Букет чайных роз

      Время за подготовкой ко вступительным экзаменам пролетало незаметно. Сидя за письменным столом в своей комнате, Юля слушала как капли дождя барабанят по подоконнику создавая характерный звук. С самого утра небо было затянуто тучами, температура резко упала до двадцати градусов, а к вечеру вовсе пустился сильный дождь, который не прекращался вот уже часа два.       Вернувшись вчера днем от бабушки, Юля застала своего отца за собранием вещей. Как оказалось, его неожиданно вызвали в командировку и вернётся от только в следующую субботу вечером. «Замечательно» — промелькнуло у Колесниковой в голове. Тяжёлые отношения с отцом давали о себе знать каждый раз, когда они пересекались в коридоре или на кухне.       Проживая в Ленинграде, Юля никогда не спешила после школы домой, всегда старалась задерживаться. То с подружками шлялась по району или же отсиживалась у кого-то из них в гостях, позже, когда познакомилась в Андреем, гуляла с ним. Да что там говорить, порой она настолько не хотела идти домой, что менялась с одноклассниками так называемыми сменами, чтобы после уроков дежурить в классе — помыть доску, пол, задвинуть за всеми стулья и поровнять парты.       Выписывая математические формулы, которые, девушка надеялась, попадутся ей на экзамене, на маленький клочок бумаги — шпаргалку, Колесникова краем уха слушала как мама на кухне гремит посудой готовя ужин.       Готовка была, пожалуй, любимым занятием девушки. Нравилось ей смешивать ингредиенты, превращая их в итоге во вкусные блюда. Ещё будучи маленькой девочкой, откопала у бабушки потрепанную с пожелтевшими страницами тетрадь рецептов, где было собрано множество кулинарных изысков, которая Юлиной бабушке досталась ещё от её мамы.       В основном, конечно, готовить Юлю научила Валентина Степановна, тетрадка была, можно сказать, своеобразной подсказкой, если же Колесникова забывала какой-либо ингредиент. Уже в восемь лет девочка умела жарить картошку, блинчики и даже борщ варить.       Но готовить Колесникова могла только когда дома одна находилась. Не доходили у неё руки чтобы банально картошку почистить, если дома кто-то был.       Особенно если дома был папа Юли. Когда он был в пределах квартиры, девушка старалась из своей комнаты носа не показывать, в туалет и на кухню выходила если же он курил на балконе или был в своей комнате — пересекаться с ним не хотелось от слова совсем.       Решив, что на сегодня с математикой покончено, девушка встала с неудобной табуретки на которой просидела последние три часа, размяв затекшую спину и выйдя из комнаты, направилась на кухню.       — Мам, тебе помочь, может?       — Помоги, если хочешь. Овощи на салат порежь, — вкладывая из холодильника на кухонный стол огурцы, лук и помидоры, согласилась Татьяна. — К математике подготовилась?       — Подготовилась, — принялась Юля за нарезку овощей. — Думаю, что сдам.       — Думаешь или уверена, что сдашь?       С мамой у Юли отношения были чуть лучше, чем с отцом. Но, в последнее время Татьяну интересовали только вопросы по поводу её поступления и готовится ли она к экзаменам. Когда Колесникова на прошлой неделе подошла к маме с просьбой поговорить, ведь её уже несколько дней беспокоили их отношения с Андреем на расстоянии, Татьяна Викторовна, оторвавшись от проверки лабораторной работы одного из студентов-отличников заявила, что отношения — это последнее, что должно сейчас волновать её дочь, и вновь отправила к себе готовится к вступительным.       Родители, конечно, со скандалом приняли новость о том, что на химика Юля поступать не будет. Отец даже посадил под домашний арест — из дома в школу, со школы домой и никаких прогулок с подружками. Потом, со временем, все, конечно, поутихло и Сергею с Татьяной пришлось смириться с мыслью, что по их стопам дочь не пойдёт.       — Уверена что сдам, — отправляя в миску к огурцам и помидорами лук, ответила девушка.       Разговор прервал неожиданный звонок в дверь. Мать с дочерью переглянулись: кого могла принести в восемь вечера, да ещё и в такой ливень?       Дверь пошла открывать Колесникова-старшая, а Юля осталась на кухне доделывать салат, заправляя его майонезом.       