Букет чайных роз

      — И откуда у нас такой букет взялся? — поинтересовался Валера, вернувшись на следующее утро домой.       — Подарили, — оперевшись спиной о столешницу, куда ещё вчера вечером вжимал своим телом Витя, и помешивая сахар в чае, буднично ответила Юля.       — Кто?       Она покраснела. Краснела всегда в присутствии Вити и когда Филатов начинал что-то невзначай про него рассказывать — тоже.       — Так, — Валера с подозрением посмотрел на сестру, видя как та смутилась. — Я чего-то не знаю?       Колесникова глупо улыбалась, глядя в пол.       — У тебя появился кто-то?       — Появился, — оставив чай на столешницу, девушка осмелилась заглянуть брату в глаза.       — И кто этот счастливый кандидат? Я его знаю?       Колесникова молчала как партизан.       — Мне стоит начать переживать?       — Не стоит.       — Ну так может ты посвятишь меня наконец, кто тебе такие букеты дарит? — настаивал Филатов.       Будь что будет.       — Витя вчера подарил.       Валера сначала не понял.       — Какой ещё Витя? Пчёла что ли?       — Он, — опять опустив голову, прошептала девушка.       Юля ожидала скандала. Думала, что брат сейчас начнёт крушить все вокруг, кричать, что Пчёлкин ей не пара и поднимется на три этажа вверх бить Вите морду за сестру. Но на её удивление, Филатов отреагировал более чем спокойно.       — И давно это у вас?       — Неделю всего, — почувствовав, что брат вроде как не злится, опять посмотрела на него.       — Он не обижает тебя?       — Нет, нет конечно, — начала тараторить Юля. — Он очень хороший, заботливый, правда.       — Ещё кто-то знает? Бабушка, например, или родители твои?       — Никто не знает, я не хотела пока никому говорить.       Колесникова не узнает, что после её разговора с Филатовым он все же поднимется к Вите в квартиру. Но не чтобы побить его, нет. Поговорить. Предупредить заранее, что если он Юлю обидит, то Валера не посмотрит на то, что они друзья детства. Пчёлкин же в свою очередь заверил, что Юльку не обидит никогда. Он сам любого побьёт и даже убьёт за неё.       Пчёлкину нравилось, что Колесникова больше не уворачивается от его поцелуев, когда они гуляют вдвоём вечерами, не боясь больше, что кто-то их увидит. Нравилось, что может целовать её сладкие губы и обнимать на виду у всех.       На днях они снова собрались в беседке вечером. Витя с Космосом уже были там. Когда Пчёлкин из далека увидел идущего к ним Валеру и Юлю, медленно плетущуюся сзади, сразу затушил сигарету подрываясь со своего места и чуть ли не в срываясь на бег, пошёл к ней на встречу. Минуя Филатова, поприветствовал свою девушку поцелуем, устраивая свои руки на её талии.       Космос, как обычно это бывает, ничего не понял с первого раза. Глядя на целующуюся парочку, спросил у Валеры, что все это значит. Получив от друга ответ, что Юля с Витей вместе, Холмогоров начал громко аплодировать уже подошедшей к ним паре, спрашивая при этом, когда свадьба. Сказал, что обидится, если его не позовут свидетелем.       Восемнадцатый день рождения Юли неумолимо приближался. Она даже пару раз, в шутку, конечно, пустила слезу у Вити на плече, что она уже старая. Парни ранее пообещали ей устроить праздник, но за день до дня рождения Валера заявил, что должен уехать на соревнования на две недели, а Космос сказал, что его отец уезжает в очередную командировку за бугор, и поскольку он не хочет находится со своей мачехой дома один на один, напросился ехать с ним. Остался только Витя. Устроит ли он ей какой-то сюрприз, девушка не знала. От Пчёлкина можно ожидать что угодно. Он умеет удивлять и сюрпризы тоже, безусловно, умеет делать. Парень хоть и отрицает это, но романтичная натура в нем все же присутствует.       Суббота. 15 июля 1989 года. Ровно восемнадцать лет назад на свет появилась Колесникова Юлия Сергеевна. Татьяна Викторовна как-то рассказывала, что когда девочка родилась, ей восхищались все сотрудники отделения акушерства и гинекологии. Юля была похожа на своего отца, а когда девочки похожи на своих пап, говорят, по жизни будут счастливыми. Посмотрим.       Утром девушку разбудила Валентина Степановна. Зайдя к внучке в комнату, пожелала ей как обычно желают все: крепкого здоровья, счастья, деток побольше и любящего мужчину рядом.       