она честно ответила: — Вполне. Судя по сегодняшнему состоянию Франции и ее внешней и внутренней политики. Герцогиня облегчённо откинулась назад. Её удовлетворил этот ответ. Если бы девочка начала уверять её в ненависти к кардиналу, говорить, что она его самый злейший враг, то фрейлина ни минуты не сомневалась, что девочка — скрытый шпион. И эти лучистые глаза, которые были непроницаемыми, но при этом в них не было лжи, убедили её в полной непричастности девочки к кардиналистам. — Ты бы хотела, конечно же, быть кем-то при дворе? Прислуживать при Её Величестве? Для этого надо выполнять некоторые обязанности. Хорошо, что королева много одевается, и ей нужно множество умелых рук. — Я должна сначала ознакомиться с моими будущими обязанностями, — аккуратно и тихо заметила Варвара. — Я не знаю, готова ли я к этому… Для герцогини был удивителен тот ответ, который она получила от девочки. Де Ла Файет думала, что девушка, а вернее, девочка согласится сразу, не задумываясь. Двор, Лувр, драгоценности, богатство, достойный покровитель и, конечно же, хороший жених — вот чего хотели практически все француженки. Но всё же она ответила туманно, не сказав ни да, ни нет. У герцогини не было так много времени, и она пошла на компромисс: — Хорошо. У вас будет время на раздумья. Надеюсь, вы всё же согласитесь на моё предложение. Возвращайтесь домой, а я тоже подумаю, что буду делать дальше. Сейчас мне надо идти, вас проводят по нужному адресу, — и, сказав это, она поспешила удалиться. Интриганка уже сделала свои выводы и, как человек живущий при дворе не первый год, решила первой рассказать своей госпоже, а вернее, подружке про новую и таинственную претендентку во дворец. Мальчик её совершенно не интересовал. Его нельзя было использовать в интригах, тем более ему нужна была армия, и он её практически получил. Умная и проницательная фрейлина сразу раскусила и их и то, и кем они друг другу приходятся, поэтому посчитала самым благоразумным разлучить их. А дети отправились обратно домой. Для них было непонятно, что же решила фрейлина Его Величества. Варя тоже сделала несколько выводов для себя. Первое — это то, что её они явно заинтересовали, иначе бы она даже не приняла участие в обустройстве их судьбы. Второе: как говорила Полина, она должна стать кем-то при дворе, потому что так гласит их миссия. У неё всё впереди, наверное… Принимать участие в интригах, конечно, с положительной стороны, уметь пользоваться моментом и давать волю чувствам, доставляя удовольствие себе и другим. Единственное, что разочаровало её — это то, что нельзя никого спасать. Конечно, что-то меняя, невозможно избежать эффекта бабочки. Даже незначительное происшествие в прошлом может изменить огромные и важные для истории и человечества события в настоящем. И на фоне таких событий в её жизни Варя скучала по Атосу. Она давно не читала про него, но подолгу думала нём… И остро чувствовала его всегда такой тяжёлый взгляд за спиной, если она принимала какие-нибудь решения. И этот взгляд становился ещё печальней и суровее при неправильном выборе. Она доверяла ему, как доброму наставнику, и любила, как отца. Но тот выбор, который она сделала в пользу двора, не казался ей особенно правильным. И все мечты рушатся, как самый хрупкий на свете хрусталь! Придётся не просто начинать взрослую жизнь, а построить еë, причём выгодно для себя, хотя ей только пятнадцать! Слушать каждый день глупых фрейлин, сплетни, видеть, как соперники друг друга отравляют, а короли дорожат короной и жизнью больше, чем честью. Это так омерзительно было Варе, да и Атос этим заниматься точно не стал бы. Но в тот родной мир, который она оставила, и в который ей не скоро можно будет вернуться путь был закрыт, да и девочка не особенно хотела возвращаться. Она вспомнила дом: вечно строгую маму, отца, которого она редко видела и… одиночество. Горькое одиночество, без сверстников и друзей. Даже если там плохо, всё равно её дом там, здесь она всего лишь «гостья из будущего», которая во что бы то ни стало исправит ошибки друзей-мушкетеров. Вот уже старая знакомая вывеска и тяжелые двери, но позади внезапно послышался конский топот — на лихом скакуне к ним приближался юноша, держа в руке свиток. Варя обернулась и сначала подумала, что это не к ним. Но неизвестный остановился и спешился около них. Затем поклонился, протянул какой-то конверт девочке в руки, быстро переводя дыхание, и прерывающимся голосом сказал: — Это вам. — Мне? — Да-да, вам, — поспешно сказал он, запрыгнул на коня, и развернув его, уехал в неизвестном направлении. Варя дрожащими пальцами разорвала конверт. Мелким, бисерным почерком было выведено: «Завтра, ровно в половине двенадцатого, жду вас обоих в доме на площади Сен-Сюльпис».