Из прихожей стали доноситься знакомые голоса.       — Валерка, как ты вырос, я тебя и не узнала сразу! — послышалось восхищение из уст мамы Юли.       — Здрасьте, теть Тань, — проходя в квартиру, ответил Филатов.       Выйдя в прихожую, Юля увидела старшего брата, а рядом с ним его закадычных друзей — Космоса и Витю.       — Привет, ребята, — поздоровалась Колесникова. — Не ожидала вас тут увидеть.       — Да мы вот мимо проезжали и Фил предложил к тебе в гости заехать, — отозвался Холмогоров.       — Теть Тань, познакомьтесь, это наши с Юлькой друзья.       Вот что, а к своему племяннику мама Юли всегда хорошо относилась и любила его как родного сына. Про их с Юлей друзей она тоже была наслышана, ведь когда маленькая Колесникова возвращалась от бабушки домой, всегда рассказывала, как они с ребятами гоняли по двору в футбол и творили прочие детские шалости.       — Виктор, — целуя тыльную ладонь женщины, первым представился Пчёлкин.       Мама, кажется, даже слегка покраснела. Обаяние Вити действовало на женщин абсолютно всех возрастов.       — А я Космос, — протягивая Татьяне букет цветов, теперь уже сказал Холмогоров. — Это вам небольшой презент от нашей компании, смевшей потревожить вас этим вечером.       — Ну что вы, мальчики, не стоило, — принимая букет, ответила мама Юли. — Вы проходите, что это мы стоим? Юль, чего брата и друзей на пороге держишь?       На мамино высказывание дочь лишь глаза закатила. Женщина всегда включала хозяйку дома когда в квартире находились люди, к которым она испытывала симпатию. Если же сейчас вместо парней пришли бы друзья Юли, мама, скорее всего, не вышла из комнаты даже поздороваться.       Пока парни рассаживались за кухонным столом, а Юля ставила чайник и принялась нарезать торт, который ребята тоже принесли с собой, мама поинтересовалась:       — Мальчики, вы голодные, наверное? Поужинаете с нами?       Вечно голодные Витя с Космосом уже хотели согласиться, но Валера их перебил:       — Да нет, теть Тань, спасибо. Мы ведь так, чисто на пять минут заехали. Я вообще спросить вас хотел.       — Ну, спрашивай, — женщина как раз ставила цветы в хрустальную вазу.       — Отпустите с нами Юльку на дачу на выходные? Я ещё вчера вечером позвонить хотел, на тренировке замотался и забыл.       — А кто ещё с вами будет?       — Да никого больше не будет. Мы с парнями, Юля и девушка моя.       — Девушка? А мне мама говорила, бабушка ваша, что она уже невеста твоя, разве нет? — глядя на парня, спросила Татьяна.       — Она всем так говорит, — хохотнул парень. — Так что, отпускаете?       — Ну почему бы и нет, езжайте конечно, но под твою ответственность. Хорошо? — женщина была согласна. — Без глупостей там только, Валер, договорились?       — Татьяна Викторовна, вы не переживайте, — ответил за друга Пчёлкин. — Мы Юлю завтра заберём и в воскресенье вечером доставим целую и невредимую, прям до квартиры сопроводим.       — Дочь, а ты мне почему ничего сказала?       Юля до этого момента молча стояла слушая диалог Валеры и мамы, а сейчас разливала по кружкам кипяток.       — Валерка сказал, что отпросит меня. Если бы я сама тебя просила, ты бы не отпустила точно.       — Ну вот что ты говоришь такое? Отпустила бы конечно.       Врёт, не отпустила бы.       — Ладно, теть Тань, спасибо вам за чай, но нам пора, — уже обуваясь в прихожей, оповестил Валера. — Мне завтра на тренировку рано.       — Ко скольки мне быть готовой завтра? — спросила Юля.       — К шести. Карета будет подана прям под подъезд, — зашнуровывая кроссовки, ответил Витя.       — Договорились, — обнимая всех парней по очереди на прощание, сказала девушка.       — До завтра, принцесса, — Витя, выходящий из квартиры последний, потрепал Колесникову по волосам.       — Иди уже, принц несчастный, — прежде чем закрыть дверь, со смехом сказала девушка.       Перемывая после вечерних гостей посуду, Юля услышала за спиной голос матери:       — Хорошие у Валерки друзья, правда?       — Да, очень хорошие, — Колесникова решила умолчать, как именно эти хорошие друзья свой досуг на Рижском проводят.       — Особенно Витя, — продолжила женщина. — Ещё и так смотрит на тебя.       — Как? — не поняла девушка.       — Ну, вот так, — заговорщически улыбнулась женщина. — Весь вечер глаз с тебя не сводил. На меня твой папа также смотрел, когда мы только познакомились.       Смысл сказанных мамой слов стал доходить до Юли и она обернулась к ней лицом, наконец закончив перемывать посуду.       — Мы с Витей друзья, не больше. И вообще, ты же знаешь, что у меня есть Андрей.       — А где он, твой этот Андрей? Что-то я его тут не наблюдаю, — протирая кухонный стол от крошек, с некой издёвкой спросила Татьяна дочь. — Я тебе сейчас скажу кое-что, а ты постарайся прислушаться ко мне, хорошо?       Юля медленно кивнула, не понимая к чему клонит мать.       — Отношения на расстоянии — это не отношения, доченька, поверь мне, в них ты счастлива не будешь, — отложила тряпку и обняла дочь за плечи женщина. — Когда в отношениях с человеком, хочется ведь каждую минуту проводить рядом с ним, разве не так?       — Так… — с досадой протянула девушка.       — Андрей твой хоть раз тебе позвонил за то время, что ты в Москве?       — Нет, не звонил пока.       — Вы за столько километров друг от друга, а он даже не позвонил ни разу и не узнал как у тебя дела?       Юля лишь опустила голову. Это был их первый за все семнадцать лет девушки серьёзный разговор. Колесникова, когда они только начали с Андреем встречаться, слишком сильно идеализировала его в у себя в голове и в глазах матери, совсем не обращая внимания на недостатки, которые так отчётливо были видны. Парень никогда не брал девушку за руку при своих друзьях, не обнимал её, не целовал на прощание, бывало даже такое, что не звонил по три дня. Если они допоздна задерживались гулять, мог не проводить её домой, а отправить одну идти по тёмным улицам, которые освещались лишь редким светом фонарей.       Собирая вещи в сумку для поездки на выходные, Юля прокручивала в голове вчерашние слова матери. Не хотелось ей признавать конечно, но мама все же была права на счёт Андрея.       Сегодня Юле предстояло знакомство с пассией брата — Тамарой. Филатов описывал её как самую лучшую, красивую и заботливую девушку, со светлыми волосами с ванильным ароматом и шоколадными глазами, которые на солнце проявляли ещё и зелёный пигмент по оконтовке зрачка.       Часы показывали без десяти шесть. Через десять минут, как выразился вчера Пчёлкин, будет подана карета. Одевшись в лёгкое платье василькового цвета чуть ниже колена со спущенными плечами и проверяя, все ли взяла в дорогу, Юля услышала из приоткрытого окна сигнал клаксона.       Выглянув, из окна четвёртого этажа девушка увидела Пчёлкина, вышедшего из машины и облокотившегося на пассажирскую дверь и Космоса, который с силой давил на кнопку руля, издававшего противный звук на весь двор.       — Принцесса, выходи! — послышался голос Вити, стоило ему в окне увидеть подругу.       — Да не ори ты! Спускаюсь уже, — сделала с высоты Юля замечание Пчёлкину.       Татьяна Викторовна с работы ещё не вернулась, поэтому закрыла девушка квартиру на все замки.       — Ну наконец-то, чего так долго-то? — негодовал Витя, подходя к спускающейся по ступенькам девушке, попутно забирая сумку с вещами. — Мы пол пачки скурили, пока ждали тебя.       — Вот чё ты врёшь, а? Вы подъехали и я сразу спустились.       — Не обращай внимания, Юлёк, Пчёла любитель пожужжать над ухом, — перехватывая сумку Колесниковой из рук Вити и заталкивая её в багажник, отметил Холмогоров. — Все занимают места согласно купленным билетам, — сел за руль Космос.       — Прошу, — открыв заднюю дверь автомобиля и подавая девушке руку, пригласил Витя.       — А давно это ты на переднем сидении себе места покупать стал? — принимая руку парня, но в машину все ещё не садясь, с улыбкой поинтересовалась Колесникова.       — Давно, я всегда самые козырные места занимаю.       — Эй, голубки, потом улыбаться друг другу будете, — из приоткрытого окна показалась физиономия Коса. — Нам ещё Фила с Томкой забирать и за жратвой ехать.       Отпустив руку Вити и сев на заднее сидение, за девушкой захлопнулась дверь.       