Кстати, про мужчину. Женщина, когда узнала, что у её внучки появился парень, поначалу обрадовалась. Но узнав, что кавалером Юли является Витя Пчёлкин, тут же убрала улыбку с лица. Валентине Степановне очень не хотелось, чтобы её внучка, её маленькая и хрупкая девочка, строила отношения с таким дворовым быдлом, каким она считала Витю. Пчёлкин же решил доказать, что Юльку он будет оберегать от всего и всех, никогда её не обидит. Из его уст, когда он пришёл вечером в квартиру Колесниковых с букетом хризантем для Валентины Степановны, чуть не сорвалось слово «люблю». Смог вовремя себя остановить. Посчитал, что лучше скажет Юле это, когда они будут наедине, без бабушек, братьев, друзей и прочих.       Вслед за бабушкой, Юля получила поздравление по телефону от родителей, Валеры, даже Тома позвонила. А вот Витя все никак не объявлялся. «Неужели забыл?» — уже который раз пронеслось в голове. Нет, не мог он забыть. На работе, может, задерживается?       Пчёлкина все же удалось вывести на чистую воду по поводу его дел на Рижском. Девушка сама хотела завести этот разговор, но Витя опередил её, признавшись во всем первым. Заявил, что не любит недосказанностей. Колесникова тогда не стала его отговаривать, знала, что бесполезно, он ведь все рано до упора будет идти. Просто попросила его тогда быть аккуратным. Он пообещал, что всё будет хорошо. Юля ему верила.       Дождь лил целый день не переставая. Когда время перевалило за шесть вечера, девушка устало вздохнула, откинувшись в идеально отглаженном платье на кровати, слушая как капли дождя барабанят по подоконнику, отскакивают от него, падая на сырой асфальт. Колесникова уже смирилась с мыслью о том, что Витя забыл про её день рождения. Слезы душили. Хотелось плакать. Но Юля сдерживала себя. Не хватало ей ещё плакать из-за какого-то Вити. Он не плачет из-за неё, не думает, что она ждёт его целый день, и она не будет вспоминать его.       Юля уже хотела встать с кровати, снять платье и пойти в душ, надеясь смыть неприятный осадок, как через закрытую дверь своей комнаты услышала дверной звонок.       Дверь открыла Валентина Степановна. Слышно было только как женщина поздоровалась с кем-то. Юля точно знала, что это он. Но из комнаты не вышла. Лишь встала с кровати и подошла к окну, демонстративно развернувшись ко входящему спиной.       Дверь в комнату открылась. На пороге стоял Пчёлкин с красивым букетом. Белые розы. Её любимые.       Медленно подходя к девушке сзади, Витя опять почувствовал тех самых бабочек в животе. Он сходил с ума от аромата её волос, мягкости губ, от неё самой в целом. Сейчас он понимал, что она злится на него, поэтому и не кидается в его объятия как обычно. Понимал, что мог бы позвонить ещё утром, но он готовил сюрприз для неё и просто звонить ему не хотелось. Хотелось как можно быстрее увидеть её, вновь прижать к себе, но смог освободиться он только сейчас.       — Принцесса, с днем рождения, — прошептал на ушко девушки Витя, вытягивая перед собой букет. В нос ударил сладкий аромат.       Колесникова принимать букет не спешила. Обернувшись к парню лицом, поняла, насколько близко он стоит. Ещё каких-то пять сантиметров и их губы могли бы слиться в поцелуе.       — Прости, что задержался, — видя, что девушка на контакт не идёт, извинился парень. — Готовил сюрприз для тебя.       — Даже позвонить не мог?       — Маленькая, ну не обижайся, — увесистый букет все же попал в нужные руки. — Говорю же, сюрприз готовил, не хотел банальным звонком момент испортить. Только вот закончил все недавно.       Юля оттаяла. Поняла, что и не злилась на него. Как только почувствовала его присутствие в комнате, захотелось как обычно поцеловать и обнять его.       — Ладно, допустим, ты прощён, — губы тронула лёгкая усмешка. — Но если ещё раз такое повторится…       — Понял, наказания мне не избежать, — перебил Пчёлкин. — Могу я теперь именинницу поцеловать?       — Ну, попробуй.       Он ждал этого момента целый день. Начиная со вчерашнего вечера, когда Юля зашла в подъезд, а Витя умотал по очередным важным делам, думать он мог лишь о её губах. И вот сейчас, завладев ими, вдруг понял, что это не просто влюблённость. Нечто большее. Пчёлкин всегда отрицал, что когда-то сможет влюбиться и стать примерным семьянином, любящим мужем и отцом. Не представлял, что сможет проститься со своим разгульным образом жизни. Но рядом с ней понимал, что готов на это.       — Ну что, пойдём? — отрываясь от манящих губ, спросил Витя. — Бабуле скажи, что ты с ночёвкой у меня.       — Как с ночёвкой?       Валентина Степановна была человеком старой закалки и думала, что если парень и девушка ночуют в одной комнате, то это значит намного большее, чем просто сон. У Вити в голове и мысли не было приставать к Юле. Только если она сама будет готова к этому. Он ведь обещал, что будет ждать сколько нужно.       — Ну а что в этом такого? Приставать не буду, обещаю, — посмеялся Витя.       — Не в этом дело. Бабушка подумает, что раз я у тебя останусь, то у нас уже было что-то.       — Ну, хочешь, я сам тебя отпрошу?       — Не надо, я сама попробую.       Витя ждал возле своей входной двери, выкуривая уже вторую сигарету за последние десять минут, хотя возле лифта висело объявление, которая писала и клеила лично мама Пчёлкина с просьбой не курить в подъезде. Он переживал, хотел чтобы ей все понравилось. Удивительно, как рэкетир и гроза всего района — Витя Пчёлкин, превращается в робеющего пацана в её присутствии. Снизу послышалась шаги. Значит, Юле все же удалось отпроситься.       — Ну как? — спросил Витя, когда Колесникова поднялась на седьмой этаж.       — Отпустила.       Парень улыбнулся, взяв девушку за руку оставил на щеке нежный поцелуй.       — Идём тогда?       — Пошли.       Открыв дверь, Витя пропустил Юлю вперёд, все ещё держа за руку. Из-за дождя на улице целый день было темно, а в семь вечера вообще казалось, что на улице ночь. В квартире было темно, лишь свет уличных фонарей пробивался в окна сквозь занавески. Путь от входной двери до двери ведущей в комнату парня был устлан маленькими свечами, отбрасывающими подрагивающую тень на стены. По глазам Юли Пчёлкин понял — ей понравилось.       — Витя, какая прелесть…       В его глазах отражалось пламя свечей. Они сияли. Подтолкнув девушку прямо по коридору, они оказались в его комнате. Окно было открыто, выпуская в комнату звук и запах дождя. От ветра колыхалась кремовые занавески. Света не было как и во всей квартире, все те же маленькие свечи освещали пространство.       Посередине комнаты стоял небольшой маленький столик, на котором разместились бутылки с шампанским и вином, два бокала, свечи и пару тарелок с салатами и лёгкой закуской.       — Я уже говорила, что вы, Виктор Павлович, романтик? — глядя на всю эту красоту, спросила Юля.       — Говорили конечно, Юлия Сергеевна, и не раз, — посмеялся Пчёлкин.       — А твои родители не против всего этого? — поинтересовалась девушка, с помощью Вити присев на стул.       — Они на дачу ещё утром укатили. Да и вообще, ты же знаешь, что моя мама без ума от тебя, — вчитываясь в этикетку одной из бутылок, ответил парень. — Тебе вино или шампанское?       — Шампанское.       Глядя как парень сосредоточен на откупоривании бутылки, невольно им залюбовалась. Витя, размотав, наконец, мюзле, придержал пробку ладонью, чтобы та не вылетела из бутылки и разлил шипящий сладкий напиток в заранее поставленные девушкой бокалы.       — Ну что, принцесса, за тебя, — звон хрусталя.       Они разговаривали, кажется, обо всем. Пчёлкину ещё никогда не было так интересно просто беседовать с какой либо девушкой, ведь все его общение сводилось не более чем к флирту, после которого Вите не составляло труда затащить девицу в постель. С Юлей же было совсем иначе.       — У меня для тебя есть подарок, — парень поднялся со своего места, направляясь к комоду, открывая верхний ящик.       — Ну зачем, Вить? Не нужно было, — вставая следом и подходя к Пчёлкину, запричитала девушка.       — Нужно было, — в руках у парня оказался продолговатый небольшой футляр. — Это тебе, открывай.       Переняв из его рук бархатистую коробочку и тут же открыв её, Колесникова невольно замерла.       — Витя, красота какая, — в футлярчике, переливаясь в тени свечей, лежала цепочка из белого золота с небольшим камушком посередине; плетение цепочки было чем-то сходим с цепью парня, которую он носил постоянно, только тут оно было тоньше. — Спасибо большое, — невесомо проводя пальчиками по камушку, поблагодарила Юля. — Это, наверное, очень дорого.       