***
Гарри, сидя в директорской башне, сердито чиркал по прошению в Министерство о новых метлах для квиддичной команды. Всё равно то теперь никак не больше черновика, переписывать и так, и так придется. Но как же бесит! Развалившись на кушетке, трансфигурированной из какой-то мелочевки, Рик только посмеивался над его мучениями — садист неблагодарный. Гарри демонстративно фыркнул в его сторону и глубже зарылся ступнями в мех Ненси. — А я говорил, что Дамблдора ты не перешибешь, опыта маловато будет, — протянул мелкий с издевкой. — Теперь плати, как договаривались. — Но образовательную часть я с него выбил! — совсем по-взрослому показал ему язык Гарри. — И на обеды теперь только он ходит. — Пока ты в кабинете на Министерство ругаешься. — Зато пораньше домой ухожу. — Достижение, — вздернув бровь, похлопал Рик. Сонно мявкнула под столом Ненси. Гарри потер висок, двумя взмахами палочки скопировал себе на чистый пергамент очередной шаблон запроса в Министерство. — И что ты хочешь? — Семейный обед. Гарри приподнял глаза, смерив Рика удивленным взглядом. — И что ты под этим понимаешь? — Всё просто, — ехидно оскалился тот. — Ты, я, твой личный Малфой и Руфус. Самое то для семейного обеда. Перо почему-то сломалось. И пергамент нужно теперь новый брать. И шаблон копировать…***
Абраксас ржал. Самым преступным образом ржал — Гарри видел это по излишне отведенным назад плечам, по чуть подрагивающим ресницам. Рик же даже и не пробовал скрываться. Поганенькая улыбочка не сходила с его лица. Не смешно было только Гарри и Руфусу. Хотя… Гарри кинул еще один взгляд на напряженные плечи того, нарочно постно-суровую мину… И тоже улыбнулся. В самом деле, и чего он загоняется? Совсем уже окультурился в этой школе, кошмар. — И как твои дела, Руфус? — улыбаясь, спросил Гарри, когда блюда сменились чашками чая. — К-хм, — сдавленно откашлялся тот. — Нормально. Спасибо. Ты изменился, — прибавил неожиданно, посмотрев прямо в глаза. — Все меняются, — пожал плечами Гарри. — Ты вот тоже давешнего истерика — сладкого трахательного мальчика — не напоминаешь. Время. — Действительно, — криво усмехнулся Руфус. — Пожалуй, тот разрыв действительно пошел мне только на пользу. Хотя первые года два я лелеял планы на жуткую месть. Пытался вызвать ревность… Гарри кашлянул, не находя в памяти ничего похожего. Но потом всё же вспомнил, действительно, попадался ему в прошлом Руфус пару раз на глаза то с одной пассией, то с другой (обеих полов). Да только он и не обратил тогда внимание, они уже жили тогда с Абраксасом вместе и мир крутился вокруг других вещей. — Ты даже не заметил, — качнул на его реакцию головой Руфус. А затем неожиданно улыбнулся Рику. — Я даже рад этому. Сейчас. Рик совсем на тебя не похож. — Я старше и поз больше знаю, вон, Абраксас докажет. Да и ты — в курсе. — Предпочитаю доказывать тебе — и в кровати, — отбил Абраксас лениво, доливая себе и Гарри чаю. — Зато с Риком я уверен, что реакции натуральные, а не притворные, рожденные опытом и конкретными ожиданиями. — Действительно, — сдавленно кашлянул Рик, светя розовыми кончиками ушей.***
Гарри подошел к окну, лениво наблюдая за детьми, играющими внизу в снегу. Глаза сами собой, привычно, отыскали серебристую макушку Скорпиуса. Тот старательно закидывал снегом гриффиндорцев, в пылу битвы умудрившись потерять где-то шапку. Уже третью за эту зиму, — усмехнулся Гарри. Это было почти смешно — как всё изменилось за прошедшие годы. Как осталось неизменно. — А я тебе говорил, — ехидно зазвенел с портрета колокольчиками в бороде Альбус. — Покойникам слово не давали, — фыркнул в ответ Гарри, отходя от окна и возвращаясь за стол. — Мне на тебя даже смотреть стыдно, помереть в жалкий век и двадцать лет — директор Диппет смотрит на тебя с презрением. — Я решил, что без меня Геллерт уж наверняка заскучает в своем путешествии, — лукаво усмехнулся Альбус. Вздохнул мечтательно: — Приключение… Гарри только закатил глаза на все эти оправдания. Ага, как же. Просто гадость ему сделать захотел капитальную, вот и помер. А он теперь директорствует от и до и даже обеды не прогуливает — давно привычные уже, правда. Да и стул у него за столом давно уже собственный, удобный, а не тронноподобное недоразумение Альбуса. С громким мурлыканьем ему на колени положила морду Салли, чуть боднула. Гарри послушно почесал ту за ухом, путаясь в густой шерсти. А затем чуть щелкнул по носу, чтобы не наглела. Любимый котенок его Ненси, она временами бывала просто несносна — балованная девочка. Ненси уже два года как нет. Зато остались ее котята. Жизнь. Гарри перепроверил еще раз финансовый отчет в Министерство, всё ли там как надо по цифрам. Пусть за годы его работы в отделе образования все давно уже надрессировались правильно, но кто знает, а вдруг стажер непуганый? На пучеглазую ящерицу, взобравшуюся к нему на стол, он сперва особого внимания не обратил. Заметил, но цифры важнее. Да и… Не первый год коптит это небо. И не первый год общается с магическими тварями. Только отложив отчет, он взглянул на тан-тан прямо. Усмехнулся, провел пальцем по макушке, чеша чешую. — И что на этот раз? — Ничего, — моргнул тан-тан. — Просто время пришло. Гарри только фыркнул на это. Поудобнее сел на кресло, привычно зарыв босые ноги в шерсть Салли. Прищурился: — И что расскажешь? — «Познав блаженья пик — ты выправишь исток». — Это я уже слышал. Буквально годы провел, пытаясь расшифровать, — хохотнул Гарри и покачал головой. — Кто же знал, что всё окажется настолько буквально? — Да. В тот миг в ином временном потоке была разрушена кладка. Недопустимо — нас слишком мало для таких потерь. Твой человек был с тобой. Человек, связанный с твоим человеком, не пошел тогда в бар. И никто не заметил пьяного леприкона — и не прислушался к его бреду. — Камушек и лавина. Всё как всегда. И что же теперь? — Твоя книга. Исследования. Путешествие — не только для людей. Гарри рассмеялся, запрокинув голову. Помахал рукой. То-то ему иногда обороты знакомыми казались, пока он изучал труд Рамана Темпо. Оставалось только надеяться, что те греки хоть одетыми его блокнот читать будут. Ну. С учетом картинок, которыми изобиловала рукопись — всё возможно. Круговорот тан-тан в природе просто! Время. Самая странная вещь в мире, в самом деле. Ну и пускай. Ведь, в конце концов, всё это было не зря. Совсем не зря.