Ехать от Юлиного дома до комплекса в котором занимался Валера, было минут двадцать, если без пробок.       — Кос, у кого тачку упёр? — с иронией поинтересовалась девушка.       — А чё упёр сразу? — оскорбился Холмогоров. — У бати одолжил, он всё равно редко ездит на ней, а чего добру пропадать?       — Одалживатель, за дорогой смотри лучше, — Витя взялся правой рукой за ручку наверху, чтобы удержать равновесие на резких поворотах. — Ты на красный пролетел только что, в курсе?       — Да ладно, Пчёл, не дрейфь, щас с ветерком домчимся, — Космос, кажется, входил в азарт разгоняясь до высоких скоростей.       — Кос, я тебе говорю обороты сбавь, тут девушка вообще-то, — настаивал Витя, попутно доставая из кармана олимпийки смятую жёлтую пачку сигарет.       — Космос, и правда…       — Ой, какие вы занудные всё, — все же сбавил скорость Холмогоров. — Щас вот ещё одного подхватим, будет уши промывать.       — Тебе если уши не промыть, ты таких дел наворотишь, — выдыхая сигаретный дым в окно, с усмешкой заметил Витя.       — Слыш, жужжалица, щас по жалу получишь и я…       — Ребят, ну хватит, чего вы начинаете? — прервала словесную шуточную перепалку Колесникова.       — Не обращай внимания, принцесса, Космос как всегда просто, не умеет себя в присутствии дам вести, — последнее слово в этой стычке осталось за Витей.       Валера обнаружился компанией у входа в спортивный комплекс, держась за руку с девушкой где-то на пол головы ниже самого Филатова.       Компания вышла из припаркованной машины и направилась в сторону дожидавшийся их пары.       — Привет, — Юля решила первой представиться и получила приветливую улыбку в ответ. — Я Юля, сестра Валеры.       — Тамара, очень приятно, — блондинке самой очень давно хотелось познакомится с сестрой своего возлюбленного, про которую он ей много рассказывал.       — Ну вот и познакомились, — обнимая с двух сторон за плечи Тому и Юлю, сказал Филатов. — Поехали тогда?       — Погнали, ещё в магазин заскочить нужно, — бросил Витя, опять занимая переднее сидение. Валера с Юлей и Тамарой устроились сзади.       — Девчонки, мы скоро, не скучайте, — выйдя из машины возле универмага и захлопывая за собой дверцу, бросил Валера.       Девушки остались одни в салоне. Молчание решила прервать Тамара.       — А мне Валерка рассказывал, что ты недавно из Ленинграда вернулась.       — Да, пришлось, отца по работе опять в Москву перевели, — ответила Колесникова. — Они с мамой в том же институте преподают, что и отец Космоса.       Разговор клеился легко. Тамара была приятной в общении девушкой, довольно образованной и что самое главное выделила Юля для себя — она очень любила Валеру.       — Ну что, а вот и мы, — за разговорами о скором поступлении Колесниковой, девушки не заметили как вновь парни заняли в машине свои места, предварительно загрузив покупки в багажник.       — Что-то вы быстро, — заметила Тома.       — А че там делать долго? — ответил Витя, вновь подкуривая сигарету. — Ящик водки взяли и готово.       — Ящик водки? А не многовато ли вам будет, друзья-товарищи? — оглядывая Витю с Космосом, зная, что Валера не пьёт, поинтересовалась Юля.       — Ладно, Юлька, не причитай. Мы девушкам шампанское взяли, — повернувшись к девушке, улыбнулся Витя.       — Кури уже, жучара, — хлопнув легонько парня по лбу, посмеялась Колесникова.       До дачи Царёвых — друзей отца Космоса, находившихся сейчас не в Союзе, ехать было примерно час. За это время вся компания слушала излюбленную композицию Космоса в исполнении Си Си Кетч уже раз восемь. После очередного раунда, когда музыка орала на всю улицу из открытого окна, Пчёла не выдержал, отвесил Космосу щелбан и вытянул кассету из проигрывателя.       Сам домик, если его вообще можно было так назвать, представлял из себя двухэтажное здание жёлтого цвета с покатой крышей и деревянными зелёными оконными рамами.       Пока девушки раскладывали продукты на кухне, парни начали заниматься приготовлением шашлыка. Кстати говоря, про ящик водки Витя не пошутил. Когда Юля его увидела, Пчёлкин поспешил заверить, что для них с Холмогоровым это обычная практика и вести они себя будут прилично.       