В глубине души девушка понимала, что такая вещь дёшево стоить не будет уж точно. И ясно было, что куплена эта цепочка на не совсем честные деньги. Но предъявлять парню ничего не стала. Он старался для неё и подарок ей действительно очень понравился.       — Для тебя только самое лучшее, — достав цепочку из футляр и перекинув распущенные волосы девушки на одно плечо, Пчёлкин ловко застегнул изделие на изящной шее, стоя за спиной у Юли.       — Спасибо ещё раз, — прислоняясь спиной к широкой груди, вновь поблагодарила девушка.       Витя уже давно признал, что в её присутствии сердце его бьётся чаще. Иногда замирает даже. Как было и сегодня, когда он увидел её в этом коротеньком белом платьице, которое больше подходило на платье для миниатюрной куклы, какими Юля играла в детстве. Позже, такие платья будут называть «беби-долл». На девушке же, лёгкая белая ткань с квадратным вырезом на груди и объёмными рукавами смотрелась сногшибательно.       Напротив них на стене висело зеркало, в которое Пчёлкин невольно засмотрелся, разглядывая их отражение, обнимая Колесникову за талию. Его взгляд прошёлся по её очаровательной фигуре. По упругой груди, столь смело приковывающей взгляд. По округлым бёдрам, прикоснуться к которым так и жаждали его руки, не выдерживающее столь сильного желания. По её стройным ногам, от которых исходила такая соблазнительная сексуальность, от которой у него просто захватывало дух. И в это мгновение в темноте ему удалось заметить её яркие, зелёные глаза. Такие живые. Настоящие. Такие чувственные, что только смотря в них, Пчёлкину хотелось продолжать жить. Существовать, лишь бы просто наслаждаться их бездонной глубиной.       Повернувшись к Вите лицом, девушка прикоснулась к его губам в нежном поцелуе, обнимая за шею.       — Ты дрожишь, — разорвав поцелуй, парень большим пальцем огладил контур девичьих губ. Таких соблазнительных и желанных. Для него. — Всё в порядке?       — Вить… — видно было, что она замялась. — Я хочу тебя…       Сердце пропустило ещё один бешеный стук, а тело непроизвольно замерло, отчего уверенность внутри девушки исчезла слишком мгновенным действием. С потрохами. За пару секунд.       — Ты уверена?       С Юлей Вите все хотелось сделать правильно. Он знал, что мужчин в интимном плане у неё раньше не было и допускать ошибок сейчас он не мог себе позволить.       — Уверена. Поцелуй меня.       Его взгляд горел изнутри как и её сердце в это мгновение. Как горела её душа каждый раз при виде Пчёлкина.       Витя наклонил голову, завладев в страстном поцелуе губами девушки. Языки сплелись воедино и буйный поток чувств прошёлся безумным импульсом сквозь всю поверхность тела. Послышался приглушенный стон сквозь поцелуй и, прежде чем Пчёлкин успел вжать её в стену своим телом, девушка поспешным движением прошлась ладонью сквозь мягкие пряди Вити, врываясь ещё глубже в копну его пшеничных волос.       Он подхватил её под коленки и прижал к стенке столь резко, что девушка едва вскрикнула до того, как оказалась в невесомом положении, обхватив ногами его за талию. Возбуждение нарастало все больше не покидая ни на миг, и Юля не позволяла себе отлучиться от столь сочного вкуса губ парня и от его невероятных прикосновений, поглощающих всё на своём пути.       Запрокинув голову, Колесникова ощутила, как губы Вити стали блуждать по шее, как его язык стал вырисовывать узоры, как мурашки по всему телу стали пронзать нежную кожу всё яростнее и яростнее. Его губы спустились на ключицу. Слегка сжали зубами кожу и от этого ощущения руки с резкостью вцепились в шею Вити, надеясь ухватить достаточно крепко, чтобы возможность находиться в равновесии не упускалась. Чтобы была возможность чувствовать это и дальше.       Парень опустил её тело на землю и в последний раз прикоснувшись к коже губами, стянул через голову черную футболку, решительно избавляясь от столь ненужной и мешавшей им на данный момент ткани.       Без одежды он выглядел ещё лучше. Подтянутое тело, к которому девушка сразу протянула руки, устраивая ладошки на горячей груди парня, напряглось под нежными прикосновениями.       Вновь сливаясь в поцелуе, парень подтолкнул девушку к кровати. Девушка почувствовала под собой скрип пружин. Ощущения накрыли с головой и только способность прижиматься к голубоглазому парню всё сильнее и сильнее была реальной в эти мгновения.       Хотелось вечно целовать его. Вечно чувствовать прикосновения. Такие же горячие. Такие же импульсивные. Нереальные.       