После того, как основное мясное блюдо было приготовлено, компания решила устроиться на веранде.       — Ну чего, сестрёнка, за твой приезд, что ли, — на правах самого старшего Филатов решил толкнуть тост первым.       — За Юлькин приезд! — пробка громко вылетела из бутылки шампанского, пачкая скатерть сладкой воздушной пеной. Юля с Тамарой поспешили подставить свои бокалы, которые Витя наполнил пузырящимся напитком. Космос в это время разливал им с Пчёлкиным «горькую». Валера же решил просто пригубить шампанского.       Когда на улице стемнело, уже порядком подвыпившие Космос и Витя предложили перейти в дом, перенеся всю выпивку и закуски туда. Своей трезвостью мог похвастаться лишь Валера и девушки, которые были слегка подшофе.       На весь дачный участок горланили иностранные песни из старого кассетного проигрывателя. Юля, глядя как Валера ласково обнимает Тамару и нежно гладит её по спине, что-то при этом шепча на ушко и на Космоса с Витей, которые спорили о чем-то активно при этом размахивая руками, приняла решение выйти на всю ту же веранду подышать свежим воздухом. Воздух в комнате и так отдавал сыростью нежилого помещения, так ещё и парни отказывались выходить курить на улицу, тем самым делая запах в комнате ещё более невыносимым.       Облокачиваясь об перила, девушка вглядывалсь в чёрное небо, привлекавшее своей неизведанностью с россыпью на нем белых точек — звёзд.       — Замёрзла, принцесса? — на плечи девушки упала мужская кофта. Витя встал рядом, также облокотившись на деревянную конструкцию и подкурил сигарету. Колесникова и не заметила даже, что в какой-то момент осталась не совсем наедине со своими мыслями.       — Спасибо, — поправила на плечах олимпийку девушка. — Задумалась, не слышала, как ты зашёл.       — О чём задумалась?       — Да так, о всяком. — не дала чёткого ответа Колесникова, глядя как парень затягивается сигаретой. — Сигареткой не угостишь?       — Маленькая ты ещё, Юлька, для сигарет, — с усмешкой бросил Витя.       — А ты взрослый сильно, да? — засмеялась девушка. — А не напомнить ли вам, Виктор Павлович, с кем и во сколько я свою первую сигарету выкурила за детской площадкой?       — Ну ты вспомнила, когда это было-то? Лет десять прошло уже?       — Почти угадал, восемь.       — А помнишь, как мы в подъезде целовались? — выбросил окурок на сухую траву Витя. — Я тогда от Фила ещё в лобешник получил.       — Ну, поцелуй это громко сказано, конечно. Так, невинный детский поцелуй в щёчку, — усмехнулась девушка.       — Ещё ни одна девушка не жаловалась, что Виктор Пчёлкин плохо целуется, — с горечью покачал головой парень. Его, похоже, слегка задели слова Колесниковой про поцелуй.       — А я и не жалуюсь. Просто факты озвучиваю.       — Факты? Значит, ты все же утверждаешь, что я плохо целуюсь? — Пчёлкин, по всей видимости, брал на слабо.       — Да чего ты пристал ко мне? Я вообще не знаю как ты целуешься, — уже хотела зайти в дом Юля. — В щёчку, Виктор Павлович, не считается.       Остановив попытки Колесниковой переступить порог дома, Витя за локоть притянул её к себе. Глядя в глаза напротив, он испытал знакомую теплоту внутри, как тогда, восемь лет назад возле входной двери девушки.       Опуская взгляд на губы Юли, Витя медленно наклонял свое лицо к её. Не встретив сопротивления, парень прижался к губам девушки нежным сладким поцелуем со вкусом его сигарет и выпитого ею шампанского.       Витя был настойчив, нежен и пьян. Юля в первые секунды хотела отпрянуть, оттолкнуть Пчёлкина от себя, но неведомая сила поцелуя со вкусом алкоголя завладела ею настолько крепко, что она была способна только устроить свои руки на предплечьях парня, чьи ладони сейчас сжимали талию девушки.       Сколько они так простояли неизвестно. Да и разве можно думать о времени, когда тебя так страстно и жадно целуют? Стоит признать, что Пчёлкин владеет целым искусством поцелуев. Теперь понятно, почему никто из девушек не жалуется, что он плохо целуется.       Медленно разорвав поцелуй, оттянув напоследок нижнюю губу девушки, Витя отстранился.       — Ну что, все ещё будешь утверждать, что я плохо целуюсь? — обжигая горячим дыханием, прошептал на ушко Юли Пчёлкин.