Его руки задрали ткань платья и опустились на бёдра. Не прекращая терзать губы, Витя дотронулся до кромки чёрной ткани нижнего белья. Это прикосновение заставило её тело дрожать. Внутри всё пульсировало, чувства били знойным вихрем, а внизу живота всё пылало слишком жгучим огнём, ещё неизвестным для Юли.       Мужская рука подкралась к краю белья и отодвинув ткань, ловкие пальцы парня принялись с нежностью ласкать столь горящую и пылающую до безумия плоть. Ощущения рвались изнутри. Издавались по всей сущности.       Жар. Безумие. Невозможность остановиться.       С девичьих губ сорвался стон. Руками она зарывалась в шевелюру парня, оттягивая пряди, шире расставляя ноги, предоставляя парню больше пространства.       — Витя… — облизав пересохшие от возбуждения губы, прошептала Колесникова, пока парень покрывал её шею поцелуями, не убирая левой руки от промежности девушки.       Оторвавшись от Юли и убрав руку, Пчёлкин помог ей избавиться от платья. В нем она выглядела замечательно, но без него было гораздо лучше.       Уперевшись коленями в матрас меж разведенных ног, Витя провел руками вдоль столь желанного тела. Под его прикосновениями она выгнула спину. Когда его руки вновь подобрались к нижнему белью, он, подцепив чёрное кружево кончиками пальцев, ловко стянул его сначала с бёдер, а потом уже и с ног девушки, откинув их в сторону.       — Разведи ножки шире.       Проделав путь поцелуями от кромки бюстгальтера до пупка, опускаясь ещё ниже, Пчёлкин наконец прикоснулся языком к месту, где сосредоточилось все возбуждение, нежно посасывая при этом, собирая на языке всю влагу.       — Витя... ах... — зарываясь пальцами в волосы парня, простонала Юля.       Продолжая посасывать клитор, добавив при этом пальцы другой руки, Пчёлкин почувствовал, что горячие влажные стенки внутри начинают пульсировать, означая, что девушка скоро достигнет высшей точки наслаждения.       Витя оторвался от плоти девушки, поднимаясь поцелуями к губам Колесниковой. Не глядя рукой пытался нащупать в ящике прикроватной тумбы презерватив. Юля в это время, все ещё не отрываясь от губ парня, слегка оторвав лопатки от подушки, расправилась с бюстгальтером.       Разрывая поцелуй, Витя, избавив себя от остатков одежды и разорвав упаковку с презервативом, принялся раскатывать его по возбужденному органу.       — Если будет больно, сразу говори, хорошо? — устраиваясь вновь между ног девушки, сказал Витя.       — Хорошо, — кладя руки парню на плечи, кивнула в согласии.       Потихоньку став входить, он не открывал взгляд от её лица. Видел, что ей больно, но она упорно молчала и не говорила ему.       — Больно?       Ответа не последовало.       — Юль?       — Всё нормально, не останавливайся, — прошептала в ключицу парня Колесникова, закрывая глаза.       Возобновив движения, Пчёлкин уткнулся лицом в изгиб её шеи, тоже прикрывая глаза. Внутри неё было узко и горячо и Витя, сдерживая себя из последних сил, старался не переходить на более резкий темп, двигаясь размеренно.       Вскоре с её губ сорвался первый стон. Лёгкая боль сменилась наслаждением, от которого выгибалась спина и бёдра сами стали пытаться подстроиться под темп.       Юля полностью доверилась и отдалась его рукам. Два дыхания сбились в одно общее, как и два сердца бившиеся в унисон.       По телу будто пустили разряд тока. Такого она раньше не испытывала. Почувствовав проходящую по всему телу волну удовольствия, девушка, обхватив ногами бёдра парня, громко застонала, после произнеся его имя.       Витя, почувствовав вокруг себя пульсацию, тоже долго протянуть не смог. Все же переходя на быстрый темп пока девушка под ним испытывала первый в жизни оргазм, почувствовал приближение конца. Сделав два последний глубоких точка, притянул девушку за бёдра к себе, кончая.       Уже после, кутаясь в один на двоих плед, они просто молчали, обнимая друг друга. Юля устроила голову на груди парня, выводя узоры пальцами в районе солнечного сплетения.       — Ты как? — поинтересовался Пчёлкин, оставив нежный поцелуй на макушке девушки.       — Счастлива.       Её размеренное дыхание успокаивало. Витя прикрыл глаза и уткнулся носом в её макушку, вдыхая аромат волос. Было слишком хорошо.       Из открытого окна все также доносились звуки дождя.